Сделай меня ещё хуже, моя любовь

— Это ужасно — Айви отстранилась от Какаши и села к нему спиной, приняв позу лотоса. Девушка смотрела вдаль, её сердце бешено билось в груди, маленькие ладошки обхватили ступни, нервно сжимая ноги в сандалиях, а саму куноичи бросило в жар. — Иви? — молодой человек с пепельными волосами не знал как реагировать на столь резкую смену настроения, поэтому, произнеся имя возлюбленной, больше не сказал не слова. Только молча обнял блондинку за плечи, сев позади неё. Тёплые губы копирующего аккуратно коснулись нежной кожи девушки, оставляя след от поцелуя на шее. Не используя слов, он старался показать, что Айви может доверять ему. — Я не хочу тебе отвечать… я не знаю что тебе ответить — тихо выдавила из себя Иви. Голос был металлический, будто нарочно поставленный, таким говорят люди, которые скрывают свои истинные эмоции. Услышав в ответ терпеливое молчание, куноичи добавила: — Разве что, могу рассказать тебе цикл историй, похожих на страшные сказки. Удивительно, но даже когда Какаши молчал, Иви было не сложно понять его. Сейчас она ощущала его энергетику каждым сантиметром своего тела. Он почти не касался её, уже отпустив плечи, только сидел сзади, повторяя позу лотоса, которую ранее заняла девушка, словно стараясь ещё лучше настроиться на её волну. Именно в этот момент куноичи поняла, что встретив копирующего ниндзя, впервые почувствовала себя защищённой после смерти отца. Даже когда Какаши был для неё учителем, Айви казалось, что она вновь обрела дом. Не как предмет материального мира, а как место, в котором тебя ждут. — Ты никогда не спрашивал, а я никогда не рассказывала о своих родителях. Они погибли у меня на глазах, во время Третьей мировой войны шиноби. То время я помню смутно, будто в тумане, но, как на зло, не могу забыть жуткие кадры событий, произошедших в день, когда мама и папа решили спрятать меня в безопасном месте — пещере, которую нашли ещё до моего рождения. Она была скрыта от глаз, вероятность того, что их четырёхлетнюю дочь могли там найти, почти ровнялась нулю. Сейчас я понимаю — даже если бы я попалась на глаза шиноби из другой деревни, меня бы вряд ли убили. Я не закончила академию и протектора с символом Листа на мне не было. Мы вышли из дома, родители сильно спешили, они уже получили задание. С собой был плюшевый заяц, бутылка воды и несколько сэндвичей, которых должно было хватить на время дороги до укрытия. Мама… по пути она читала мне лекцию, рассказывала как действовать, если меня найдут люди из Камня, успела сказать, что в пещере есть еда и вода на первое время, обещала, что потом они заберут меня. Папа крепко сжал мою ладонь, сел на корточки напротив и поцеловал в лоб. Мать уже отбила первый сюрикен, летящий в нашу сторону. Родителей двое, противников — пятеро. Мне приказали спрятаться за дерево, они убили двоих. Я считала, что мама и папа сильнее всех на свете, они обязательно спасут деревню. Тихонько выглянув из-за ствола и закричав «Я люблю тебя, Мамочка!», желая поддержать её, я не могла предвидеть такой развязки. Она обернулась, а ниндзя из камня отсек её голову огромным мечом. Отец повернулся, не успев защитить любимую жену, и тут же получил копьё в спину. Кровь из тел хлестала фонтанами, а я стояла, наблюдая за тем, как багровые струйки бегут, погружая в темные лужи моих родителей. В глазах потемнело, внутри будто что-то оборвалось. Тогда все случилось в первый раз. Когда я очнулась, вокруг было море крови, в котором, словно осколки кораблей, валялись оторванные конечности шиноби Камня. Волосы, руки, ноги, одежда… все… все пропиталось свежей кровью. Меня тошнило, а после выключило. Не знаю сколько я проспала под деревом, но проснулась уже в помещении. Людей рядом не было, а я снова была чистой, будто все то, что случилось несколькими сутками ранее, было страшным сном. Господин Хирузен рассказал мне все, что тогда произошло, предложив стать частью Анбу. И я согласилась. Там меня научили контролировать свои эмоции, я могла держать себя в руках и почти не грустила, стараясь забыть о произошедшем, закопав трагические события под горой пепла внутри себя. Усердные тренировки, миссии и практически полное отсутствие свободного времени сделали своё дело — война закончилась, наступило мирное время, смерть мамы и папы осталась далеко в прошлом. С