photosession

Че жадно целовал чужие губы, будто это их последний раз. Он не терял времени, скинул с Вонхо совершенно не нужную в данный момент кофту, а затем сразу принялся за ремень. Да, его руки слегка тряслись от легкого волнения, но вид, глаза любимого человека, напротив, придавали уверенности в собственных действиях. Глаза быстро бегали по телу милого, словно Хёнвон был голодным зверем, что впервые за долгое время поймал свое любимое лакомство от вида и запаха которого туманилось сознание. — Милый… Как тебе, нравится? —несколько бархатно и робко спросил Хосок, обнимая талию юноши сильнее, после скользя руками к ягодицам Че, сжимая их в своих руках, страстно целуя, чувствуя, как собственные губы уже слегка болят от количества поцелуев. Для Хёнвона все поцелуи были как плески бензина в костер, в котором огромная куча легковоспламеняющихся щепок и веточек. Ураган поцелуев и прикосновений не кончался, заставляя прикрывать от удовольствия глаза, а припухлые губы начинали жадно хватать сладкий, будто бы целебный кислород приводил его сознание в порядок. Вопрос ввёл парня в легкий стоп, а после щеки залились легким румянцем. Юноша нежно обвил руками Шина за плечи, притягиваясь к его ушку, прошептав: — Нравится грубо… — тихо произносит Хёнвон, прогибаясь в пояснице и самозабвенно покусывая чужие губы, наслаждаясь всем букетом ощущений, скользя ладонями по шее вниз, нежно оглаживая четкий рельеф мышц — потрясающе. — Ты только не переживай, Хёнвон-а, с произведениями искусства принято обращаться наилучшим образом, — тихо прошептал Вонхо, мягко поглаживая младшего по голове, осторожно перебирая пальцами прядки розовых волос, что напоминали о прекрасно проведенном времени, наслаждаясь лёгкими переливом цвета. Он невольно усмехнулся и слегка выпрямился в спине, поддерживать инициативу Че, начиная целовать с новой волной желания и игривости, которой, кажется, в нем было хоть отбавляй. Казалось, будто перед ними двумя уже стёрлись все рамки приличия. Хотя, почему казалось? Так и есть. Хёнвон целует напористо, обхватывая ладонями чужое лицо, прижимаясь непозволительно близко, максимально сокращая расстояние, касаясь разгорячённой кожи Вонхо своей. Он несдержанно стонет в чужие уста, вновь ведёт ладонью вниз, задевая выступающие участки короткими ноготками, доходя до ремня брюк, и укладывает свою ладонь на пах старшего, мягко оглаживая, следом грубее надавливая рукой на чужое возбуждение. Никакого стеснения. Ведь они пара, не так ли? — Хёнвон-а… ах, — тихо и даже несколько неожиданно простонал на ухо Шин, мгновенно отпуская руки, резко хватая младшего за руку, утягивая в другую комнату, где оба за пару секунд свалились на кровать. Вонхо мягко сел между ног Че, внимательно смотря в его глаза, будто бы спрашивая: «Есть возражения?», но все же огласил свой вопрос в голос, попутно прерываясь на очередные столь желанные и нужные сейчас прикосновения-поцелуи к хрупкому и бледному тему: — Хочешь… быть сверху? Не говоря ни слова в ответ, юноша мягко толкает парня в грудь, опрокидывая того на спину, и показушно седлает его бёдра, плавно потираясь своим возбуждением о чужое, явно показывая, чего он хочет. Хосок, мгновенно и легко ложиться на спину, теперь глядя на Че снизу-вверх, чувствуя, как это ново. Сейчас любое действие Вона приобретало особый шарм — жуткая похоть, которой не было при общении с ним все время. Вонхо нежно положил свои руки на бедра, мягко оглаживая тонкий и манящий стан, изредка слегка надавливая. — Милый… — тихо произнёс Шин, разрушая идиллию звуков шуршащего постельного белья и томным вздохов, — …иди сюда. Юноша слегка склоняется, упираясь одной ладонью в грудь Хосока, держа равновесие, второй же, трепетно лаская его щёку, нежно улыбаясь, вновь кратковременно прерывая череду откровенных движений неожиданным порывом нежности, вскоре снова подхватывая временно утраченную волну эмоций. Младший послушно накрывает чужие губы своими в несдержанном поцелуе, мягко простонав, почти сразу же податливо приоткрывая уста, вновь сплетаясь языками в жарком танце. Как только Шину позволили целовать шире, он не терял ни минуты. Само