Белтейн и Саун

Зелье выпила жрица до дна, Исполняя друида слова. Словно кукла, в объятиях сна, На алтарь, ни жива, ни мертва, По велению воли чужой Безучастно взошла, покорясь. Демон в капище призван волшбой, И зловещая ночь началась… Был исполнен жестокий обряд, Крови девственной демон пролил, И, потомка зачатию рад, Свою жертву оставил без сил. На рассвете, очнувшись от сна, Отголосками жутких картин Жрица в мыслях была смущена… Волхв поведал ей, чей будет сын. Приказал, чтоб никто не узнал, Что за семя пустило росток. Как зеницу, беречь наказал, Или будет жестоким урок… Жрица силой своей колдовской Захотела узнать всё верней. Дар природный усилив собой, Вдруг три искры откликнулись в ней. Посылая молитвы богам, Срока ждала с надеждой одной: Что детей уберечь от Врага Ей удастся, поспорив с судьбой. В час назначенный, тихо, тайком, К повитухе, подруге своей, В дом пришла, и, на диво легко, Свет увидели трое детей. Был один из них в ауре Тьмы, Свет сиял у другого в душе. Только дочке, у доли взаймы, Ничего не осталось уже. Повитуха, бездетна сама, Грех обмана на сердце взяла: Только жрица очнулась от сна, Ей сказала, что дочь умерла…