Вместе навсегда

Звук сирены скорой разносился по всему кварталу. Реджина рыдала, слезы застилали глаза. Она не помнила, как оказалась с Эммой в машине. Она держала любимую за руку и что-то шептала. Приехав в больницу, блондинку увезли в реанимацию. Медсестра дала Миллс успокоительное и сказала, что как только врачи закончат работу, то непременно выйдут к ней, а пока девушке стоит позвонить родным Свон. Реджина не находила себе места. Она не стала звонить родителям Эммы, решила, что сделает это после разговора с доктором. Успокоительное не помогало. Прошло уже два часа, а новостей все не было. Реджина прижалась к стене и медленно поползла вниз. Перед глазами она видела лишь безжизненно бледное лицо подруги. — Мисс Миллс, — К ней подошел доктор и прикоснулся к плечам, поднимая брюнетку, — Мы провели гемодиализ, ввели антидот, поставили капельницу. Могу сказать, что Вы вовремя позвонили в скорую. Вы связались с родными мисс Свон? — Да… да, конечно, можно мне ее увидеть? — Вообще-то мы пускаем в палату только родственников и членов семьи и если Вы не… — Я ее невеста, мы с ней немного повздорили, — Перебила резко врача Миллс. -Хорошо, но пока пациентка без сознания, поэтому недолго. Давайте, я вас проведу. — Спасибо, — Все, что могла произнести Реджина в этот момент. Проводя Миллс к палате, врач дал ей минуту. Увидев бледное лицо Свон, у брюнетки потекли слезы, проколы на руках от капельниц. Реджина подошла к Эмме, взяла ее нежно за руку, поцеловала в лоб и прошептала — Я люблю тебя, Эмма. Я всегда буду тебя любить, — И вышла из палаты. Решив остаться в больнице, Реджина купила кофе в автомате и присела на диванчик около стойки регистрации. В новостях показали Кента и его последний концерт. Злость разлилась по венам брюнетки. Она понимала, что-то, что сделала Эмма, не было связано с их ссорой. Это все из — за него. Ей хотелось вырвать у него сердце, избить до полусмерти, но она не могла. И вновь слезы. Это все, что оставалось на тот момент. Прокручивать последние месяцы жизни и ждать когда Эмма очнется. Время просто летело. За окном уже был поздний вечер, но Миллс было все равно. Она хотела быть только с ней, со своей девочкой, к которой шла признаваться в любви. Она уснула прямо на диванчике и ту недолгую ночь ей снилась Эмма. — Мисс Миллс? — Голос доктора выхватил ее из захвата сна, — Эмма пришла в себя, Вы можете пройти к ней. — Спасибо, доктор Глен, — Имя она прочитала на халате, — Дайте мне секундочку. Сейчас, когда Свон пришла в себя, Реджина не знала, что ей говорить. Но решив, что разберется с этим на месте, выдохнула и направилась к палате. — Реджи, что ты здесь делаешь? Как я оказалась здесь? — У блондинки было много вопросов. Она чувствовала себя слабой, ведь никогда мысли о суициде не приходили к ней в голову. — Я… Слушай, я не знаю как тебе сказать…. — Это ты вызвала скорую? Что ты делала у меня? — Перебила Свон. — Я шла для разговора, увидев записку, я бросилась в ванную. Ты действительно хотела вот так просто уйти? Бросить родителей, меня? — Злость нарастала в груди Реджины и Свон это чувствовала. Она не знала, что ответить. Ведь сколько она себя помнила, у нее всегда была любовь Реджины — дружеская любовь. Она могла ее рассмешить, не прикладывая особых усилий. Могла успокоить слезы, прошептав что-то на ушко. Сейчас глаза подруги сияли черным цветом, но ее внезапно спас доктор Глен: — Мисс Миллс, Вы не могли бы пройти в мой кабинет на пару слов? — Конечно доктор, а с тобой мы еще поговорим, — обращая свой взор на Свон, выпалила брюнетка. Ей нужно было успокоиться, и она это прекрасно понимала. — Что случилось, доктор Глен? Это связано с Эммой. С ней все в