Рога

Гарри проснулся очень рано от навязчивого жжения во лбу. «Опять шрам шалит?» — морщась, подумал юноша. Он коснулся руками лба и обнаружил на нем две огромные шишки. Поттер опрометью кинулся в ванную, держась руками за голову. Гарри взглянул на свое отражение в зеркале, висевшем над раковиной, и увидел, что за время сна у него выросли рога. Гарри наклонился над раковиной, чтобы рассмотреть эту новость получше. Рога-то, в общем, были не слишком большие, длинною каждый с мизинец, толстые у основания, заостренные на концах и чуть изогнутые кверху. Гарри боязливо провел пальцем по каждому из рогов, ощутив под туго натянутой кожей плотную кость. — Я болен, — выдохнул он. – Я умираю. Сказав это вслух, он улучшил себе настроение. Дверь в ванную комнату со скрипом открылась, и на пороге появился Невилл, сжимавший в руках Тревора. Несколько секунд однокурсник буравил его взглядом, по его лицу сложно было понять, что именно он чувствует, явно, не ужас, и это обнадеживало. «Может рога — это просто глюк?» — подумал Гарри. Он поворошил челку, пытаясь скрыть рога хотя бы до визита в больничное крыло, но затем бросил это занятие, когда Невилл поинтересовался: — Эй, Гарри, а почему у тебя рога? «Не глюк» — разочаровался Поттер. И, действительно, почему? Должно быть, чья-то злая шутка, обычное проклятье, которым одарил его кто-нибудь вроде Малфоя. Гарри пожал плечами и зашагал к выходу. Когда он практически сравнялся с Невиллом, в кончиках рогов что-то сладко запульсировало. Гарри остановился рядом с ним, ощущая, как тот, пытается что-то ему рассказать. Что-то очень личное, даже интимное. В этом Гарри не сомневался. — Гарри, — начал Невилл, — это все вранье, мой Тревор никуда не убегает от меня. Они просто… ну… а я говорю, что убежал, а потом покупаю себе новую. — Хорошо, — отозвался Гарри, хотя совершенно не мог понять, что ему хотят сказать, — и что? — Нуу… у меня никогда не было девочки… а иногда так хочется… Гарри ощутил легкое сосание под ложечкой. — я их трахаю, Гарри, они такие мягкие, податливые и так смешно лопаются, когда в них кончаешь… — Кто? – не понял Гарри, — девочки? — Нет… лягушки… От услышанного Гарри чуть не стошнило, это было еще одной частью противоестественного, похожего на дурной сон утра. — Блять! Невилл, что за хуйню ты порешь?! Невилл отбросил от себя лягушку, и та быстро запрыгала куда-то в сторону. Лонгботтом стоял, нервно переминаясь с ноги на ногу, а потом мрачно склонил голову, будто собирался водрузить ее на плаху. — Это плохо, да? – выдавил, наконец, его однокурсник. – Если конечно ты не думаешь, что это нормально? — Невилл! Мерлина ради! — застонал Гарри. – Зачем ты мне все это говоришь? У Поттера снова промелькнула мысль, что в действительности ничего этого не происходит. У него просто бред, навязчивый, убедительный в мельчайших деталях, но БРЕД. — Потому что я хочу рассказать. – Невозмутимо сообщил ему Невилл, — Может отвратительно, но будет здорово, если ты мне подрочишь… Гарри только что понял, что Невилл спустил с себя штаны, открывая взору уже эрегированный член. Каждая новая реплика однокурсника была кошмарнее предыдущей, и с какой же легкостью он ему все это выкладывает. Без малейшего стыда или неловкости. Не обращая внимания на свою не понятно от чего разыгравшуюся похоть, Гарри вышел из ванной комнаты. Невилл проводил его полным желания и боли взглядом. В спальне находились только Дин и Симус. Они сидели на полу, по-турецки сложив ноги, и играли в магические шахматы. Они одновременно подняли глаза на Гарри и как завороженные оглядели его рога. Гарри ясно ощутил, как в комнате стало невыносимо дышать, воздух был горячим и липким, невидимая рука стискивала ему грудь. Рога наливались и словно увеличились в размере. — Что это у тебя на голове? – опомнился Дин. — Джинни у меня вчера опять отсосала, — равнодушно бросил Симус, — но я не думал, что это на тебе так отразиться… У Гарри вмиг потемнело в глазах, захотелось накинуться на Симуса, разорвать его в клочья. Но им словно кто-то