Первый независимый комплиментарный баттл

Макс весь леденеет, когда Даня тянет с него джинсы. — Ты чего, — Даня тихо посмеивается и целует его куда-то под челюсть, — не съем я тебя. Или съем. — Дань, — зовет Макс тихо, хотя чего звать, — Дань, я это. Он нервно отводит в сторону глаза, и Даня думает: бля. — Что, никогда? — осторожно спрашивает он, стараясь не улыбаться. Хрен знает, какие там тараканы в голове у этого томского гопника, с него вполне станется решить, что Даня над ним смеётся. Макс смотрит пару секунд, словно раздумывая, стоит ли Дане доверять, и наконец решает, что глупо скрывать такие вещи от человека, который держит руки на поясе твоих наполовину стащенных штанов. Он медленно качает головой. — Бля, что, и с девчонкой никогда? — выпаливает Даня, не сдержавшись. Не, всякое бывает, конечно, но вот только Даня помнит, как внутри все скручивает от уверенных поцелуев Макса, и пазл в его голове из того человека, который засасывал его минуту назад, и вот этого испуганного, тревожно глядящего парня как-то не складывается. Макс так быстро и нервно встряхивает головой, что сам, кажется, пугается. — Было, — бормочет он, и Даня отчетливо слышит в этом «пару раз», если вообще не «один». — Хорошо, — Даня медленно кивает. — притормозим? Он готов убрать руки, но Макс крепко их перехватывает и удерживает на поясе джинсов. — Нет, — голос у Макса срывается в осторожный шепот. — Я просто. Хер знает. Ты, главное, не смейся, ладно? — Щас я тебе расскажу секрет, — Даня тянется его поцеловать и легко кусает за нижнюю губу, Макс ощутимо расслабляется. — Если от секса смеяться не хочется, значит, такой себе у тебя был секс. Это же эндорфины. Макс пару секунд тормозит, но наконец целует его — немного жестко ухватив затылок, языком почти трахая рот, и Даню снова слегка вырубает из действительности. Если это сибирское чудо так натренировалось на помидорах, то благослови, господи, эти помидоры, конечно. Сибирское чудо съезжает губами на Данину челюсть, выцеловывает старательно, прикусывает под подбородком, явно повторяя то, что минутами раньше делал с ним сам Даня, и наконец присасывается ртом к шее, прямо над кадыком. — Эй, тише, — тяжело сглатывая, бормочет Даня. Приятно, пиздец, но им завтра очередную серию похождений голубей снимать, а сверкать на камеру раскрашенной шеей и слушать потом охуительные панчи от другой команды как-то совсем не хочется. Макс расслабленно выдыхает и губами скользит вниз, крепко целует над ключицей. — Здесь можно? — он легко задевает кожу зубами, и Даня пытается в сладко помутневшей голове прикинуть, будет ли видно в вороте футболки. — Бля, да похуй, — выдыхает он наконец, и Макс так присасывается к нему, что яйца сводит. Какой-то у Макса приятный сдвиг на этом — иногда кажется, что он хочет Даню всего расцветить засосами. В голове окончательно мутнеет, и Даня прижимается ближе, отирается всем телом, чувствуя, как вздрагивает под ним Макс, ёрзает неуклюже, все ещё стреноженный собственными штанами. Надо бы отстраниться и помочь стянуть их, но вместо этого Даня откидывает голову, подставляясь под обжигающие шею поцелуи. Он снова толкается вперёд — пахом в пах, закусывает губу от того, сколько сладостного предвкушения оставляет за собой это движение. Макс больше не трясется, кажется, даже подаётся на встречу. Макс охуительно отзывчивый — и иногда выглядит немного ошарашенным, будто сам не ждал, что так будет реагировать. Раньше надо было выкупить, что с парнями у него вообще ничего и никогда, но Даня же лишний раз не задумывался, он же такой тут мастер соблазна, покатилось как-то само все, он и рад. — Бля, иди сюда, — говорит он немного бестолково. Куда сюда, господи, они и так впритирку, но Макс подается навстречу снова, стискивает пальцами Данины бедра, и Даня думает, что нет, нормально все. Макс его понимает. — Короче, — бормочет Даня сбивчиво, — щас будет курс молодого бойца. Что-то не нравится — тормози меня сразу. И съезжает вниз, стаскивает Максовы джинсы хотя бы до колен. — Ты там трусов в рибоке нахватал, что ли? — он отвлекается на надпись на резинке боксеров. Знал бы Мирон, конечно... Макс