момента вступления в ряды Анбу, я не знала как это — плакать. Какие бы чувства не терзали меня изнутри, я не поддавалась. Их нельзя было выпускать наружу. Как только эмоции выходили из-под контроля, ЭТО повторялось. К счастью, случалось такое не часто. Наша миссия в лесу — третий раз, когда моя тёмная сторона проявила себя. До этого, когда я собирала травы по поручению медиков, на меня напал извращенец, который жестоко поплатился за свои отвратительные намерения. К сожалению, я не умею контролировать эту силу, но стараюсь держать себя в руках даже в самых критических ситуациях — наконец закончила девушка. На её лице не было эмоций, только тупой, холодный и отстранённый взгляд вниз, на ноги и пальчики, перебирающие мелкие травинки. — Посмотри на меня — ровным и спокойным тоном произнёс Какаши, прося куноичи повернуться в его сторону. — Чего ты хочешь? — Айви развернулась. Подогнув ноги под себя, она сидела напротив возлюбленного, но не поднимала взгляд. Копирующий ниндзя взял блондинку за подбородок двумя пальцами, аккуратно поднимая её голову на вверх и заглядывая в грустные, померкшие глаза, которые выдавали истинное состояние Иви. Он был слишком опытен, чтобы не прочитать её чувства данным способом, сложно утаивать что-то от шиноби такого уровня. — Ты хочешь плакать? — его слова звучали жестко, будто Какаши отдавал приказ. — Нет — не меняясь в лице, ответила куноичи. — Лгунья — она никогда не видела джоунина таким жёстким и неприступным. — Ты… — девушка замахнулась для удара, но не успела дать копирующему звонкую пощёчину, он перехватил её запястье свободной рукой и ухмыльнулся. — Сволочь — сделав движение головой, Айви скинула пальцы возлюбленного с подбородка и намеревалась освободить захваченную руку. Забыв о том, что Какаши не самый простой ниндзя, блондинка второй раз попыталась его ударить. Новой целью была рука, с силой сжимающая тонкое запястье. Неудача. Она сидела напротив, растерянная и абсолютно беспомощная. Большие непонимающие глаза, все то же уравновешенное лицо без эмоций. Такой соперник ей не по силам. Молодой человек молчал, будто издевался над обездвиженной девушкой. Сердце билось ровно, но каждый удар жизненно важного органа отдавался в голову мощным импульсом. Все, что она вспомнила, подобно ярким цветам вокруг, расцветало внутри, больно нажимая на каждую клеточку организма. Бесконечно глубокие глаза Какаши казались двумя бескрайними океанами, в которых Айви тонула, ныряя в пучины собственной памяти. То, что она так долго и старательно запирала в огромном золотом ларце на самом дне души, с кровью разливалось по всему организму, неприятно покалывая и будоража сознание. Куноичи погрузилась в туман, она уже не видела лица возлюбленного, перед глазами, как сюжет старой киноленты, мелькали разнородные картинки. Они приносили радость и навевали грусть, мощное, разноимённо заряженное торнадо из эмоций рвалось наружу. Блондинка глубоко дышала, чувствуя как к горлу подкатывает огромный ком. Это была не тошнота, ей хотелось выплеснуть эмоции иначе. — «Неужели, я снова буду плакать?» — слёзы казались чем-то диким, ненормальным и далеким, хотя они уже несколько минут безмолвно стекали по щекам Иви. — Ты больше не служишь в Анбу, уже можно чувствовать — отпустив руки возлюбленной, Какаши прижал девушку к груди, окружая её своей бесконечно тёплой аурой. Куноичи ничего не слышала, будто в забытье, она рыдала, уткнувшись носом в толстовку джоунина с пепельными волосами. Все то, что накопилось за много лет, горьковато-солёной водой стекало по милому личику, разряжая энергетику Иви, которая и правда обрела дом. Пятый забыл обо всех делах, ожидающих его утром, изо всех сил стараясь сохранить то, что так недавно обрёл. Копирующий так и не забыл сон, в котором Сакумо Хатаке указал ему верное направление, развеив все сомнения, терзавшие молодого ниндзя. Теперь он знал что ему беречь. А перемены уже наступили. Слёзы куноичи иссякли через тридцать минут, и только тогда густая завеса прошлого растворилась, вновь позволяя Айви посмотреть вокруг. Все это время Какаши не выпускал её из объятий, дожидаясь пока Иви успокоится и придёт в себя. Кажется, ему удалось найти ключ к самым страшным тайнам, которые хранились внутри хрупкого тела сильной девушки. Впрочем, он уже давно подарил своё ледяное сердце. — Какаши — Айви подняла взгляд. — Да? — как всегда полон спокойствия и рассудительности. — Не оставляй меня больше одну — с этими словами блондинка открыла глаза ещё шире, будто готовясь снова заплакать. Он только молча поцеловал возлюбленную в лоб и ещё сильнее прижал её к себе. Громкие фразы были лишними, они могли нарушить призрачную гармонию. Именно в этот вечер Какаши принял ещё одно важное решение, настраивая судьбу на новый поворот.       