Песня одинокой души

Тёмная захламлённая комната, впрочем ничего нового, у хозяина комнаты были куда более важные дела, хоть он мог получить выговор от барабанщика. Где-то в углу комнаты звучал граммофон, но пластинка его заела на самых важных словах, важных словах для автора: " Это любовь твоей жизни. Она соблазнила меня". Ах, Латинская Симона, как же ты прекрасна и печальна! ТуДи закурил очередную сигарету, он не спешил менять пластинку, он будто пытался понять смысл слов песни, узнать голос, того бесконечно печального юноши из потрёпанной жизнью пластинки. Этот голос казался синеволосому совершенно чужим, да и тогда он был чужим. Комнату начали освещать первые лучи, для черноглазого ещё не наступило его завтра. Когда-то давно Стюарт пытался вести записи, письма самому себе, тогда он пытался понять самого себя. Но после того, как он написал первое письмо, ТуДи показалось, что письма бесполезны. Никто их не прочтёт, ибо они предназначены ему одному, душевному состоянию они тоже не помогали. А потом все эти планы просто вылетели из головы. Причин было предостаточно, хотя бы потому что Мёрдок порвал его письмо, возможно там было что-то важное. Может дело в постоянных головных болях? Они часто мешали Тасспоту думать и осознавать что-либо. Но каждый раз, на протяжении уже трех лет, он слышит далёкий, но совершенно близкий его сердцу, песню. Эта песня была для него всем, но в то же время была совершенно незнакомой. Он не понимал слов песни, но ощущал тонкие оттенки мелодии. Они были о любви, о хрупкой грани между печалью одиночества души и радостью созерцания двух тёмных глаз. И в те редкие моменты ТуДи любил разглядывать силуэты изумрудных глаз девушки, он все понимал, каждую нить этой мелодии синеволосый пропускал через свое сердце, сшивая огромный шрам, его душа тоже была одинокой, но он тоже радовался созерцанию двух прекрасных изумрудных глаз. Тогда, после каждого такого концерта, Стюарт как пьяный пытался что-то сказать, а может и предложить, но к своему несчастью, он не запоминал ничего, кроме мелодии сердца обладательницы измудруных глаз. Где-то в коридоре послышались шаги, и Тасспоту пришлось вернуться в реальность бытия. Комната была освещена уже на половину, где-то пылилась гитара, сыгравшая свои последние аккорды ещё на том острове из мусора, куча фильмов о зомби, наушники японки, которые она давно забыла. А в углу, словно кукла, сидело худое мужское тело, сигарета в руках уже тлела, безразличный житель комнаты знал, кому принадлежали эти шаги, но останавливать её он не стал, его лето снова ушло, а завтра так и не наступило. Затушив сигарету, Стюарт лихорадочно принялся искать блокнот. Он вспомнил! Он очнулся! Он наконец услышал слова песни! Блокнот оказался зарыт под пластинками и граммофоном, старый чёрный блокнот с наклейкой забавной рожицы панка, заедающая пластинка треснула, может от старости, может от не осторожности хозяина. Сейчас это было не важно. ТуДи начал писать слова песни, будто одержимый идеей понять простой смысл. От волнения ТуДи стало душно, чтобы лучше понять слова он вышел на крышу через своё окно, благо архитектура здания позволяло. Ветер словно снял с синеволосого пелено одержимости и беспамятного сна, его ум наконец прояснился. И где-то далеко, сердцем, он услышал её песню, такое далекое, но такое прекрасное пение. Оно было таким нежным, печальным,... тоскливым? Черноглазого б чувство вины и бесконечной тоски. Его струны души были затронуты её голосом, таким нежным и тихим, но самым родным голосом,этот голос исчезал в застывшем от времени городе, но мелодия же не признавала расстояний. ТуДи наконец прозрел, с него спало все лишнее, а сердце его проснулось. Его завтра наконец настало