***
Пустота. Глухой шум в ушах и горечь во рту, тихие всхлипы и продолжавшиеся уже час или два удары кулаков Урие об стену, покрытую его же кровью и ошмётками кожи. Удар за ударом, не давая костяшкам регенерировать. Муцуки была у себя в комнате. Она имела всё, и всё потеряла. Ширазу погиб, её возлюбленный ушел. Куинксы, её семья, распадались. Атмосфера была ужасной, так ещё и чёртов дождь не стихал. Не в силах больше слушать звуки плача и ломающихся костей Урие, девушка решила выйти наружу, пусть и под дождь, хуже уже не станет. Тихо шагая по коридору, словно идя просто в никуда, Тоору прошла мимо комнаты Сайко, как странно, дверь была открыта, Йонебаяши не ела, не играла в свои тупые видеоигры, а просто сидела, и из её воспалённых глаз текли слёзы. Она не произнесла ни слова, хоть и видела Муцуки. Неужели девушка больше не услышит от Сайко это привычное "Муч-чан"? Стало так больно. Ведь даже самые веселые моменты мы иногда вспоминаем с грустью, осознавая то, что они больше никогда не повторятся. С трудом находя в себе силы двигаться, Тоору добралась до двери. Все с той же неуверенностью, хочет ли она идти туда? Нет, сейчас она ничего не хочет, не хочет сражаться, не хочет жить, но атмосфера дома, дома без Ширазу и Сасаки, гнала её прочь. Она дернула ручку двери, и на неё подул прохладный, мокрый воздух с каплями дождя, что сразу же впитывались в ткань её пальто. Девушка брела по мокрым улицам. Её даже не смущал тот факт, что она была без зонтика и насквозь мокрая. Ведь холод пронизывал не тело, а сердце Муцуки. Из глаз текли слёзы, смешивались с каплями дождя. Безысходность.***
Тем временем, оставив в покое стену и свои кулаки, Урие сидел, облакотившись спиной к стене, и, запрокинув голову, смотрел на белый потолок. Отчасти он винил себя в произошедшем. Он слышал, как капают слёзы Сайко на деревянный пол. Ему до последнего хотелось верить, что это были просто звуки дождя. Мир жесток. Но он не мог это так оставить. Теперь он командир отряда и не мог позволить "Куинксам" раствориться в темноте. Взяв себя в руки, он вышел из комнаты и направился к Йонебаяши. – ещё не успокоилась? – вышло довольно грубо, и Урие это понял только потом. Сайко отвернулась и направила свой взгляд в пол. – Ширазу сражался и погиб достойно. И вряд ли бы хотел, что бы ты сейчас так рыдала. – чуть помягче произнес Куки. Но Сайко все ещё молчала, жмякая кофту руками. Она все это понимала, но не могла ничего поделать с болью, которая собралась большим комом в горле. – Наш отряд уменьшился, но не перестал существовать. – продолжал Урие. – Смерти не будут забыты, и больше никто из нашего отряда не умрет, обещаю. Почему-то девушке хотелось в это верить. Она вытерла соленые ручьи с лица рукавом и уверенно посмотрела на серьезное, как всегда, лицо командира.***
5:30 утра. Где-то сорок минут прошло с того момента, как Муцуки вышла из дома, но для неё казалось, будто прошла вечность. Мысли разной степени адекватности лезли ей в голову, и она пыталась их оттолкнуть. Одиночество. Она чувствовала себя так одиноко. Почему-то именно сейчас ей вспомнился Урие и операция "Аукцион". Ведь он, наверное, тоже сейчас думает, что один. Вновь появилось чувство, будто бы она кому-то нужна. – ну почему мне вспомнился тот момент именно сейчас...***
