My thoughts are only my

POV Хиро       Вечер. Я покинул дом еще до прихода «второй». Бабушка, похоже, расстроилась: она очень хотела познакомить меня с ее подругой, да и внучкой этой, а я так нагло ушел. Хотя мы с Йотой и без этой встречи уже знакомы, и более того, мы даже учимся в одной школе. Зайдя в магазин, я купил воды; недолго думая, взял и мой любимый шоколад — и вкусно, и полезно, что может быть лучше? — Холодно сегодня, — на улице действительно была крайне низкая температура для этого времени года, даже ветер сейчас был ледяным и каждый его порыв заставлял меня вздрагивать. Мороз пробирал до костей.       Я очень хотел вернуться домой, но, черт возьми, так не желал вновь встречаться с этой розоволосой девчонкой. Но, видимо, иного выхода действительно не было.       Я шел домой. Я взял себе вкусняшек на вечер, так что думал, что легче будет пережить весь этот кипиш. Подходя к своему дому, я увидел, что моя бабуля стоит рядом с женщиной в возрасте. От престарелой незнакомки прямо веяло добротой: теплая улыбка, седые волосы — они так увлеклись разговором, что поначалу даже не заметили меня. Я открыл дверь и увидел добрую и нежную улыбку своей бабушки: она была рада тому, что я все-таки пришел. — Пришел таки. Закончил с делами уже? — спросила бабушка и подошла ко мне. — Я всего лишь в магазин сходил, — я был краток, но не холоден — с кем угодно, но не с бабулей. Теперь нужно было поприветствовать гостью.— Добрый вечер. Меня зовут Хиро, мне семнадцать лет, планирую поступать в военную академию на пилота. Приятно познакомиться, — я поклонился гостье. Да, я был холоден со всеми, но сейчас бабушка смотрела на меня с надеждой — она хотела похвастаться моими достижениями и похвалить, а не краснеть за меня. — Вы очень добры, молодой человек, приятно с вами познакомиться. Позвольте представить вам мою внучку: ее зовут Йота, — в комнату вошла девушка в ее повседневном наряде и… моей рубашке.       Моя бровь приподнялась автоматически. — Прощу прощения. Так вышло, что мы вошли в дом, и она зацепилась об торчавший гвоздь. — Бабушка, не отчитывайся перед ним. Тем более, мы с Хиро одноклассники и даже сидим за одной партой, так что знакомить нас необязательно, — усмехнувшись, произнесла «вторая» и одарила меня своим лукавым взглядом бирюзовых глаз.       Я промолчал и лишь посмотрел на нее свысока: как же меня бесила ее многословность и общительность. — Я пройду к себе, — наконец я смог взять себя в руки и решил направиться в свою комнату, чтобы не портить хотя бы первое впечатление подруги моей бабушки о себе своим недовольным выражением лица. — рубашку не забудь вернуть. — Я подумаю над этим, — девушка хихикнула. — Ага.       Прежде, чем уйти, я несколько секунд смотрел на нее пустым взглядом. Я заметил, что рубашка подчеркивала ее фигуру — вновь подтверждалось то, что предо мной стоит самая настоящая красавица. Хоть я и являлся заядлым одиночкой, но красоту тела я всегда мог отметить. — Я пошел, — хмыкнув, я зашел к себе в комнату, прикрыв за собой дверь.       Даже из своей комнату и слышал разговор бабули Йоты и моей. — Твой внук нелюдим? Моя внучка далеко не самый страшный человек. Напротив, она очень общительная и доброжелательная, — недоуменно и даже слегка недовольно проговорила гостья. Все же я успел испортить ее мнение о себе. — При первой встрече можно подумать, что он холоден и нелюдим, но я знаю, что его сердце тоже способно любить и дарить людям свое тепло. — Хотела бы, чтобы моя внучка имела такого замечательного молодого человека. А то я как-то видела и таких, у кого в глазах никакой теплоты, а у твоего всегда есть что-то теплое, хоть он и старательно это скрывает. Этот цвет глаз неба, которое кристально чисто и невинно — должно быть, он очень симпатизирует девушкам. — Я все слышу, — с прежней насмешливой интонацией в голосе сказала «вторая».       