смотрит на него совсем мутными глазами и бестолково хлопает ртом, кажется, не очень поняв смысл вопроса. — Чё нахватал, я одни только. Это Маконнен там все носки вынес, — выдает он наконец, собравшись с мыслями, и Даня мысленно бьёт себя по лбу — охуеть тема для разговора. С явным намерением её поменять, Даня возвращает свое внимание к брендированной резинке Максовых трусов, цепляет ее двумя пальцами и медленно тянет вниз. — Погоди, — Макс снова хватает его за руки, на этот раз останавливая, — можешь, это... раздеться тоже, что ли. А то странно как-то. Даня улыбается и ведёт головой с тягучей ленцой — наверное, можно считать это за кивок. Странно ему, блин, ну да, понятно. Он стягивает футболку, не упуская возможности покрасоваться в процессе, опускает руки к болту на джинсах, но вдруг перехватывает взгляд Макса, все ещё неуверенный, но жадный. Даня сглатывает и разводит руки в стороны, не отрывая глаз от лица Макса: — Поможешь? Макс тормозит пару секунд, смотрит на Даню почти вопросительно — господи, бля, что ж он дурной такой, будто реально боится, что Даня его сожрет, — и наконец расстегивает его джинсы, щекотно проведя пальцами по животу. Руки у него горячие и немного вздрагивают, он тащит джинсы вниз, неловко и очевидно случайно подцепив резинку трусов, и подвисает, когда соображает, что сейчас разденет Даню полностью. Дане очень хочется от всей нервности просто погладить Макса по голове, но это может к херам срубить весь настрой — давай я тебя, милого мальчика, приласкаю. Как же сложно это все, почему Даня не помнит, чтобы так трясся в свой первый раз с парнем? Наверное, потому что слегка тогда объебался. Надо было дунуть или выпить чего-то крепче пива, спланировать это все нормально, заготовить пути к отступл- Макс дергает вниз его джинсы с такой решительностью, будто у Дани там огнедышащий дракон, не меньше. Смотрит. Выдыхает. Даню тянет спросить, как ему, но это какой-то лажовый порнушный пиздец, конечно. Макс смотрит во все глаза, как будто чужой член не видел ни разу в жизни. Дане бы даже неловко стало, наверное, не будь он, ну, Даней. Он так сосредоточен на том, чтобы не спиздануть лишнего, что пропускает момент, когда Макс отмирает и тянется к нему рукой. Прикосновение горячих пальцев застаёт врасплох, и Даня вздрагивает от неожиданности, заставляя Макса тут же отпрянуть. — Что... — нахмурившись начинает он. — Нормально все, нормально, — сбито тараторит Даня, подаваясь вперёд. Макс кивает, скорее себе, чем ему, и почти уверенно обхватывает ствол ладонью, медленно ведёт вниз, оттягивая кожу, и, блядь, закусывает губу. По мнению Дани, это лучший ответ на вопрос «Как ему». Да охуенно. Вот Дане точно охуенно, без вариантов, единственная помеха — так и не снятая до конца одежда. — Подожди, сейчас я, подожди, — он нехотя скатывается с Макса, падает рядом на кровать и, неловко барахтаясь, стаскивает джинсы полностью. Ебаные узкачи, нормально не снимешь. Макс рядом следует его примеру, и Даня даже моргнуть не успевает, как расстановка сил меняется: Макс оказывается вдруг сверху, нависает над ним, вклиниваясь тощими коленями между ног. Почему-то хочется счастливо ржать — эндорфины, кажется, начали выплескиваться раньше положенного. Даня обхватывает его шею, притягивает к себе, разухабисто улыбаясь, и Макс неожиданно зеркалит его улыбку. Не так уверенно, но у Дани аж что-то вздрагивает за грудиной и рот сводит от того, как сильно хочется целоваться. Макс будто понимает без слов — целует жадно и беспорядочно, задевая зубами, и снова берет в руку его член, сжимает чуть увереннее. Даня шумно выдыхает ему в рот, подается вверх бедрами, слегка царапает плечо Макса. У него вроде был какой-то план на пару действий вперед, но сейчас из головы начисто все вырубает, он вслепую обхватывает член Макса и ловит судорожный сдавленный стон. — Нормально? — не может все-таки сдержать какой-то дурацкий смешок, но Макс в ответ смотрит дурными серьезными глазами. — Хорошо. — Еще лучше будет. Они какое-то время дрочат друг другу, жадно целуясь. Макс неловко выворачивает запястье, пытаясь подстроиться под непривычный угол, Даня помогает, как