Под дождем без зонта

— Постой, — между поцелуями выдохнул Марк, стараясь все же взять себя в руки, а не утонуть в захлестнувшем его желании с головой. Ему до безумия, до чёрных мошек перед глазами, хотелось сейчас оказаться дома, содрать с себя и с альфы одежду, притереться кожа к коже, ощутить пьянящие прикосновения и наконец-то раствориться в сладких, сводящих с ума ласках. А не находиться в кабинете у своего собственного начальника, на его столе, сминая задницей только что распечатанные документы. Вот все, что происходило сейчас, только с поправкой на дом, на кровать, без каких-либо возможных свидетелей. Не то чтобы он был ханжой, но трахаться на рабочем месте не собирался, как бы сильно этого ни хотелось. Их отношения длились всего ничего, как казалось Марку, две недели, за которые он полностью осознал, что ничего не знал о Лиаме. Например то, что несмотря на свою внешность, харизму и умение расположить к себе любого собеседника, тот иногда, по большей части, если этого не требовали приличия, плевал на мнения окружающих «с высокой колокольни». Если Марк ещё в самом начале намеревался придерживаться корпоративной этики, надеясь, что никто не заподозрит их в отношениях, то Лиам, придя в понедельник в офис, прежде, чем зайти в кабинет, поздоровался со своим секретарём. Хорошо так, прилюдно. Склонился и быстро коснулся губами его губ и следом толкнулся языком внутрь, на несколько мгновений делая утро невыносимо прекрасным. Как ему удалось потом сохранить лицо и не покраснеть под изумленными взглядами, Марк не помнил, но то, что Лиам слал к чертям всю его выдержку, было и так ясно. — Они считают, что ты его опоил каким-то любовным зельем, — поделился по секрету Игорь, не очень умело стараясь сдержать смех, на что Марк лишь закатил глаза, надеясь, что это не будет длиться вечно. Когда у него выдалась свободная минутка, он, принеся альфе документы на подпись, очень недовольно поинтересовался у Лиама, почему утром тот так себя повёл. — А что не так? — вопросом на его вопрос ответил альфа. — Я не нарушаю никаких правил, — и проницательно продолжил, — то, что персоналу не нравится мой выбор, это не моя проблема, — он откинулся на спинку кресла, цепко осматривая его с ног до головы, добавляя: — Не знаю, что ты там себе напридумывал, но ты мне действительно нравишься и я не собираюсь прятаться по углам, чтобы никто не заподозрил, что мне захотелось тебя поцеловать. Все-таки Марк тогда вспыхнул в ответ на его слова, как новогодняя ёлка, чувствуя себя до одури счастливым идиотом. О таком отношении за свои — сколько там? — почти двадцать девять, Марк не то чтобы не думал, не мечтал, а просто не рассчитывал. В первые годы он наивно все ждал чего-то подобного, а потом осознал, что, видимо, не создан для отношений, для того, чтобы его любили и относились соответственно. И вот теперь, когда все-таки то долгожданное так неожиданно случилось, ему было до невыносимого зуда под кожей страшно. Страшно знать, что когда-то это все исчезнет так же быстро, как и появилось. И так же с замиранием ждать этого дня. Тогда у Марка получилось взять если не все, то часть страхов под контроль, малодушно понадеяться, что это будет нескоро и он успеет насладиться и вобрать хоть часть того тепла, которым так щедро делится с ним альфа. Лиам все же после их разговора стал придерживаться каких-то негласных правил и больше не набрасывался с неожиданными поцелуями. Но все равно не считал нужным шифроваться, и каждому, кто видел их вдвоем, было без лишних слов понятно, что между ними не только рабочие отношения. Лиам очень часто стал как бы невзначай поправлять лацканы пиджака Марка, вроде бы и говорит что-то свое, обсуждая очередную предстоящую встречу, а все равно то и дело норовит прикоснуться. Поцелуи украдкой в переговорной, после которых весь офис думал, что они там занимались оральным сексом. Губы у омеги всегда после таких моментов были припухшие, так что он понимал причину подобных слухов. Иногда у Марка складывалось впечатление, словно альфа знает, что, несмотря