Из-за уговоров Че, Вонхо согласился поехать к нему. Он заказал такси, они приехали к нему. Наконец-то можно было забыть про порядок. Шин расстегнул пару пуговиц рубашки, совсем вынул её из штанов. Забавно, но Хосок чувствовал себя здесь совсем, как дома.
— Начнем же нашу вип-тусовку, — Вонхо довольно улыбнулся, хватая Хёнвона за талию, усаживая себе на колени, осторожно целуя в шею, замечая засос, пятнышко, которое практически прошло.
— Воу, так сразу? — тихо говорит парень, отдавая себя Шину. Все же, это самые твердые колени в мире, поскольку Вонхо их так накачал, что казалось, там был камень.
Че не терял времени, и начал энергично цепляться и расстегивать пуговицы на рубашке Вонхо. От несильных, и даже, несколько легких, укусов Вон редко постанывал. И, кажется, это были самые искреннее стоны, которые приносил самый любимый человек за все время.
— Слушай. Вонхо. Я тут это. Ну… в первый раз вот так сейчас буду, — тихо шепчет Че, в себе немного волнуясь, но снаружи у него был каменный образ страсти. — Давай по аккуратней со мной, ок да? — он глубоко целует в губы, переплетая языки на долгое время. Кислорода не остается, из-за чего приходится отстраниться, начиная глубоко дышать через рот.
— Я понял, Хён, не переживай, — Шин мягко улыбнулся, продолжая целовать юношу, чувствуя, как от всего происходящего у него кружиться голова. — Уж прости, что это происходит не на крыше, и скорее всего, не тут, — Шин плавно поднялся с дивана, поднимая за руку Че, осторожно переходя с ним в спальную, после нежно укладывая парня на спину, нависая сверху.
— Не думал, что скажу это в своей жизни… Но… Нет. Ты меня понял, — бросил младший, снимая с себя кофту одним движением.
— Наверное, ты и не такое скажешь. Кто нас знает, а? — Хосок плавно огладил голое тело юноши, сглатывая ком в горле, опуская руку между ног, плавно сжимая её, каждый раз с новой силой, слыша под ухом громкие вздохи, от которых сводило живот. — Блять, Хёнвон, ты безумно красивый. Мне кажется, будто от одного взгляда на тебя, я уже готов сделать все, чтобы ты был счастлив, — тихо прошептал Хосок, продолжая целовать шею, изредка прерываясь на новую порцию комплиментов.
— Спасибо. Хочу сказать, что от твоего тела у меня уже все штыком. Так что… хватит болтать, — парень занялся губами Вонхо, попутно нащупывая где-то бляшку ремня, чтобы наконец-то избавиться от самой надоедливой вещи за накипевшие последние десять минут, когда горячее и голое тело касалось леденящей стали.
И все же, спустя пару моментов, самому Хосоку остается лишь скинуть с ног эти тряпки. А в то время сам Хёнвон был одет. Пора браться за дело.
Че скинул с себя футболку, и уже принялся снимать джинсы, как вдруг, его руки оказались над головой, сжатые в запястьях ладонью Вонхо.
Это хоть и выглядело пыткой, но Вону нравилось.
— А тут, позволь. Я сам, — Вонхо тяжёло выдохнул, чувствуя, как все тело уже сотрясает от сильного возбуждения, которое пока, не удовлетворено.
Он осторожно провёл рукой по ширинке штанов, с силой надавливая, замечая, как сильно изменилось личико Че. После Шин быстро расстегнул ремень и стянул штаны до колен, поскольку дальше парень справится сам.
— Может уже скажешь, что любишь меня? — с ухмылкой на лице произнёс Хосок, после припадая губами к губам Че, грязно и пошло целуя. Хотя, как можно было бы иначе?
Он грубо прижал парня к кровати, чувствуя стояк Хёнвона, от чего ухмылка на лице становилась лишь более и более игривой.
Терпеть уже совсем надоело, поэтому, как только Че отстранился, тяжёло хватая чуть припухшими губами воздух, Вонхо стал опускаться поцелуями вниз, оставляя где-то алые укусы, засосы и нежные, совершенно робкие поцелуи, которые были будто извинениями. Вскоре Шин осторожно поцеловал чуть выпирающую косточку таза юноши, в этот же момент опуская руку ниже, осторожно стягивая белье, вновь сглатывая ком в горле, смотря на всю эту картину с таким вожделением, какого ещё никогда не было в глазах Вонхо.