может, гнется навстречу, сам толкается в его ладонь. Макс снова присасывается к его шее, и Даня резко выдыхает, почти неконтролируемо стискивая коленями чужие бедра — Бля, — как-то обреченно выстанывает Макс, толкаясь вперёд, так, что они сталкиваются костяшками пальцев. На самом деле Даня готов кончить и так, ему совсем немного осталось, но честолюбиво хочется оставить у Макса впечатления о первом разе поярче, чем просто совместная дрочка. — Стой, — почти нехотя бормочет он, и Макс замирает. — Что такое? Даня в ответ только улыбается, мол, в порядке все, но выходит, видимо, криво, потому что взгляд у Макса становится совсем хмурым. — Все хорошо, — снова улыбается Даня и толкает его в плечо, заставляя откинуться спиной на постель. Макс неловко опирается на локти и смотрит на Даню во все глаза — у Дани аж в горле пересыхает, он сипло откашливается, будто речь хочет сказать. Пиздец. Давно так не крыло, очень невовремя он подхватил этот тупой нервяк. Под внимательным взглядом он немного отползает и щекотно проводит рукой по бедру Макса. Макс слегка вздрагивает. — Бля, нет, глаза закрой, — не выдерживает Даня, и Макс послушно жмурится. Ну, так действительно проще. И от звука, который издает Макс, когда Даня широко и влажно лижет головку его члена, приятно прошивает по позвоночнику. Даня замечает, как напрягаются руки Макса, сразу с каким-то отчаянием цепляясь за складки одеяла, и берет головку в рот, плотно смыкает губы. — Бля, — выдыхает Макс. — Бля. Даня сразу же заглатывает, сколько может. Он не церемонится и не дает привыкнуть, начинает двигать головой, наслаждаясь абсолютно порнушными влажными звуками, от которых его самого здорово кроет. Они уже оба прилично на взводе, и неторопливый темп, с которого он любит начинать, сейчас будет просто издевательством для обоих. Макс отпускает многострадальное одеяло и осторожно кладет ладонь ему на затылок, кажется, готовый к тому, что его в любой момент попросят убрать грабли. Наверное, не всем такое нравится, но Даня мычит одобрительно. Ладонь мягко, почти незаметно давит на голову, и Даня отстраняется на секунду, чтобы сбивчиво пробормотать: — За волосы возьми, сильнее. — Что? — спрашивает Макс нерешительно, будто Даня врать ему станет. — Давай, люблю такое, — заверяет он Макса и снова надевается ртом на член, с удовлетворением отмечая, как Макс давится воздухом. Макс ещё несколько секунд неуверенно перебирает взъерошенные Данины волосы, и Даню всего выкручивает внутри от этой осторожной ласки. Но когда он чувствует, как пальцы наконец сжимаются, с силой оттягивая пряди на затылке, от острого, прошивающего волной удовольствия у него почти закатываются глаза. Он не стесняясь стонет, и Макс под ним весь вздрагивает, вскидывает бедра, толкаясь ему в рот и еще крепче стискивая в пальцах волосы. Даня давится. — Бля, — Макс почти сразу разжимает ладонь и делает несколько судорожных вдохов, словно хочет успокоиться. — И-извини. Даня пытается взглянуть на него так, чтобы у него отбило желание тупить и без повода извиняться, но глаза у Макса совсем мутные, он вряд ли что-то сейчас соображает. — Все заебись, — бормочет Даня, обхватив член пальцами у основания, — только скажи, когда кончать будешь. Макс почему-то снова жмурится и кладет ладонь обратно ему на затылок, запускает пальцы в волосы, сжимает сначала совсем аккуратно, но, когда Даня с тихим стоном заглатывает его член, стискивает крепче. Вот так. Хороший мальчик, быстро учится. Даня сосет мокро и грязно, помогая себе рукой, иногда крепче сжимает у самых яиц, иногда давит пальцами прямо под ними, и Макс от этого крупно вздрагивает и сбивается на совсем жалобные стоны. Рука на затылке задает рваный неровный ритм. Даня чувствует, что у Макса подрагивают бедра и совсем каменеет низ живота, и вскидывает на него глаза. Глаза у Макса сейчас почти черные — зрачок разлился так, что совсем не видно радужки. Даня медленно, с отвратительно пошлым влажным звуком вытаскивает член изо рта и с силой надрачивает, не сводя с Макса взгляда. — Я, — Макс приоткрывает рот и сразу закусывает губу, тяжело дышит носом. — М-м? — Даня ухмыляется во все