Проклятие Тёмного Города 2: Расплата

— 344? — подал неуверенный голос монохромный. — Ты мне не веришь? — недовольно нахмурился скелет с одной открытой глазницей, что располагался на диване в тесной комнате. Он был одет в причудливую молодёжную одежду, пока напротив него шастал скелет в военной белой форме и длинным шарфом, что так подчёркивал его форму. Это был их обычный день, день обычного солдата и его подчинённого. За окном лили сильный дождь, который нарушал своим шумом тишину их помещения. Они были лишь вдвоём, сверлили друг друга спокойным взглядом. Они делали это каждый день, уже привыкли к холодному отношению друг к другу. И лишь этот скелет, со шрамом на левой глазнице, ласково улыбался только своему капитану. — Не то, что бы, я не верю тебе… — запнулся на месте солдатик, потерев стыдливо свой затылок. — Ты веришь мне? — с дивана поднялся уже другой, держа свои глазницы закрытыми, он ласково обнял своего начальника за талию и прижал к себе, уткнувшись носопыркой ему в шею. И вновь, горячее дыхание, которое не предвещают хорошей концовки этого дня. Они вновь соприкоснулись своими пастями, оставив тихий звук ударов рядов зубов. Это чуть позже превратилось в страстный поцелуй, в котором настойчиво доминировал Кросс. Он блуждал своими руками по талии Эпика, нагло стягивая с того одежду, хоть и старался растянуть это удовольствие. Чёрт, возьми, Кросс не мог позволить своему любимому подчинённому думать, что он не верит ему. Он может ему даже отказать. Для него время с ним казалось самым прекрасным, от начала их знакомства, в том самом зале, вплоть до этого момента. Они наслаждались друг другом, ловили каждый стон как приятный комплимент, не давали друг другу передышку от их близости. Ни один из них не мог поверить в то, что это за правду. Их аура любви двух душ была настолько сильна, что сбивала с толку Найтмера. Пока все были заняты своей работой, или своими делами, эти двое бесстыдно занимались любовью, прямо на том самом диване, где собирается весь их единственный отряд капитанов. Они не боялись, что их могут застукать, им нечего скрывать от других любовь. Это приятное чувство продолжалось не долго. Внезапно Эпик лежал на диване без головы, а Кросс с криком отпрыгнул в сторону, только начиная наслаждаться оргазмом в своего любовника. Он сразу догадался. Это сон. Всё это не правда. Всё это… — НАЙТМЕР! — монохромный обернулся назад. Он уже стоял перед хранителем негативных чувств, в своей последней одежде, которую ему подарили для такого случая, а рядом стоял мальчишка. Стоило Кроссу замахнуться тесаком на хранителя, как тот сразу исчез, словно в звёздной пыли.

