– 6 –
Весы судеб протяжно заскрипели, когда фигурка салюки в капюшоне оказалась на чаше «Правосудие» и потянули её вниз, перевесив чашу «Месть». Анабелль и Беладонна вместе следили за процессом, и когда выбор Ребекки всё же склонил чашу весов в правильную сторону, хранительница собачьего рая удовлетворённо кивнула. Её сестра отреагировала молчанием и, казалось, отсутствием интереса. - Ребекка сделала правильный выбор. – сказала Аннабель. – В конце концов судьба нанесла последний удар по Морицу Хладобергу. Беладонна перевела взгляд на сестру, словно предчувствуя, что ей ещё есть что сказать. Так и оказалось. - Он будто нарочно оказался именно над тем потолком, когда тот рухнул. – проговорила уиппет-хранительница. Вдумываясь в ситуацию, она повернулась к своей сестре, словно спрашивая её без слов. Могло ли это быть вмешательство одной только судьбы?.. «Адская» сестра первую секунду никак не отвечала. Но после уголки её губ дрогнули и поднялись в улыбку, вроде хитрую, а вроде самую обычную, без грамма фальши. - Я тут совсем не при чём… – на одном выдохе сказала Беладонна. При этих словах её глаза из карминовых на какой-то миг стал алыми, будто наполненными пламенем и мраком загадок…***
Застегнув молнию на старой походной сумке, Ребекка бросила её у входа в комнату, устало выдохнула и, встав на все четыре лапы, легла на коврик, что был постелен ближе к стене, где было окно. Сегодня хоть и было не полнолуние, но четырёхугольный пятачок комнаты серебрился слабым белёсым светом. Бекки и забыла, когда она в последний раз вот так просто лежала – как простая собака, далёкая от паркура и оружия. Но после устранения Холода она вздохнула спокойно. Она выполнила данное когда-то обещание, и этим всё было сказано. Какие бы слухи о ней не ходили в Штутгартском Братстве, у Ребекки были друзья, а значит, были темы для обсуждения. Кто-то когда обмолвился, будто жизнь имеет хоть какой-то смысл, если в ней есть цель. Сейчас, пока выдался момент, Ребекка прокручивала в голове один простой вопрос: а что дальше? И тут же сама себя была готова втоптать под плинтус. А на что тогда изнурительное обучение ассасина? Неужели она усомнилась в их идее? Ведь она же, Ребекка клялась посвятить свою жизнь их делу. Слишком много пройдено уже, и с этой колеи нельзя так просто сойти. Если она зашла так далеко, она должен идти и дальше – простая, понятная логика. И главное, Ребекка совсем этого не хотела. Поздно уже сомневаться, нельзя уже отвернуться и двинуться обратно. Она должен идти вперед, даже если это означает, что обычная жизнь обычной собаки останется лишь воспоминанием. Она собака-ассасин – друг человека, но обретшая иные возможности, отдавать ему долг. Вот она, жизнь, хоть и другая, но осмысленная. Как же ей раньше не хватало этой ясности в мыслях, удивилась Ребекка. И её товарищ по отряду, лабрадор Хантер, любивший одну книгу писателя Глуховского, был прав: усложнять жизнь ни к чему. И всё же неприятный осадочек не мог не остаться. Какое-то время Ребекке казалось, что она осталась одна – наедине с огромным миром. К счастью, наваждение оказалось временным, и салюки успокоила себя одним простым тезисом: нужно просто двигаться дальше. С этой мыслью она вздохнула, встала и подошла к столу. На нём остались последние важные для отъезда вещи: приказ Совета Братства ФРГ «Перевод на новое место службы для усиления сводного 7-ого сводного отряда. Пункт перевода: Бисмарк, США» и её личный конверт с фотокарточками. Сложив бланк с приказом и убрав его в глубокий карман с застёжкой, чтобы точно не выпал, Ребекка взяла конверт, будто с ним могло что-то случиться. Отличавшаяся определённым перфекционизмом, она перед переводом тщательно перебрала все фотокарточки, оставив на верху стопки самые дорогие сердцу. Первой была единственная оставшаяся из прошлой жизни фотография: первое Рождество маленькой Бекки в доме Цуссманов. Как же давно это было. И теперь пора было идти дальше, свою миссию салюки выполнила. - Дело закрыто. – вздохнула Ребекка, убрав фотокарточку назад в конверт. С лестницы послышался скрип ступенек и чьи-то шаги. Дверь скрипнула и из-за неё показалась голова её одного давнего знакомого салюки – волкодава со странным прозвищем Угрюмый. - Бекс, всё готово? – прохрипел он. - Да, к выходу готова. – подтвердила салюки. - Пошли тогда. Пора. Кивнув, Ребекка поправила свой наруч, взяла собранную сумку, закинула на плечи свою винтовку и последовала за волкодавом. Следуя за ним вниз по лестнице, она часто прижимала к груди дорогие сердцу снимки. Ей предстоял весьма немалый путь.