"Honey, I'm home ! Oh, I forgot ... I'm not married .."

Сегодня мрачный мегаполис не выдал признаков жизни, казался спокойным и умеренным для его жителей. Неоготический стиль изредка привлекал туристов, посему нападения прекратились, как только Джокер засел в своем Ace Chemicals, вынашивая очередной план похищения людей, спасения своей пешки и любых других замыслов, касающихся его вечно занятой, но «смешной» или даже «веселой» деятельности. Жизнь воцарилась этой ночью лишь в одном уголке этого мрачного города. У другого злодея дела обстояли куда лучше. С гордостью расхаживая в роскошном ночном клубе перед приглашенными гостями Освальд Кобблпот горделиво усмехался, то и дело поглаживая свободной рукой слегка измятый фрак. В другой же руке, высоко покачивая — держал длинный зонт, больше походивший на трость. Изредка, пухлый неуклюжий мужчина задирал его вверх, как и свой острый нос. Казалось, что он готов прямо сейчас на этом вот приборе гардероба взлететь ввысь, поднимаясь к высоткам «Проклятого Богом» сити. Его лицо искажалось временами, ведь он вспоминал о всех уродствах, которые «бросали» в него богатики, но теперь Кобблпот и сам является членом высшего общества в собственном заведении. Вокруг него вьются уступливые дамочки, то и дело зыркающие на него. За те деньги, которые он платит. Еще бы! Среди всех прочих в толпе рыскают его три птички: Джейн, Ворон и Ларк. Вечеринка в самом разгаре. Вся цитадель преступного мира сотрясается голосами, звуком и кряхотанием, музыкой, криками людей и животных. Высоченная композиция поддерживает основание второго этажа, подпрыгивая вверх от импульсов, но это не мешает Пингвину карабкаться по ступенькам в свой кабинет. (Пингвин — прозвище в мире преступников и гангстеров, некогда прославившее безумца в городе.) Его ждут благотворительные дела с парочкой фондов не в его пользу. Зачем все это? Криминальное прошлое для плохого парня ведь не окончено. Все грязные делишки за спиной копов ведутся в штатном режиме: передавая секретную информацию, оружие, деньги, остальные нелегальные предметы и наркотики. — Говорят, Джокер, совсем свихнулся. Вынашивает план мести. Метнув свой сосредоточенный взгляд, толстяк остановился, не успев даже запыхаться от преодоления дистанции. Кто — то из «своих» не побоялся обсуждать это, посему приблизившись к доносчику странный Освальд лишь грубо похлопал того по плечу и скрежета зубами, добавил: — У меня его девка. Он скоро заявится сюда. И вместо приветствия — я снесу ему голову из этой пушки. Показательно уродец щелкнул перед лицом парня большим стволом с неразборчивыми узорами. Парень нервно стиснул зубы, а затем столь же нервно хмыкнул. Боится, черт, получить пулю в лоб. Пингвин хотел бы пристрелить «смельчака», но новые порядки обязывают быть хорошим. Он бросил оружие на пол. Акулья улыбка расплылась по всей физиономии Кобблпота. Iceberg Lounge со всеми правилами этикета зазвенел. Три девочки — оцициантки забили в бубен, призывая гостей выбрать столики и прервать танцы и светские беседы для ночного ужина. Большой бассейн остался пустым, если не брать в рассчет парочку пингвинов (прим. на сей раз, любимых птичек босса) и других мелких крыластых тварей. — Эти скульптуры в смокингах замерли, как неживые… Звонкий голосочек удивил гостей. Сие минутное молчание своим неожиданным визитом поразило даже самого Пингвина, усевшегося на подушках за центральным столиком. Он открыл рот, обнажая свои «колючие» зубы. — Ох, они же и так не живые. Харли Квинн подчернула свое чудачество изящным поклоном, наконец спустившись на одну ступеньку ниже. Вызывающее красное платье с орнаментом черного ромба, заглянцованного блестяшками вызвало аплодисменты нескольких, а кто — то просто свистел, одобряюще кивая и протягивая свои руки, словно они могут ее потрогать не покинув место пиршества. Отдельные бонусы вызвали оголенные ножки с агрессивными ботинками, зашнурованными на скорую руку (прим. казалось бы.). Неряшливые хвостики, колье с именной вывеской и печатка в форме улыбки Джокера. Ее возлюбленного, ее создателя. Ее Пудинга. Харли выглядела очаровательной, как и всегда. Немного глупой и злобной куколкой с ужасными манерами. Но у Пингвина манеры были еще хуже, поэтому он даже не встал из — за стола, чтобы встретить гостью. Может, ему просто мешал большой живот и он не хотел позориться перед остальными. — Чем сегодня кормят? Девушка нахально провела пальцами по тарелке незнакомца сидевшего рядом с женщиной, а затем засунула пальцы в рот, ознакамливаясь со вкусом. Но видимо подобные блюда ее не восхищают, ибо все это