— Хёни, будет слегка неприятно, — Хосок, с легким усилием, но все же плавно повернул парня на живот, после, парой действий поставив его на колени, нежно оглаживая его бедра, ягодицы, понимая, что следующие пару минут будут… Не самые лучшие.
Юноша пожалел, что он не настоял на том, чтобы они поехали к нему, поэтому придётся постараться сделать наилучшим образом.
Шин осторожно облизнул два пальца, осторожно вводя первый, а за ним следом второй, замечая, с какой сильной в момент изогнулся Че. Из-за этого Хосок решил не торопиться. Ему было страшно за столь хрупкого юношу. Своего «хрустального принца».
Хёнвон же хотел этого с того момента, пока они находились в квартире, пока целовались, чуть прикрыв глаза, пока касались друг друга горячими руками, телами.
И вот, момент икс. Парень прогибается в спине гибче, чем его кошка, из уст звучит звонкий стон боли на пару с чем-то приятным.
Но следующие секунды рвут все хорошее, что сейчас произошло. Неожиданно в голове всплывают прошлые картины практически с таким же исходом событий. Только вместо пальцем кое-что потолще. А под спиной не кровать, а холодный бетон, пахнущий бензином.
На глазах моментально выступают слезы, а тело предательски, в частности руки, подкашиваются, будто их только что с силой ударили. Такое резкое действие не то, что бы шокировало Вонхо — он сам испугался, думая, что опять сделал что-то не так. Причинил больше боли, чем рассчитывал. Ведь… только что все было хорошо. Мгновенно отерев руки о что-то сухое, Шин осторожно приблизился к Хёнвону, мягко прикасаясь к согнутым коленками, боясь, что тот испугается его прикосновений.
— Хосок, стой! — пискнул Че, хватая, как можно скорее одеяло и вытирая лицо.
В голове все чаще и чаще всплывают ужасные картины, которые Хёнвон смог забыть. Но тело не забыло. А из-за тела вспомнил и мозг.
— Прости, Хосок. Я пока не могу, — тяжело дыша ответил парень, стараясь улыбнуться в лицо Вонхо, но с глаз течет еще больше слез, а нос еще больше закладывает соплями.
— Тише, тише, — Шин присел около Че, мягко целуя его в висок, после одной рукой взяв его за руку. — Подожди, — юноша быстро убежал за стаканом с водой, осторожно подавая его юноше, после взяв его за руку, вновь нежно целуя в макушку. — Что такое?
Хёнвон с радостью взял стакан воды, затем выпил его залпом, тяжело дыша. Некоторое время он просто молчал, собираясь с мыслями, которые за такую долю секунды рассыпались, как горсть песка в руках.
— Ладно… Думаю, тебе можно сказать. Это… Очень плохие воспоминания для меня, но рассказав лишь отрывок, я не почувствую себя легче, — он выдохнул.
— Все началось с переезда. Моему отцу выделили высокооплачиваемое место на стройке в Пусане, из-за чего мы всей семьей переехали туда. На холодильнике, кстати, фотография за пару дней до этого, — голос стал намного уравновешенней, но частичка испуга так и оставалась в нем. — Спустя два года, мне на то время было одиннадцать, произошел несчастный случай, и мой отец умер на работе. Нам с матерью пришлось нелегко, так как ее никуда не брали из нормальных мест, из-за плохих документов и бумаг.
Пока она не нашла замену папе.
Вместе с ней он был очень дружелюбен ко мне. Но когда этот ублюдок приходил ко мне в комнату, а дома только мы двое, то избивал и говорил, какой он прекрасный «человек» и что его нужно любить. Видимо… именно так он «прививал» мне свою любовь. Одна из причин — почему он меня ненавидел — мама не хотела больше детей. Она хотела целиком и полностью окружить меня заботой, потому что знала, что мне не хватает внимания. Но, мне не хватала мужского, отцовского, внимания.
Как выяснилось позже, этот мудак и подстроил случай на стройке с отцом, чтобы заполучить сердце мамы.
В такой обстановке я жил около трех лет, пока не пошло еще хуже.
