Полет через боль

Первое, что я услышала, были громкие шаги, которые эхом отбивались от стен. Меня не покидало чувство, что идут совершенно в пустом помещении. Небольшая качка и лёгкая тошнота говорили о том, что меня несут на руках очень долго и довольно-таки небрежно. Сердце лишь изредка пропускало удары так медленно, что даже, казалось, неестественно. Как будто специально замедлили. Я попыталась пошевелить хотя бы пальцем руки, но тело категорически отказывалось подчиняться мне. А веки были настолько тяжёлыми, что казались стальными, и было просто невозможно их открыть. Я ничего не помню... Ничего. Мой мозг был настолько затуманен, что даже происходящее меня не волновало. Но интуиция просто вопила, что всё это не к добру. Я должна вернуться... Но куда? Зачем? Я не понимала этого, но фраза крепко засела у меня в голове. Моё состояние отдалённо было похоже на передозировку успокоительного и снотворного. У меня было такое, примерно неделю назад, когда я в очередной раз билась в истерике и не могла уснуть. Но почему? Почему меня накрывали припадки? Почему я не могла уснуть? Я не помню. Я совершенно потерялась во времени. Возможно, прошла минута, может, больше. Яркий белый свет пронзил мои закрытые веки. Мне стало невыносимо больно, но я не смогла даже сощуриться. Пройдя несколько шагов, нёсший меня человек буквально бросил меня на что-то ледяное, и послышался щелчок замка. Сильно ушибленное место неприятно заныло. Ещё раз попробовала пошевелить пальцами, к удивлению, у меня получилось. С трудом разлепив тяжёлые веки, увидела размытые серые квадраты, будто клетка и странно знакомый силуэт человека. Он быстрым шагом направлялся к другим двум очертаниям, отдалённо похожим на людские. Немного сфокусировала взгляд, и линии стали чётче – у меня не осталось никаких сомнений: я в клетке. Когда я ещё раз взглянула на быстро идущего человека, в памяти лениво всплыло имя. Эверд. Он направлялся к человеку в чёрном, державшему маленькую девочку лет шести. Забрав её, Эверд буквально вылетел из помещения. Воспоминания начали заторможено всплывать в моей памяти. Порывшись в ней, вспомнила, что моих родителей больше нет в живых, и глаза заволокла белая пелена печали и тоски. Все события вскрывались в моей голове одно за другим, и после каждого явления, злость во мне росла с каждой секундой. Как он мог?! А я ведь почти поверила, что ему не безразлична! А он просто втёрся в доверие, чтобы... чтобы притащить меня сюда! Но где я? Решив осмотреться, я с большими усилиями подползла к стене клетки и, зацепившись за прутья, немного подтащила себя, чтобы оказаться в сидячем положении. Оглянувшись вокруг, я увидела кучу полочек, пробирок и людей в белых спецодеждах. Сложилось впечатление, что я оказалась в фильме из жанра ужасов, где девушка попадает в секретную лабораторию. Мои движения заметил мужчина лет тридцати, тщательно смешивающий какую-то яркую  синеватую жидкость. Пройдя ко мне и присев рядом с клеткой, не смог сдержать самодовольную ухмылку. От его пристального взгляда мне стало не по себе. Я сразу почувствовала резкую неприязнь к этому человеку. — Вы только посмотрите, — наигранно, обращая на меня внимание своих коллег, сказал он. — Наша голубушка очнулась. Незнакомец медленно встал и направился к двери, которая находилась в противоположной стене. Аккуратно закрыв за собой дверь, он исчез на несколько минут, а после появился, но не один. За ним шёл мужчина лет сорока с красиво уложенными каштановыми волосами и серыми отрешёнными глазами. Он шёл уверенной и свободной походкой – сложилось впечатление, будто он не впервые здесь и очень хорошо знает это помещение. Подойдя ко мне, он пристально всматривался в меня, будто выискивал что-то. Я тоже смотрела на него, и не знаю, что он увидел в моих глазах, но его лицо стало холодным и непроницаемым. Резко развернувшись, он быстро направился к одному из своих коллег. Я до сих пор не могла отойти от полусонного состояния после обморока и не смогла разобрать, что он говорил ему. Но когда он направился в свой кабинет и скрылся за дверью, человек, которому он что-то  говорил, злорадно улыбнулся мне, и я почувствовала прилив страха.  