она выплюнула прямо у ног бедолаги. — Фу, рыба! В свое оправдание только и сказала Королева. Ошарашенная пара удалилась прочь тут же, как только Харли расположилась на огромном фортепиано, но их не посчитали нужным выпустить из логова мерзавца во фраке. Пингвин задумал нечто странное. Goddamn все-таки почувствует вкус крови, о происшествиях будут говорить все новости. Репортеры снова атакуют зловещую Crime Alley в районе Ист — Энда. — Ты мерзко воняешь. Микрофон в руках девченки приобрел иное зучание. Ангельский голосок перебирал все возможные ноты, чтобы поразить удивленных зрителей. Все давно забросили трапезу и хихикали над песней превосходной Харлин. — Не болтай, девченка, я вчера такую раздавил одним пальцем. Кряхтя от злости, Освальд подобрался ближе к игрушке Джокера. Он бы удушил ее своими толстыми пальцами не будь она так хороша, да и не попадись они на глаза любопытной толпе. Он ведь завязал. Все должно выглядеть аккуратным. Кобблпот даже и не помнил уже от чего он захотел ее. Зачем похитил, пытал, а затем дал ей полную свободу власти на собственном попечении. Его взбесил тот факт, что в первую же ночь Джокер устроил терракт и взорвал не только часть построек, но и вход его прекрасного ресторана. Черный вход. От куда, собственно, и появлялись заказы для босса. Квинн рассмеялась ему в лицо, но продолжила свое обращение в той же манере, напевая. — Может, ты ее съел, Пингвин? Может ты сел на бедняжку? И даже не заметил? На выходки смелой заложницы Освальд почти не радражался, изредко мог влепить ей тумака, чтобы успокоить. Безумные леди не ломаются от подобных ударов, они ведь лишь крепчают. Все мысли веселой на показ девушки были забиты лишь появлением ее прекрасного темного Принца, а точнее — печального зловещего клоуна. Такова уж реальность! Ей приходилось быть под присмотром различных маньяков, но впервые, когда она надоела своему мистеру Джею — он продал ее, потом выкупил обратно, а ей пришлось его простить. В этом мире бездушных ублюдков у нее никого не было кроме него. И раз уж так повелось, то Джокер оставался ее создателем. Пользоваться ею, как тому захочется — вещь постоянная, но Клоун заметил одно: он никогда не позволит никому и никогда забирать ее, похищать и увозить без его разрешения. А то, и просто. Пальцем коснувшись ее сладкого тела. База Джокера перестала пахнуть шоколадками, да и все подарки от своей любимицы зеленоволосый ужу съел. Такие грустные воспоминания, но почему ей хочется смеяться?  — Не сдерживай себя, глупая! Думалось ей. Это же так прекрасно! Как в день ее освобождения. Странным оказалось то, что смеялись и все остальные. Даже Пингвин заливался своим жутким смехом, клекоча, придерживая руками живот словно он вот — вот лопнет. — Ну и мерзкая же еда в твоем ресторане, — кричала Квинзель, спустившись с тяжелого инструмента так легко, будто она парила как бабочка, и у нее совсем нет ног. — Съела немного, а не отпускает. Все заливались смехом уже нехотя. Искаженные лица поплыли в тумане, а она продолжала летать. Среди облаков дыма показался силуэт. Галлюцинации олицетворяли прекрасные черты ее желанного мужчины. — Пудинг! Чудачка ловила руками его пальцы, которые с каждым вздохом покидали ее тонкие руки. — Не отпускай меня, Пудинг! Среди прочих шизанутых не нашлось ни одного здравого ума, ведь изредка способности бандитов могли противостоять подобного рода игрушкам. До Пингвина дошло, что это уловки ожидаемого недруга. Продукция слезоточивого газа сменилась химикатами, вызывающими полное обезоруживание. — Где эта птичка? Джокер появился эффектно в своем нарядном золотом смокинге держа трость с ромбами, орнамент соответствовал платью его непревзойденной Королевы. Можно было догадаться, что она не зря ждала его так сильно, не будь он так сентиментален этим вечером. Предупредив остальных. гангстер подготовил всртечу с роскошной, передав ей кое — какие атрибуты. Она была так взволнована, что не смогла воспользоваться подсказками, потратив время на шутки над толстяком. Джокер ценит ее чувство юмора, она ведь умеет быть смешной. Смешной, и более жестокой. Перстень Харлин мелькнул мимо физиономии мистера Джея, пока группа захвата в странных костюмах чистила помещение., вываливая туши постояльцев птичьего двора за пределы логова уродливой птички. Попытка ударить обвенчалась успехом и она зарядила ему со всей силы, которая бурлила в ней совместно с кипящими чувствами. «Улыбка» Джокера, самого масштабного преступника Готэм — Сити, осталась на щеке Клоуна. Удивительно, действие химикатов закончилось, а он — раззинув рот, расхохотался.