Этот уёбок нашел для меня применение получше. Перед тем, как кинуть нас, он затащил меня в свой сраный гараж и… — он глубоко выдыхает, чтобы признаться в этой, слишком постыдной ситуации, что с ним произошла. — …насиловал меня до потери сознания. До того момента, когда порвал, а потом и, как бы это блять не звучало, — голос стал дрожать, но Че из всех сил пытался нормально говорить и сохранять смелость в своих словах, но выходило это не лучшим образом, до момента, пока Вонхо осторожно не взял его за руки, слегка поглаживая. — Сувал, блять, в меня свои гаечные ключи и как, блять, не изгалялся над моим телом, — не удержавшись, Вон начинает снова плакать в и так мокрое одеяло, пытаясь прогнать прошлое. — Ну и его засадили, потому что этот тупой долбаеб забыл выключить камеры в гараже, просто, он слишком загонялся на тему, что его дорогую тачку могут стащить из столько «бедного» района, где мы жили. Я уже не помню, как откапывал в недрах хранилища это видео, но… это пиздец ужасно смотреть то, что пережил самое ужасное в своей жизни.
Вскоре, мы немедленно переехали в другой, тихий город, пока я не приехал вот сюда. Хосок, я не хочу это вспоминать больше. Но… надеюсь ты понял, почему я испугался. И да, мне стало нихуя не легче, — он обнял старшего так крепко, что будто сам был качком, как Вонхо. — У меня только ты и все. И я не хочу, чтобы больше со мной происходила всякая поебень, — сил остановить слезы не было, но, может быть, прорыдаться поможет.
Вонхо слушал предельно внимательно поскольку понимал, что это будет их единственный диалог на эту тему. Поскольку вряд-ли кто захотел вновь об этом говорить, но все то, что сейчас услышано — повергло парня в самый настоящий шок, от чего по всему телу прошёлся такой холод, которого ещё никогда не было.
— Эй, Хёнвон-а, тише. Я все понял, — Шин мягко улыбнулся, обнимая парня в ответ, чувствуя, как все его тело слегка потрясывает, от чего внутри все сжималось. Хотелось сразу же броситься на поиски этого мудилы и надевать ему ещё раз. Только теперь хотелось засунуть туда не ключи, а мать его домкрат. В ширь и выкрутить его на максимум. — Солнце, я все понял. Уж поверь, у нас такого не произойдет, — Хосок нежно взял голову парня и поцеловал его в чуть мокрый лоб. — Я сейчас, — вновь взяв стакан, парень ушел на кухню, делая вкусный и чуть сладковатый чай, после возвращаясь и отдавая его Че.
— Допивай и давай либо смотреть фильм, либо ложиться спать.
Парень взял чай в руки, начиная сразу же оттуда пить залпом, потому что говорить столько без перерыва — у каждого в горле пересохнет.
— Давай оденемся и посмотрим фильм, — уже более спокойно ответил младший, ставля пустую кружку на прикроватный столик.
— Хорошо, — тихо и совершенно спокойно произнёс Хосок, немного успокоившись из-за того факта, что сейчас Че стало немного лучше. Конечно, все произошедшее сильно напугало Вонхо, но все же — это человек, у которого много своих проблем, о которых Шин даже не подозревал.
«Видимо, мы действительно поспешили с абсолютно всем, что происходит сейчас» — конечно, фильм сейчас был лишь для вида, будто они его смотрят, но каждый был погружен в свои мысли.
Вонхо мягко поглаживал Че по плечу, смотря на картины, что одна за другой сменяли экран. После, когда он заметил, что тело Хёнвона расслабилось, парень остановил фильм, убрал ноутбук и уложил юношу в кровать, плотно укрывая одеялом. Вонхо лег рядом, крепко обнимая его, надеясь, что это был единственный и последний пиздецовый случай в жизни Че.
***
Утром Хосок проснулся первый. Он быстро прибрался в гостиной, собирая раскиданные вещи, что остались от вчерашнего вечера. После Вонхо вышел из квартиры, проходясь по улице до ближайшего магазина, где купил пару шоколадок, следом возвращаясь домой. Завтрак тоже был на нем. Бутерброды и какой-то шоколадный напиток со сливками, а так же пара фруктов.
Хёнвон проснулся довольно поздно, ибо вчера произошло слишком много событий, от чего сон длился ого-го сколько. С самого пробуждения он почуял какой-то приятный запах из кухни. Но желания подниматься и идти куда-то совсем не было. Но… кушать хочется, а телу двигаться не хочется.
В итоге Хен решил подольше поваляться на кровати и проверить все соц.сети, в которых он есть.
«Скинь фотку того, что ты приготовил» — отправляет спящая красавица Хосоку, пока сам повар не появляться в комнате.
— Гуд морнин.
Вонхо появился в комнате с подносом с едой, посколько понял, что юноша вряд-ли еще скоро поднимется с кровати.
— Доброго, — Хосок присел на край кровати, подавая поднос Че. — Как себя чувствуешь?