на собственное ворчание, именно ему хочется таких неторопливых встреч и попыток получше узнать друг друга. Лиам, как приличный и воспитанный мужчина, не переступал черту, после которой не мог остановиться, и подвозя каждый вечер омегу домой, сладко целуя на прощание, поначалу не напрашивался в гости. И это хождение вокруг друг друга закончилось тем, что в первую пятницу Лиам по окончании рабочего дня буквально выдернул Марка из кресла и, очень настойчиво заговаривая зубы, увез куда-то. Как потом оказалось, он спланировал им свидание. Вначале Марк опешил от такого поворота событий, но потом не мог сдержать эмоций от нахлынувших чувств. Никто и никогда не преподносил ему таких сюрпризов, стараясь сделать приятно. В тот момент ему казалось, он пережил все то, что пишут в сопливых романах для омег, которыми Марк так зачитывался в юности. То дурацкое ощущение единения преследовало его еще несколько дней, разукрашивая мир в яркие краски и превращая пыльный смог города в хрустально чистый воздух. Хотелось как никогда жить, а не просто существовать. Было нереально хорошо. С началом следующей рабочей недели им пришлось окунуться в подготовку к крупному проекту, и весь этот романтический бред сошёл на нет, оставив после себя сладкое послевкусие и желание повторить. И не один раз. И вот, видимо, вынужденный перерыв грозился закончиться здесь и сейчас. Поздно вечером, в офисе, в кабинете непосредственного начальства, на этом самом столе. — Что? — оторвавшись от вылизывания его шеи, спросил Лиам, с трудом сфокусировав на нем поплывший взгляд. Его голос звучал хрипло, и от этого Марк вспыхнул моментально. Его колотило от безумного желания продолжать, ощущать и дальше, как прохладные пальцы альфы, забравшись под рубашку, нежно касаются его живота, как горячий язык сладко проходится по шее, как вслед за поцелуями Лиам слегка прикусывает зубами кожу, посылая по телу волну мурашек. Член больно упирался в ширинку брюк, белье предательски намокло от натекшей смазки. Раньше, в подобных ситуациях, Марку приходилось использовать покупную смазку, постоянно гадая, что с ним не так. Но, видимо, все дело было в неправильном выборе партнера. Марк до разъезжающих коленей хотел почувствовать его, перестать страдать черт-те чем и наконец-то трахнуться или заняться любовью, определение было не так важно, вот только место происходящего играло самую важную роль. — Давай не здесь, — все же сумел выдохнуть омега, чувствуя себя полным идиотом вкупе со званием обломщика. Он клял себя за то, что позволил себе дать слабину, что позволил альфе зайти так далеко, что сидит на столе с расстёгнутой рубашкой, чудом болтающейся на запястьях, прижимая Лиама ногами к себе, в то время как тот, едва не мурлыча, вылизывает его ключицы. — Хммм, — протянул Лиам, все же касаясь нежным поцелуем шеи, легонько прикусывая покрасневшую кожу. — Точно, давай не здесь, — согласился он, впрочем продолжая свое занятие, — но ты уверен, что возвращаться домой в таком состоянии тебе будет удобно, — и в подтверждение своих слов осторожно погладил пальцами возбужденный до предела член. Прикосновение горячей ладони, ощущавшееся даже сквозь плотную ткань брюк, выкрутило все рецепторы до предела, и Марк жалобно заскулил. Желание неконтролируемой волной вспенилось в крови, обжигая острым наслаждением, граничившим с такой же сильной болью. Дыхание альфы, терпкий запах его парфюма, смешавшийся с феромонами, выкручивали и так расшатанные рецепторы на максимум, вытесняя все ненужное. Чутко улавливая его состояние, Лиам продолжил покрывать его тело лёгкими, дразнящими поцелуями. — Давай я сначала помогу справиться с этой «проблемкой» и потом мы поедем к тебе? Ко мне? — предложил альфа, осторожно расстегивая брюки и обхватывая через бельё текущий член. — Ммм? Как тебе такой вариант? — И кто виноват в этом? — выдохнул Марк, сжимая широкие плечи и стараясь не толкаться бёдрами навстречу дразнящим прикосновениям. — Я, — самодовольно ответил Лиам, — и сейчас я все исправлю. Облизав пересохшие