управлял, сдерживал и диктовал правила новой игры. Рога точно стали больше, он явственно ощутил их тяжесть. Они будто зажили своей собственной жизнью, полностью подчиняя себе здравый смысл гриффиндорца. Дин чуть дернулся, будто проснулся и, наконец, перевел взгляд со лба Гарри на Симуса. — Я хочу, что бы ты вогнал мне прямо сейчас! – громким шепотом произнес Дин, обращаясь к Симусу. – Не так как на той неделе. Я хочу, чтобы ты трахал меня жестко, как последнюю суку. — Можно, Гарри? – глаза Симуса смотрели на Гарри с благоговейным трепетом. — Мне по хрену, — сказал Гарри, чистую правду, — вгоняй, долби, трахай… Симус ничего не сказал, он принялся торопливо расстегивать верхние пуговицы на мантии Дина, при этом, не сводя глаз с рогов Гарри. Должно быть, приобретенный дьявольский атрибут диктовал свои условия не только для своего обладателя. Дин откинулся на спину и томно закатил глаза, Гарри дико захотелось помочь Симусу, захотелось страстно и беззаветно, будто от этого зависела его собственная жизнь. «Всему виной треклятые рога» — решил Гарри и поборол свой порыв накинуться на уже страстно целующихся однокурсников. Ему срочно нужно было уйти из спальни. Здесь было слишком душно, слишком горячо, и если он промедлит еще хоть мгновенье, то наверняка примет участие в разыгравшейся на его глазах сексуальной сцене. Сделав нечеловеческое усилие, Гарри закрыл за собой дверь спальни. Рога дергались и пульсировали, штаны больно давили на изнывающий от желания член. Мысленно моля Мерлина чтобы не встретить еще кого-нибудь, Гарри направился в общую гостиную, но на лестнице на него налетел Рон. Лучший друг переменно смотрел то на рога, то в глаза Гарри. — Что? – уныло поинтересовался Гарри. И даже зажмурился, чтобы услышанное не причинило ему очередной приступ тошноты или невероятного желания. — Гермиона еще девственница, — сообщил ему друг. Это не было отвратительно, и Гарри немного расслабился, — Она сказала, что пока не хочет заниматься сексом, Гарри. – Рон чуть помолчал, его лицо потемнело, — а мне так хочется… — Ну… — начал Гарри, хотя совсем не знал, что мог посоветовать. — Как ты думаешь, — перебил его Рон, — если я трахну Лаванду, это будет изменой по отношению к Гермионе? — Думаю да, – Кивнул Гарри. — А если не Лаванду, а, например, Парвати или Кети? – не унимался Рон. — Да хоть МакГонагалл, Рон. Это измена! Рон задумчиво поглядел на Гарри и нахмурился. На секунду Гарри показалось, что друг хочет ему врезать, но Уизли лишь почесал рукой свой затылок. — И что ты прикажешь мне делать? – на полном серьезе спросил он у Гарри. Гарри задумался, но не над вопросом своего друга. Рога заставляли людей поведать ему о своих темных желаниях, и заставляли его, Гарри, слушать их, хотя этого ему совершенно не хотелось. Но вот что с этим делать Гарри пока не очень понимал. — подрочи, Рон. Прямо сейчас иди и подрочи! Гарри заметил, как кадык Рона дернулся, а его зрачки увеличились. Друг еще минуту колебался, а потом зашагал в спальню. — Воспользуйся лучше ванной старост, — посоветовал от всей души Гарри. Рон резко сменил направление и уверенно зашагал к выходу. Значит, рога заставляют людей не только выбалтывать пикантные секреты, но и выполнять приказы. Поттер пока не знал, было ли это проклятием или редкой удачей, ему захотелось испробовать силу своих рогов. А потом он разберется, что же это такое. Гриффиндорец бродил по бесконечным коридорам замка и, натыкаясь на учеников, со странным удовольствие выслушивал их маленькие грязные мыслишки. Гарри даже не мог представить, что на свете столько одержимых патологическими извращениями людей. По сравнению с ними Невилл со своими лягушками казался невинным младенцем. Поттеру стало известно, что библиотекарша мадам Пинс и завхоз Филч совсем не гуманно используют миссис Норрис в своих сексуальных экспериментах. Профессор МакГонагалл, которую Гарри уважал более всех преподавателей, занималась сексом с Сириусом в анимагическом обличие. Не без удивления Гарри замечал, что ему тоже хотелось