– Муч-чан, можно зайти? – постучалась Сайко в комнату Тоору и начала терпеливо ждать ответа. Но Урие решил не медлить и распахнул дверь. "– ушла? когда?" – думал парень. – Точно... я же видела, как он уходил куда-то... ещё не вернулся... – начала размышлять Йонебаяши. – Подождем, когда вернётся. – вынес вердикт Урие. Сайко мугикнула и пошла по лестнице вниз, прорываясь к холодильнику. Она не ела уже несколько дней. Проходя на кухню, она заметила что все зонтики стояли нетронутыми, на своих местах. – А Муч-чан то без зонтика пошёл... –Что? Совсем дура...к? – промямлил себе под нос Куки. Отчасти ему было пофиг. Но вдруг ему вспомнились события, произошедшие на "Аукционе" между им и Муцуки. "– Муцуки..." Урие взял зонт и молча вышел из дома.***
Муцуки была уже в нескольких кварталах от дома, когда увидела, как Урие шёл под зонтом и смотрел по сторонам, явно ища кого-то, и, судя по всему, объектом его поисков была она. Девушка поторопилась и быстрым шагом подошла к своему командиру. Она только открыла рот, чтобы что-то сказать, но серьезный и безразличный голос Урие её опередил. – С тобой одни проблемы. Вся... весь промок. – он нервно исправился. – Прости, Урие-кун. Вдохнув, парень подвинул зонтик так, чтобы капли дождя, который лил всю ночь и утро, не попадали на Муцуки. Соответственно, девушка немного приблизилась к Урие. Какое-то непонятное ощущение появилось между ними. Напряжение. Тоору очень хотелось что-то сказать, чтобы нарушить эту тишину, но на ум ничего не приходило. Они шли. И дождь тоже не прекращался. – как Сайко? – лучшее, что пришло в голову. – уже успокоилась и решила поесть. – ответил Урие. Видимо, он тоже хотел прекратить это молчание и сейчас был благодарен. – Ури...– хотела сказать что-то Муцуки, но поняла, что может вспороть чушь, и остановилась. Урие притормозил и вопросительно посмотрел на девушку. Из головы Муцуки все никак не могли уйти воспоминания с "Аукциона". Она немного приподнялась на носочки и обняла Урие. Так же как и тогда. Наверное, она не могла подобрать красивых слов, чтобы можно было обсудить тему одиночества. И лучшее, что она могла сделать, – снова обнять его. Их мысли стали синхронными. Они думали об одном и том же, нужды в красивых словах больше не было. Темнота начала отступать. Рассвет.***
Вернувшись домой, Муцуки побежала переодеваться, а Урие в свою комнату отмывать стены. Сайко, помахав лапкой Муч-чану, продолжала ошиваться возле холодильника. Лучи солнца пробивались сквозь окна.***
Капли воды, смешанной с кровью, стекали с тряпки в ведро. Вот и последний заход. Урие протер стену в последний раз и облегчённо вздохнул. Затем отнес ведро в ванную и, тщательно его отмыв, пошёл на кухню, чтобы проверить, как там Сайко. Вернее, не весь ли холодильник она выпотрошила. Йонебаяши сидела за столом и болтала о чём-то с Тоору. И хоть на их лицах не было улыбки, эти минуты показались такими спокойными и счастливыми... Был уже день, солнце светило во всю, и дождь прекратился.***
Лёгкими шагами Муцуки поднялась по лестнице, дальше по коридору, и вот её комната. Небольшой скрип, и она внутри. Она осторожно села на кровать и закрыла глаза, из окна подул лёгкий и свежий ветер, неся в себе влагу дождя, что закончился час назад. Девушка решила прилечь. Уткнувшись лицом в подушку, она думала обо всем, что произошло. Сон обхватил её тело и разум в свои объятия. Прошло некоторое время, прежде чем он отпустил сознание Муцуки. Близился закат. Красным пожаром последние лучи солнца прошлись по комнате. Подул очередной порыв ветра через открытую форточку. Но на этот раз он захватил с собой пыльную, от долгого стояния на столе, рамку с фотографией. Стекло мелкими осколками разлетелось по полу. Тоору спохватилась и, спрыгнувши с постели, подбежала к столь хрупкой вещице. Групповая фотография их отряда. В правом углу стоял мрачный, как ночь, Урие, рядом Ширазу, который трепал волосы Сайко, а та морщила мордашку, в центре стоял Сасаки и, как всегда, невинно улыбался, слева – Муцуки. Потихоньку начинали наворачиваться слёзы. Сумерки начинали съедать остатки солнца.***