нахождение чужого язка с собственном рту уже сводило с ума, заставляло мыслить пошлее, что приносило в разум настолько извращенные картины, о которых столь робкий молодой человек никогда бы в здравом уме не подумал. Отстранившись с громким причмокиванием, парень мгновенно расцепил руки, смотря в глаза Хёнвона, мягко отирая его губы большим пальцем, слегка надавливая, успевая коснуться кончика горячего языка, что принесло какое-то особое удовольствие. Сердце билось непроизвольно быстро, а глаза жадно бегали по телу младшего, желая под конец всей процессии увидеть его полностью в отметках с теплой и довольной улыбкой на лице. Че нехотя слезает со своего места, наспех стягивает свои брюки, следом отбрасывая их в неизвестном направлении. — Пожалуйста, — с этими словами он тянется к поясу брюк Вонхо, не менее нервно расправляясь с застёжками, помогая освободиться от мешающей вещи, вновь нетерпеливо возвышаясь над парнем, довольно выдыхая. — Хочу подарить тебе самый лучший подарок на день рождения… — давится воздухом, больно прикусывая нижнюю губу, создавая яркий контраст ощущений. Он трепетно оплетает длинными пальцами запястье Шина, не позволяя двигаться дальше, уверенно глядя юноше в глаза, будто бы говоря: «Доверься мне, прошу». Дыхание парня окончательно сбивается, позволяя лишь урывками делать короткие вздохи, покрывая поцелуями чужое тело, вожделенно оглаживая ладонями мышцы. — Ты уже подарил мне прекрасный подарок, Хенвон-а, — игриво прошептал Вонхо, начиная изредка постанывать, прикрывая глаза, слегка выгибаясь в спине и шее, когда Че нечаянно касался неких эрогенных зон, которые после полностью «засыпал» поцелуями. Во время слов старшего, Вон плавно спускался губами ниже, оставляя влажную дорожку, и, наконец, добираясь до нижнего белья, обеспокоенно поднимает взгляд, спрашивая разрешения. Встретившись взглядами, Хосок мягко сжал между зубами палец, понимая, что в следующие моменты может начать рвать свою глотку такими стонами, какие Че даже не представлял услышать. — Я не возражаю, — томно произнёс юноша, прикрывая глаза, набирая в лёгкие воздуха, будто бы готовясь к чему-то жутко постыдному. Че ужасно нервничал, он никогда не практиковал чего-то подобного, лишь наблюдал на экране ноутбука, подмечая некоторые особенности, выуживая важные факты, стараясь научиться хотя бы банальным основам. Вот и пришла пора узнать, чему он смог научиться. Младший, замечая, что Вонхо собирается приглушать звуки, недовольно глянул в глаза, после шепча несколько робко, получая одобрение своих действий: — Эй… Я… хочу слышать всё… От фразы любимого по телу прошёлся легкий холод. Шин несколько послушно оторвал палец от сомкнутых зубов, внимательно и беспокойно наблюдая за действиями юноши. После выполнения своих «требований» Хёнвон немного приспускает чужие боксеры, аккуратно прикусывая зубами тазобедренную косточку, после тут же зализывая участок. Парень глубоко вздыхает, прикрывая глаза, стараясь успокоиться, и хлопает Хосока по бедру, чтобы тот немного приподнялся, после стягивая мешающую ткань. Юноша приоткрывает глаза, бегло бросая взор на, надеясь, расслабленное лицо, но натыкается на внимательный, пробирающий до костей взгляд, полный невероятного желания с еле заметным огоньком хищного желания. Ему неловко, поэтому, отводя взгляд, он полностью принимается за дело: осторожно обхватывает ладонью член, кончиком языка слизывая предэякулят, и, вновь прикрывая глаза, обхватывает губами головку, начиная посасывать. С губ старшего сорвался мягкий, еле слышный вдох. Сейчас Вонхо чувствовал себя нижним, которому хотелось только и стонать от каждого действия, которое вызывало дрожь во всем теле, заставляло тянуть, болеть живот, но вдруг в глазах всё расплылось, а сам парень резко и непроизвольно чуть согнулся, звонко застонав, несколько растерянно смотря на Вона. С каждым движением слегка шершавого языка Шин тихо начинал скулить, крепче сжимая в руках простыню. Следом он осторожно поднял вторую руку, поправляя волосы Хёнвона, нежно заправляя их за ухо, после убирая, вспоминая «просьбу» того, не мешать руками. Че невероятно признателен юноше за