составить компанию некоторым из исповедавшихся. Ноги привели Поттера к подземелью Слизерина. Гарри остановился и осмотрелся по сторонам. Он с трепетом заметил, как из кабинета выплыла хорошо знакомая ненавистная фигура Снейпа. Сальные волосы колыхались от торопливой ходьбы, мантия шуршала, взгляд профессора устремлен прямо на гриффиндорца. И на мгновенье Гарри показалось, что сила его рогов может быть бесполезна перед хорошо владеющим окклюменцией Снейпом. Декан Слизерина смерил Гарри презрительным взглядом, остановившись на рогах. — И что это мистер Поттер делает в неположенной ему части замка? – процедил профессор, непрерывно разглядывая лицо Гарри. — У меня рога, профессор, — ответил гриффиндорец, выпячивая свой лоб. Через секунду сообразил, что Снейп как никто другой сможет помочь ему. — Вижу, — холодно начал Снейп, — а Вы знаете, что студентам не положено носить рога? Он сказал это так, словно сообщил, что Гарри вырядился в клоуновский наряд на похороны. Должно быть, Гарри был прав насчет своего предположения, что рога не действуют на таких магов как Снейп. — А вы ничего не хотите мне сказать, профессор? – решил проверить свою догадку Гарри. — Возможно, – Снейп провел пальцем по своему длинному носу, — Только собрался подглядывать за своими студентами в душе, а тут вы, Поттер. Минус 100 очков Гриффиндору за упущенный мною оргазм. Внутри Гарри все вскипело не то от обиды за утраченные баллы, не то от радости, что рога все же действуют на Снейпа. Но тут же стало грустно. Может Гарри и ненавидел учителя всеми фибрами души, но профессор вдруг показался ему единственным человеком, который был бы способен ему открыть тайну рогов. Был еще Дамблдор, но Гарри слишком уважал его, чтобы выслушивать похотливые мысли старого человека. Он был уверен, что не перенесет этого. — Профессор, рога, — напомнил Гарри о своей проблеме. — Рога? – переспросил Снейп, — Рога, у вас выросли рога. Это весьма… интересно. Дайте поглядеть. Снейп грубо схватил Гарри за плечо и придвинул к себе. Таким же корявым движением он откинул волосы со лба мальчика и стал внимательно изучать выросшие уже до размера ладони рога. Гриффиндорец видел, как прищурились глаза Снейпа, по лицу было понятно, что он с чем-то мысленно боролся. Профессор озабоченно нахмурился. — Рога, — еще раз проговорил Снейп, — это очень темная магия. А что если я назначу вам наказание, Поттер? Отработка в моем кабинете пойдет вам на пользу. Я могу заставить вас прийти на нее голышом, и вы будете чистить пол, согнувшись раком… — Что за темная магия, сэр? – попытался Гарри вернуть Снейпа к здравому смыслу, — Люди все время мне рассказывают разные вещи. Ужасные вещи. Я не знаю, что со мной происходит. — Темная, очень темная, — томно зашипел Снейп, — у каждого человека есть темная сторона натуры, и ваши рога ее провоцируют, заставляют… заставляют… — Снейп, зажмурил глаза, и начал давить на плечо Гарри, принуждая его встать перед ним на колени, — вогнать тебе по самые гланды… Гарри послушно сел, если это поможет профессору сконцентрироваться, то он готов хоть вылизать пыль с его грязных ботинок, лишь бы понять, что с ним твориться. Снейп горячо задышал. Откинув полы мантии, он судорожно принялся расстегивать пуговицы на своих штанах. Профессор дернул бедрами и его возбужденный член уперся прямо в нос парня. — Откройте рот, Поттер, — хрипя, отдал приказ Снейп. — Мои рога, профессор? А нельзя ли просто поговорить об этих штуковинах на моей голове? — взмолился Гарри. Плечи Снейпа уныло опустились, он отвернулся и медленно, порывисто выдохнул. — Блять! – простонал учитель, — Не могу на них сконцентрироваться. Их трудно запомнить, как только я взгляну куда-нибудь в сторону, так тут же забываю, что они у вас есть. Поттер, давай же! Это было самое отвратительное чувство, что он когда-либо испытывал. Краешком еще свободного от власти рогов сознания Гарри понимал, что это Снейп, которого он ненавидел с первого дня учебы в Хогвартсе, но проклятые рога настойчиво требовали сомкнуть свои