А завтра будет рассвет. Часть 1

“Он обо всём узнал!” – было моей первой мыслью. – "Он каким-то образом догадался, что я инициировалась, догадался об обмане и теперь хочет меня убить!" “Откуда он мог узнать?” – это было уже второй мыслью. Саму инициацию он видеть не мог, значит, видел как я летела через лес? И теперь он убьёт меня на окулярах у всех десептиконов?! А вот третья мысль оформиться не успела. Её появление прервал громкий рык: “А НУ УСПОКОИЛАСЬ!” Да только как тут успокоишься? Ведь Мегатрон точно обо всём узнал… “ЭВЕЛИНА! ЕСЛИ ТЫ СЕЙЧАС ЖЕ НЕ ВОЗМЁШЬ СЕБЯ В РУКИ, ОБО ВСЁМ ДОГАДАЕТСЯ ФАСТ!” Но я не могла взять себя в руки. Страх душил меня, воздуха стало резко не хватать, и я согнулась пополам, жадно хватая его ртом. — Хранительница, вы в порядке? — голос Фаста был сильно встревожен, а его обладатель близок к панике. “ЭВЕЛИНА, ЮНИКРОН ТЕБЯ ПОДЕРИ!!!” А в следующий миг моя голова словно бы взорвалась от боли, но я даже закричать не смогла. Не смогла, потому что потеряла контроль. Моё сознание больше мне не принадлежало. Его захватили. Словно бы со стороны я наблюдала, как медленно разогнулась, отдышалась и перепуганно посмотрела на тёмно-зелёный автомобиль. — Фаст.., — голос точно был моим, и в тоже время не моим. Не я говорила это. — Фаст, я… Кажется, это моя сила… Инициация всё ближе. Голос звучал так правдоподобно, что, будь это кино, и смотри я его сейчас, этой актрисе я бы аплодировала стоя. Сама чуть было не поверила тому, что сказала я-но-не-я, а уж Фаст и подавно. — Хранительница, нам нужно срочно на корабль! Лорд Мегатрон должен об этом узнать! Десептикон был в таком нетерпении, что двигатель автомобиля на миг взревел. — Да, Фаст, конечно, — испуг в голосе звучал уже не так явно, но всё равно он там оставался. — Только, пожалуйста, дай мне полчаса. Мне переодеться надо. И… я ещё не ела сегодня. — Хранительница, вы меня простите, но лорд Мегатрон велел доставить вас “немедленно”, — последнее слово десептикон подчеркнул. — Сами понимаете, я не могу игнорировать его приказы. — Да, лорда Мегатрона вообще сложно игнорировать, — испуг совсем пропал, и появилось лёгкое веселье. — Тогда, прошу, дай мне две минуты. Мне правда надо переодеться. Фасту явно не хотелось терять время, и я его вполне могла понять. Уверена, Мегатрон в гневе страшен. Впрочем, от меня сейчас ничего не зависело, так как своё сознание я по-прежнему не контролировала. Единственное, чего мне сейчас хотелось, – чтобы голова перестала раскалываться. — Хранительница, нам правда нужно… — Я мигом, Фаст! — прокричала я-но-не-я уже направляясь в сторону дома. Бегом. Лично мне показалось, что бег был слишком медленным, но возможность как-то ускориться у меня отсутствовала. Я лишь наблюдала, как медленно взлетаю на крыльцо, открываю дверь, вбегаю, закрываю дверь, поворачиваюсь к ней спиной… И лишь в этот момент головная боль отпустила, а контроль вернулся. Не ожидая ничего такого, я не успела овладеть телом и шмякнулась на пол. Некоторое время глубоко дышала, пытаясь прийти в себя, но Огонь прервал мои посиделки на полу: “Я не понял, ты чего расселась? А ну, встала, живо! Переодеваться, бегом!” — Ты задолбал уже, второй раз за сегодня переодеваюсь! — взвыла я, поднимаясь на ноги. — Какого чёрта вообще там сейчас происходило?! “Тише ты! Фаст недалеко! Мысленно говори.” Я глубоко вздохнула, унимая страх и раздражение, но всё-таки побежала к лестнице. А теперь, отвечай: что это за хрень такая была?! “У тебя от страха, причём, обрати внимание, от совершенно необоснованного, напрочь мозги отшибло! Ты абсолютно отказалась рассуждать здраво и своим поведением могла полностью себя разоблачить, так что мне пришлось брать ситуацию под свой контроль.” Ты перехватил контроль над моим сознанием? — догадалась я, открывая шкаф в своей комнате. “Выбора не было. Я и так подозревал, что придётся, поскольку тут нужно хорошее актёрское мастерство, чтобы Фаст не понял ничего, к тому же ты могла забыть, что обычные люди довольно медленно бегают.” Так та медленная скорость, с которой он бежал в дом, раньше была для меня быстрой? Уму