Мы находимся на дороге в ад (с небольшим количеством небес)

Дэдпул паркует реактивный самолет на стоянке Айхоп*. Питер не уверен, что они должны оставаться инкогнито, но пока это не работает. Тем более, что Дэдпул все еще носит свой полный костюм, катаны и все такое, а Питер носит пижаму Хэллоу Китти, покрытую кровью и которая предназначена для кого-то гораздо более короткого. Какую пару мы составляем, думает Питер, хромая в Айхоп, будто они владеют этим местом. Питер даже не уверен, где они сейчас, но похоже, что в забытом богом месте. Сеть ресторанов небольшая, а солнце садится снаружи, окрашивая белые полы и стены в мягкое золотое сияние. Деревья и одинокое шоссе за ветвями окружают их, а стоянка состоит всего из нескольких пикапов и одного внедорожника. Дэдпул идёт впереди танцующей походкой, а за ним идёт молодой человек, который выглядит так, как будто он никогда не покидал подвал своего родителя. Они усаживаются в кабинку, расположенную у большого окна. Дэдпул со вздохом смотрит вниз и немедленно опрокидывает пластиковый стаканчик, заполненный мелкими карандашами, на белую бумажную скатерть. Питер осторожно опускается на диванчик напротив, и хозяин смотрит на ногу Питера. Вероятно, он замечает (и чувствует запах) высыхающей крови. - Гм. - говорит он. - Все панкейки, - перебивает Уэйд, - буквально по одному виду панкейков. А еще чертова гора хэшбраунов, и отдельная тарелка для тех, кто не варвар. И еще немноо-ого кофе! Клубничный молочный коктейль с двумя соломинками. - Э. - говорит мальчик. - И взбитые сливки. И яйца и колбаса, мой Питер здесь нуждается в белке. - Хм, сэр, - обращается мальчик к Питеру, - вы являетесь заложником или что-то в этом роде? - Нет! - Питер говорит, может быть, слишком громко, потому что ребенок вздрагивает. - Нет, я просто... Я неуклюж и я упал на тротуар снаружи. - О, - мальчик говорит расслабляясь, - это... Уэйд машет рукой в ​​перчатках. - Та та, беги-ка, молокосос - он показывает и мальчик отшатывается, невероятно смущенный. Питер чувствует себя не очень, по отношению к этому парню. И взволнованно, что этот парень переживал за него. Он устраивается на кожаном сидении, и оно морщится под его весом. Дэдпул погружен в свои безумные рисунки и Питер позволяет себе расслабиться. Он больше всего внимания уделяет двери за спиной Уэйда, но ему все еще удается изучать Уэйда. Парень широк, и его мышцы не выглядят объемными в костюме, как у некоторых суперов. Там, где Питер акробатичен и строен, этот парень внушительный и громоздкий. Он немного пугает со всем своим оружием и красным костюмом, но он рисует, как возбужденный ребенок, розовыми и желтыми карандашами, и в этом есть что-то милое. "Он нам не нравится" - говорит Веном, и Питер вздыхает потирая виски, ощущая формирование новой головной боли. "Прекрати дуться" - Питер стонет и звук рисующего карандаша по бумаге прекращается. - Ха. - говорит Дэдпул, и Питер встречает белые глаза его маски, - Так вот на что я похож. - Что? - спрашивает Питер. Уэйд стучит карандашом по виску. - У меня тоже есть голоса, малыш. Белый и желтый, они чертовски угнетающие ворчуны, которые не заткнутся. Как алкогольные, маниакальные, суицидальные версии Берта и Эрни. С тобой что-то разговаривает в твоей милой маленькой башке? - Ом, - говорит Питер, он не совсем уверен, как вести этот разговор, - Да, Веном. Уэйд напевает под нос. - Эта инопланетная штука внутри тебя? Питер кивает. - Как часто он разговаривает? - Уэйд спрашивает, звуча искренне любопытно и Питеру приходит в голову, что, возможно, Уэйд никогда не встречал кого-то, с кем он мог бы поделиться этой частью своей жизни. Он поражен желанием узнать больше о Уэйде, о его голосах, белом и желтом. - Когда как - признает Питер, - сейчас он молчит. Но он может говорить весь день и его не заткнешь. "Я вас слышу." Уэйд фыркает. - Мальчишка, ты говоришь мне. Эти две коробки не знают, как прекратить разговор. Думаешь, я много говорю? Ты должен их послушать. Питер наклоняется над столом и лениво поднимает синий карандаш. Он уже много лет ничего не рисовал. Красочный воск кажется чужеродным в его руке. - Что они говорят сейчас? - спрашивает Питер, начиная с паутины. - Ну, Белый говорит, что ты задаешь слишком много вопросов, и что мы должны начать взрывать всё к чертям, - теперь очередь Питера фыркать, потому что, конечно, звучит знакомо - И