такую безоговорочную покорность, он утробно стонет, прекрасно понимая, что это должно принести чуть больше наслаждения, а следом парень утопает в отголосках звонких стонов. Он выпускает от горячего плена губ головку, облизывая губы, рвано выдыхая, следом пару раз ведёт ладонью вверх-вниз, намеренно сжимая орган у основания, и вновь смыкает губы, беря глубже, расслабляя горло, начиная слегка двигать головой. Младший скромно укладывает свободную руку на своё причинное место, до боли сжимая в ладони и без того возбуждённую плоть, несколько вымученно проскулив, с каждым мгновением ускоряя движения, подводя Вонхо к эйфории. Сказать, что Шин сдерживался — в данном случае это будет самая глупая ложь, которую вы только слышали. Прикосновение зубов к плоти, слегка шершавый и горячий язык — все приводило парня на самый апогей удовольствия, который тот сдерживал, как мог. И именно из-за этого Хосок мгновенно пришёл в себя, грубо опрокидывая Хёновна на спину, быстро располагаясь между ног юноши. Одну руку Вонхо оставил на шее парня, а второй обхватил его член, неспешно проведя рукой по головке, шумно выдыхая. Старший набрал полную грудь воздуха, невесомо склоняясь над Воном, тихо выдыхая ему на ухо: — Жалко, что мое день рождение не может быть каждый день, — на лице появилась давно забытая ухмылка, а после наступило молчание, которое спустя несколько секунд нарушилось рваным стоном, поскольку парень медленно и очень нежно вошёл. Вонхо стал двигаться. Жарко и желанно. Казалось, что сейчас он показывал каждым своим действием насколько для него был желанен младший, то как он пробуждал в нем безумство и дикое, даже животное желание. Че нетерпеливо обхватывает ногами поясницу, прижимая парня ещё ближе, теснее, ощущая небывалое чувство заполненности. Младший скулит протяжно, царапая короткими ногтями рёбра старшего, размётывая по подушке розовые волосы от невероятного удовольствия, буквально задыхаясь своими вздохами. Каждая новая ранка отдавалась жгучим жаром на его коже, словно пальцы Че были сильно раскалены. Весь вид парня был прекрасен. Растрепанные волосы, слегка приоткрытые губы. Сейчас для Шина эта картина была словно произведение искусства, которую он купил бы за любые деньги и хранил под семью печатями. С каждым новым толчком Воновы стоны становились всё громче и громче, максимально сильно напрягая голосовые связки. Парнишку чуть ли не кидало из стороны в сторону в явном экстазе, заставляя выгибаться навстречу всё сильнее, периодически до хруста в позвоночнике. Младший вцепляется одной рукой в запястье Хосока, вынуждая отпустить свою шею, следом накрепко переплетая их пальцы, создавая тем самым ещё более интимную обстановку, громко хныча на каждый резкий, глубокий толчок, с каждым разом поджимая пальцы ног от наслаждения. Хёнвон рвано выдыхает и коротко кусает партнёра за ключицу, когда Вонхо кончает глубоко внутрь. Старший шумно постанывая, практически прикрикнув от удовольствия, рассеянно смотря в туманные глаза напротив, слегка приоткрытые уста, которые в следующую секунду простонали его имя, от чего по телу прошлись мурашки. — Вон-хо… — но не проходит мгновения, как Че, громко вскрикнув, выстанывает полюбившееся имя, обильно пачкая их животы и чужую ладонь своим семенем, получает столь желанную разрядку, больно впиваясь ногтями в спину Шина, оставляя глубокие царапины. Он опадает на мягкую, мокрую от пота, поверхность безвольной куклой, притягивая парня к себе, утыкаясь носом во влажные пряди, и устало прикрывает глаза. — Милый… Вы… Ты… Все нормально, да? — прерываясь от частого дыхания проговорил Хосок, путаясь в обращениях, томно и жарко дыша, опаляя дыханием кожу Вона, после склоняясь над его телом. Парень плавно вышел из юноши, после прикасаясь губами к горячему телу, начиная покрывать его поцелуями, иногда слегка слизывая «остатки», шумно сглатывая, похабно улыбнувшись, после на бок рядом с Хёнвоном. — Может это и было лишним… Но, это не исключает факта, что теперь моя очередь дарить тебе тепло и ласку, — усмехнулся и нежно погладил парня по лбу, убирая мокрые пряди волос, робко поцеловав. — Хочешь чего-нибудь, милый?