Кровавое вино

— И с каких пор ты пьешь вино? — спрашивает Эми у Доктора, ведь за все время совместных путешествий с ней он не пил ни разу, до этого момента. — Мне тысяча сто три года, я должен иногда его пить. — усмехнулся Доктор, но отпив вина и с трудом проглотив крупицы жидкости, он отставил от себя бокал и задумался. Последняя Великая Война Времени. С момента ее окончания для Доктора прошло так много лет, но как бы он не старался забыть все ее ужасы, они все равно преследуют его, и будут преследовать до скончания дней. На любой войне Повелителей Времени было всегда много вина — хоть галлифрейцы не пьянеют, но большое его количество давало чувство отрешенности, что помогало отдохнуть между сражениями. Доктор никогда не любил пить — вино могло не дать ему быстро среагировать в неожиданной ситуации, а такие ситуации преследовали его постоянно, да и напиток не приходился ему по вкусу. Но Война Времени — это другая реальность. Доктору пришлось отказаться от своего имени и стать Воином, ведь только он мог закончить этот Ад — Ад, выходом из которого было лишь единомоментное уничтожение воюющих сторон, геноцид. И Воин пил. Пил, чтобы сделать выбор — уничтожить свой народ и всех далеков и положить конец Войне, либо оставить все как есть, и дать им уничтожить себя самостоятельно, прихватив с собой половину Вселенной. Пил, чтобы хоть на минуту перестать считать, сколько жизней его народа останется без шанса на спасение благодаря нему. Никто не должен принимать таких решений, но судьба не оставила ни единой возможности уйти — никто кроме него этого сделать не мог. Воин закончил Войну Времени. Он вновь стал Доктором — последним из Повелителей Времени, одиноким, скорбящим, вынужденным исправлять последствия — ведь кто, как ни он. И он исправлял. Он жил путешествиями и приключениями — как и до Войны, — спасал планеты, миры, Вселенные. Но каждый раз, когда ему приходилось пить вино — он небом чувствовал кровь. Кровь всех тех, кто погиб там, на Войне, тех, кто лежат в траншеях под гусеницами облаков, тех, кого он никогда не сможет вернуть. И каждый раз Доктор задавался вопросом — как вышло, что он еще живой — или живой уже не он?