Она так и осталась в этой рубашке, как бы я ни был против этой затеи. Они сели за стол и стали ужинать. Я же всегда ужинал один — так было легче. Не знаю, почему, но это так. Однако порой я все же думал о том, что пора бы уже перестать быть одиночкой. — Эй, милый, как ты тут? — едва ли не моментально краснея от такого обращения к себе, я возмущенно взглянул на Йоту, стоявшую в дверях и теперь громко смеющуюся. — да расслабься, я же шучу, дурачок! — Очень смешно, — прищурившись, раздраженно ответил я. — зачем пришла? — Как зачем? Позвать тебя, — пожав плечами, розоволосая ухмыльнулась, но эта ехидца вскоре исчезла, уступив место обыкновенной, но такой искренней улыбке. — ну же, пойдем, поужинай с нами, милый! — Хватит меня так наз… — но договорить мне не дали: девчонка подалась вперед, протянула руку и ухватила меня за запястье, потащив на кухню. — Да ладно, тебе что, трудно? — поначалу я упирался, и ей это не нравилось, поэтому Йота резко остановилась на полпути и наградила меня притворно-обиженным взглядом и ее фирменной ухмылочкой. — неужели наш малыш Хиро боится Йоточки? — Чего? — «Йоточки»? Смешно. — да кто тут еще кого боитс…       Закончить мне вновь не дали: в этот момент мне в лицо прилетела подушка, до этого лежавшая на диванчике возле входа в небольшую гостиную. Я вздрогнул от неожиданности — «вторая» громко захохотала, и прежде, чем я успел опомниться, в меня уже летел следующий «снаряд». Решив хоть как-то дать отпор, я поднял одну из подушек с пола и метнул в розоволосую, но в последнюю секунду девушка уклонилась и запустила в меня еще одну. На этот раз и мне удалось избежать попадания ею в цель, я даже смог кинуть подушку и не промахнуться, попав «второй» по макушке и сбив ободок с рожками с ее головы. Поднимать его у девушки времени не было, и вскоре она благополучно про него забыла, будучи полностью увлеченной развязавшейся борьбой подушками, впрочем, как и я сам.       Прошло, наверное, около пятнадцати минут прежде, чем бой закончился: я все-таки одержал победу, и теперь навис над Йотой, слабо удерживая ее за руки и не давая подняться с мягкого кремового ковра. Сейчас гостиная и правда была чем-то отдаленно похожа на поле боя. — Ой, все, сдаюсь, милый, — выделив голосом последнее слово, протянула «вторая» и хихикнула. — отпусти, а то я уже начинаю думать, что ты озабоченный.       Озабоченный? Да я бы не в жиз… черт, а ведь и правда. Сейчас был виноват я, пожалуй. — Я не озабоченный, — обиженно буркнул я и отвернулся, но тут заметил обеих бабушек возле входа в комнату. Их странный взгляд говорил только об одном: они все видели. И, что самое страшное, не так поняли. — Привет, бабушка! — спокойствию и оптимизму розоволосой в такой ситуации можно было только позавидовать. — мы тут поиграли немного. Но не волнуйтесь, мы все уберем! — Поиграли? Только ли «поиграли», Йота? — Да, бабушка. — Ну хорошо, — тут в разговор вмешалась моя бабуля. — может, все-таки пройдете к столу?.. — Конечно! — кивнув, «вторая» поднялась с пола и протянула мне руку. — пойдем, Хиро! — Тц, — другого выхода у меня все равно не было, поэтому я встал, проигнорировав ее жест, говорящий о возможной жалости ко мне. — ладно.       Мы сели за стол — бабушки предпочли сидеть рядом, и мне пришлось отчасти делить свое личное пространство с Йотой, которая уже несколько минут без всяких укоров совести на меня пялилась вместо того, чтобы есть.       Мда, стол был украшен, как-будто здесь чью-то свадьбу празднуют. Здесь стояло множество различных блюд: начиная от запеченной утки, рамена с мясным бульоном, а также другой рамен уже с рыбным бульоном; донбури с рисом и мясом, а так же несколько разновидностей суши. Выбор был по истине огромен. Но все же я продолжал чувствовать на себе взгляд розоволовосой, и именно это не давало мне приступить к ужину. — Я не пойму, на мне что, мед, что ты на меня так пристально смотришь? — медленно, но верно я двигался к точке кипения. — А как ты узнал, что я люблю сладкое? А, точно. Я же видела, что у тебя есть заначка вкусняшек, сложенная в пакете в дальнем углу, вот я и взяла парочку, ты заметил? — она широко улыбнулась, ее улыбка завораживала. — Смотри, как они воркуют! — моя бабуля решила подшутить надо мной, чтобы я растерялся окончательно. — Йоточка, почему бы вам завтра вечером, после школьных занятий, не пройтись по городу? Хиро, покажешь моей любимой внучке город? — ее бабуля улыбнулась такой теплой улыбкой, что на моем лице тоже появилась, может и притворная, но все же добрая ухмылка. — У меня нет выбора, да? — это был риторический вопрос.       «Вторая» так увлеклась донбури, что в уголке ее рта остался слипшийся рис: не знаю, как я нашел момент, когда бабули так возбужденно начали что-то обсуждать, что не заметили нас, но в тот самый момент, я тихонько приблизился к ней и пальцем забрал этот рис, положив его к себе в рот. Тогда ее лицо стало напоминать цветом красный помидор. Ее смущению не было предела. Разве она умеет смущаться? Похоже, что да. END POV Хиро POV Йота       Блин, бабулин донбури как всегда великолепен. Ее рис хорошо прожарен, нотки масла добавляют вкуса, а также этот потрясающий мясной бульон: я как будто попала в мясной океан, а он все кружил меня и кружил.       Хиро зачем-то приблизился ко мне. Неужели что-то хочет сказать? Тогда я заметила, что его глаза очень красивые: хоть он и нелюдим, Хиро все равно очень хороший человек. Стоп, что он делает? Его пальцы рядом с моими губами, нет, я еще… рис? Мое сердце едва ли не пропустило удар в тот момент. Он так аккуратно все провернул, а главное — съел этот маленький комочек риса. Мое лицо горит: я крайне смущена, этот поступок… кто же ты такой вообще? End Pov Йота POV Хиро       Не знаю, какой ценой, но я добился того, что теперь мое личное пространство никто не нарушал. Почему «вторая» всю оставшуюся беседу сидела тише воды и ниже травы? Что же так повлияло на нее? — Ух, я так объелась… — начала бабуля Йоты. — Было очень вкусно. Спасибо вам за прекрасный ужин, позвольте мне убрать со стола? — я вызвался добровольцем, ведь меня позвали на столь прекрасный ужин. Да и мне хотелось хотя бы в этот вечер побыть гордостью своей бабули. Лицо моей бабушки было таким счастливым в тот вечер. Она подошла ко мне и тихонечко шепнула: — Солнышко мое, спасибо тебе огромное, мне этого так не хватало, — она едва сдерживала эмоции, чтобы не разреветься. Но в этот момент бабуля «второй», вместе с самой же Йотой достали какую-то настольную игру. Боже, мои брови уже устали подниматься от удивления без моих же указаний. — Может, сыграем, как в старые добрые? — их глаза загорелись. Я думал, что моя бабуля скажет что-то по типу «да нет, вы что? Игры не для меня, я уже не в том возрасте». Но чем дольше я здесь находился, тем больше жалел, что вообще пришел на ужин. — Пф-ф-ф-ф, в этот раз я разнесу и тебя, и Йоточку! Хиро, ты как? Со мной? — уж с настольными играми я дружил как никто, но мне не больно-то хотелось принимать в этом всем участие. — Я буду сидеть на подоконнике и поддерживать тебя, — я очень хотел сыграть, но все же сегодня тот самый день. И все-таки я решился остаться с ними, но они сидели на полу, а я вместе с книжкой и теплым какао со сладким зефиром: читал, смотрел в окно и вдумывался. Я вновь прочувствовал эту боль: как же мне их не хватало. Верно говорят, что нужно ценить родителей, когда они рядом, ведь уже в следующую минуту, ты можешь остаться ни с чем.       В ту же секунду я словил флэшбек. Я навис над «второй», а она искренне улыбалась и была не против моей близости с ней. Ее изумрудные глаза были одни из самых красивых из тех, которых я когда-либо видел: от них веяло тем самым прекрасным, зеленым летом. Когда ты выходишь гулять, а вокруг тебя огромное зеленое поле; светит солнышко, дует нежный прохладный ветерок. Ты падаешь в эту траву: вдыхаешь аромат ее волос, которые пахнут дикой вишней, закрываешь глаза и просто наслаждаешься столь редкими минутами счастья.       