POV Кросс

Я настойчиво шёл сквозь чёрно-белый город, впадая во воспоминания, где и какое приключения я провёл с Эпиком, пока мы были на службе. Я не мог выкинуть его из головы и потому продолжал настойчиво идти в сторону базы, в ту самую роковую комнату, в котором спрятаны ответы на вопросы. Пусть этот и пыльный мир временный, но перед тем как от сюда выбраться я хочу наконец посмотреть, что же в этой комнате Эпика хранилось. Что-то, от чего он уберегал посторонних. Что-то, что являлось истинной для всего города, и для меня тоже. Надо было идти быстрее. Быстрее. Ещё быстрее! Я сорвался на бег, но потом крики мальчишки вернули меня в сознание, мне пришлось остановиться. — Это уже в 5-й раз, Кросс! Побегать, как баран захотелось?! — рукой хватаясь за свою рубашку, малой тут же догнал меня, весь запыхаясь. И я снова начал идти более медленно. Я вновь слушал его ворчание, по поводу того, что у меня нет дисциплины, я безкультурщина, не уважаю того, от которого зависит жизнь Эпика. Чушь. Эпика верну только я, а не эта мелкая блоха. После мы продолжали путь до моего штаба в спокойной атмосфере. Мне наконец стало любопытно, от куда этот мальчишка вообще у меня взялся. Как оказалось, он и сам не по своей прихоти стал частью моей души. Он и был тем голосом в моей голове всё это время, а так же моей магией. Если бы не он, то я бы не продвинулся так далеко. Он оказался для меня полезным, а я его даже не поблагодарил. Я его обязательно отблагодарю, когда этот кошмар закончится. И вот, зайдя внутрь здания штаба, я сразу помчался на тот самый этаж, к той самой нужной двери. Я её открыл медленно и аккуратно, так как она просто поддалась вперёд, навстречу моей хватке. Чара и я были слегка удивлены, а после, посмотрев вовнутрь, начали оглядывать комнату, которая была полностью разгромлена. На стенах были странные следы, напоминающие пальцы и руки. Мне стало не комфортно от этой атмосферы комнаты. Я принялся в этом завале искать всё, что бы помогло дать мне информацию: книги, записки или разные записи. Но всё безуспешно. — Смотри, — подошёл Чара ко мне, со шкатулкой в руках. Разве мужики такие вещи хранят? Я с интересом открыл её и увидел два обручальных кольца. Начал разглядывать каждое, на каждом была интересная надпись о вечной любви. Словно эти кольца были прокляты. Я осторожно закрыл шкатулку, пытаясь всё расставить по полочкам после этих колец. А вдруг они действительно прокляты или что-то типа того? Я вновь достал два кольца и разглядывал их по долгу, как вдруг, из окна, прилетел серый попугай и сел на голову Чары. Тот начал с криками и воплями трясти голову, прося меня о помощи. А я просто стоял в ступоре. — Почему эта птица живая? — я заворожённо разглядывал попугая, а Чара даже от этого вопроса затих. Он осторожно взял попугая на руки, а после он внезапно стал приятного жёлтого цвета. Чара высвободил это чудо и даже с наивной детской улыбкой, он побежал за птицей, которая летела настойчиво к выходу из штаба. Перед тем как уйти, кольца я всё же взял. Я обязан их изучить. И стоило нам открыть парадную дверь, попугай быстро вылетел в белое пространство, а мне пришлось закрыть глазницы от этого дикого света. Я убрал руки. Перед моим глазницами, вновь тот разноцветный мир, в котором я жил с Эпиком. Я оглядел себя, снова солдат. Или рыцарь? Я полностью запутался в этих снах. После из штаба выбежал Дрим и Инк, явно в полной панике и в страхе смотрели на меня. — Он пришёл в себя? — Инк обеспокоенно помахал рукой передо мной и я нервно убрал его руку от своего лица. — Да что случилось?! — я был уже на пределе. Дрим нежно улыбнулся и начал стирать слёзы. Инк от счастья и во все накинулся на меня с объятиями. Я до сих пор продолжал стоять в ступоре. После они настойчиво меня повели в кабинет Короля. Так значит, я всё ещё рыцарь. Я облегчённо вздохнул. Но в кабинете не было Эпика. Я обеспокоенно посмотрел на этих двоих, в ожидании ответов. — Понимаешь, Эпик успел сбежать с казни, пока ты отвлекал толпу и Найтмера с Хейтом. Эпик скрылся и исчез куда-то, а ты словно и не собой не был. Ты связал Найтмера и Хейта. Ты победил и защитил народ от проклятия города. Но мы никак не можем найти Эпика, а после того как ты связал этих двоих и во все потерял сознание и… И ты проспал неделю. Мы так рады, что ты снова с нами! — продолжал вытирать слёзы Дрим, пытаясь говорить чётко и внятно. — Кросс, пока Эпик потерян без вести, ты его замена. Ты наш новый король, — Инк на автомате мне поклонился, а за ним и Дрим. Я в полном шоке смотрел на этих двоих и не понимал ситуацию до конца. Но я очень рад, что всё закончилось снова мирно и без жертв. Однако, я снова разделён с ним. И теперь он оставил бремя короля на моих плечах. «Ты думаешь, я справлюсь?», мысленно задал ему вопрос, разглядывая небо через большое окно кабинета. Мне ничего не остаётся, кроме как править городом, который ты выстроил для нас. Капитанов Найтмера было решено отправить на фронт, в другую страну. Они буду привозить нам раненых, беженцев и сирот. Эррора пришлось так же отправить туда, за не послушание. Бедный Инк не находит себе места без него. Что касается хранителей… Найтмер вновь вернулся в свой привычный вид с белыми костями и снова отсиживает в темнице Рипера. Хейт сидит под домашним арестом. Как оказалось, он был и не плохим хранителем для таких эмоций. Однако наказания не избежит никто. Ты слышишь, Эпик? Я продолжаю работать над этим городом, что бы при твоём возвращении его отдать снова тебе. А потом, я заберу тебя в свои объятия. На вечные. Я невольно сжал в кулак те самые парные кольца. Я намереваюсь сделать ему предложение. Многие мне говорят, что бы я успокоился, что он умер и стал пылью, который покрывает земли своим прахом. Я не хочу в это верить. Я буду ждать его, пусть хоть пройдёт 50 лет. Я люблю его и не позволю, что бы его труды, забота о гражданах и само проклятие исчезли из-за каких-то преступников. Я люблю его. Я дождусь его.