— Просто великолепно, — парень начал тут же поедать всю еду. Сейчас ничего не имело значения, кроме очень вкусного завтрака, приготовленный Хосоком.
— Хорошо, уже отошел от вчерашнего, — Хосок довольно улыбнулся, замечая, как Хён довольно поедает весь скудный завтрак.
— Слушай, я очень люблю как ты готовишь. Если бы можно было жениться на твоем навыке готовки — то я бы так и сделал. Но в данном случае мне придется заполучать тебя всего. А к готовке я получу еще целый комплекс бесплатных бонусов, — хоть и с набитым ртом, но очень довольно, и, можно сказать, жизнерадостно произносит Че.
— А когда мы были в походе, ты сказал, что готовишь лучше меня. Хотя, такие простые вещи может приготовить любой маленький ребенок.
— Забей. В прочем — ты как? Ммм. Этот завтрак просто excellent. Шин Хосок, без приколов. Я люблю тебя. — таким же хорошим тоном произносит на распев Хёнвон, убирая на тумбочку поднос с посудой, а потом тащит за собой в кровать Вонхо, обнимая того крепко-крепко. Шин поддался ласкам Че, падая следом за ним на кровать, начиная тихо смеяться, прижимая Хёнвона в ответ, чувствуя жуткий прилив радости и какого-то облегчения.
— Я тоже тебя люблю и не допущу, чтобы с твоего лица еще раз упали слезы, — Вонхо искренне улыбнулся, вновь целуя юношу в кончик носа, тяжело и как-то облегченно выдыхая. — Осталось сходить в универ и забрать все документы. Теперь остается понять что и кто я буду дальше. А тебе еще годик учиться, студентик.
Хён лег рядом, вплотную, и вдыхал своеобразный аромат, который исходил от Вонхо. То ли это от адеколона, то ли от утренней готовки. Кто знает?
— Ну и что? Зато я подольше буду наслаждаться студенческими днями… Хотя нет. Не дави на больное! — парень сильно прожимает пальцами между боков, начиная энергично щекотать.
***
Кажется, этот день настал. Уже миновали те дни, когда Шин бегал в университет за дипломом, а после, дни поступления на курсы фотографов, да, это не очень серьезно, но все же — доверия тогда у людей больше. Да и поддержка Хёнвона всегда была кстати.
Кажется, Хосок уже даже смирился с тем, что Че, когда живёт у него — бегает к себе домой покормить кошку. А эти две квартиры стали уже совсем родные.
Сегодня День Рождения Вонхо. Утро, конечно, началось у него дома. В его объятиях было уже настолько знакомое тело, что кажется, если бы Шина попросили бы описать каждый сантиметр Хёнвона — он бы сделал это без единой ошибки. Но, нужно было подготовиться к вечеру, всё-таки отпраздновать хотелось.
Весь день посвятили готовке, которая была не идеальной, но есть свои плюсы — теперь Че научился сам готовить суши, а Хосок вкусное мясо. Оба они прекрасно дополняли дург друга на кухне, заполняя тихий шум готовки незатейливыми разговорами.
И наконец настал вечер.
Весь день Хёнвон готовился к одному самому ценному моменту всего дня. А именно — подарить самую классную линзу для камеры Хосока в этом городе точно. Может быть, это и не самая-самая, но одна из. Ибо по такой цене и отзывам, грех сомневаться.
Че хотел подарить ее с самого начала, утром, но подумал, что будет бредово. Тем более, у них ужин будет. Так что… Терпение. А так хочется увидеть реакцию Шина, так же, как и фотографии с новой деталью.
И вот он, момент всего дня! Они только уселись кушать. У Че на коленках эта линза в коробочке. Парень улыбается как чокнутый псих, обхватывая руками подарок.
— Вонхо, — грандиозно и празднично обращается Хёнвон.
— ВОНХИ! — резвый, весёлый, радостный и полный энергии голос, кажется, заглушил даже играющую фоном музыку. Хосок впал в ступор.
Перед ним стояла его 6-ти летняя сестра, а в дверях комнаты — мама.
— Сюрприз! — она мягко улыбнулась и все никак не решалась зайти, поскольку видела, что её сын не один.
— Мам… Трэй.? — Хосок мгновенно выскочил из-за стола, хватая девочку на руки и словно такой же 6-летий ребенок подбегая к маме, крепко обнимая её, чуть ли не задыхаясь от счастья.
— Хёни, это моя мама и сестра… — в плечо женщины пробормотал Вонхо, чувствуя, что в горлу подступил ком.