зубы. Уголок губ немного саднит. — Бля, Дань, — Макс смотрит почти умоляюще, давит аккуратно на его затылок, пытаясь без слов попросить не останавливаться. — Не, красавчик, не сегодня, — хрипловато тянет Даня и ведёт головой, сбрасывая Максову руку. Он продолжает быстро надрачивать чужой член, плотно сжимая ладонь. По слюне идет мокро и гладко, идеально. Хватает нескольких секунд, и Макс неконтролируемо вскидывает бедра, рвано стонет, снова судорожно цепляясь за скомканное одеяло. Даня неглубоко часто дышит, его самого от возбуждения уже крутит, но он продолжает двигать рукой, стараясь по максимуму продлить чужое удовольствие. Макс непослушными пальцами касается его запястья, останавливая, и стонет как-то совсем жалобно. Даня отстраняется и тупо упирается взглядом в подрагивающий от неровного дыхания впалый живот, с трудом собирая мысли в кучу. — Бля, буду считать это комплиментом, — ухмыляется он, стирая пальцем каплю с груди Макса, почти у самых ключиц. Макс бестолково моргает и, едва выровняв дыхание, тянет его на себя, снова лезет целоваться. Челюсть у Дани немного ноет, и поцелуй выходит вдвойне мокрым и развязным от того, что ему никак не удается совладать с собственным ртом. Макс это чувствует и придерживает его жёстко пальцами под подбородком, ребром ладони упираясь в горло. Он слегка давит, не специально, скорее всего, но у Дани все равно подрагивают колени, которыми он упирается в кровать. Макс притягивает его ближе, заставляет сесть верхом на бедра, не прекращая целовать, и Даня подчиняется с каким-то болезненным кайфом. Господи, как, оказывается, не хватало вот такого. Макс притормаживает немного, упирается лбом ему в лоб, медленно моргает. — Охуеть просто, — бормочет он, тяжело сглотнув. Даня устраивается на его бедрах удобнее, обхватывает руками шею. — Я, конечно, рад, что смог тебя удивить, но ты это... не мог бы помочь? Чисто по-братски? Взгляд у Макса немного проясняется, и рот складывается в полувопросительную «о». — Ты... в смысле, я... — он сглатывает снова, и Даня следит взглядом за его кадыком. — Я бы не отказался от руки помощи, — уточняет Даня милостиво. Заставлять разморенного, только что кончившего девственника сосать он вроде не собирается — есть определенные шансы получить травму. Макс с почти осязаемым облегчением обхватывает одной рукой его член, а второй снова придерживает за челюсть, торопливо жадно целуя. Много Дане не надо, хватает буквально нескольких жёстких движений, и он с силой цепляет Макса за нижнюю губу зубами. Макс тихо шипит, крепче сжав его челюсть, и в какой-то момент Дане кажется, что сейчас все пойдет на новый виток, только резче и злее. От этой мысли в животе все жарко скручивает, он осипло, почти беззвучно стонет Максу в рот. Пиздец просто. Этот оргазм точно не входит в топ-5 по оглушительности в Даниной жизни, но он все равно растекается ленивой куклой, навалившись на Макса всем своим весом. Макс вроде не против — осторожно обнимает Даню за спину, устраивая горячие ладони под лопатками, дышит все ещё неровно и лениво моргает, бездумно уставившись в потолок. Они лежат так какое-то время, пока воздух вокруг не становится холодным и липким. Даня глубоко вдыхает и поднимается, недовольно морщится. — Слушай, чем вытереться? — прочистив горло, спрашивает он. — Я до душа не дойду сейчас. Макс отвечает не сразу, ему явно требуется время, чтобы собрать мысли в кучу и понять суть вопроса. — Футболку мою возьми, ее стирать все равно. — Вот ты варвар, — фыркает Даня, поднимает с пола простую черную тишку и, наскоро обтерев живот, отдает ее Максу. Он поудобней устраивается на боку, подперев голову рукой, и рассматривает ладони Макса, вспоминает, как охуенно было, когда эти пальцы жёстко сжимали его челюсть, чувствует фантомное слабое давление на горло и думает, что в следующий раз нужно будет обязательно сказать Максу, чтобы не боялся надавить сильнее. Даня уже прикидывает, каковы его шансы на второй раунд, когда Макс бросает футболку обратно на пол и нервно смеётся, прикрыв ладонью глаза. — Бля, мы же просто хотели по пиву выпить. — Ну, пиво я тоже принес, — улыбается Даня в ответ.