порядке? — Мисс Миллс, я скажу, что сейчас с вашей невестой все в порядке. Но то, что произошло, вызвало последствия, она потеряла ребенка. — Что? — Срок месяц, я думаю, что вы знали о беременности? Нет? — Нет, я… — Реджина почувствовала себя нехорошо и присела в кресло, — Вы ей сказали? — Пока нет, но я должен. — Я понимаю, но можно попросить вас не говорить о ребенке ее родителям? Неизвестно, что сподвигло доктора на это, но он согласился. Направляясь обратно в палату, Реджина позвонила родителям Эммы и сказала, что дочь в больнице и у нее было отравление, но сейчас все в порядке. Своны тут же собрались в больницу. Брюнетке было трудно дышать после всего, что узнала. Решив предупредить о приезде родителей, она вошла к Эмме: — Реджина… — Эмма, — Перебила ее Миллс, — Сейчас приедут твои родители. Я сказала, что у тебя было острое отравление, но сейчас все в порядке. Слава Богу, что тебя отключили от всех этих приборов, и ты можешь говорить. Я сейчас уйду, но послушай, доктор Глен придет к тебе и кое — что скажет. Я просила его не говорить об этом родителям, мне и так было трудно к тебе попасть. — Что он должен мне сказать? Реджина, Говори. — У тебя был выкидыш. — Что?! — Мисс Свон, я так понимаю, что ваша невеста уже вам все сказала? — В палату вошел доктор Глен. — Кто? Невеста? — Да, твоя невеста, пока милая, мне правда пора, — быстро чмокнув Свон в щеку, Реджина выскочила из палаты, а также из больницы. Не зная, что будет дальше, Реджина решила прогуляться и подумать. Сама того не заметив, она пришла в тот роковой клуб, который положил начало трещине в дружбе. Миллс села на стул за барной стойкой и заказала стакан виски. Раньше она никогда не увлекалась алкоголем, но сегодня внутренние стены рухнули, она боялась смотреть Свон в глаза. Она раз за разом повторяла заказ и не заметила, как к ней подошли: — Реджина? Что ты здесь делаешь одна? Где твоя белокурая подруга? — О… Кл.Клаус?! — Миллс уже была далеко не трезва, — Пью, разве не видно. Извини, мне пора. Она хотела встать, но неожиданно для себя начала падать, причем прямо в руки Клауса. — Оу! Давай я тебя провожу. — Где же твой друг подонок? Трахает все, что видит на пути, ломает жизни, — Злость как — будто отрезвила брюнетку, — Я хочу выцарапать ему глаза и сердце. — Полегче, красотка, что он натворил? Я знаю, как он поступил с твоей подругой. Я пытался его отговорить от этой затеи, но он никогда меня не слушает. — Из — за него она… я оказалась рядом вовремя. — Милая, давай поговорим, ты мне все расскажешь, это будет нашим секретом. Роуд и Миллс шли по улице и просто разговаривали. Клаус был зол на друга. Но, как и обещал Реджине, он ничего ему не расскажет. Клаус предложил Реджине съездить в Лос-Анджелес развеяться. — Сейчас у нас перерыв, мы отдыхаем друг от друга. Если захочешь, то можешь поехать со мной в город Ангелов. Не бойся, я не Кент, приставать без согласия не буду. — Я могу подумать? Клаус утвердительно кивнул головой. Они не заметили, как подошли к дому Миллс. Оставив свой номер, парень ушел и сказал, что уезжает через неделю и был бы счастлив хорошей компании. Через три дня Свон выписали. Ее родители не узнали всей правды пребывания дочери в больнице. Эмма решила забыть эту историю, ведь правда принесет только боль. Но что-то засело в ее голове, а именно то, что Реджина соврала доктору. «Невеста, Миллс, я тебя убью». Каждый раз, убеждая себя, что шутка подруги безобидна, она просто хотела убедиться, что со мной все в порядке, Эмма сильнее злилась на подругу. И это все было выплеснуто в телефонном разговоре. — Реджина Миллс, почему ты позволила сказать себе такое? М? Что ты хотела со мной обсудить? — Эмма, прости! Я