Мимолётность ощущений

Капли мелкого дождя барабанят по земле и крыше довольно ветхого здания, крыша которого — обычная железная пластина, подкреплённая гвоздями к полугнилым доскам. Дзёно сидит под этой крышей, слушает монотонный звук начинающегося ливня и чувствует. Каждый запах, слышит каждый звук — всё. Кажется, дождь — счастье, ведь его аромат даже для самого обыкновенного неодарённого — идеал. Неподалёку раздаются шаги, такие монотонные, осторожные, тихие, будто человек старается спрятаться от того, кто чувствует абсолютно каждую магнитную волну — не то что яркий запах сладкого, явно оставшийся на губах. — Эй, Тэтте. Надеетесь, что я не смогу распознать ваше присутствие? — Я иду не к вам. — доносится из другой комнаты прежде чем раздастся резкий звук трескающегося металла и слетающей двери с петель. Суэхиро заправляет в ножны клинок, поправляет тёмную фуражку и идёт дальше. Саигику поднимается с пола, шагает по неровно разложенным по полу доскам, слышит прелюбодеяния Огуры и Командира. А после вдыхает вместо воздуха свежий аромат парфюма, отчасти резкого, но нежного при этом достаточно. — Вы создаёте чрезмерно много шума. — Дзёно шепчет прямо на ухо, стоит рядом вплотную, не позволяя Суэхиро двигаться дальше, к такому желанному десерту. — Боюсь, это вы запираете эту древнюю дверь на все замки. — Тэтте сейчас в состоянии лишь усмехнуться, повернуться лицом к незрячему коллеге и провести пальцами по неровно остриженным прядям, к постепенно темнеющим к концам. — Это лишь меры предосторожности. — Они нужны тому, кто знает всё? Саигику лишь молчит, отстраняется, разворачивается и идёт к окну, распахивает его и проводит ладонью, облачённой в перчатку, по мокрому подоконнику. Темноволосый его коллега приближается, касается рукой плеча и поворачивает Дзёно к себе лицом, заставляя сесть на край. Суэхиро опирается о деревянные промокшие перегородки, сжимает их в ладони и наклоняется к чужим губам. Касаясь мимолётно, дразняще, позволяя ощутить себя как можно чётче, всю сладость съеденного недавно пудинга. А после отстраниться, притянуть коллегу к себе, опуститься к шее и начать медленно выцеловывать каждый сантиметр, спускаясь поцелуями по линии сонной артерии, пульсирующей под кожей. — Нам скоро вылетать на задание. — Время вы тоже чувствуете, Дзёно? — Важнее — устранение врага, чем поцелуи и мелкие радости. Суэхиро проводит языком по шее, чувствуя подрагивающий кадык, опускает ладонь на бедро и просто смотрит на чужое лицо, сохраняющее в любой ситуации улыбку. Сейчас по-особенному довольную, не натянутую. Другую. — Если задание так опасно, а враг силён, вы уверены, что мы вернёмся не в гробу? — Должны. Тэтте кусает чужие губы, не прекращает тактильный контакт, поглаживает по спине одной рукой и чувствует как напарник откликается, будто и правда начинает ощущать. Суэхиро обхватывает губами чужой язык, начинает осторожно посасывать, не открывая глаза, полагаясь лишь на чувства, заставляющие продолжать. Сейчас они почти на равных. Спина Саигику промокла от капающего из открытого окна дождя. Блондин зарывается пальцами в чужие волосы, тянет за тёмные отросшие пряди и целует, игнорируя получающиеся причмокивания от касания языка припухших ярких губ. А потом отстраняется, спрыгивает с подоконника, отталкивает коллегу и, полагаясь лишь на ощущения, поправляет собственную причёску, что испортил ветер. — Я вас ненавижу. — Я не могу об этом не знать. — Пора идти, нас зовут.