Вклад в человечность

<i> Социализация – один из важнейших процессов в жизни любого человека, представляющего собой личность. Формировать личность нам помогает коммуникация с людьми, будь то: мимолетное столкновение с человеком, разговор по душам с барменом или встреча со старым другом... Для любой личности, человека иными словами, как правило общение занимает одну из важнейших ступеней в развитии, формировании характера и является важнейший частью жизнедеятельности. Все это необходимые сложные психологические процессы, которые просто так объяснить на пальцах за пару минут не выйдет. А для Барнса после «промывки мозгов» вовсе стало чем-то сверхъестественным... Воспоминания возвращались к нему, но далеко не разом и не скопом. Чтобы моменты из прожитой им жизни могли вновь возникнуть в сознании Джеймсу нужно было терпеливо выжидать. Выжидать, так называемое, дежавю или, как любила говорить Наташа, «ловить вьетнамские флэшбэки». Словом, Наташа, Стив и Уилсон были единственными людьми, появлявшимися в жизни Барнса в последнее время чаще остальных (не считая милой, однако крайне надоедливой по мнению Баки, соседки). Он никак не мог обжиться и привыкнуть к новому миру. А быть точнее никак не мог заставить себя социализироваться с ним. Барнс почти все свои будни проводил в четырёх стенах квартиры Нью-Йорка, где его добродушно по соседству с собой расположил Роджерс. Стив всячески пытался помочь старому другу и делал все возможное, что бы тот не чувствовал себя одиноким. По словам Кэпа поселившись четвёртом они могли чувствовать себя более защищенно. Ну и хорошо сэкономить на коммуналке, ведь после того инцидента Старк прекратил обеспечение Мстителям. Пока Роджерс выбирался по каким-то неведомым делам Баки мог побыть наедине с собой и погружаться в гнетущую депрессию. Но в последнее время Стивен настаивал на няньке в лице Романофф, взявшей себе «временный отдых» после очередного пулевого ранения, прилетевшего ей в плечо. Все это было бреднями для Тони и Стива, однако Барнс улавливал в этом иные мотивы. Честно сказать Наташа не особо напрягала Зимнего ибо не имела привычки потрепаться без повода. Тем не менее даже в окружении людей темноволосый чувствовал себя неким призраком с обесцвеченной жизнью, краски которой вернуть сумеет лишь он сам...</i>

Глава первая Утро. Не то чтобы доброе. День начинался с соседей, а у них он начинался с запаха подгоревшего омлета, жаренного Наташей, и под очередную порцию песен, выбранных для прослушивания Сэмом. Баки от безысходности происходящего плюхнул себе подушку на лицо в надежде что, ему удастся огородится от окружающих источников-раздражителей и вновь погрузится в сон. Недолго пролежав и окончательно осознав, что уснуть повторно не выйдет он все же поднимется с кровати и направляется в ванную. Путь к дверям уборной лежал через кухню, которую пересекать он пока не был готов морально ибо понимал, что его там ожидает. — Кого я вижу? — воскликнул Уилсон хлопая дверью холодильника — не уж то наша Эльза соизволила выйти к нам! На высказывание своё он получил из-под лобный недоумевающий взгляд темноволосого и закатившиеся глаза рыжей. — ой, да ладно! Вы не смотрели историю сестринской любви об Анне с Эльзой? На этот раз вместо ответа он ограничился вытянутым средним пальцем со стороны Барнса и усмешкой Романофф. Не сказав ни слова Баки прошёл кухню и добрался до ванной, дёргая за ручку. — Твою ж... Стиииив!!.. — прорычал тот лениво стучась ногой в дверь — Что ты так долго делаешь там каждое утро. Сколько ты будешь просиживать там свой зад?.. Дверь через несколько секунд открывается и на пороге виднеется одновременно хмурое, но пронизанное лучезарностью лицо Роджерса. Он до отвращения праведен и жизнерадостен в лице Барнса, особенно это могло выводить по утрам. — Язык, Бак! — пригрозил тот уступая проход — Следи за своим языком и утро доброе! — Доброе... — пробормотал в ответ тот захлопывая за другом дверь в ванную. Подойдя к раковине Джеймс глядит в зеркало. «Увесистая туша сплошная негодования» – думает про себя тот, проходясь взглядом по синяками под глазами и припухшему от сна лицу. Он хочет поменять в себе что-то, но все никак не может понять за какие именно ниточки ему стоит тянуть. Еще поверх опасается не посрывать ненароком лишних. Придерживая волосы Баки умывается холодной водой дабы окончательно прогнать сонливость. Холодная вода всегда помогала собирать мысли в порядок... Выйдя из ванной и проходя мимо кухни Джеймс не заметил Сэма и Стива. Должно быть те отправились налаживать дела остатков от Мстителей... Эти двое будто никогда не теряли надежды. Натянув на себя спортивные штаны и майку Бак направился на кухню за поисками завтрака, рассчитывая на остатки омлета. Начав греметь посудой он будит Наташу, которая задремала на диване в обнимку со своим смартфоном. — Будешь продолжать прокрастинировать? — выглядывая из-за спинки дивана пробубнила та — Или сегодня в планах солдата все же выбраться из дома? В очередной раз делая вид будто заданный ему вопрос риторический, Баки принялся соскребать свой завтрак со сковороды, отправляя прямиком себе в рот. — Ладно, хорошо. Настрой понят, — отрезала Нат поднимаясь с дивана и направляясь к кухонной столешнице — на тебя варить кофе? Поймав ободрительный кивок рыжеволосая улыбнулась и потянулась за