губы, омега усмехнулся. — И как ты собрался это сделать? — скорее из вредности поинтересовался он, касаясь ладонью затылка альфы и притягивая для поцелуя. Нежность губ, неожиданная сладость их изнанки, к чему Марк никак не мог привыкнуть, напрочь отключила мозг, так что ответ он пропустил мимо ушей и всего прочего. — Что? — все же переспросил омега, облизывая губы и стараясь включить хотя бы уши, раз все остальное давно превратилось в кисель. — Я тебе отсосу, — тоном первостатейного засранца произнес альфа, так явно наслаждаясь происходящим, что у Марка даже не возникло желания злиться на него. — Зачем так грубо? — проворчал Марк, вспыхивая, как сухая трава на солнце, от одной только мысли, что вот эти губы, настолько сладкие, сводящие с ума, сейчас растянутся вокруг его члена. — О Боже… — застонал он, опираясь одной ладонью о стол, а второй сминая белоснежную рубашку на широких плечах. Усмехнувшись, но так ничего и не ответив, Лиам опустился перед ним на колени и с намёком ухватился за ремень. Стараясь не думать о том, что до этого вечера они ограничивались поцелуями и не доходили до ощупывания даже через ткань, Марк приподнял бедра, позволяя стянуть брюки вместе с бельём. Наблюдая, как Лиам осторожно и тягуче медленно провёл языком от яиц до самого верха, омега едва осознал, что нужно дышать. А когда альфа обхватил губами упругую головку, неспешно обвёл ее языком и медленно насадился до самого горла, Марк едва сумел сдержать порнографичный стон. Поддавшись плеснувшемуся в крови желанию, он все же осторожно, боясь спугнуть, бережно скользнул ладонью по темным волосам, словно не веря, что это действительно происходит. Стыдно было признаться, но такие ласки, такое отношение, бережное, что ли, омега испытал впервые. Все его немногочисленные партнёры никогда не заботились о нем, желая как можно быстрее ткнуть носом в подушку и грубо взять, считая, что если он такой большой, совсем не похож на миниатюрных омег, то и не любит, чтобы с ним нежничали. И от этого Марк ещё больше ощущал своё отличие от всех остальных, словно острыми гранями ранясь раз за разом, пока чувства не притупились настолько, что все стало казаться таким безразличным и неважным. Такая жизнь казалась ему неплохой. До тех пор, пока в его жизни не появился Лиам. И вот теперь, всего через несколько месяцев после знакомства, этот альфа, от одного голоса которого поджимаются пальцы на ногах, стоит перед ним на коленях и… он… — Боже, — застонал Марк, запрокинув голову под пристальным взглядом фиалковых глаз, все же не сумев сдержать слёз. — Что случилось? Тебе плохо? — обеспокоенно отозвался Лиам, поднимаясь на ноги и стараясь заглянуть в глаза. — Или тебе не нравится? Шмыгнув носом, омега постарался улыбнуться. — Нравится, — заверил он и следом попытался объяснить: — Просто для меня это все впервые. — В смысле? — недоверчиво переспросил альфа. — Хочешь сказать, что ты де… — Нет, — поспешно воскликнул Марк, не дав ему договорить, — не настолько все плохо, —прошептал он, покраснев ещё больше, — но опыта у меня почти нет, и я не привык к подобному, прости, — едва слышно закончил Марк, жалея, что вообще об этом заикнулся. Уткнувшись лбом ему в плечо, Лиам пару раз глубоко вздохнул, а затем очень осторожно коснулся поцелуем виска. — Прости, — все же поговорил он, — но очень рад, что в некоторых моментах я у тебя первый. Марк лишь жалобно фыркнул, зная, что если попытается сейчас что-то ответить, голос точно подведёт и даст петуха. Словно понимая его с одного взгляда, отчего внутри омеги каждый раз все сладко сжималось, Лиам буквально стек вниз (как это у него так сексуально получается?), без лишний слов снова провёл языком влажную дорожку от основания члена до самой головки и медленно, глядя снизу вверх, обхватил ее губами. Едва не поперхнувшись стоном, Марк, вцепившись пальцами одной ладони в кромку стола, вторую ладонь снова положил альфе на затылок и выдохнул сквозь зубы. Сама мысль о том, что Лиам стоит перед ним на коленях и с видимым удовольствием делает ему