Желтый хочет знать, настоящий ли ты или я сделал тебя. Он пытается убедить меня в последнем, придурок. - Я настоящий, - говорит Питер, не отрываясь от своей убогой попытки рисовать. - Эй, ты был героем, не так ли? Человек-паук? Потому что это будет очень неловко и разрушит сюжет этой истории, если я ошибусь и буду называть тебя "паутиноголовым" и "пауком" все пять часов, что я тебя знаю. Питер пытается не дать этим словам добраться до него. Это невинный вопрос. До сих пор больно вспоминать, кем он был раньше. - Конечно, был, - говорит Питер, больше не чувствуя желания рисовать. - Раньше я слышал истории о вас, - продолжает Дэдпул, - ты сам делаешь свой костюм? - Э-э, да, - отвечает Питер, не ожидая этого вопроса. - Почему, ты делаешь свой? Уэйд принимает позу. Он выглядит нелепо. - Еще бы. Никаких отступов, малыш, все 100% говядина. Питеру ничто не может помочь ему сдержать улыбку. - Очень жаль, что я вегетарианец. Уэйд опускает руки, сжимая ладони на щеках. - Было ли это отсылкой на 3OH!3? Я только что слышал об этом? Вот так 2008. - Ну, я отсутствовал некоторое время, - говорит Питер, и это странная, темная шутка, чтобы убедиться, что никто, кроме Уэйда, не будет смеяться. Но смех лучше жалости, и это не за счет Питера. Приятно отделить себя от плена так надолго. Даже если он скрывает ужасы этого юмором, потому что он не позволял себе ничего чувствовать годами, и в этом ресторане слишком тепло, черт, он в ресторане, он не в лаборатории, не в камере, не в плену– Перед ним стоит кофе. Ниже на тарелке шесть пластинок разных панкейков, две пластины хэшбрауна, яйца, колбасы, проклятый клубничный молочный коктейль, он собирается выпить гребаный клубничный молочный коктейль Уэйд поднимает чашку с кофе и держит его перед собой, ожидая. - Нахуй ГИДРУ - говорит он. Питер долго дышит. Он поднимает свою собственную кружку и звенит ей о кружку Уэйда. - Нахуй ГИДРУ - повторяет он. ///// Когда Уэйд притягивает маску к носу, чтобы поесть, Питер может видеть его шрамы. Они кажутся болезненными и уродливыми на его губах, но Питер не смотрит. Они едят в дружеской тишине, а Уэйд разговаривает только между укусами. В основном говорит Питеру притормозить иначе его вырвет. ///// - Это поразительное место! - Уэйд охает, хлопая неуместной суммой наличных денег по столу, оставляя их. Питер молча соглашается, хотя его желудок сводит из-за того, как быстро он ел и насколько плотной и сладкой была еда. Его тошнит за стоянкой Айхоп, а Уэйд неловко хлопает его по спине. По крайней мере, он попробовал блинчики. ///// Уэйд устраивает их в самолете, открывая верхний бардачок и бросая флисовое одеяло на Питера, который свернулся на пассажирском сиденье в кабине. - Знаешь, малыш, ты можешь лечь на эту кроватку, - говорит Уэйд, указывая на кроватку через плечо, - ты можешь хотя бы лечь. Питер прижимает одеяло к подбородку, колени к груди. Ему тепло и комфортно, и ему нравится быть рядом с Уэйдом. Он знает, если что-то случится, наемник, по крайней мере, надежный боец. Он в безопасности рядом с Уэйдом, а не один в хвосте самолета. - Я останусь здесь, - говорит он, ощущая пьянящее чувство, что он имеет контроль над чем-то маленьким, где он спит. - Да, да, - говорит Уэйд, опустившись на свое место и запустив самолет. Они находятся в воздухе, над деревьями и городами, и Питер наблюдает, как огни пролетают размытыми, а шоссе ползают, как светлячки внизу. Он тоскует по своему старому дому, по своей прежней жизни, но он не зацикливается на этом. Он похоронил эту часть себя давным-давно, нет смысла копать ее сейчас. - Как долго лететь? - он спрашивает, когда прошло непреодолимое время. Уэйд подтягивает рукав своего костюма, чтобы показать дешевые часы из магазина. Они выглядят сломанными. - Хм, может, пять, шесть часов? Ты сможешь увидеть этот чертов комплекс Мстителей за триста миль. - Забавно, что я этого не вижу, - говорит Питер, прижимаясь сильнее к сиденью. Это действительно удобно, но Питер подозревает, что он сможет заснуть на полу и почувствовать, что это пятизвездочный отель. Он только начал засыпать, первый раз он уснул, когда не спал сутками, точнее потерял сознание, прежде чем его чувства паука, забили как сирена в затылок. Он встряхивается в сидячее положение, собираясь, прежде чем обратиться к Дэдпулу. - Уэйд, что-то- Ужасная авария, вспышка белого света, и самолет падает с неба.