Линия, вот ещё одна. Штрих. Простой карандаш ловко скользил по шершавой поверхности бумаги. Затем, исполнив свою работу, отправился "отдыхать" на свое место в подставке для канцелярии. Пушистыми узорами растекалась акварель в баночке с водой, мягко ложилась на бумагу и постепенно впитывалась в нее. Игривый ветер не мог обойти окно Урие. Листы с набросками, которые лежали на тумбочке, разлетелись и, немного потанцевав в воздухе, легли на деревянный пол. Урие отложил наушники и закрыл форточку. Он хотел уже снова надеть родную гарнитуру и продолжить рисовать, но продвижению его дела помешал резкий звук бьющегося стекла в соседней комнате. Куки поспешил туда. Рванув ручку двери на себя и порадовав свои уши резким скрипом, он вошёл в комнату Муцуки. Она сидела на полу, держа в руках фотографию с кусочками стекла. Из её ладошек и коленей струилась кровь. – ты что делаешь? – подошел он к девушке и, увидев фотографию, все понял. Урие присел и резко забрал фото из порезанных рук Муцуки. – нет! – довольно агрессивно крикнула девушка и попыталась отобрать её. Но Урие схватил руки Тоору, бросив фотоснимок под кровать. Затем посмотрел на ладони. – их нужно обработать. – с каменной миной произнес он. И, не обращая внимания на сопротивления Муцуки, держа ее за запястья, посадил на кровать. Быстрым шагом он подошёл к тумбочке, где должна была находиться аптечка. Урие открыл ящик и собирался её достать... но, внезапно почувствовав боль в нижней части хребта, а затем в почке и желудке, отплюнул кровь, что поступила из повреждённых органов, и посмотрел на Муцуки. Её взгляд был вовсе ему не привычен. Сейчас в глазах Тоору читалось желание убить. "– что? Кагуне? –" Один из сигментарных хвостов Муцуки прошел насквозь живот Урие. Ещё мгновение, и какуган Урие вспыхнул красным огнём. Его кагуне, типа кокаку, без трудностей рассекло ринкаку Муцуки. Пару движений, и он возле девушки. Урие замахнулся, до удара оставалось меньше секунды... но глаза, глаза Муцуки изменились, гнев вытеснила пустота и заполнила собой все пространство в её взгляде. Кагуне Урие развеялось, будто пепел, унося за собой остатки злости. Но было уже поздно. Глухой звук удара. Муцуки упала на кровать. Урие застыл, не понимая ничего, что сейчас происходит. Тоору лежала совсем беззащитная, будто сухой цветок, что может рассыпаться при малейшем прикосновении. Чувство вины. Куки присел на пол. – прости. Кроваво красный луч солнца, последний остаток света, блеснул напоследок и померк во тьме. Близилась ночь. Урие повернулся к лицу Муцуки. Из глаз больше не шли слёзы, в них даже не читалась грусть. "– не хочу терять." "– не хочу терять ещё и её." – думал Урие. Его ладонь мягко опустилась на щёку девушки. Тихо повернувшись и приблизившись, его губы аккуратно, словно боясь обжечь, прикоснулись к тёплым губам Тоору. Все ещё сомневаясь, Урие остановился, но холодные руки девушки, нежно обхватив его шею, заставили прильнуть к её губам ещё раз. Не он сейчас нужен был Муцуки. Не его так хотело её обожженное сердце. Но чувство тепла и спокойствия взяли верх. Крепко сжимая в объятиях и чувствуя всю хрупкость девушки, Урие больше не желал её отпускать. Выбравшись из плена чёрных туч, луна осветила комнату, рассекая белыми лучами темноту.