Каким бы хорошим не был вечер, каким бы сладким не был сон и какими тёплыми бы не были объятия любимой девушки, утро не терпело отлагательств, разлучая полусонных шиноби с мягкими подушками. Айви ещё спала, когда будильник, подпрыгивая на прикроватной тумбочке, зазвенел и свалился на белую простыню, задевая Какаши. Холодный металл скользнул по коже копирующего ниндзя, предвещая нежеланное пробуждение. Часовой механизм был брошен в противоположную стену, когда молодой человек, ещё не перестав смотреть сон, начал обороняться от вражеского куная. Шестеренки пали в бою, безмолвно осыпавшись на паркет. В квартире было прохладно, серые тучи заволокли небо, не пропуская солнечные лучи. Убрав руку с груди тихо сопящей Иви, Пятый откинул одеяло и перевернулся на другой бок, подбираясь к краю матраца. Джоунин лениво потягивался, когда тёплая женская ручка подкралась сзади и легла на его бок в области талии. Какаши улыбнулся, но не стал оборачиваться, мягко накрыв ладошку Иви своей. — Доброе утро — куноичи уже сидела за спиной копирующего, обхватывая его обеими руками. — Ты можешь исправить даже самое паршивое утро — молодой человек рассмеялся, стараясь не думать о горе бумаг, ждущих его на столе. — Сегодня у тебя паршивое утро? — удивилась Айви. — У меня очень много дел — Какаши тяжело вздохнул, не меняя положения, в котором сидел. — Пойдёшь к Саске? — Да. И ещё… Сакура вернулась в Коноху, я не говорил тебе. — Ты встречался с ней? О чем вы говорили? — девушку интересовала судьба деревни, но ещё больше волновало то, что команда номер семь может вновь собраться в старом составе. — Расскажу обо всем вечером, я спешу, и, к тому же, жутко голоден — ниндзя взъерошил пепельные волосы, ещё раз потянулся, отпустив руку Иви, и, освободившись из её тёплых объятий, отправился в ванную. — Ну ты… Господин Пятый — фыркнула куноичи и быстро встала с кровати, направляясь на кухню.       Длинный коридор был тёмным и крайне неуютным, пахло сыростью и людскими страданиями, хотя все камеры, кроме одной, были свободны. Саске Учиха сидел на кровати в углу помещения и апатично рассматривал наручники, сковывающие его руки. Свершись такое пару неделю назад, он бы непременно предпринял попытку сбежать, но сейчас ситуация была абсолютно иной, правила диктовал Пятый Хокаге. Младшему Учиха оставалось только ждать. Он уже привык к тишине и одиночеству, а мрачная атмосфера не смущала его и до того, как молодой ниндзя покинул Коноху. Потолок был низким, каменные стены визуально съедали пространство, тусклый свет проникал через окно, находившееся у самого потолка. Решётчатая дверь скрипнула, Саске отвлёкся на собственные мысли и не услышал шаги приближающегося гостя. Какаши Хатаке неспеша Вошёл в камеру уверенной походкой. Бывший учитель отступника сел на деревянный стул у одной из стен напротив кровати. Никто не нарушал тишину, молодые люди смотрели друг другу в глаза, не находя нужных слов. Оба серьёзные и холодные, оба сильные и немногословные. Саске не был похож на своего ровесника — Наруто, которого с легкостью можно назвать мальчишкой. — Почему ты принял такое решение? — Хокаге тяжело вздохнул и заговорил с младшим Учиха. — Которое из? — отступник был краток. — Вернуться — копирующий не добавлял диалогу красок, оставляя манеру речи неизменной. — Я не красноречив, не буду много говорить. Не умею я этого. Да и возвращаться, признаться, не хотел, но… Наруто заставил меня кое-что переосмыслить. Поэтому я здесь. А то, что было… мне жаль — Саске отвёл взгляд и опустил голову в жест раскаяния. Он действительно не мог ничего добавить. — А ты вырос — Какаши улыбнулся и добавил: — Хочешь остаться в Конохе и спрашиваешь у меня разрешения? — сложив руки в замок, джоунин с пепельными волосами повернул голову в сторону бывшего ученика, который молча кивнул в знак согласия. — Все же я должен знать чем ты