непостижимо. Переодевалась на нечеловеческой скорости. Чтобы было быстрее (пока там футболку чистую с чистыми шортами или юбкой в ящиках отыщешь), я натянула лёгкое платье до колена. Мятный цвет всегда приводил меня в восторг, а увидев это платье в магазине, я сразу поняла – без него не уйду. Ткань была лёгкой и к телу не липла, но была очень приятной. Верх был обыкновенный, без каких-либо украшений, из тех же тканей, что и юбка. Сама юбка состояла из двух разных тканей. Нижняя была более плотной и немного расклешённой, так что она не стесняла движений, но при этом можно было не опасаться, что при малейшем ветерке эта юбка подлетит. Верхняя же ткань была полупрозрачной и лежала волнами. При повороте полупрочзрачная ткань слегка подлетала и выглядела как волнующееся море. Но, что больше всего мне нравилось в этом платье, оно не было нарядным, так что подходило для повседневной носки, хотя, в тоже время при желании его вполне можно было надеть на какое-нибудь мероприятие. Простое, удобное, за счёт чего вполне элегантное. Схватив расчёску, я подбежала к зеркалу и на миг застыла на месте. Видимо, причина яркого сияния глаз, волос и кожи была именно в том, что во мне ключом била магическая энергия. Она, похоже, и вызвала сияние. Сейчас кожа светилась больше в переносном смысле, нежели в прямом. Она по-прежнему была гладкой, и тон был ровным. Красивый, холодный и светлый оттенок, под который почти нереально подобрать тоналку, ибо они все тёмные для неё, а зачастую к тому же жёлтые. Глаза перестали полыхать огнём, и их оттенок при таком освещении был ярко-янтарным. Волосы переливались золотистым блеском в утренних лучах, но не светились так, как около часа назад. И не завивались волной, а вновь стали прямыми. Оттенок губ снова стал более нежным. Но, если честно… Из зеркала на меня по-прежнему смотрела очень и очень хорошенькая девушка. Сколько мне там до красавицы, правду скажу, не знаю, может и красавица, а может и нет. Но, в любом случае, теперь я не походила на ту, кто съела лампочку и из-за этого светится. Я стала более естественной. И, честное слово, в этот момент я поняла, что меня целиком устраивает моя внешность. Даже если с чьей-то точки зрения красавицей я не являюсь. Мне всё равно нравится. Быстро расчесав спутанную (потому что кое-кто мне велел их спутать, чтобы Фаст решил, что я спала) копну золотистых волос, я решила никак их не убирать (да и время поджимало) и побежала вниз. Хоть длина волос у меня приличная, мне никогда не мешала эта распущенная копна. В школу только так и ходила, ибо заплетаться частенько не успевала. Вечно что-то доучивала в последний момент. Ну а потом привыкла, наверное. Я не завтракала, — мысленно сказала я, уже подбегая к входной двери. “Знаю, но это не трагедия. Потом объясню.” В этот раз я не стала требовать ответа. Обув лёгкие белые кеды, что завершили образ, я захватила ключи и толкнула входную дверь. Она открылась, и в лицо мне подул свежий утренний ветерок. Распущенные волосы разметались, а я вновь ощутила нити ветра. Казалось, они были частью меня и так манили к себе… Страшно захотелось ещё раз ухватиться за них, попробовать направить куда-то, поиграть с ними… “Лина, не заставляй меня вновь перехватывать контроль!” Я вспомнила, как раскалывалась голова, как резко падало давление… Это отрезвило, и я поборола это желание на корню. Лишь быстро спрятала ключи в небольшую расщелину, что пряталась за панелью возле входной двери (обычно я брала ключи с собой, но в данный момент у меня не было карманов) и поспешила к десептикону. Возле калитки тоже пришлось остановиться, чтобы закрыть дверь, и ключ прятать. Лучше с собой, конечно, брать, ну что уж. До Фаста шла быстрым шагом, постоянно контролируя свою скорость. Терпи, Лин, терпи… Скоро закончится этот фарс. Неважно как, но он закончится. Закончится, как только Мегатрон обо всём догадается. Теперь, когда я вновь могла рассуждать здраво, становилось очевидным, что Мегатрон ну никак не мог узнать о моей инициации. В конце концов, тут вариант только один – он мог увидеть, как я летала над лесом, но этот вариант