Ты нужна мне

Ты нужна мне. Град осколков, через разбитое взмахом кулака окно в комнату врывается вихрь снега. Ты нужна мне. Сжимаю зубы до нестерпимой боли в дёснах. Ты нужна мне. Это всё, что мне отпущено знать. * * * Я видел тебя всего один раз. Вчера. На приёме у Франциска. Длинные белые волосы, нахальный оскал, блестящие глаза с красной радужкой. Яркая воинственная альбиноска. Пруссия. Я слышал о тебе, но никогда не представлял тебя.. такой. Я видел тебя всего один раз. И сразу понял, что... Ты нужна мне. Нужна. Как воздух. Ты была в центре внимания. Вы с Франциском всё время смеялись, перешёптывались и поглядывали на меня. Я не понимал ничего, но улыбался. Улыбался тебе. Каждый раз, когда я чувствовал на себе твой взгляд, мне казалось, что я не так одет. Или лохматый. Или что шарф сбился набок. Я постоянно поправлял одежду и чувствовал себя очень неуютно, однако что-то грело меня изнутри. Я всё время смотрел на тебя – украдкой. И не мог насмотреться. Только отводил взгляд – и сразу же возвращал. Ты нужна мне. Это вырезано в наших ладонях... Я говорил с тобой всего один раз – о какой-то ерунде, конечно. Ты смотрела мне прямо в глаза. Я был выше, но ты умудрялась смотреть на меня свысока. Ты нужна мне. * * * Холодно. В комнату намело снега, но я не выйду отсюда. Ни за что не выйду. Ведь снаружи тебя нет. — Братик... – голос из-за двери. – Открой. К тебе тут пришли. * * * — Боже, ну и дурак этот Россия, — хохоча, выдавил Гилберт. Франциск, тоже улыбаясь, помогал ему снимать парик и расшнуровывать корсет. – Нет, ну ты видел, как он на меня пялился?! Я чуть со смеху не помер! — Да, mon cher, это было очень забавно. — Какой я тебе «mon cher»?! – возмутился прусс. — Не кипятись, Гилберт. Кстати, как так вышло, что до этого вы с Россией не пересекались? Альбинос пожал плечами. Конечно же, все кроме русского знали, что «фрау Байльшмидт» — на самом деле переодетый Гилберт. Весь спектакль устраивался для русоволосого. И тот, разумеется, купился. — Надо бы к нему в гости наведаться. Ты представляешь, какое у него будет лицо?! – и Гилберт согнулся в новом приступе хохота. — Действительно. Только вот... Мне немного страшно, mon ami. Роcсия бывает очень... странным, когда злится. — О чём ты? Это ведь была всего лишь шутка. * * * Я медленно спускаюсь по деревянной лестнице, скользя ладонью по перилам. Я чувствую её присутствие. Она стоит за входной дверью. Я делаю глубокий вдох, улыбаюсь и открываю дверь. Всё, что только что грело меня изнутри, вмиг куда-то улетучивается. Теперь я вижу. Профессионально наложенный макияж (Франциск постарался?..) скрадывал вчера мужские черты лица. Но выражение всё то же. Становится вдруг очень пусто. — Ну, здравствуй... фрау Байльшмидт. И тебе привет, Франциск. — Как я тебе, Россия? – альбинос широко ухмыльнулся. А ведь если подумать... — Неужели ты сразу поверил?? ...то особой разницы... — Никогда бы не подумал, что ты умеешь смущаться, Россия!.. ...для меня нет. Мило улыбаюсь: — Ты нужна мне. Хватаю тебя за руку, втягиваю в тепло дома. Захлопываю дверь перед Франциском (тот почему-то загадочно улыбается. У меня ещё будет время над этим подумать). — Окстись, русский! Я мужик!!! Не обращая внимания на яростные крики, тащу его наверх. * * * Наташа задумчиво и немного грустно перешивала свадебное платье, стараясь особо не прислушиваться к воплям, доносящимся из комнаты брата. — Назвался груздем – полезай в короб, — философски пояснила девушка невидимому альбиносу. Вскоре вопли перешли в стоны. Никаким насилием тут и не пахло. * * * — Прекрати обращаться ко мне в женском роде!! Улыбаюсь: — Ты нужна мне.