Хорошо, что я бета!

— Всё у вас хорошо, — просмотрев результаты моих анализов, сказала доктор — бета среднего возраста, светловолосая, тощая и серьёзная. — А как же кровянистые выделения? — спросила я. — Ну, девочка моя, ты же на медицинском учишься, наверное, изучала физиологию женщин-прародительниц и знаешь, что у них была менструация, как часть женского цикла. Вам же наверняка говорили, что иногда у бет бывает подобное остаточное явление… — Да, я это знаю, но нам говорили, что такое может случиться от силы пару раз в жизни, но у меня же год назад то же самое было и вот опять! — Ну, так тоже бывает, очень редко, правда. Вас таких по городу всего трое, у одной даже раз в полгода случается. Так что всё нормально, мы за вами следим, и никаких патологий не обнаружили. Что патологий нет, это хорошо. Если у меня обнаружится какая-нибудь неправильная опухоль в женских органах, Стивен, чего доброго, подумает, что это его вина, и его не убедишь, что уже четыре года прошло, и он здесь совсем не при чём. Да, в случае возможной своей болезни я больше не за себя переживаю, а за близких. Мы, беты, не так ярко воспринимаем жизнь, и не слишком паримся насчёт смерти, нам не нужно оставлять потомство или что-то после себя, мы не боимся чего-то не успеть, мы делаем то, что должны, каждый день и всегда понимаем, что этот день может быть последним. Мы рациональны до мозга костей, а значит, и в собственной смерти можем найти что-то полезное. Я вышла из поликлиники, где проходила внеочередной медосмотр по причине того, что мой бета-организм снова вспомнил, что произошел от женского и решил наглядно мне это продемонстрировать, и, не спеша, двинулась в сторону дома. Погода была хорошая, надо пользоваться, пока золотая осень не кончилась. На полпути до дома у меня зазвонил телефон, и на экране высветилось имя Робина. — Да, Роби, слушаю, — ответила я. — Джой, — дрожащим голосом произнёс он, — Не могла бы ты приехать и забрать меня из школы. — Да, конечно… Подожди, что-то случилось? — Да, случилось, но давай не по телефону. — Ладно, говори, куда ехать. Я села на подходящий автобус и доехала до начальной школы, где Робин проходил практику, спросила у охранника, и мне сказали идти к директору. Я удивилась, натворил, что ли, что? Но, оказалось, не он натворил, а с ним сотворили… Роби сидел на диванчике в кабинете директора, обхватив себя руками, с его рубашки были сорваны пуговицы, а тело под ней было покрыто засосами и укусами, он поднял на меня полные слёз глаза, и его губы задрожали. Я перевела взгляд на директора, требуя объяснений, тот лишь развёл руками. — Мы даже не знаем, что конкретно случилось, ваш брат ничего не говорит. Я перевела взгляд на брата, он с несчастным видом произнёс: — Пожалуйста, не здесь, Джой… Я хочу домой… — Роби, если это было по принуждению, тогда надо сначала в больницу, чтобы врачи всё зафиксировали, иначе мы не сможем обратиться в полицию. — Нет, не надо полицию, и врачей не надо, — тихо ответил он, и повторил ещё раз, что хочет домой. — Ладно, пойдём. Я вызвала такси и попросила водителя-бету или омегу, от Робина за версту разило сексом и феромонами, даже я чувствовала, а какого-нибудь молодого альфу могло конкретно накрыть. В такси Роби тоже молчал, только жался ко мне и тихонько плакал, а я шептала ему: — Я с тобой, братик. Что бы ни случилось, я с тобой… Дома он сразу отправился в душ и долго там мылся, а потом завалился в постель и сообщил, что хочет поспать, но просил не уходить, побыть с ним. Я легла рядом и обняла его, такого маленького, такого беззащитного… Беты не слишком эмоциональные, но эмоции у нас есть, я, можно сказать, была в бешенстве, кто-то посмел коснуться моего братика! Какой-то урод решил, что моего Роби можно тупо трахнуть и свалить! Ох, найти бы мне этого урода! Когда Робин уснул, я встала с его кровати и пошла на кухню. Что я могу сейчас для братишки сделать, так это хорошо накормить, да ещё и Стив придёт… Точно! Сегодня же пятница, и Стивен придёт к нам с ночёвкой, чтобы провести выходные вместе. Что делать? Может, позвонить и всё отменить? Пока я раздумывала, как лучше, Стивен уже припёрся. — О! Сестрёнка! Печёшь что-то? А Роби уже дома? Я не успела ничего ответить, как он застыл, как вкопанный и настороженно принюхался. А потом ломанулся в комнату Роби. — Стивен! — едва ли не закричала я, преграждая ему путь. Стив посмотрел в мои испуганные глаза и с досадой выдохнул, открыл рот, чтобы что-то сказать, снова закрыл, потом смущенно пробурчал: — Это не как в тот раз, я в