Девочка в свитере

      Каждый день она тонула в свитерах все сильнеё. Её фигура словно погружалась в них: черных и белых, красных, зелёных, розовых, в полоску, вертикальную и горизонтальную, с вышивкой и стразами. Казалось, ещё день и её голова исчезнет в вороте из ткани.       Никому не казалось это странным, а выделенные скулы и бледность оправдывали природой, про тонкие пальцы и иногда видные запястья говорили — музыкальные. Пришлось научиться играть на фортепиано и гитаре, лишь бы не трогали. Служанки, которые начинали задавать вопросы и считать нужным помочь юной госпоже, удивительно быстро исчезали из поместья, а Люси получала пять минут морали о том, что нельзя так часто выгонять прислугу.        Когда её вес стал уменьшаться, друзья, которые были, тоже это заметили, но они не могли помочь. Ото всех она слышала странные советы, которые помогли бы только симулянту. Постоянно она слышала слова «просто начни есть» — через какое-то время, она уже начинала смеяться с этого. «Просто начни есть», хах, это как сказать человеку с перерезанным горлом «просто не истекай кровью».       Видя проблемы подруги, друзья удивительно быстро начали испаряться, как та любопытная прислуга, только без приказа. Пуф. И никто не берёт трубку. Бац. И по имени в школе никто не откликается. Бум. И ты одна обедаешь в углу школьной столовой.        Её все устраивало.        Ей хватало Девы, которая была во все посвящена, но не надоедала с расспросами. И Локи, который возил её в школу и в больницу, когда нужно. Только они присутствовали с ней рядом, когда поставили диагноз, когда начали вставлять трубку. И они понимали, они не помогут. Люси не знала, из-за чего все это. Из-за рано умершей мамы, из-за холодности отца, из-за метки, что клеймом висела у неё на плече. Возможно.        Её всё устраивало, так и было бы дальше если бы не…       Если бы не интервью, из-за которого на неё обратили внимание. Школьные суки. Именно так их окрещивала в своей голове Хартфелия. Рядом с ними она была частью серой массы, как все те, кто наблюдает издалека. Одна из тех, для кого они устраивают это шоу с модной одеждой, и постоянной сменой парней. Или это их меняли? Такой же она была и для него, но ему было все равно на такие мелочи, как статья в журнале. А вот местных стерв это волновало больше.        Она никогда не обращала внимания на школьные нападки, от того их становилось меньше, пока они совсем не исчезли. Когда несколько мразей затащили её в девчачий туалет, она поняла ещё одно — причину, почему быть серой мышкой ей удобно.  Она почти не слушала их тираду, уловила начало, да конец. Ей было все равно, что они говорили от «Что ты о себе возомнила? Думаешь, купила интервью и…» до «А почему ты всегда в свитерах? Прячешь жир? Подержи телефон…» от этого момента она очнулась.       Она не заметила, откуда эти дуры достали ножницы, но факт того что свитер срезали был явным. Замечая реакцию девушек, она ни капли не удивилась. Ошарашенные лица, и лишь немного завистливый взгляд Лиссаны. Она знала о её проблеме. Все знали, как легко она набирает лишний вес. Особенно, после фотографий из средней школы. Люси не считала, что это некрасиво или гадко, но пухленькая Лисс ей нравилась больше. Тогда они ещё общались и Люси даже казалось, что она милая. Ошибалась.        Она прекрасно понимала, насколько ошибалась во всем. Как там гласила пословица? «Настоящие друзья познаются в беде?» Люси понимала её по-своему, и считала, что настоящих друзей нет.       Сидя полуголой на полу девчачьего туалета, Люси пыталась скрыть свое тело руками, делая странные движения, словно проверяя, пропал ли свитер по-настоящему или ей кажется. Смотря на неаккуратно перерезанный свитер в руках Лисс, Люси не чувствовала жалость к нему. Он не был любимым, но ощущение, словно её кокон также сейчас распадается на мелкие нитки, никуда не исчезало. Будто её достали из мира грёз, и ощущение холодной плитки за спиной, казалось, дало пощечину, заставляя проснуться из долгого сна.        Метки. Две метки, что красовались на её теле, привлекли внимание. Ключ и молния. Они все знали этот ключ, каждый изгиб, оттенок, камушек. У каждой из них был такой, только в виде брелока. Он раздавал такие после проведённой с девушкой ночи. Будто говоря: «У тебя нет такой метки, но мы все равно можем быть вместе». У каждой второй в этой школе был такой брелок, и каждая такая прекрасно знала, как выглядит эта молния. Рассекавшая не только её плечо, но и его.        После такого никто бы не увидел это видео, если бы это не было прямой трансляцией. Никто об этом не узнал бы, чтобы не разрушить тот призрачный шанс девушек стать парой ему.       Но знало уже пол школы, ещё половина поставила на запись.        