Гвардеец он и на Саракше Гвардеец.

      В чём, чём, а в кораблестроении специалисты Островной Империи разбираются. По крайней мере подводный дредноут получивший всё ему причитающееся от нашей артиллерии каким то образом оставался на плаву! Что говорит о многом. Перевооружившись, сменив винтовки на боевые автоматические дробовики, мы во главе со Странником направились к разгромленному флагману пиратской эскадры. Мак в этот момент организовывал оборонительную линию, готовясь к прибытию как армии Республики, так и флотской группировки Островной Империи.       -Я иду первым. - Сказал "научный консультант", когда наш катер прибыл к борту покачивающейся подлодки. - Десять минут и входите... Всех кто будет на ногах, в расход, ясно?       -Так точно. - Ответил я.       Кивнув Странник ловко вскарабкался по разрывам брони к ближайшему люку, с некоторой натугой открыл его и рыбкой нырнул внутрь... Выждав положенное время мы отправились следом.       Выжили из экипажа немногие. В самой подлодке в основном царил разгром. Ходовая уничтожена, орудия разбиты артиллерией, доступ в крюйт-камеру заблокирован обвалившимися отсеками, видимо поэтому экипаж до сих пор не подорвал разгромленное судно. Из экипажа сохранили способность к сопротивлению лишь несколько матросов да старшин... Видит Император, мы дольше до них по этим коридорам добирались, чем превращали их тела боевой дробью в фарш. Лёгкие бронежилеты - аргумент против боевого дробовика в упор? Смеётесь, что ли?!       Офицеров Странник аккуратно вырубил и попрятал по разного рода укромным уголкам... Ассасин, Варп меня побери, настоящий ассасин! В уцелевшей каюте капитана мы обнаружили Странника, возвышающегося над седоватым, плотным человечком с аккуратными усами, держащего в руках какой-то томик в котором неспешно загибал уголки у страниц...       -Познакомьтесь, ребята, контр-адмирал ударной имперской группы "Ц" Бароу... - Произнёс он бросив на нас взгляд. - А теперь тащите эту сволочь на мостик, там есть оборудование для одной моей задумки.       Контр-адмирала мы привязали к вертикально поставленному столу. Очнувшись старик начал дёргаться и орать на нас благим матом, требуя чтобы мы - жалкие дикари немедленно его отпустили. Откашлявшись Странник привлёк внимание контр-адмирала.       -Кто позволил тебе брать мой дневник животное?! - Возмутился старик, заметив книжку в руках "научного консультанта".       -Поберегите дыхание, господин контр-адмирал, оно вам понадобится. Кстати, вы помните... - Дальше Странник всё тем же доброжелательным тоном назвал какую-то местную дату. - Помните, что тогда произошло?       -Я не имею привычки запоминать всякую мелочь.       -Хм... "Сегодня, буквально при мне дикарка осмелилась напасть на нашего санитара, отбирающего младенцев для восполнения запасов донорской крови. Оглушив его, она схватила своего ребёнка и попыталась бежать. Отряд охранения сработал чётко, в качестве наказания за наглость и покушение на цивилизованного человека, я приказал повесить её на струне, а перед этим в качестве последнего ужина, расчленить младенца на глазах матери и скормить ей его останки." - В этот момент на мостик вошли двое гвардейцев Республики, несущие оглушенного пленного в офицерском кителе контрабордажной команды; на что Странник радостно оскалился. - О весьма своевременно! Бароу, вы мудро поступили, решив провести своего сына через всю карьерную лестницу... Впрочем это обстоятельство сейчас будет использовано против вас.       Зафиксировав младшего пленного на столе с картой, бойцы отошли. Зато подошел Странник, не спеша одевая хирургические перчатки и вынимая из ножен тонкий и очень острый нож.       -Что ты творишь?! - С ужасом взвыл контр-адмирал. - Что ты делаешь?!!       Не отвечая, Странник одним профессиональным движением патологоанатома вскрыл брюшину младшего офицера и под безумное завывание безутешного отца начал неспешно нарезать некоторые органы прямо в теле пленного на мелкие кусочки. Взяв этот чудовищный "салат" он направился к сцепившему зубы Бароу. По его кивку мы не особо церемонясь разжали зубы вражескому флотоводцу. В его рот тут же стали поступать части тела его ещё живого, но уже бьющегося в агонии сына.       -Наслаждайтесь плодами трудов своих, контр-адмирал. - Всё так же благожелательно произнёс Странник.       Затем началось планомерное, даже в чём-то нудное перечисление пыток и казней проведённых как по приказу, так и лично контр-адмиралом. Бароу прострелили колени, отрезали фаланги пальцев, сняли часть кожи с груди, вскрыли брюхо, намотав его же кишки ему на шею... При этом он оставался жив, ибо Странник планомерно подключал превращающегося в кусок мяса контр-адмирала к каким-то медицинским устройствам, искусственно поддерживающим в нём жизнь. Сначала Бароу матерился, перемежая многоэтажные идиомы с пропагандистскими лозунгами своей родины; затем выл от боли; потом верещал, когда его резали; а под конец просто тихо скулил, окончательно потеряв рассудок... В конце экзекуции Странник произнёс:       -Все кто не сдастся армии Республики, разделят судьбу контр-адмирала Бароу.       Копию записи "пожинания плодов" ставили на корабле, до отказа набив его останками личного состава эскадры Бароу и отбуксировали подводный дредноут в открытое море. Саму запись проигрывали по всем радиочастотам, на которых держали связь корабли авангарда, когда разведка находила очередной рейдерский отряд, параллельно с чем танки-излучатели обрабатывали отряды "Чёрным Излучением" заставляя врага сдаваться без боя. Длинные колонны пленных в светло-бежевой униформе побрели по дорогам Республики в сторону заброшенных было каторжных лагерей на границе с пустынями варваров.       Ещё грабя портовые города Бароу обнаружил что на Республику со всех сторон надвигаются вражеские армии. Справедливо рассудив, что армии страны, во время войны с Хонти, отражения набега Орды, а при удаче ещё и восстания элитных вооруженных сил старого режима, будет не совсем до побережья, он дал волю своей алчности. Разослав небольшие рейдерские группы контр-адмирал так же, из осторожности направил несколько диверсионных подразделений испортить транспортную инфраструктуру... Это были его ключевые ошибки. Сохранив свою ударную группу в едином кулаке он ещё мог прорвать нашу оборону концентрированным ударом, и по крайней мере предупредить основной флот о том, что здесь происходит, чтобы собраться для предполагаемого прорыва ему потребовались лишние сутки, за которые мы успели выйти на рубеж преграды. Касательно диверсионных групп, новое правительство страны до недавнего времени было конгломератом подпольных террористических организаций, и потому их бойцы лучше очень многих знали как надлежит проводить диверсии, и как необходимо от них защищаться. Все диверсионные группы были вскрыты и истреблены на половине пути до их целей.       С тех пор как мы бросили перчатку, в виде дрейфующего по воле волн раскуроченного подводного дредноута, в лицо Островной Империи прошло примерно полтора месяца. Полтора месяца нескончаемой подготовки к неизбежной битве... Такого островитяне нам не простят, но и Республика их прощать не собирается.       К счастью мудрость правителей прежнего режима позволила нам не опасаться того что враг зайдёт нам в тыл. Сразу по приходу к власти все потенциальные направления сухопутного прохода вражеского амфибийного транспорта, были засажены заградительными лесами, заполненными егерскими подразделениями. Продвигать лесами пехоту островитянам пришлось бы без поддержки бронетехники и артиллерии, а поддержка воздушных подразделений в виде "Дельфинов" оказалась невозможной в следствии прожорливости этих вертолётов, а это значило подставлять своих бойцов под нож мобильных, адаптированных к боям в лесистой местности егерских отрядов к которым уже бы шли подкрепления из резервов в глубине материка... Так себе перспектива, на самом деле.       Вот и ждём мы вражескую флотилию здесь... И не только мы, на самом деле. Рядом с нами в буквальном смысле встал весь континент. Из Хонти прибыли отряды добровольцев из прибрежных областей этого государства. Да что там! Через нескольких сбежавших пленных Сыны Пустыни узнали о противостоянии с Островной Империей и часть племён, именуемых рыболовами направили на помощь бойцов своего ополчения, проведя переговоры через Принца-Герцога. Пересказы "художеств" островитян из разных источников только сплачивало наши ряды, превращало нашу сборную солянку в единый боевой механизм алчущий крови бешеных пиратов...