кофейником. *** Позавтракав и выпив кофе в компании Наташи Баки поймал себя на мысли, что та относится к нему иначе других. Давно что-то цепляло его в общении с ней (если их грубо говоря односторонние «диалоги» можно таковыми назвать). Она с особой осторожностью и комфортом переодически вторгалась в его личное пространство, ей порой удавалось сломить его броню своими разговорами. Да и в том, как она на него смотрела, думая что тот не примечает лишних взглядов, было нечто особое. Подобного типа нотки он первоначально улавливал у Стива, пытавшегося вернуть другу память. Хотелось подвести Романофф к вопросу о прошлом, которое связывало их, но что-то останавливало прямолинейного Барнса. С каких это пор он вновь боится ранить чьи-то чувства и подбирает слова для разговора? Стоит питать надежду о скором возращении человечности в его очерствевшем сознании? — Ну что, боец, готов погреметь костями? — после дрогой паузы отрезала Нат громко ставя опустошенную чашку на стол. — Погреметь костями? — подняв бровь наконец промолвил мужчина. — Да, устойчивое разговорное выражение. Как на счёт утренней пробежки? — Хочешь составить компанию? — все с той же монотонностью бросил Барнс. Частенько со стороны он казался запрограммированным роботом, который не понимал ничего кроме заданных тому функций. Прямо как сейчас. — Это приглашение? — улыбнулась Наташа, понимая абсурд происходящего. Однако несмотря на все сидящий напротив, пожав плечами встал из-за стола, показывая готовность к действиям. *** Погода была на самая замечательная, однако это им было лишь на руку. Всегда лучше избегать лишних глаз, да и благо из них обоих никто не любил шумные места. Они старались придерживаться одного монотонного темпа и бежать вровень, хоть за разговором дело и не клеилось. — А ты весьма вынослив для не модификанта. — вновь первой разрезав тишину усмехнулась Нат. — Откуда данная информация? — взглянув на собеседницу спросил Барнс, плавно останавливаясь — не помнится, чтобы рассказывал свою подноготную. — Оу, ну, если я скажу, что у меня глаз наточен, все равно ведь не поверишь? — остановилась рыжая ловя на себе твёрдый вопросительный взгляд, взывающий к правде. — Да ладно тебе. Ты же у нас легенда! Сколько слухов и историй ходит вокруг зимнего солдата, — она говорила будто пытаясь скрыть что-то и это получалась у неё крайне скудно — истории не прошли и мимо моих ушей. Видно тот рассказ оказался правдив, раз ты так отозвался. — Опытный агент, а врать не умеет. — сложил руки на груди Барнс, сходя с выделенной тропы для бега. — Если только ты не делаешь это преднамеренно. — с лица Наташи сошла та наигранная улыбка и на лбу сложились складки, губы поджались, а глаза показывали лишь сожаление. Она будто только что сняла маску, под которой вечно скрывала свои истинные эмоции. — Ты... Смотришь на меня будто ожидая чего-то. Мы были знакомы? — чуть хрипло и неуверенно наконец поинтересовался Баки. — Да. — глухо промолвила Романофф, опуская взгляд. — То есть. Нет, не совсем. — резко сменив тон вновь надевая на себя ту самую маску с неловкой улыбкой. — Не бери в голову. Это ерунда. — отмахнулась та и уж хотела бежать дальше как её запястье схватила холодная металическая рука. Вновь повисла неловкая пауза. — Ерунда? Я, черт возьми, хватаюсь за каждую щепку, пытаясь вернуть воспоминания, — чуть повышая тон и крепче сжимая запястье сорвался Барнс — И когда человек вечно смотрит на тебя будто из-под занавесы, узнавая во мне того, кем я являлся раньше... черт. — резко остановился тот глядя в зеленые напуганные глаза напротив. Девушка почти шипела от боли, пытаясь сдерживать себя. Он отпустил её, отступая назад — прости, ради бога прости... — прошептал тот видя как на тонком женском запястье проступают синяки. — Я просто... прости. В жизни всегда так случалось. Стоит тебе свернуть с верной дорожки как вернуться обратно тебе станет уже не столь просто. Взгляд Барнса стеклянно остановился в одной точке, пытаясь собрать все мысли и накрывшие его эмоции. Недавно он обещал себе, что прекратит причинять боль невинным людям. А теперь каждый раз срываясь он вновь осознавал на сколько его положение сложно. — Хэй, это не твоя вина. — Натт подкрадывалась к нему словно к дикому зверю, боясь спугнуть — Я обязательно расскажу тебе как только ты придёшь в чувства, — она мягко еле касаясь приобрела его, хоть и понимала, что Зимний Солдат не терпит лишних прикосновений. Девушка боялась сделать любой шаг, понимая что и без того наломала достаточно дров. — хорошо, я помогу тебе собрать этот пазл. Наташа удивилась, когда тот кивнув обнял ее в ответ. По телу прошлось тепло, ощущая на себе знакомые руки. Баки и впрямь был как необузданный зверь, от которого можно было ожидать чего угодно и когда угодно. Но это и притягивало ибо она понимала, что сможет помочь ему, примерив на себя роль дрессировщика. Раньше она не пылала жиланием помогать призракам из прошлого, пытаясь огородится от всего, что тянулось нескончаемым тёмным шлейфом прошлых грехов. А сейчас подобно добродушному Роджерсу согласилась вдруг помочь одному из тех самых призраков прошлого, всплывших в ее памяти после слитой информации Щита-Гидры. Она вновь подставляла себя, готовясь принимать очередное ранение. Хоть эти объятия были не долгими и не столь серьёзными для неё они означали слишком многое.