боялась за тебя, меня не хотели пускать к тебе, вот и ляпнула, не подумав. — Миллс?! Ты сошла с ума? После всего, что случилось, ты решила поиздеваться? …. Эмма выплескивала все, что накопилось в душе. Она понимала — Миллс в этом не виновата, но всю злобу и ненависть на Джонни она свалила на подругу. Боль в душе и в сердце утихнет, но перед глазами стояла та ночь любви и оскорбления потоком вырывались из уст блондинки. — … Ты предала меня, ты могла убедить меня в своей правоте. Всего этого бы не случилось! А еще ты говорила о любви? Как я могу тебя любить? Я не хочу тебя видеть, прости, но мне надо побыть одной. Дружба кончилась… Она кинула трубку и даже не слышала, как на другом конце голос дрогнул, и слезы полились из красивых карих глаз Реджины. И в этот момент все рухнуло. Решение пришло. Миллс уедет, оставит любовь всей своей жизни. Звонок Роуду, прощание с родителями и небольшое письмо Эмме…. На следующее утро Эмма пыталась дозвониться до Реджины, но безуспешно. Брюнетка отключила телефон. Свон было неприятно, даже противно от самой себя. Она сказала то, что на самом деле было неправдой самому близкому человеку. Между ними всегда было взаимопонимание. Терять Реджину ей не хотелось, поэтому она собралась и отправилась домой к подруге. -Эмма, я рада тебя видеть! Как ты себя чувствуешь? — Блондинку встретила Виктория Миллс — Все уже хорошо, спасибо. Редж дома? Мне надо извиниться, я ей столько наговорила. — О, милая, а ее нет. Разве Реджина тебе не сказала, что уезжает? — Что? Когда? — Сегодня, Эмма, у нее самолет через два часа. — А…… Какой? — Джона Кеннеди. Эмма… Но блондинка уже ничего не слышала. Она выбежала на улицу, на ее счастье она увидела такси. Назвав адрес, Эмма не могла остановить слезы. Она виновата, это все из — за нее. Еще один человек ее покидает. Любимый человек. Да, именно так думала Эмма о Реджине. Может Свон и не хотела признавать этого раньше, но страх потерять ее навсегда заставил признаться в чувствах. До взлета оставалось полчаса. Эмма выбежала из машины и кинулась в аэропорт. В зале ожидания было полно народу. В последний момент она заметила Миллс. Время неумолимо бежало. Пятнадцать минут. — Реджина! — Брюнетка услышала до боли знакомый голос, — Редж, стой! — Эмма? Что ты здесь делаешь? — Прости меня, я не хотела тебя обидеть. Ты уезжаешь, это все моя вина. Ты простишь меня? Я не заслуживаю это, но… Эмма! — Слезы появились на щеках брюнетки, — Ты ни в чем не виновата. Я все понимаю. Слова давались нелегко. Как сказать человеку, которого любишь, что ты его отпускаешь. Что боль от сказанных слов будет жить в тебе долгое время. Что сердце разрывается от голоса любимого человека. Объявили посадку и пришло время прощаться. — Редж, прости меня. Прости, ты самый дорогой человек. Не оставляй меня… — Эмма, Эмс, тише моя девочка. Я должна уехать и должна сказать тебе то, что хотела сказать очень давно, — Миллс резко выдохнула и подошла вплотную к блондинке, — Я тебя люблю! Нет, не любовью подруги. Я тебя люблю как девушку. Миллс положила руку на щеку блондинки и поцеловала в губы. Эмма не ответила. Реджина отстранилась, открыла сумку и достала письмо. То самое письмо, что она хотела отправить Эмме, когда будет далеко. Но мозг не принял отказ в поцелуе и подсказывал брюнетке «Прости, но забудь». Реджина протянула письмо Свон, развернулась и ушла на посадку, оставив блондинку в глубоких раздумьях со слезами на щеках. Вот так вроде и закончилась дружба девушек, которые были всем друг для друга. Все закончилось в восемнадцать лет. Будет много слез, не сразу утихающая боль, уверенность в предательстве. Но они не знали, что судьба решила все за них…….