можно сразу отметать. Если бы Мегатрон меня видел, то не стал бы посылать за мной Фаста, а собственноманипуляторно придушил бы. Сразу, как увидел. Но главным источником моего спокойствия стало осознание, что, какой бы ни была причина вызова, Мегатрон уже ничего не может мне сделать. Я инициированная Хранительница, самое могущественное существо чуть ли не во всём (а может и во всём) мире. И пусть я пока ничего не умею, на моей стороне Огонь, который всегда может перехватить контроль в случае чего. Сама ведь говорила себе, что не нужно мне больше бояться. И что? Стоило Фасту сказать, что Мегатрон велел мне немедленно явиться на корабль (спрашивается, какого хрена? Я не его подчинённая, чтобы он мне приказывал), как я сразу от страха сознание чуть не потеряла. Просто было дико непривычно осознавать, что все мои предыдущие страхи больше не имеют оснований. “Не имеют, Лин. Не забывай об этом.” Забывшись, я кивнула, и лишь потом сообразила, что со стороны это выглядит странно. К счастью, я уже была рядом с Фастом, так что поспешно добавила: — Я готова. Едем. *** Как он стал десептиконом? Это долгая история. В те времена, когда ещё никто и подумать не мог, что скоро начнётся война, которая уничтожит их планету, функционирование Фаста было не особо примечательным. Впрочем, это и неудивительно. Чем может быть примечательно функционирование бота из низшей касты? Тогда всё было просто… и одновременно очень и очень непросто. Тяжело быть тем, кого любой представитель высшей касты считает лишь грязью под ногами. Если ты из низших, то твоя первоочередная задача – выживать. Но с другой стороны, тогда не было войн, сражений, битв… Да, ты грязь под ногами, но, в то же время, ты предоставлен сам себе. Ведь никто не видит в тебе личность. Сбежал? Так другой придёт. Дезактивировался? Так опять-таки, таких как он полным-полно. Но то функционирование было абсолютно лишено многих радостей, что были доступны высшим. Высшие могли просто радоваться и функционировать в своё удовольствие. А низшие… низшие только и делали, что боролись за право это самое право функционировать. Ситуация постепенно ухудшалась… А потом появилась она. Александрина. Предыдущая их Хранительница, Беатриса, дезактивировалась незадолго до войны. Насколько ему было известно, будучи Хранительницей, Беатриса пережила около пяти поколений трансформеров. Плюс ещё тот период, пока она не была Хранительницей. То есть, продолжительность функционирования у неё была в шесть раз больше. Но, как Фаст смог понять, для Хранителей это норма. Конечно, в библиотеке Иакона наверняка написано об этом, но туда хода не было представителю низшей касты. С появлением Александрины появился и шанс, что всё изменится. Став Хранительницей, она тут же обратилась ко всем трансформерам с речью о проблемах в их обществе и о необходимости их решения. Её слова многим дали надежду. И все, кто эту надежду обрёл, больше не собирались возвращаться к предыдущему укладу жизни. В то самое время, гладиатор, по имени Мегатронус, обратился к трансформерам. Он говорил о том, что нужно объединяться и вместе бороться. И Фаст тогда присоединился к тому движению, которое впоследствии стало именоваться десептиконами. И долгое время Фаст очень гордился принятым решением и ни на миг не сомневался в его правильности. Первые сомнения возникли тогда, когда, совершенно неожиданно для всех, Александрина заявила, что никак не может поддерживать действия десептиконов, поскольку их действия – мало того, что ошибочны, так ещё и непозволительно жестоки. Как раз незадолго до этого, их лидер, Мегатрон, сокративший к этому моменту своё имя, обратился к совету, с требованием объявить его следующим Праймом. Ему отказали. Зато, объявили Праймом его друга. И, через некоторое время после того заявления Александрины и отказа Мегатронусу в его требовании, Хранительницу обнаружили дезактивированной. Это стало шоком для всех. Хранительницу, непобедимую, бессмертную… обнаружили возле колодца искр в луже энергона. Все, кому не лень, обсуждали это, все задавались вопросом, кто же убил Хранительницу и, что самое