Лексус не мог проигнорировать видео. Он не раз видел, как девушки делают себе такие татуировки, и выкладывают фото. Он всегда проверял. Хотя он не верил в судьбу — он её боялся, никогда не знаешь куда эта тупая нить заведёт. Сравнение судьбы с нитью ему привилось с детства, из рассказов бабушки. Её ласковые слова навсегда выжглись на той стороне черепной коробки: «Судьба — это нить, ты никогда не знаешь где она свяжется с другими, а где её волокна поменяют цвет…». Его нить множество раз связывалась узлами с другими нитками, но больше всего он боялся того огромного узла, что навеки свяжет его с другой жизнью — чужой жизнью. Он никому не признается, что это его самый главный страх.       Ведь, он великий Лексус Дреяр — парень, что носит рубашки и боится судьбы.       В его шестнадцатилетие, он проснулся от жжения на плече и в области груди. Рассматривая ключ над сердцем, он улыбнулся, ведь, разве это не иронично? Ключ над сердцем - от сердца. Правда, этот день не был для него особым, Лексус просто-напросто сделал вид, что его это вообще не волнует. Как обычно одевая лиловую рубашку и натягивая наушники. Ему не нужна эта метка. С хера ли ему делать так, как указывает судьба? Кто она вообще такая…        Он сам управляет своей жизнью, думал он, заводя девушку в мешковатом свитере за здание школы. Она прекрасно знала, что он придёт. В отличии от него, она слышала и знала о нём. Когда ты остаёшься в стороне, удивительно, но ты в курсе всех слухов и кажется, что все вокруг как на ладони. В то время как она для всех вокруг была лишь тенью. Ей это даже начинало нравиться…       Пусть у неё и не было множества друзей, она не становилась центром увлекательных историй, и даже не посещала модные вечеринки, она не чувствовала одиночество. У неё всегда было чем занять себя, для того чтобы не чувствовать ту пустоту… Книги, сериалы, музыка, учёба, она не хотела оставлять себе время на это.       Весь день проходил в волнении, что он вот-вот схватит её за руку и затащит в тёмный угол. Тот салат, который по приказу отца насильно впихнули в неё, всё пытался вернуться наружу, но она старательно прогоняла чувство тошноты, продолжая путь за школу. Сигареты ей всегда помогали.       Люси посильнее затянулась, выдыхая дым в лицо Дреяра. Лёгкое головокружение не заставило себя долго ждать, отвлекая от нависшей над ней проблемы в виде «предназначенного». Лексус Дреяр не вызывал у неё страх или желание повиснуть у него на шее, но что-то в нём было. Нечто непонятное ей тянуло её к нему, хотелось взять его за руку и идти туда, куда он поведёт.       Лексус мгновенно почувствовал нечто необычное от прикосновения к этой девушке. Он пристально наблюдал за ней, подмечая каждое малое движение. Ему не хотелось её отпускать, думалось, вот он разберётся в дилемме — она или не она — и она исчезнет. Почему-то маленький мотылёк страха поселился в его душе. Страх, что метка фиктивна. Подделка, какой казалась девушка с прозрачной кожей, испускающая дым. Она призраком стояла напротив, и будто никуда не спешила. Словно, это не её нагло схватили за руку и утащили за школу.  — Так и будешь стоять и пялиться на меня? — лениво поинтересовалась блондинка, облокачиваясь на стену. Она снисходительно обвела фигуру парня взглядом, на пару секунд дольше чем положено, задерживая взгляд на плече.       Он заметил взгляд и плечо начало как-то странно зудеть, а от осуждающего взгляда на секунду стало не по себе, но он прогнал это чувство, подходя ближе и поддевая край её свитера пальцем. Она выкинула окурок, придавив его ногой и послушно подняла руки, дабы парню было легче.       Он осмотрел её тело, она была словно призрак, в сравнении с девушками, что посещали его постель. Серой мышью он её назвать уже не мог. Выступающие рёбра, удивительно худые кисти рук, ярко выделяющиеся ключицы и метки. Контрастно яркий жёлтый ключ и молния. Они клеймом выделялись на бледной, мраморной, коже. Жёлтый цвет обжигал и притягивал взгляд. Рука сама потянулась к телу, пальцы очертили линию ключиц, плавно переходя на плечо и дотрагиваясь до знака, что странно горел под пальцами. Так не грела ни одна татуировка, которые ему пришлось видеть. Ключ немного прятался под чашечкой бюстгальтера, но он мог поспорить — он подлинный.       Девушка слегка поёжилась под пристальным взглядом парня, и отвела взгляд. Окурок перестал дымиться и Люси подняла взгляд на блондина, как тот дотронулся до её ключицы. По телу пробежался табун мурашек и почему-то внезапно стало жарко, от его прикосновений метки горели, а голова тяжелела.       Лексус слегка потянул за плечо девушку и прижал её к себе, вдыхая аромат шоколада и вишни. Карие глаза с удивлением распахнулись, а щёки покрыл редкий румянец.  — Боже, не обман… — прошептал парень куда-то в волосы, — почему ты не рассказала мне? Можно же было догадаться по брелкам.   — Хватит задавать глупых вопросов, просто купи мне шоколада и назови меня хорошенькой, — проговорила девушка, закатывая глаза.