норме…, — и толкнул дверь плечом, вошел к брату. Роби всё ещё спал. Стив стоял над ним и рассматривал отметины, что оставил какой-то альфа на его теле, а также синяки на плечах и запястьях, а ещё вдыхал чужой запах, который смешался с запахом Роби. — Кто? — тихо спросил он, и это было пострашнее крика. — Я не знаю, он так и не сказал. Пойдём, не мешай ему спать. Я за руку утащила Стива на кухню и посадила за стол, пододвинула поближе блюдо с пирожками и налила чай. Стивен свирепо выдохнул и начал есть. И еда сработала, на четвёртом пирожке братишка успокоился и пришел в норму. Я как могла мягко рассказала ему, что знала, что Робин не захотел ехать в больницу и заявлять в полицию, значит, это было по согласию. — Если по согласию, тогда какого черта этот альфа не остался с ним? Я вздохнула, хороший вопрос. Роби проснулся, когда пирожки убыли на половину. Он осторожно заглянул на кухню, увидел Стива и весь съёжился, я тут же его обняла, поцеловала в макушку и подвела к столу, а потом, собственно, проделала то же, что и со старшим, пирожки, чай, участливое молчание. Стив собирался было что-то сказать, но я пнула его под столом, и он заткнулся. Робин ел медленно, опасливо поглядывая на нас, наверное, боялся вопросов, но мы их не задавали. Я лишь тепло улыбнулась ему и участливо погладила по руке: «Мы тебя любим, братишка, что бы ни случилось, мы тебя любим». Через некоторое время он расслабился, а ещё через некоторое время допил чай и разревелся. Я взяла его за руку и повела в зал, там усадила на наш удобный диван, села рядом и обняла. Стивен сел с другой стороны и обнял нас обоих, его длинющих лапищ на это хватило. — Это был … мой истинный…, — начал рассказывать Роби, прерываясь на всхлипывания, — Меня учитель попросил сходить за учебным пособием в другой кабинет, и я пошел. Это посреди урока было… Практика Роби на данный момент состоит в том, чтобы с полудюжиной других студентов присутствовать на уроках у младшеклассников и смотреть, как опытный учитель их проводит. Дальше Робин рассказал, что столкнулся со своим истинным в пустом коридоре, и как только почувствовал его запах, сразу потёк, а тот сразу отреагировал, и всё у них произошло очень быстро, почти в коридоре. Ладно хоть пожилая библиотекарь-бета выглянула на шум, поняла в чём дело, и запихнула сладкую парочку в библиотеку, оставив наедине. Потом Роби замолчал, а через некоторое время сказал, что было здорово, хоть и жестко для первого раза, и что у них случилась сцепка, а потом начался кошмар. Альфа пришел в себя и всё время, пока его член извергался внутри Роби, говорил ему гадости, вроде того, что Роби грязная шлюха, который отдастся любому, что такого иметь, себя не уважать, и что какого черта такие в школе делают, знают только, что задом крутить и отвлекать нормальных альф от их дел. А потом, когда узел спал, просто встал и ушел. Вот и вся история... Вот тебе и сказка про истинных… Стивен слушал всё это, гневно сопел, и крепче прижимал нас к себе. Если уж меня от злости колотило, представляю, что с ним творилось! Роби — нежный чистый мальчик, он действительно верил в любовь, ждал её, не тратил себя на случайные связи, хранил свою невинность для того самого. И вот что преподнесла ему судьба, вот каким оказался его истинный! Убить мало урода! — Блять! Уёбище конченное! — не выдержал Стивен, — Я, блять, его найду и самого выебу! Разводным ключом! Инженер, сразу видно! — Нет, братик, не надо! — тут же запричитал Роби, — Он, ведь, правду сказал, я сам ему отдался, даже имени не спросил… Он, наверное, не понял, что мы — истинные, и разозлился за то, что я его завлёк и соблазнил… Ох, Роби! Да, похоже, не зря я за него беспокоилась, до последнего будет придумывать отмазки для этого мерзавца! — Кстати, — вспомнила я очевидное, — тебе надо сейчас же выпить противозачаточные, чтобы… — Нет, — тихо сказал Роби. — Нет? — не поняла я. — Нет, — повторил Роби, — Если мой истинный подарил мне ребёнка, я сохраню его и дам ему жизнь, ребёнок же ни в чем не виноват. — Так ведь нет же ещё никакого ребёнка, — с недоумением проговорил Стивен. — Если что-то есть, оно уже есть, — твёрдо сказал Роби, — Я не знаю, поймёте ли вы меня… — Всё хорошо, Роби, — быстро сказала я, — Мы с тобой, что бы ни случилось. И твой ребёнок, если он есть, наша семья, мы всегда тебя поддержим. — Да, Роби, — поспешил присоединиться Стив, — Если хочешь ребёнка, пусть будет, мы будем его любить, как и тебя. — Спасибо, — пролепетал Роби, прижался к нам и снова заплакал, на этот раз от облегчения.