главное, как её убили? Сам Фаст не был исключением и точно так же задавался этими вопросами. К тому же, лично ему было очень жаль Александрину. Он встречался с ней пару раз, причём до того как она стала Хранительницей, и Александрина казалась ему доброй, отзывчивой и здравомыслящей. А в народе уже вовсю ходили слухи, что именно Мегатрон убил Александрину. Многие считали именно так потому, что как раз Мегатрону была эта смерть наиболее выгодна. Десептиконам же было плевать, ведь та Хранительница была против них, и многие считали её предательницей. Как же, сама сначала говорила, что считает, что с проблемами надо бороться, а в итоге? Волнения всё усиливались… Начались беспорядки. Случаи, когда представителей высших находили дезактивированными, всё учащались и становились обычным делом. Высшие отвечали убийствами на убийства, так что прямо на улицах часто можно было увидеть драки высших с низшими. Причём, не просто какие-то там потасовки, а очень серьёзные драки с летальными исходами. И тогда какой-то автобот объявил, что является следующим Хранителем и будет инициирован в ближайшем будущем. Вот только… Вот только его нашёл и прикончил Мегатрон. Лично. Предположения переросли в уверенность – это Мегатрон убил Александрину. И это окончательно настроило автоботов против десептиконов. Когда следующего потенциального Хранителя нашли сгоревшим, стало ясно, что рассчитывать на помощь высших сил бесполезно и нужно переходить к более активным действиям. Ненависть между двумя лагерями становилась всё сильнее. Каждая стычка, каждое сражение всё приближали начало открытой войны. Последней каплей стал тот орн, в котором многие низшие объединились с несколькими десептиконами и совершили целую серию покушений на семьи высших. Без разбору, автобот он, или нет. И почти все покушения были успешными. Рассвирепевшие высшие (те, кто остались) также объединились. Все те, кто ещё оставался в стороне, больше не были лишь сторонними наблюдателями. Каждый выбрал сторону. И трансформеры сами не заметили, как началась война. Мегатрон не щадил в этой войне никого. Он словно бы стал жестоким монстром, как с цепи сорвался. Конечно, многих эта перемена удивила, но никто из десептиконов не возражал – все слишком его боялись. А когда Мегатрон однажды едва не прикончил Фаста лишь за то, что он невовремя попался ему на окуляры, Фаст тоже стал бояться. Собственно, с тех самых пор он никогда не перечил Мегатрону и не рисковал нарушать приказ. Что поделать, всё его функционирование ему приказывали и помыкали им. Он рос во всём этом. Разве изменишь то, что было с бетства вложено? Война продолжалась долго. Но Фаст твёрдо верил, что они сражаются за Кибертрон. Сражаются за свою честь и свободу. Вот только… Кибертрон был разрушен из-за той самой войны. Так было ли то решение правильным? А за что они сражаются теперь? Фаст чуть повернул зеркало заднего вида, чтобы лучше видеть Ангелину. Ей ведь предстоит та же участь, что и всем предыдущим Хранителям. Она тоже сгорит. Но ведь она даже не трансформер, она человек. Человек, не имеющий никакого отношения ко всему этому. Так почему же ей придётся умирать? И зачем она нужна повелителю? Хочет сам убить её? Но ради чего? Фаст вернул зеркало в исходное положение. Он ведь убил уже двух Хранителей… ну, по крайней мере, одного точно. Фаст так и не понял, убивал ли Мегатрон Александрину, или нет. Осуждал ли его Фаст? Сложно сказать. Как бы там ни было, но Александрина и тот автобот действительно мешали десептиконам в целом и Мегатрону в частности. На войне все средства хороши. Вот только… Не стала ли эта война носить более личный характер? За что они сражаются? Кибертрон разрушен, их раса сократилась в несколько раз. Была бы эта битва за Хранительницу – ещё можно было бы понять. Но ведь это точно не так. Может ли быть такое, что Мегатрон сражается лишь за то, что нужно ему одному? За то, что остальным десептиконом не нужно совершенно? И снова Фаст посмотрел на Ангелину. А может ли быть, что эта война всегда, с самого начала, носила личный характер, а он, Фаст, как и другие просто этого не замечали?