Кто она вообще такая? Почему она не покидает мои мысли? Ну, все еще оставалась надежда на то, что пройдет день или два, и я забуду про нее. Все равно все уходят: она тоже уйдет. Мне комфортно одному.       В этот же момент я словил ее взгляд: она что, все это время наблюдала за мной? Даже играя с бабулями она успевала присматривать за мной? В ее взгляде было видно сожаление и сочувствие. Эти чувства я больше я не хотел видеть : да, мне порой хочется, чтобы кто-то был рядом, но это всего лишь минутная слабость. Потом я начинаю думать, что я очень жалкий человек; что мне нет места в этом мире, и начинаю бороться со всем, что меня окружает. А когда же мы начали смотреть друг другу в глаза, я видел, что я ей как минимум интересен. Позже он наполнился нежными чувствами — она улыбнулась мне, но мне не удалось ответить ей взаимной улыбкой: я всего лишь ухмыльнулся, как мог и снова повернулся к окну. Все таки за стеклом сейчас дождь, а в руках книга и какао: домашняя атмосфера не дает моей душе замерзнуть до конца. — Йота устала, может, нам домой? — бабуля видела, как ее внучка уже зевает во всю. — Не, бабушка, давай останемся у них, а утром мы с Хиро тихонько позавтракаем и пойдем в школу. Хорошо? — она так лучезарно улыбнулась своей бабушке, что я не смог оторвать взгляда. — Ну ладно, проказница, только не мешай спать нам и Хиро. А то знаю я тебя, — рассмеялась бабуля. — Вы не против? — они повернулись к нам, бабуля вообще чуть ли не рыдала от счастья, а вот мне было как-то пофигу. Вообще, помнится, в детстве я любил, когда в квартире была живность. Даже если я не выходил из комнаты. Пусть лучше квартира будет полна людей. Даже если отец смотрел телевизор, а мама просто лежала рядом с ним, мне даже так было спокойней, чем когда я находился в квартире один, и в ней стояла мертвая тишина.       Бабули легли в одной комнате. Видимо, они частенько любили ночевать друг у друга, потому что заснули почти одновременно. Я пошел в комнату. Йота уже сидела на моей кровати в одной ночнушке, которая подчеркивала ее утонченную, но одновременно пышную грудь четвертого размера. Она внимательно изучала взглядом мою комнату. Хотя, если включить логику, она была здесь уже как минимум два раза: когда взяла рубашку и когда пришла устраивать войну подушками. — Я сплю на полу? — моему лицу бы завидовал какой-нибудь серьезный Арнольд Шварценеггер, потому что мне казалось, что я сейчас пробью ее взглядом. — Можем спать вместе, если хочешь… — она лукаво улыбнулась и закинула ногу на ногу, показывая мне свои прекрасные тонкие ноги. Моя реакция все та же, хотя внутри я уже успел полюбить красоту ее невинного тела. — Отказываюсь. Я за лежаком, — когда я вернулся, мое внимание привлек черный пакет, который был наполнен фантиками от конфет, а «вторая» уже доедала мой последний батончик. Я молча собрал все фантики и пошел выкидывать. Сказать, что я хотел убить ее — ничего не сказать. Это. Были. Мои. Самые. Любимые. Вкусняшки.       Я постелил себе лежак и устроился на нем. Благо полы у нас были с подогревом, иначе я запросто заболел бы. Первое время розоволосая лежала и молчала, но уже через несколько минут начала посматривать на меня, после недолго поворочалась, а затем вовсе стала пялиться на меня своим фирменным невинным взглядом. Я же просто лежал на подушке, голова на руках, а сами руки упирались в подушку, это было самой любимой позой сна для меня. Потом она наконец уснула. Мне же не спалось. Я наблюдал за ней. Ее лицо во сне было столь умиротворенным: губы были немного поджаты, но при свете луны мне казалось, что нет зрелища прекраснее, чем ее спокойное и довольное лицо, на которое падали прекрасные розовые пряди. Спустя некоторое время она задрожала во сне. Не хватало бы еще, чтобы она заболела из-за меня. Я отдал ей свое одеяло, а сам лег, при этом прекрасно понимая, какие «удобства» меня ожидают: я свернулся в позу эмбриона, чтобы не терять свое собственное тепло и попытался заснуть. Наконец мое сознание начало погружаться в царство Морфея. END POV Хиро