губы на члене учителя. Рога оказались сильнее. Они будто завибрировали, ловя похотливые мысли Снейпа, у Гарри потемнело в глазах, и он страстно вобрал его член в рот. Вкус был несвежим, но это скорее возбудило, чем вызвало рвотный рефлекс. Он заскользил по нему вверх-вниз, посасывая и лаская языком головку. Спустя мгновенье Снейп с громким стоном кончил в рот Гарри. Профессор съехал вниз по стене, все еще прерывисто дыша. Во рту Гарри оставался неприятный привкус, он руками схватился за свои рога и силой дернул их в надежде оторвать проклятую штуковину. Рога остались на своем месте. Поттер понял одну очень странную вещь: где-то в глубине души он всегда был не против отсосать Снейпу. Это стало самым тяжелым фактом, который он когда-либо признавал. Значит, рога действовали и на Гарри так же как и на окружающих. Он не хотел дрочить Невиллу и не стал. Дин и Симус… Гарри вспомнил, как сильно было его желание присоединиться к товарищам, но видно, рога еще не были сильны настолько, чтобы он пошел на поводу своих чувств. Его девушка Джинни, отсосала Симусу, причем, как понял Гарри уже не в первый раз. А Гарри было все равно, Джинни была лишь прикрытием его истинным наклонностям. — Так что с моими рогами, профессор? — Рога? Поттер, если вы считаете, что это освободит вас от наказания, вы ошибаетесь. Сегодня в семь вечера, жду вас в своём кабинете. Одежду можете оставить у себя в спальне. Окончательно смирившись, что от профессора Снейпа помощи можно не ждать, гриффиндорец зашагал прочь из подземелья. В семь так в семь, до этого времени еще можно решить свою проблему. На миг представив себе, что еще захочет сотворить с его телом Снейп под действием рогов, захотелось как можно скорее избавиться от своего проклятия. Кто мог ненавидеть Гарри, настолько, чтобы так сильно его проклясть? Ответ не заставил себя ждать, из-за угла вывернул Драко Малфой. Гриффиндорец даже заулыбался, вот уж удача. Если именно он тот, кто его проклял, значит Малфой сможет отменить свое заклятие, тем более, что рога умели убеждать. — Ха! Что это за хрень у тебя на башке, Поттер? – губы Малфоя разъехались в ехидной улыбке. — Это ты сделал, мразь такая?! – не выдержав злости, завопил Гарри, нацелившись на Малфоя волшебной палочкой. Глумливая ухмылка вмиг сползла с лица Малфоя, когда он увидел на лбу Гарри пару внушительных размеров рогов. Гарри заметил, как слизеринец жадно вперил взгляд на его рога, будто увидел что-то совершенно удивительно-прекрасное. Челка, сползающая на лоб Малфоя, стала мокрой от пота, острый подбородок едва заметно дрожал. Рога не обманешь. Малфой собирался поведать Гарри что-то сокровенное. — Забавно, да? – обратился к блондину Гарри, — У меня рога, Малфой, твоя работа? Драко уже заметно трясся всем телом и отрицательно закачал головой. С каждой секундой он становился все белее и белее, точно превращаясь в снеговика. — Я… я… не делал этого… Это Крэбб велел, он использовал империо! – запищал Малфой очень высоким, совершенно не похожим на его собственный, голосом. – Я не хотел трогать его там… У Гарри вдруг перехватило дыхание, в горле защекотал истерический приступ смеха. Малфой попался окончательно, теперь-то уж Гарри не упустит возможности поиздеваться над ним, в отместку за все эти годы. — Правда? – начал Гарри, подавляя смех, — так уж и не хотел, Малфой? А что, если тебе прямо сейчас отправится к Креббу и сесть свой бледной, костлявой задницей на его член? — Нет! – запротестовал Малфой, — ты никогда меня к этому не принудишь. Я не хочу! Гарри стало ясно, что он может заставить людей делать только то, чего они сами в глубине душе хотят, как в прочем и наоборот. В этом был весь смысл проклятия его рогов. А в данный момент его рога и его член изнывали от тупого желания трахаться. Неважно с кем и как, хотя выбор у него был огромный: эротическая отработка у Снейпа, подглядывание за Роном, принятие участие в милой ебле Дина и Симуса, совратить или совратиться Невиллом, ах, да, еще (а почему собственно нет?) Тревор… Тревооор…