приятно, заставила разогнаться горячей волной по телу кровь, вытесняя все сомнения. Наблюдая, как серебристые глаза темнеют, как горячий румянец сползает на шею и ключицы, Лиам, не сдержавшись, тоже застонал. Видеть обычно собранного Марка таким открытым, жаждущим наслаждения и настолько доверчивым, было непривычно, и Лиаму впервые за долгое время захотелось, чтобы партнёру было с ним не просто хорошо, а охренеть как классно. Чувствуя, как хватка на волосах становится жёстче, как горячий член твердеет ещё больше, мужчина едва смог проглотить очередной стон. Ощущения от того, как Марк тихо постанывая, стараясь себя контролировать все же мягко толкается бёдрами ему навстречу, как, не открывая глаз, мотает головой, как хрипло стонет, кончая глубоко в горло, были настолько яркие и острые, что Лиаму едва удалось удержаться на самой грани и не кончить следом за ним в штаны, ни разу к себе не прикоснувшись, как какому-то подростку, ей-богу. Стараясь сморгнуть плескавшееся внутри наслаждение, Марк посмотрел на Лиама. Альфа все так же сидел перед ним на полу и, облокотившись о его колено, улыбался и смотрел на него как-то чересчур самодовольно. Мягко улыбнувшись в ответ, Марк осторожно потянул альфу к себе и, нежно коснувшись губ, скользнул языком внутрь. Ощущая свой вкус, он едва ощутимо застонал в поцелуй, чувствуя, как новый виток возбуждения пружинит прямо в пах. — Поехали домой, — почти жалобно предложил он, едва не плавясь от того, как альфа продолжал целовать его влажную кожу, параллельно приводя одежду в порядок. Застегнув рубашку и относительно разгладив ладонью складки, Лиам наконец-то оторвался от него и посмотрел в глаза, чуть самовольно усмехаясь. — Поехали, — согласился он, помогая Марку поднять свою шикарную задницу со стола. Нежно погладив ладонью по спине, Лиам взял его за руку и осторожно повёл в сторону выхода. Молча следуя за ним, впервые в жизни чувствуя, как запах альфы окутывает его с ног до головы, словно тёплым одеялом, Марк не мог сдержать улыбки. Впервые имея возможность ни о чем не думать и полностью довериться партнеру, он ощущал себя настолько классно, что в голове царила блаженная пустота. Ехали они в уютной тишине. Никогда раньше Марк не думал, что молчание может быть таким непринуждённым. Он молчал, улыбаясь, не стремясь нарушить тишину, лёгкий приятный хмель наслаждения все ещё бродил по телу, делая жизнь невероятно классной штукой. Наверное, омега все же задремал, по другой причине он вряд ли бы пропустил появление на заднем сиденье пакетов, полных продуктов из супермаркета. — Завтра начинаются выходные, и я не думаю, что у тебя в холодильнике достаточно еды, чтобы потом не нестись в торговый центр, — пояснил Лиам, отстегивая ремень безопасности. Потянувшись всем телом, Марк вышел следом за ним из машины и, обнаружив, как тот вытаскивает из багажника подготовленную сумку с вещами, с оглушительным щелчком осознал, что альфа останется у него на весь уик-энд. Осознание того, что эти два дня и три ночи он проведёт с самым невероятным альфой, о котором ранее мог только мечтать, очередной мягкой волной ударило под дых. Не найдя, что ответить, Марк молча подхватил пакеты и направился в дом, надеясь, что до квартиры они доберутся без происшествий. Но стоило ему закрыть дверь, как Лиам с некой опаской посмотрел на сидевшего посередине коридора Виски. К его величайшему сожалению, кот никак не желал признавать альфу на своей территории. При омеге этот пушистый комок шерсти большую часть времени его игнорировал, а иногда ограничивался грозным шипением и урчанием, словно намеренно затевая драку. И стоило хозяину отойти, как тут же пользовался подвернувшимся моментом и царапал доверчивого Лиама до крови. Марк, конечно, потом долго извинялся, обрабатывая его раны, но в итоге все равно никак не мог повлиять на кота. Глупая «шерстянка» отказывалась его слушать. И вот сейчас, наблюдая, как альфа достаёт из кармана очередное подношение в виде новой шуршащей игрушки, омега не сдержал улыбки. Лиам не оставлял надежды и