Усталость

Трейлерный воздух пропитан сыростью и крепким алкоголем, и тонкий сладкий аромат духов Бетти сильно выбивается, потому ЭфПи буквально чувствует её присутствие прежде чем замечает худую фигурку сидящей на побитом диване девушки. На часах - половина первого ночи, и её присутствие здесь ни к чему хорошему не приведёт, он уверен. Джонс устало выдыхает, потирает переносицу и, делая шаг внутрь комнаты, хмуро произносит: - Что ты здесь делаешь, Элизабет? Девчонка почти незаметно вздрагивает и поворачивает голову в сторону ЭфПи. Упрямо молчит, не сводя взгляда, и, кажется, едва сдерживается, чтобы не удариться в слёзы. На ней лишь светлая полупрозрачная блузка и джинсовая юбка – Бетти наверняка до жути продрогла. Глупая совсем. Мужчина подходит чуть ближе, всё ещё ожидая ответа, без слов снимает собственную пропахшую табаком куртку и протягивает её девушке. - Спасибо, - шепчет севшим голосом, набрасывает кожанку на плечи и опускает взгляд. И ЭфПи понимает окончательно: плохо дело, если она, заявившись к нему посреди ночи, не решается заговорить. - Элизабет, - тихо произносит он и опускается на диван рядом с Купер, - что случилось? А Бетти просто плачет, потому что не знает, как сказать. В очередной раз поругалась с родителями, сбежала из дома, но к Арчи идти испугалась, у него и без неё проблем хватает, попыталась дозвониться до Джагхеда, с которым вроде как рассталась пару дней назад, но он так и не поднял трубку. И вот она здесь, в трейлерном парке Сауз Сайда, пробралась в трейлер Джонса-старшего и не знает, что делать дальше. Идиотка, и зачем только пришла... ЭфПи думает точно так же. Он устал зверски, и хочет сейчас лишь сходить в душ и лечь спать, но Бетти планы его рушит, сидя на диване и захлёбываясь горькими слезами. Он впервые видит, как девушка плачет, и от этого зрелища саднит где-то в груди. У Элизабет красивое лицо, и даже мокрые дорожки на щеках не могут его хоть чуть-чуть испортить, а глаза становились на оттенок темнее, когда в уголках собирались слезинки. Джонс перестаёт думать – он просто не может смотреть на такую Бетти, – и мягко касается пальцами подбородка блондинки, заставляя поднять голову, тут же встречаясь своим понимающим с её безрадостным взглядом. И больше не просит ничего объяснить, не осуждает, не прогоняет, лишь полушепотом произносит: – Можешь остаться. Купер кивает. Она благодарна безмерно, но слишком измотана, чтобы сказать об этом сейчас. ЭфПи слишком добр к ней, и это отчего-то кажется таким правильным, что она, не спрашивая даже, перебирается в смятую постель мужчины, пока он заваривает мелиссу на кухне. Для неё. Чтобы она перестала наконец плакать. И Бетти действительно перестаёт, когда в руках оказывается тёплая кружка, потому что её начинает клонить в сон. А Пенделтон не знает, откуда в его трейлере взялись сухие листья чертовой мелиссы, но нескончаемо рад, что девчонка больше не рыдает. Он даже ни слова не говорит о том, что она заняла его кровать и ему придётся теперь ютиться на жестком диване. Просто молчит, глядя как Бетти постепенно успокаивается и начинает дремать, всё ещё одетая в его кожанку и с размазанной под глазами тушью. Он и сам начинает засыпать, бесшумно бредёт к дивану и собирается лечь, как вдруг слышит тихое: – Ты можешь лечь рядом. Оборачивается. Бетти, едва разлепив глаза, смотрит на него в упор и чуть сдвигается к краю кровати. Джонс на секунду задумывается, обращалась ли она к нему на «ты» когда-нибудь раньше, но тут же этот ненужный вопрос отбрасывает, вникая в смысл её слов. Так не пойдёт. Он качает головой. – Нет, Бетти. – Тут хватит места для двоих, – продолжает настаивать она. ЭфПи уверен: так быть не должно, и её предложение совершенно ни к чему сейчас. Купер и восемнадцати нет, а он старше её едва ли не в три раза, и хотя бы поэтому ей не стоило его, это глупое предложение, высказывать.  – Спи, – говорит чуть резче, чем следовало бы. И сам себя корит: попроси она ещё пару раз, и он поддался бы. Потому что – чего уж скрывать – Бетти действительно привлекательна. Её хочется оберегать, с ней хочется быть ласковым. ЭфПи хмурится. Так нельзя, и подобные мысли нужно откинуть на задворки сознания. Он, должно быть, просто устал, как устала и Элизабет. Потому что иначе объяснить происходящее не получается. Пенделтон садится на диван и устремляет взгляд на кухню, где всё еще горит свет и не остыл чайник. Почему она здесь? Не у Элис, не у Вероники, не у Арчи? Слоняться по Сауз Сайду ночью в одиночку - далеко не самая лучшая идея, и, вероятно, у Бетти была веская причина прийти. - Ты искала здесь Джагхеда? - спрашивает мужчина, даже не надеясь на ответ. Было тихо, и казалось, что девушка уснула. - Нет, - спустя пару секунд негромко отзывается она, и зачем-то продолжает. - Мы расстались. И трубку он не брал. - Тогда что? - игнорируя информацию о расставании подростков, спрашивает ЭфПи. И боится услышать слова Купер. - Я просто устала. И этот ответ его удовлетворяет. Он понимает, что девушке тяжело, она проблем по уши нахватала, и справляться с ними в одиночку она не в силах. Тогда он готов помочь. Джонс поднимается на ноги и неспешно подходит к кровати, чтобы заботливо накрыть Бетти одеялом, показать, что она не одна. Но не может. Он слышит тихое дыхание, ещё слегка рваное от пережитых недавно эмоций, и понимает - больше никогда не хочет видеть её слез. ЭфПи аккуратно нагибается к лицу девушки, тут же встречаясь с взглядом распахнутых глаз. Мягко дотрагивается до волос, скулы и ведет ладонью ниже, к подбородку. - Ты всегда можешь обратиться ко мне, - шепчет он, касаясь горячими губами лба Бетти, оставляет целомудренный поцелуй и выпрямляется. Девушка хватает его за руку, крепко сжимая. В этом было что-то интимное, личное, будто она рассказала свой самый страшный секрет, выложила все скелеты из шкафа. Но она просто смотрела - так преданно, что у ЭфПи учащалось сердцебиение, - и гладила большим пальцем сухую ладонь мужчины. - Спасибо.