занимался все это время. Я не могу доверять тебе — ровный тон голоса Какаши подчёркивал серьёзность его требований. — Я думаю, это не то, что нужно рассказывать. Вы можете выгнать меня прямо сейчас и будете абсолютно правы, сэмпай — без лишних подробностей ответил Саске. — У тебя есть время подумать. — Нет. Я не хочу докладывать о своих «приключениях» — у парня будто прибавилось уверенности. Он брал на себя ответственность за собственные слова и был готов к любому исходу. — Могу предложить тебе… работать на Коноху за её пределами. Защищать деревню извне — Пятый заранее продумал несколько вариантов диалога с Саске, открытой проблема остаться не могла, решение должно было быть принято, каким бы оно не было. — Мне подойдёт — без лишних раздумий бросил Учиха, а затем добавил: — Только позвольте… — Что? — копирующий насторожился, оборвав фразу молодого человека с чёрными волосами. — Посетить свадьбу Наруто — закончил фразу Саске. — Ах. Ты об этом. Оставайся. Сразу после торжества получишь миссию — Какаши поднялся со стула и кивнул Анбу, стоящим у двери. — Спасибо, Господин Хокаге — ниндзя встал с кровати, кажется, его настроение улучшилось. — Освободить его — Новый Каге Листа отдал приказ и немедленно отправился в рабочий кабинет.       Теперь он вернулся. Это странно, но получив полную свободу действий, Саске растерялся, не зная куда ему отправиться. Стоило увидеться с друзьями, но как перед ними объясняться? Молодой человек был уверен только в одном товарище — Наруто, этот никогда не унывающий парень поддержит его несмотря не на что, осознание существования такой дружбы грело душу. И всё-таки первым пунктом для посещения была выбрана квартира, которую он когда-то покинул. Младший Учиха решил прибраться и отдохнуть, а вечером обязательно навестить блондина-дженчурики. Знакомые улочки навевали воспоминания, Саске шёл, прикрываясь плащом, не желая быть узнанным и отвечать на банальные вопросы. Сейчас хотелось только принять душ и упасть на комфортную кровать, погружаясь в глубины мира снов. К счастью, жилище было не так далеко. Среди домов с цветными крышами стоял ещё один симпатичный домик с большими балконами и лавочкой у подъезда. Фонарь был потушен, солнце светило во всю, слепя и заставляя глаза слезиться. Странно, что небо разъяснилось, совсем недавно на улице было пасмурно. Эмблема клана Учиха гордо красовалась на спине Саске и украшала дверь его квартиры. Хотя лицо ниндзя и было замученным, он был искренне рад тому, что снова оказался дома. Пусть здесь пыльно и совсем не осталось признаков жизни, во всем мире не было места роднее и уютнее. Парень предполагал, что Наруто наверняка потащит его к остальным, а отказывать будет не лучшим решением, поэтому сейчас стоит набраться сил. Он уже упал на кровать, когда навязчивые мысли в голове не отпускали Саске в мир снов: — «Там ведь и Сакура будет. Интересно, что-нибудь изменилось с нашей последней встречи?» — положив руки за голову, про себя рассуждал бывший отступник. — «И зачем вообще я об этом думаю?» — завораживающие, притягивающие и одновременно пугающие глаза шиноби были уставлены в потолок. Стараясь переключиться, спустя час он провалился в сон. Сладкий и крепкий, как раньше, до смерти родителей. И откуда в его душе взялся такой покой?       Куноичи, недавно вернувшаяся в Коноху, готовилась доложить обстановку своему учителю и товарищу по команде. Смена Каге — серьёзное событие, Итачи должен об этом знать. Какаши молод и силён, с ним будет больше проблем. Да и убивать его, если честно, совсем не хотелось… Сакура сидела за деревянным столом в своей квартире, перед ней лежал лист бумаги и чёрная ручка, нужно было изложить информацию письменно. Но как приподнести все дорогому кукловоду? Голова закипала в попытках принять решение. Главная миссия самой девушки — узнать имя той сучки, которая околдовала копирующего ниндзя, совсем недавно подучившего статус Хокаге. Ей нужен был Наруто, он наверняка что-то знает. А если не знает, то предполагает. Куноичи отложила бумагу, приняв решение сходить к бывшему товарищу по команде вечером. Он будет рад её видеть. Новый поворот ждал не только Какаши Хатаке. События в Конохе предвещали большие перемены. Команда номер семь снова в сборе. Все погрузились в раздумья, создавая затишье, но не буря ли ждала Деревню Листа?