А завтра будет рассвет. Часть 1

Воронка моста открылась, и из неё выехал тёмно-зелёный спортивный автомобиль. Высокий серебристый мех, встречающий его, недовольно заметил: — Ты задержался. Автомобиль, проехав пару метров, остановился и трансформировался в робота, ростом с собеседника. — Простите, командующий Старскрим, — опустил голову зелёный десептикон, — Хранительница не сразу отправилась домой. — Вот как? — Старскрим поднял брови. — В чём же причина задержки? — Она.., — тот на миг запнулся, — она спросила меня, почему я присоединился к десептиконам. — И? Что ты ответил? — Что я верю в правильность пути, которому следуют десептиконы. — Её это убедило? — допытывался Старскрим. — Она не сказала. Ответ Старскрима не слишком устроил. — Что ж, — тот собрался уходить, чтобы доложить Мегатрону об успешном возвращении Хранительницы домой, — надеюсь, Фаст, ты сказал мне правду. Не люблю, когда мои надежды не оправдываются. *** Щелкнул замок и дверь открылась. Я поспешно вошла внутрь и принялась снимать сапоги. Мне не терпелось наконец согреться. Быстро справившись с сапогами, я побежала наверх, на ходу снимая мокрую толстовку. Уже у себя в комнате я, наконец, переоделась в сухое и, завернувшись в плед, плюхнулась на кровать. Когда-то, мне этого мне было достаточно, чтобы чувствовать себя счастливой. Теперь же… теперь мне стало чуть-чуть полегче, но это ненадолго. Огонь внутри попытался согреть меня, но я пресекла эту попытку – я так его и не простила. Как бы мне не хотелось оттянуть этот момент, ждать больше было нельзя. Мой сигнал и так слишком долго не появлялся. Мои недавние подозрения о существовании у моей силы некоего маячка Мегатрон подтвердил. Правда, до некоторого времени он был не активен, но после первой вспышки (как я поняла, имеется ввиду момент, когда у меня впервые засветились глаза), мой сигнал стало возможно вычислить. Конечно, тогда у меня возник вопрос, как же тогда автоботы меня нашли, но Мегатрон на него ответил. Всё просто, сигнал, вообще, появился примерно в то время, когда мне исполнилось восемнадцать, плюс-минус пару дней, но он работал на особой частоте, которую уловить можно только зная эту частоту. А знают её только Праймы. А так как кроме Оптимуса Праймов не осталось… Кроме него никто меня найти и не мог. Да, к слову, Прайм – это не имя или фамилия, а что-то типо звания, что-ли. Короче, у них были некоторые преимущества: главная из них – это доступ к коллективной мудрости (знать бы ещё, что это), а дополнительные – улучшенные слух, зрение и ускоренные реакция и, вроде, более быстрый обмен веществ, физическая сила и выносливость. Я не до конца разобралась. Но, возвращаясь к теме сигнала, оказалось, что моего сигнала не было в течении нескольких дней. То есть вообще не было. Никто не мог его засечь, даже Оптимус (вот почему я их не видела все эти дни), а причина проста: я его заблокировала. Прежде, инициированные Хранители (да, инициация у них была, но это был просто момент принятия силы от предшественника, никакого риска) умели блокировать или, наоборот, посылать сигналы, с помощью которых их можно было найти. Но до инициации или первое время после неё, пока Хранитель ещё не умеет пользоваться своей силой, эта самая сила напрямую связана с его эмоциями. То есть, если Хранитель захочет, чтобы его нашли, сила распространит очень сильный сигнал, который легко уловить. Ну и, соответственно, если он захочет, чтобы его никто не нашёл, захочет “исчезнуть”, сила этот сигнал заблокирует. Мегатрон, правда, считает, что это не сила делает, а сам Хранитель. — Сила эта, хоть и создаёт жизнь, но она ведь неживая, — усмехнулся он тогда. Хм… Оптимус, помнится говорил, что по преданию всё как раз наоборот, да и мне часто казалось, что эта сила разумна. Но спорить я не стала. Ни к чему. Так вот, те несколько дней, после того как я узнала правду, мне именно хотелось “исчезнуть” и сила (ну или я сама) заблокировала мой сигнал. И то, что Старскрим нашёл меня, было случайностью. Просто он запомнил, в каких координатах была вспышка, и решил проверить. Собственно, Фаст просил меня об этом: включить этот сигнал обратно. Ну, то есть, это Мегатрон