Интуиция не кричала, а просто вопила, что добром дело не кончится. Взяв со стола в охапку какие-то странные предметы, он вдруг унесся в другую закрытую дверь. Я устало облокотилась спиной о решётку, поджав колени. Что это за место? Кто эти люди? И самое главное, что они собираются делать со мной? Вопросы сыпались градом, но ответы на них я даже не надеялась получить. Ко мне подошла милая на вид женщина и, отперев дверь, вошла. — М-могу ли я взять т-твою кровь? — она сильно заикалась и выглядела испуганной не меньше. В руках она держала шприц на семь кубиков. Она робко подошла ко мне и опустилась на колени. — Помоги мне. Что меня ждёт? — взмолилась шепотом я. Незнакомка уже набрала половину шприца из вены. Её руки задрожали и на мою холодную кожу упали несколько горячих капель. Закончив, она буквально вылетела с клетки в слезах. Отчаяние накрыло меня с головой. Что? Что мне делать?! Незнакомец, вернувшись со странными, уже раскалёнными предметами, самовлюблённой походкой направился ко мне. Когда он подошёл достаточно близко, я ужаснулась. Душа металась по всему телу, желая как можно быстрее вылететь отсюда. Сердцебиение напоминало барабанную дробь, а дыхание превращалось в истерическое. На глаза выступили непрошенные слёзы, и я замотала головой. — Нет, пожалуйста, не надо, не надо, пожалуйста не делайте этого... — через частые всхлипы шепотом взмолилась я. Мужчина только расплылся в ещё более широкой благоговейной улыбке и кивнул коллеге, который уже медленно подходил к нам. У меня начиналась настоящая истерика, слёзы страха ручьём бежали по побелевшим щекам, но когда замок щёлкнул, я просто закричала. Один из них «скрутил» меня, выставив мою руку, не давая возможности даже шевельнуться. Так больно мне ещё никогда не было... Было ощущение, что руку раз за разом полоскают в жидком огне. Слёзы боли накатили на меня новой волной, неужели это конец? Нет. Взяв себя в руки, я увернулась и укусила того, кто держал меня, за плечо. По помещению пронёсся гулкий мужской вскрик. Он отпрянул от меня, потирая укушенное место. Белая ткань приобрела розоватый оттенок, и с каждой секундой цвет насыщался. Нехило я его... — Ах ты паршивка! — с невыносимой яростью процедил незнакомец и, подлетев ко мне, сильно ударил в живот. Я согнулась пополам. Стало трудно дышать и я почти задыхалась, а в это время они продолжили начатое. Руку снова окунули в жидкий огонь. С моих глаз капали слёзы. Даже не знаю от чего! От боли, страха, предательства или от того, что не знаю, где нахожусь, и вряд ли меня собираются возвращать обратно. Потом меня с силой бросили на холодный пол и ушли. Не знаю, сколько времени прошло, но я просто рыдала. Было больно и физически, и морально. Что мне делать? Не могу же я тихо ждать, пока меня убьют! Немного успокоившись, я взглянула на руку и была готова плакать с новой силой. Запечённой кровью внутри на коже красовалось: «три тысячи тринадцать». Рука огнём горела, и я ничего не могла поделать. Что значит это число?.. Но на этом всё не закончилось... Из-за двери спокойным шагом вышел тот самый мужчина лет сорока и направился ко мне, предварительно подозвав двоих коллег. Я испуганно вжалась в угол и попыталась стать менее заметной. Отперев мою дверь, он зашёл сам, что сильно удивило меня. — Как тебя зовут? — его голос был мягким, бархатистым и успокаивающим. От него хотелось просто уснуть. — Арвис, — испуганно прошептала, чувствуя себя маленьким серым мышонком, загнанным в угол котами. Я в любой момент была готова расплакаться. — Арвис, послушай, я вколю тебе это. Предупреждаю: будет очень больно, но если ты не будешь сопротивляться, то нам не придётся тебя скручивать, как в прошлый раз... — его голос звучал ровно и успокаивающе. Медленно приближаясь ко мне, он достал из кармана огромный шприц с зелёной жидкостью.  — Что это? — дрожащим голосом опасливо спросила я и ещё больше вжалась в угол. — Один эксперимент, а ты подопытная... — промурлыкал незнакомец. — Правда... удачных экземпляров ещё не было. Его глаза безумно сверкнули. Удачных не было... Что же с ними случилось?! С ума сошли? Стали монстрами? Озверели или... умерли? Сердце пропустило удар. Самым лучшим мне показался последний вариант... Тело онемело от страха, и я больше не могла двигаться. Взвесив все за и против, я решила, что сопротивляться бесполезно. Игла вошла в руку медленно и мучительно. По мере ввода жидкости, по телу разливалась боль такой силы, что я не могла издать ни единого звука – так сильно боль сковала моё горло. Я перестала что-либо слышать: вместо шагов и разговоров в ушах шумел странный звон, практически оглушавший меня. Каждое движение казалось сущей пыткой. Но дышать было особенно болезненно. Ощущение, будто в твои лёгкие врезаются тысячи мелких иголочек. Я упала на ледяной, мокрый от слёз пол, в попытках глотнуть немного, хотя бы каплю воздуха. Перед моими глазами появились мутные очертания железных труб, соединённых между собой, а за ними – уходящих людей. Потом я просто провалилась в темноту.