На удачу...

Усопп заболел. Он понял это после того как подал идею Санджи (уже не помнил какую), а тот, от радости, крепко обнял его и, кажется сам не поняв что сделал, звонко поцеловал его, Усоппа, в нос. Санджи в тот день умчался выполнять поданную идею в жизнь, а к вечеру, по-видимому, все забыл. А Усопп почему-то запомнил. Горящие предвкушением глаза; яркую, широкую улыбку с зажатой, и уже готовой вывалится изо рта сигаретой; крепкие объятья; запах и мягкость его волос, пощекотавших его ухо в тот момент, и мягкость его поварских губ, которые он почувствовал носом. Все это происходило так быстро, но помнил он это так, как будто это длилось пару минут. Каждую секунду. Каждую деталь. Но поверил в это парень не сразу. Сходил к Чопперу — проверился на все возможные болезни и с каким-то сожалением понял что полностью здоров. Сходил к Фрэнки — тот сказал ему не парится, и действовать по мере необходимого. И, наконец не выдержав, пошел за советом к Нами. Девушка выслушала его, покивала чему-то своему, а потом с чисто женским любопытством спросила. — В кого ты влюбился? Усопп буквально за секунды покраснел аки вареный рак и бессвязно попытался оправдаться перед девушкой, со страхом смотря на её всё-понимающую улыбку. Наконец, когда он успокоился, Нами посоветовала вести себя естественно, ненавязчиво ухаживать, а потом, если припечет — признаться в чувствах. Девушка завела лекцию на пару десятков минут, из чего Усопп понял что влюбленность это не болезнь, и признаться в этом не грех. Также он понял что пропал. Пропал потому-то а — Санджи парень, и б — Санджи очень сильный парень, поэтому чисто рационально ухаживать за ним должен он. А этому не бывать потому-что а — Усопп тоже парень, и б — Санджи он не интересует ни на грамм. Но он попытался. Где-то через неделю, чтобы Нами все забыла и ничего не поняла, Усопп остался в камбузе после ужина, нервно озираясь и мученически краснея. Санджи заметил его только спустя несколько минут и очень удивился. — Эй, ты чего тут? — его бровь взметнулась вверх. Усопп буркнул что-то себе под нос и спросил: — Тебе помочь? На что кок натянуто улыбнулся, даже не взглянув на огромную гору посуды, ответил вежливым, но холодным «Нет, спасибо». Усопп улыбнулся и ушел, сжимая от досады кулаки и щурясь от колкой и совсем маленькой обиды. Санджи безусловно не отказался бы от помощи, но никто её не предлагал, а просить сам он бы ни за что не стал. Санджи не нужна была помощь именно Усоппа. В конце концов, спать он приходил около двух часов ночи. Так как ужин заканчивался около десяти или одиннадцати, Санджи несколько часов торчал в камбузе наводя порядок. Вставал он около пяти чтобы приготовить завтрак. Кок спал от силы три часа в сутки. Усоппа это злило. Неловкая ситуация после ужина отгородила и так не слишком общающихся друзей друг от друга. Блондин стал общаться с канониром только по необходимости и малозначимыми фразами. Это не помешало Усоппу за два месяца и несколько островов сгладить их общение до, опять-таки, дружеского и живого. В один из вечеров, наблюдая как Санджи моет посуду, так как тот по прежнему отказывался от помощи, но по привычке ставил перед ним кружку с чаем и пару конфет, Усопп возьми да и ляпни: — Эй Санджи, как ты думаешь, что делают на удачу? — делая еще один горячий глоток. — Не знаю. Хлопаю по плечу или обнимают. — повар обернулся, вытер мокрый от брызгов лоб и продолжил в своей удивительно вежливой манере — А тебе зачем? — А если девушке? — наклонился вперед канонир, начисто проигнорировав вопрос. — Тогда только поцелуй! — серьезно сказал Санджи и продолжил мыть посуду. Усопп просидел молча еще пару минут, а затем, поражаясь своей решительности, вновь спросил. — Ты бы когда-нибудь поцеловал парня? — и тут же прикусил язык. Не хотелось бы наткнуться на вежливое безразличие вновь. — Если только на удачу. — фыркнул кок, припомнив предыдущий вопрос. Однако по его тону было заметно что данная тема ему противна. В следующий раз Усопп сидел на камбузе молча, а потом и вовсе перестал приходить. Ему думалось что своими глупыми вопросами и навязчивостью он напрягает друга. А Санджи в очередной раз поставив на стол чай в любимой кружке канонира и сладость, дернулся так как Усоппа по близости не было. Непонятно почему расстроившись, кок, бурча что-то про грязную посуду, сел и сам выпил половину кружки, лишь потом дернувшись и отчайно покраснев. Опять таки, не понимая почему.

***

Спустя несколько месяцев полных приключений, когда обоим парням не было до отношений друг с другом, Усопп ужасно волнуясь, решился прийти к Санджи вечером. Не особо удивившись, Санджи налил ему кружку чая и сам сел напротив, проигнорировав посуду и задумчиво пуская дым изо рта. А Усопп вспомнив причину своего визита, со смущенным румянцем посмотрел коку прямо в глаза и на одном дыхании выпалил. — Санджитымнебезумнонравишсяиянепонимаюпочемувот. — и стал наблюдать за реакцией. Глаза Санджи расширились, а само лицо выражало крайнюю степень недоумения. — Чего? — переспросил он. — Тебе помочь? — криво улыбнулся Усопп, взглянув на гору посуды за спиной Санджи, уже мысленно убивая себя за глупое признание и стараясь забыть все что он произнес. Кок обернулся, цыкнул и прикинув что-то у себя голове сказал: — Ладно. Утром, волнение перед Эльбафом достигло своего апогея, но, к сожалению не перекрыло неловкость и стыд перед Санджи. Тот не приближался, не смотрел, не разговаривал с Усоппом все утро перед выходом на остров. Причалили они поздно ночью, решив пойти на остров утром. Собственно поэтому, зная что Санджи останется на время на корабле, он и решил признаться. Теперь жалел об этом. Все уже стояли на земле и ждали Усоппа. Тот спускался самым последним потому-что что-то забыл. Около спуска стоял Санджи, поэтому Усопп немного помедлил и пошел, стараясь не обращать на кока внимания. Усопп волновался. Сильно. Но когда канонир уже ступил ногу за борт, Санджи зацепился за его плечо, развернул и пока все были отвлечены, поцеловал Усоппа, слегка прикусив тому губу. Потом он развернул обалдевшего парня шепнул ему на ухо — " На удачу», и улыбаясь подтолкнул Усоппа к суше. Усопп ничего не понял, но по определению, не мог не радоваться.