просил, а Фаст напомнил. — Я должен буду иметь возможность найти тебя, — сказал он, — но если ты будешь на базе автоботов, то твой сигнал не пробьётся через их защиту. Помни об этом. И именно этот момент я оттягивала, понимая, что как только сигнал заработает, сюда примчатся автоботы. А мне нужно побыть одной. Я должна принять решение. Чью сторону мне принять? До сих пор, сомнений не было – сторону автоботов, сторону добра. Но теперь я не уверена, является ли добро их стороной, и, что самое главное, моей стороной? Чего я хочу? Ответ прост — я хочу жить. Могут ли автоботы помочь мне справиться с нависшей опасностью? Помочь мне выжить? Чёткого ответа на этот вопрос в своё последнее на данный момент посещение их базы я не получила. А десептиконы? А Мегатрон?.. А Мегатрон может. По крайней мере, он так говорит. Я всё же не настолько наивна. Моих знаний недостаточно, чтобы точно понимать, кто «хороший», а кто «плохой» (не судить же, как в фильмах, по принципу «злодеи всегда живут в жутко мрачной и давящей обстановке»?), пусть даже автоботы производили впечатление куда более приятное, чем десептиконы. Но в то же время десептиконы что-то пробудили в моём генофонде, причём делали это вполне осознанно, явно понимая, как устроена моя ДНК. И ещё Мегатрон практически с порога заявил, что знает, как меня спасти. Я прекрасно понимала, что если он и в самом деле такой злодей, каким его описывали автоботы, он непременно попытается обмануть меня и перетянуть на свою сторону, но... Если он на самом деле не знает, как меня спасти... тогда почему оставил меня в живых? Ту часть рассказа, где, по словам автоботов, Мегатрон убил Хранителя, серебристый трансформер умудрился свернуть, заявив, что и этот Хранитель погиб именно во время инициации. Возможно ли, что автоботы лишь придумали эту часть истории, чтобы ещё больше очернить в моих глазах Мегатрона? Возможно. Как возможно и то, что они сказали правду. Но в любом случае, что мешало Мегатрону убить меня? Да, моя регенерация ускорилась, но я сильно сомневаюсь, что стала бессмертной. Пусть сначала меня закрывал щит, но ведь потом Мегатрон смог убедить меня его снять! Если уж на то пошло, он, буквально выражаясь, мог раздавить меня одной левой, пока тащил меня через мост и по кораблю! И далее у него была прекрасная возможность сделать это, пока я лежала в отключке, пусть даже и в облике трансформера. Если слова автоботов правдивы, Мегатрону ничего не стоило убить меня, ведь в тот момент я была в точно таких же условиях, что и тот убитый Хранитель. Так какой же вывод? Вывод, что Мегатрон... действительно знает, как меня спасти? Даже если хочет использовать в своих целях, натравить на автоботов, всё равно... знает? Ведь иначе убил бы. Убил, потому что возиться с Хранительницей, которая вскоре умрёт сама, нет абсолютно никакого смысла. Я долго думала над всем этим, перебирала все варианты поведения автоботов и десептиконов, по-разному распределяя между ними роли «героев и злодеев», но в итоге решила, что мне нужно ещё раз побывать у автоботов, и уже тогда принимать решение. Ладно, пора. Я глубоко вздохнула, отдавая мысленную команду Огню…. *** — Ангелина, ты цела? — Всё хорошо? — Что сделал Мегатрон? Эти вопросы свалились на меня, стоило мне появиться на базе. Да, мой сигнал автоботы быстро уловили. — Мы уже спрашивали, — Арси трансформировалась в робота, — она не говорит. — Я не собираюсь говорить, — подтвердила я, — но я цела. — Интересно почему? — быстрым шагом, на базу буквально влетел темнокожий мужчина. — Агент Фоулер, — кивнула я, — потому что хочу знать правду. Кто-то из вас мне лжёт, и я хочу знать, кто именно. *** — Лин? Я обернулась. Арси. — Не слишком близко к краю? — спросила она, садясь рядом. — Высота меня не пугает, — я качнула головой, а потом добавила, — пожалуй, высота – последнее, чего я боюсь. Арси понятливо кивнула, я же ещё раз огляделась. — Классный у вас тут вид. — Да, — согласилась синяя, — я иногда прихожу сюда. Когда мне нужно побыть одной. Что ж, кажется, лучше места для этого не найти. Мы сидели у обрыва, вид открывался обалденный. Пустынный, правда, но всё же. — Как ты меня нашла? — спросила я. — Так