Невеста Тумана

      В зале, где проходило собрание Шести Каге, сидело пять человек. Они молча сидели за столом и ждали Каге Киригакурэ, но Сато. За последние пять лет Деревня Тумана достигла такой мощи, что на любой войне, будь это война с Суной или Конохой, победа была на стороне туманников.       Каге четырех деревень пытались заключить перемирие, но Кураи Кэтсу, Каге Тумана, ставил лишь одно условие — преклониться перед его силой и властью. Согласиться на это никто не мог: слишком силен удар по гордости не только правителя, но и деревни. Потерять статус великой и свободной деревни, преклониться перед Туманом значит навсегда потерять свое достоинство и уважение.       Но это собрание отличалось от проведенных ранее: дело было не в том, что Туман, как всегда, задерживался и не в том, что ситуация на политической арене не изменилась за пять лет; дело было в самой атмосфере, царившей не только в зале, но и на улице.       Ощущение, что сегодняшний день будет началом чего-то нового, неизвестного, не покидало ни одного из присутствующих в зале. Стоявший за окном сплошной туман лишь усиливал это чувство, и никто не мог даже предположить, что произойдет сегодня.       Из окон подул резкий холодный ветер, заставивший всех насторожиться, и рядом со свободным стулом в шуншине появился Кураи Кэтсу. Он беспристрастно окинул всех взглядом и сел за стол. Все переглянулись, и никто не спешил говорить первым. Собрание было созвано по инициативе самого Мизукаге и всем не терпелось узнать причину, однако проявить эмоции, значит показать слабость.       Сделав глубокий вдох, Каге Киригакурэ все же первым прервал тишину:        — Я согласен заключить так желаемое вами перемирие, но на одном условии, — на последнем слове он пристально посмотрел на Минато Намикадзе, Четвертого Хокаге. — Когда Намикадзе Юми исполнится шестнадцать лет, она станет моей женой. И это будет теперь единственным условием перемирия.        — Почему Юми? — Минато на секунду даже потерял дар речи.       Не то, чтоб его младшая дочь была ему так дорога, просто он не мог понять, зачем Мизукаге потребовалась ничем не примечательная девочка без каких-либо талантов. Она даже чакрой толком управлять не умеет, не говоря о чем-то большем. Он бы понял, если бы Юми стала наложницей, но Кэтсу требует, чтобы она стала женой, и это не могло насторожить.        — Так Хокаге согласен с этим условием или нет? — Каге Тумана предпочел проигнорировать вопрос.        — Согласен, — быстро ответил мужчина.       Как бы то ни было, но если это замужество принесет мир всему миру, то он готов пожертвовать своей дочерью. Политического брака не избежать, так что пусть принесет пользу хотя бы так.       Соответствующий договор был составлен достаточно быстро и был закреплен кровью и чакрой как Хокаге, так и Мизукаге. Минато обязывался предоставить соответствующую защиту Юми (если с девочкой что-то случится, то Туман больше никаких условий предлагать не будет), а Кэтсу — не вести военных действий против всех деревень до брака с Намикадзе и после. Как только договор был закреплен, Кураи Кэтсу первым покинул зал собраний.        — Слишком быстро ты согласился, Хокаге-сама, — голос Узукаге сочился сарказмом.       Арата Узумаки, мужчина в возрасте с ярко алыми волосами, собранными в высокий хвост, скрестил руки на груди и прожигал взглядом своего бывшего зятя. Кушина Узумаки, его дочь, умерла сразу после преждевременных родов Юми. Наверное, именно поэтому девочка родилась слабой. Хоть ее красные волосы указывали на то, что в ней все же доминируют гены Узумаки, регенерация и объем чакры были далеко не на уровне.        — Если это принесет мир, то я готов пожертвовать Юми, — возразил блондин. — С ее показателями она может рассчитывать только на политический брак, если, конечно, хочет жить. Быть женой Мизукаге — прекрасная перспектива для нее.        — Ты все винишь ее в смерти своей жены, — покачал головой Арата. — Тебе не показалось, что это очень странно?        — Я уверен, в Юми нет ничего особенного, но что в ней могло понадобиться ему, я не понимаю. Мизукаге слишком умен и расчетлив, чтобы делать что-то просто так.        — Думаю, в скором времени мы поймем, какова ее роль на политической арене.       Никто не прерывал разговор между Хокаге и Узукаге. С одной стороны, все были рады, что прекратятся стычки со смертельными исходами, но с другой… Что задумал Мизукаге, и зачем ему внезапно потребовалось составить договор о браке с дочерью Хокаге? Минато прав, Кэтсу ничего не будет делать просто так.