Ты один такой

Хэнк сидел за столом и пил кофе, переключая каналы. Новости Америки были на удивление положительными, если не считать крупного пожара на складе, но и там, по сообщениям пожарных, никто не пострадал. Холодный зимний воздух пробирался сквозь приоткрытое окно, охлаждая кружку и руки мужчины, который кутался в толстовку. Думать ни о чем не хотелось, и потому лейтенант продолжил бездумно листать каналы. Хлопнула входная дверь, впуская в дом снег, который в этом году начался прям перед рождеством, создавая волшебную зимнюю атмосферу, которой так не хватало в прошлом году, когда на улице была слякоть. Сумо с радостным лаем кинулся к хозяину, желая рассказать ему о новостях дня на своем, собачьем, параллельно отряхивая снег на свежепочищенный ковер. Ругать его никто не стал — да и стоит ли обращать внимание на такие мелочи, когда в углу стоит живая елка, благоухая на весь дом, призывно поблескивая огоньками гирлянд. В этом году на ветках красовались даже сушеные апельсины, до которых в прошлые годы у Хэнка руки не доходили. А у Коннора — дошли. Как только он услышал, что так принято делать в человеческих семьях — сразу полез гуглить рецепты и три дня корпел над ними, желая порадовать своего человека. — Привет, Хэнк, мы дома! Андроид с посиневшими от мороза щечками стоял у двери и прилежно отряхивался от снега, отцепляя по снежинке с вязаной шапки, подаренной Хэнком на прошлое Рождество. Выглядел он критично счастливым, почти как пес — они друг друга стоили и дополняли. — Знаешь, я сегодня увидел в магазине такую чудесную пихту, — мужчина только усмехнулся. Вся его квартира постепенно превращалась в цветник, и хотелось бы отказать в очередном зеленом питомце — но андроид так жалобно смотрел, а потом так радовался новой покупке, что отказать ему не хватало смелости. — Можно мы ее купим, ну пожалуйста? — ну, вот опять, использует свой запрещенный прием. Хэнк только добро рассмеялся, жалея о том, что не может по вайфаю, как андроид, совершать покупки. Конечно, он купит ему эту сраную пихту. И суккулент, который был выпрошен на прошлой неделе, и тот новый сорт герани, который был замечен у соседки вдоль по улице. Раздевшись, андроид подошел к Хэнку и присел на соседний стул, по-человечески подгибая под себя ногу. Он уставился мужчине прямо в глаза, а потом аккуратно взял его руки в свои. Казалось, что Коннор нервничает, хотя причин на это не было совершенно. Телевизор на заднем плане вещал об очередной свадьбе какого-то голливудского актера и его спутницы-андроида. — Ты же выключил индейку? — Коннор обеспокоенно повернулся к духовке. Если б Хэнк не выключил — уже давно воняло бы гарью, ну или дом сгорел бы — учитывая его «низкую социальную ответственность», как было написано в личном деле отдела полиции. — Не волнуйся ты. Выключил конечно, — лейтенант обхватил холодные руки своими, нагретыми чашкой, руками и потянулся к парню, осторожно целуя его в синеватые от холода губы. Это было уже третье Рождество вместе, но Коннор все равно нервничал, будто бы это все происходило впервые. Он все еще удивленно восхищался всей атмосферой, что пришла с традициями сквозь столько поколений людей. И, если честно, — он был в полном восторге от всех обрядов, которые можно было провести вместе с Хэнком. Выбрать и нарядить елку, украсить дом, купить подарки друзьям и знакомым, хоть мужчина и ворчал постоянно, что все они нахлебники и ничего не достойны, но покупал всегда самое лучшее. А после — вместе готовить рождественский ужин, в тайне друг от друга подкинув подарки под дерево в ожидании вечера. Сейчас Коннор был даже благодарен наличию у себя желудка и тому, что когда-то обратился в сервисный центр с просьбой заменить ему ротовую полость. А то странно — запахи он чувствовал, а вкусы нет. Теперь же он мог спокойно ужинать с мужчиной, выпить вина. Белеющими от нервов руками андроид сжимал подарок, приготовленный своему человеку, ставя его под елку. Он выбирал его исходя из собственных представлений о предпочтениях Хэнка, и, отчасти, основываясь на предположениях. — Хэнк, — мужчина повернулся на свое имя и замер, — Это твой подарок. Лейтенант вопросительно поднял бровь, поглаживая бархат коробочки, которую держал за спиной, чтоб Коннор не увидел. На Хэнка смотрела еще одна пара глаз-бусинок, совершенно не понимающих, где и что происходит. — Это щенок породы лабрадор-ретривер шоколадного окраса. Я думаю, его можно назвать Ричардом, — Коннор виновато улыбнулся. Лейтенант все еще стоял на месте, изучая уже нового члена семьи. С самого детства он упрашивал родителей купить ему лабрадора, но они только покупали хомячков сестре. А потом, как-то, прибился Сумо, и мужчина забыл о своих желаниях, а теперь на него глядит это чудо. — Звучит отлично. Привет, Ричард, — Хэнк сделал шаг вперед, протягивая свободную руку и касаясь уха щенка. Коннор улыбнулся во весь рот, ощущая, как его заполняет теплота изнутри, будто бы сама жизнь решила отблагодарить его. Поставив щенка на диван, он наскоро чмокнул Хэнка и хотел было вернуться за стол, но мужчина его остановил. — Коннор. Мне… — Мужчина на секунду остановился, вдыхая воздух полной грудью и вызывая замешательство на лице у андроида. — Я, может быть, был не лучшим человеком в твоей жизни, я совершал ошибки и мог как-то тебя обидеть. Но благодаря тебе я нашел смысл жить, — Коннор все еще не мог понять, к чему ведет разговор, но слова отдавались прекрасной музыкой у него в душе, и он был готов слушать Хэнка вечность. — Когда-то давно я мечтал уехать к океану, встречаться с кучей красоток, может быть, завести детей, но — я встретил тебя. И я понял, что никогда ничего так не хотел, как прожить с тобой все те дни, что мне остались, — мужчина отпустил чужую руку и встал на одно колено. — Ты выйдешь за меня?