больше некуда тебе идти, — Арси пожала плечами, — ну и я подумала, что на твоём месте я бы пришла именно сюда. Фраза “больше некуда идти” была мне не особо приятна, но я не подала вида. Несколько минут мы молчали. Пустынный вид как нельзя лучше способствовал тому, чтобы полностью погрузится в свои мысли. Каждая думала о своём, но в конце концов мысли возвращались к одному и тому же. Первой не выдержала Арси: — Ты считаешь, это мы лжём? Предсказуемый вопрос. — Я не знаю. — Что тебе сказал Мегатрон? Я вздохнула. — Догадайся. Естественно, пытался переманить на свою сторону. О Хранителях рассказывал. В целом, рассказал то же, что и вы. — В целом? — уточнила Арси. — В целом, — кивнула я, не желая вдаваться в подробности. — Но есть одна вещь, которая меня интересует. — И какая же? Я посмотрела прямо в её большие голубые глаза. — Как умерла последняя Хранительница? Арси моргнула. — Я не знаю. — А если честно? — Я честно не знаю, Лин, поверь. Единственное, что мне известно, когда Хранительницу нашли мёртвой, у неё была порвана грудная пластина. Меня передёрнуло. — Это точно? — Сама видела, — Арси на миг поморщилась. — Зачем тебе? — Мегатрон что-то знает об этом. Он, как и Оптимус, запнулся на этом моменте, и слишком активно утверждал, что ничего не знает. — Лин, ты понимаешь, что возможно это он убил её? — та развернулась ко мне. — Как ты можешь, зная это, думать о том, чтобы присоединиться к десептиконам? — Я слишком мало знаю, чтобы делать какие-то выводы, Арси. Но я знаю, что сейчас моя задача – остаться в живых. Всё остальное – потом. — Ты определилась с выбором? — после недолгого молчания спросила Арси. Я отвернулась, ничего не сказав. Через пару минут Арси встала и двинулась в сторону базы. Её шаги становились всё тише, а потом их вовсе не стало слышно. И я снова осталась одна. *** — Сделайте что-нибудь, — на английском сказал агент Фоулер, с силой сжав перила, — остановите её. — “Это её выбор”, — бибикнул Бамблби. — Её выбор?! На кону судьба человечества, и ваша тоже! — Что вы предлагаете? — осведомилась Арси. — Заставить её? — Да что угодно! — Фоулер наконец отпустил несчастные перила. — Или вы просто позволите ей уйти? И ещё счастливого пути пожелаете?! Мужчина сделал несколько быстрых шагов, наконец остановился и посмотрел на Оптимуса. — Ситуация вышла из под контроля, Прайм. — Агент Фоулер, мы с самого начала предупреждали, что от нас почти ничего не зависит. Даже если бы мы хотели, заставить её мы всё равно не можем. Ничто не способно остановить Хранителя. — Это всё равно ничего ещё не означает, агент Фоулер, — сказала Арси, — ей сначала нужно пройти инициацию. В воздухе повисло напряжение, словно бы они подошли к теме, которую старательно избегали. Но Фоулера это не смутило: — Раз так, то это значит, что свою миссию вы выполнили? Сообщили ей, кто она и почему это с ней происходит, и теперь можете со спокойной совестью уйти в сторону? — Не надо делать из нас монстров, — прошипел Рэтчет, неожиданно подключаясь к разговору и поворачиваясь к мужчине. — Никому из нас не нравится эта ситуация, и если бы мы знали способ спасти её – будьте уверены, мы бы им воспользовались! Остальные трансформеры ничего не стали добавлять, выражая молчаливое согласие, и некоторое время агент Фоулер в повисшей тишине сверлил бело-красного взглядом. Затем кивнул и будто чуть расслабился. — Что станет с силой после смерти носителя? — вопрос мужчины прозвучал с должной долей мрачности, но в то же время ощущалось, что для Фоулера этот вариант был куда предпочтительнее, чем тот, в котором они бы получили могущественную «колдунью», находящуюся на стороне врага. — Неизвестно, — хмуро отозвался Рэтчет, — возможно, что её вообще не станет. Сила уже заметно ослабла. — На что способен не инициированный Хранитель? — последовал следующий вопрос Фоулера. — Мало на что, — ответил ему Оптимус, — вспышки силы возможны только при угрозе жизни носителя. Американец кивнул, показывая, что вопрос исчерпан, и повисло молчание. Так прошло несколько минут, но никто ни о чём больше не спрашивал. Этот разговор должен был остаться тайной. И так бы оно и было… Если бы я не подслушивала за дверью.