"Хреново, да?"

Друга убили... И как дальше жить? Как дальше чувствовать, мыслить, любить? Слёзы алмазные катятся с глаз; Крик боли, отчаянья в горле погряз. А душу съедает коррозия скорби, А в сердце стучат похоронные дроби. А в мыслях безумные вопль и глас: "О, Боже! Не с ним! Не здесь! Не сейчас! Он же.. Но как же... За что? Почему? Ведь долго же жить ещё было ему?" Журналисты суют микрофоны под нос: "О, сэр, о позвольте задать вам вопрос..." И все, словно волки, хотят одного - Сожрать до костей всю душу его. Сказал, не подумав: "Хренова, о да?.." А взгляд самого исчез в никуда. Он был уничтожен, раздавлен всерьёз И очень устал он от боли и слёз. На студии страшно звенит тишина, Дрожание струн глотает она. По радио всюду - "Хреново, о да?.." Безразличием назвали скорби слова.