попыток подлизаться к коту. И таких попыток за последнюю неделю, что альфа ночевал у него, набралось полную плетеную корзинку, которую тоже притащил Лиам. Видя, как Виски весь подобрался, сконцентрировавшись на новой игрушке, Марк обогнул его и направился в кухню, зная, что здесь его присутствие не понадобится. Раскладывая продукты по местам, он слышал, как Лиам снова пошуршал игрушкой и, судя по звукам, закинул ее в гостиную, и от того, как ломанулся за ней Виски, омега усмехнулся. — Перемирие? — поинтересовался он, когда альфа появился на кухне. — Не думаю, — произнёс тот, скидывая пиджак на спину стула. Вытащив из пакета длинную пачку, он сменил тему: — Хочу сварить спагетти и сделать к ним соус. — Я помогу, — отозвался Марк, доставая большую кастрюлю и чувствуя, как легкая сытость от полученного в кабинете минета растворяется в острых гранях реальности. Чутко уловив смену его настроения, Лиам осторожно приобнял омегу. Стараясь заглянуть в глаза и в очередной раз понимая, что разница в возрасте его больше не беспокоит, как было раньше, альфа заговорщицки произнёс: — Я почти у цели, не время отступать, — он улыбнулся, — ещё несколько игрушек и парочка дорогих консервов, и Виски будет мой. Фыркнув ему в губы, Марк с удовольствием ответил на поцелуй, стараясь не перейти ту едва ощутимую черту, после которой они опять останутся без ужина. Он очнулся только тогда, когда под ногами истошно заорал голодный питомец, требуя к себе внимания. Нехотя отстранившись, омега поморщился: недовольный кот, вцепившись когтями в штанину, буквально повис на ней. Под насмешливым взглядом фиалковых глаз Марк, отцепив животное, взял его на руки и достал из холодильника упомянутые ранее альфой консервы. — Ну так что? Я могу сделать салат, — предложил он, ставя перед Виски тарелку. Мягко оттеснив Марка к столу, Лиам, воспользовавшись тем, что кот сейчас занят, снова поцеловал омегу и, когда рядом устрашающе заурчало, с сожалением отодвинулся. — Это я обещал тебе приготовить ужин, — произнёс Лиам, коротко поцеловав его ещё раз и отступив на безопасное расстояние, — а ты если хочешь, можешь открыть и налить нам вина, чтобы, так сказать, скрасить ожидание. Откупоривая бутылку и разливая вино по бокалам, Марк в очередной раз был благодарен Лиаму за то, что тот принимает его как равного себе и по силе, и по статусу. Именно в такие моменты, зная, что альфа не дергается в его присутствии, Марк мог позволить себе расслабиться и перестать себя контролировать, что ранее в подобных ситуациях всегда отнимало кучу сил, после чего пропадало какое-никакое желание продолжать, и сама мысль, ради чего это вообще изначально затевалось, казалась не такой уж и удачной. Сидя за столом, наблюдая за тем, как Лиам умело нарезает помидоры и зелень, Марк чувствовал себя по-идиотски счастливым. Они разговаривали о всякой ерунде, обсуждая прошедшую неделю, иногда сталкиваясь взглядами и улыбаясь друг другу, зная, что сегодня и завтра у них куча времени. Они ужинали не спеша, Марк с нескрываемым удовольствием ел приготовленную пасту и слушал смешные истории Лиама о своём детстве, изредка доливая ему ещё вина. Они, никуда не торопясь — вместе! — вымыли посуду, посмеиваясь над недовольным урчанием Виски и так же медленно перебрались в гостиную на диван. Это были невероятные ощущения, от которых внутри Марка что-то сладко замирало и к горлу поступал ком. Поцеловав его в макушку, Лиам достал планшет, собираясь все же ещё немного поработать. Оставлять кучу непроверенных документов на вечер воскресенья ему не хотелось. Устало придвинувшись к альфе и закинув голые ступни на журнальный столик, почесывая тут же запрыгнувшего ему на ноги кота и слушая его довольное тарахтение, Марк прикрыл глаза. От близости альфы в голове возникла сладкая, приятная пустота. Он улыбнулся одним уголками губ. Слушая, как пальцы Лиама почти бесшумно стучат по экрану, видимо внося правки в текст, омега позволил себе безмятежно соскользнуть в сон, зная, что рядом с Лиамом он в безопасности. Рядом с его альфой.