Притяжение

То, что придти со Старком на это мероприятие в качестве его спутницы было глобальной ошибкой, Стефа поняла уже через несколько минут после того, как они вошли в зал. До этого момента она плохо понимала, что в рабочей обстановке с мстителями Старк ведёт себя совсем не так, как в светской жизни. И что все его подколки, взгляды, манера общения с женщинами, демонстрируемая в ЩИТе, ни в какое сравнение не идёт с тем котярой, в которого как по мановению волшебной палочки превратился Тони на приеме. Казалось, его магнетизму невозможно было сопротивляться, и Стефа раз за разом ловила себя на совершенно неприличных мыслях. Тони же, казалось, совсем не замечал, как сбивается ее дыхание от ощущения его горячей руки на ее талии, продолжая легко поглаживать обнаженную кожу в вырезе платья подушечками пальцев, периодически прижимая к себе чуть сильнее, и тут же отпуская, при этом влегкую меняя уже десятого собеседника, смеясь, представляя ее мужчинам и женщинам, калейдоскоп чьих имён была не в состоянии запомнить даже ее идеальная память. Один коктейль сменялся другим, и Роджерс почти потерялась в круговороте лиц, рук и алкоголя, когда Старк потянул ее за собой, выводя на балкон. - Кэп, ты как? Ещё немного продержишься? - По мужчине вообще не скажешь, что он пил сегодня, причем довольно много, темные глаза блестят, взгляд затягивает, не даёт думать, и все же Стефани выдавливает: - О чем ты, Старк? Все хорошо. - Не строй из себя дурочку, Роджерс, тебе не идёт, - морщится Тони, и Стефани непроизвольно вскрикивает, когда мужчина придвигается вплотную, прижимает ее к перилам балкона горячим телом. Ее прошивает дрожь от тихого шепота: "Я же вижу, как ты на меня реагируешь, Роджерс. Долго будешь бегать от себя?" И ей хочется возмутиться, поставить Старка на место, что он вообще себе позволяет, как можно быть таким... Но приоткрытые губы обжигает дыханием мужчины, а в следующую секунду слова она выстанывает уже в поцелуй, и Боги, с ней никогда не случалось ничего лучше. Влажный, юркий язык трогает ее губы, раскрывает их, заставляет подчиниться, дотрагивается до краешка зубов, и у Роджерс вырывается непроизвольный всхлип, когда она чувствует, как Тони прижимается к ней всем телом, подхватывает рукой под затылок, не давая отстраниться, углубляя поцелуй, и Господи, потом она себя возненавидит, но пусть это не кончается никогда, это так хорошо... Но Тони разрывает поцелуй, смотрит так внимательно, что Стефани непроизвольно облизывает губы, не в силах ничего сказать, да в самом деле, она дыхание восстановить не в силах, и зажмуривается, предоставляя Старку самому принять решение. И слышит только отрывистую команду в коммуникатор, приказываюшую подогнать машину ко входу. И Стефани подчиняется, идёт за мужчиной, крепко держится за горячую ладонь, позволяет набросить пиджак и обхватить себя на плечи, выходя на промозглый ночной воздух. И только когда в машине Старк тянет ее на себя, заставляя сесть к нему на колени, когда платье сбивается, открывая слишком много, ее накрывает осознание, что они творят. Но в этот момент руки мужчины ложатся на ее бедра, гладят невесомо, сдвигают ткань выше, губы Тони выцеловывают одному ему известные узоры на ее шее, заставляя выгибаться навстречу, и Стефани мысленно махает на все рукой: это должно было когда-нибудь случится, почему не сегодня и не с ним? Стефа выходит из машины, опираясь на протянутую Старком руку, и никакая хваленая реакция не позволяет ей отследить, в какой момент ее подхватывают на руки, и как вместо гаража они оказываются в спальне. Спина касается простыней, и в голове мелькает мысль, что Старка нужно предупредить, объяснить, но его руки, стягивающее с нее платье, губы, прижавшиеся к открывшейся груди, занимают все ее сознание, и слова застревают в горле, вырываясь только стоном. Ее выламывает в пояснице навстречу мужчине, и этого так много - жара и тяжести чужого тела, тихого шепота, рук и губ, ласкающих так, как она себе представить не могла в самых смелых мечтах, что вылетают все мысли, и Стефа судорожно хватается то за простыни, то за плечи и руки мужчины. Тянется в поцелуй, дышит одним воздухом, кусает его губу, судорожно, непроизвольно, когда Тони сдвигает в сторону трусики, проводя костяшками пальцев по нежному, влажному, захлёбывается стоном, стоит его пальцам дотронуться до клитора, и даже не осознает, что задержала дыхание, пока Старк не шепчет ей: "Дыши". В какой-то момент Стефани выламывает, все тело горит, низ живота скручивает судорогой, по позвоночнику будто кипяток плеснули, снизу вверх поднимается горячая волна, и она не успевает зажаться или испугаться, когда чувствует, как Старк входит в ее тело. В голове на секунду проясняется, Стефа ждёт боли, рек крови, ждёт хоть чего-то неприятного, но Тони снова целует ее, играет с грудью, толкается медленно, неглубоко, и ее окатывает жаром там, внутри, чувство растяжения сменяется чем-то другим, и она вскрикивает скорее от выкрученного до лёгкой боли соска, чем от очередного толчка в ее тело. А потом Старк закидывает ее ногу себе на плечо, просовывает руку между их телами, теребит клитор, и Стефа дрожит, вцепляется в плечи Тони, и кончает так сильно, ярко, как не никогда в жизни сама с собой, ее выгибает на постели так, что сбитой простыни касаются только лопатки и затылок, а из глаз текут слезы. Через несколько секунд, сквозь собственное марево оргазма, она чувствует дрожь тела Тони, и Старк утягивает ее в поцелуй, выстанывая ей в губы очередную пошлость. Тони переворачивается на спину, тянет ее за собой, позволяя лечь на грудь, и Стефи закрывает глаза, проваливаясь в дрёму, когда слышит судорожный вздох сверху. Роджерс поднимает голову, и встречается глазами с ошарашено-внимательным взглядом Тони. - Роджерс, ты... Мне не показалось. - констатирует мужчина. Кончики пальцев, которыми Старк продолжал гладить ее, окрашены красным. Стефани может только бессильно уткнуться носом в его грудь, не зная, что можно сейчас сказать. И вздрогнуть от касания руки, которая начинает ласково перебирать ее волосы.