Jeremy Blaire gets destroyed.

Джереми до сих пор не знает, как или почему это произошло. И самое главное из-за кого (ведь это точно было вызвано чьей-то грубой ошибкой), но он точно знает, что все очень и очень скверно. Нет, что все просто хуже некуда. Все просто ужас и полный пиздец. Всего несколько минут назад он был в своем кабинете, проверял документы и подписывал бумаги. Он сидел на своем дорогом офисном стуле так, точно он владел всем миром и ему даже в голову не могло прийти, что скоро ему придется спасаться бегством от… Он был не вполне уверен от чего или кого именно. Но инстинкт вопил ему убираться как можно дальше, быть как можно тише, и у мистера Блэра не было поводов сомневаться в правильности этих приказаний. Тем более, что дело реально было дрянь, даже слепой бы заметил это. Больница буквально разваливалась на глазах. Она трещала, стонала и ломалась под гнетом больных, что повылезали из всех темных щелей, как тараканы, привлеченные запахом оставленных на полу крошек. Они были голодны, они были злы, и Джереми совсем не хотелось проверять насколько. Особенно, когда под вопросом было его собственное благополучие. Плюс, ко всему прочему, мистер Парк (будь этот пронырливый ублюдок трижды проклят), каким-то образом не сдох во всей этой мешанине. Каким-то чудом умудрился не стать очередным неопознанным телом среди массы таких же неважных и безликих сотрудников Маунт-Мэссив и сейчас, вероятно, пытался найти способ связаться с копами. Джереми точно знал, что эта очкастая блядина собиралась сдать их всех с потрохами. Вызвать сюда полицию и военных, которые, несомненно, разнесли бы это место в щепки, вырывая на свет все, что должно было оставаться спрятанным и неизвестным. И понятное дело, что он не мог этого допустить. Никак не мог. Ему нужно было обезвредить эту компьютерную крысу, перед тем как он успел бы привлечь внимание властей. Никто не должен знать, что на самом деле творилось (твориться) в стенах этой больницы. Никто не мог знать, иначе последствия не заставили бы себя долго ждать. Джереми не хотел в тюрьму. Но еще меньше он хотел разозлить «выше стоящих» ублюдков, которые выписывали ему чеки. Он был уверен, что в таком случае с него в прямом смысле спустят шкуру, причем заживо. Может быть после ее даже повесят над камином, как какой-нибудь извращенный трофей или откровенное предупреждение о том, что будет если ты облажаешься. В любом случае участь его ждала бы не завидная. А мистер Блэр был весьма нежен от своей персоны и подыхать таким образом не собирался. Поэтому ему следовало найти мистера Парка перед тем, как он успел бы совершить непоправимое. Сказать было разумеется легче, чем реально сделать это. Особенно теперь, когда все кажется было против Блэра. Джереми еще никогда в жизни не было так страшно. Где-то здесь шатались все те грязные мрази, коих он отправлял на убой, как откормленных до нужной кондиции свиней. Теперь все они были на свободе. Шлялись по больнице без каких-либо ограничений и ох, он действительно не хотел знать, что они сделали бы с ним, попадись он им на глаза. Некоторые из них должны были помнить его лицо, должны были чувствовать, что он был одним из тех, кто одобрял все те бесчеловечные вещи, которые с ними делали. Что он был одним из тех, из-за кого это происходило. Они точно поняли бы это, пусть даже подсознательно, пусть даже чисто интуитивно и тогда их гнев не заставил бы себя долго ждать. Джереми не раскаивается на этот счет, совсем нет. Ему было наплевать на них. Ему было безразлично как сильно они страдали и через какие ужасы проходили, пока это приносило компании (и ему соответственно) деньги. Единственное о чем Блэр слегка жалеет так это о том, что он не был осмотрительнее, подозрительнее. Жалеет, что ему никогда не приходило в голову положить себе в сейф пистолет, так на всякий случай. Ведь никогда нельзя быть уверенным в собственной неприкосновенности на все сто процентов. Никогда нельзя доверять кому-то свою спину. Почему-то раньше ему казалось, что это попахивало явной паранойей и слабостью. Теперь же это было внесено в его маленький список профессиональных сожалений. Действительно, ему следовало послушать совет Рика и подстраховаться. Но тогда он подумал, что это выглядело бы слишком мелочно и трусливо, слишком неуверенно в собственных силах. И Джереми не мог позволить себе выглядит слабаком, иначе его бы сразу же растерзали на части местные стервятники. Бизнес работает только таким образом. Особенно в такой безжалостной компании как Меркоф. Собака ест собаку, золотое сечение корпоративной этики. Если не хочешь, чтобы тебе порвали глотку, вцепляйся первым, он никогда не мог позволить себе забывать об этом. И все еще, старый револьвер его отца здесь бы пришелся очень кстати. Теперь, конечно, было поздно реветь над пролитым молоком, да и Блэр не имел такой вредной привычки. И хотя это ничего не меняло, мысль все еще неприятно обожгла его. С оружием было бы намного спокойнее и проще, не только выполнить его работу, но и не сдохнуть по пути. Ему нужно было идти вперед - это факт. Ему нужно было выжить, и сделать так, чтобы тоже самое не удалось мистеру Парку, это еще один факт. Сосредоточься на этом, мягко пронеслось в его голове, только на этом. Этой цели действительно оказалось достаточно, чтобы держать его ум достаточно сфокусированным и целенаправленным, иначе он бы уже давно забился в чей-нибудь кабинет, как несколько охранников которых он встретил на своем пути. Сидел бы там сейчас, как полный кретин в надежде, что все обойдется. Блэр цинично хмыкнул. Они были полными кретинами, раз думали, что это их спасет. Если все еще надеялись, что кровожадные, озверевшие больные не найдут их там и не вырвут их позвоночник и не скрутят им шеи. Сейчас в Маунт-Мэссив не было ни одного безопасного уголка и единственным способом не подохнуть было двигаться вперед. И Джереми собирался делать именно это. Двигаться. Он собирался выбраться отсюда, любыми доступными способами и убить надоедливого мистера Парка, если тому не повезет подохнуть по дороге. С этими мрачными, но твердыми мыслями Джереми Блэр пересек еще один полупустой (он видел лишь тени и слышал приглушенные голоса), разрушенный коридор некогда функционирующей больницы. Он переходил из одной комнаты в другую, но казалось между ними не было особой разницы. Там была запекшиеся кровь, много очень много крови, целые огромные лужи багрянца и кусков мяса. Здесь были трупы, части тел, там кто-то не допил свой кофе, тут кто-то оставил свои недописанные отчеты и где-то рядом валялись их конечности или размазанных по стенам мозги. Кровавое однообразие преследовало его на каждому шагу, доканывая своим повторяющимся налетом безысходности и разложения. Ему даже не нужно было присматриваться. Все выглядело до ужаса похоже. Миазм от мертвой плоти и вывернутых наружу органов давал весьма красочные представления о том, что он мог найти на полу, стоило ему лишь слегка приглядеться. Поэтому он старательно не акцентировал на чем-то конкретное свое внимание, его итак уже здорово мутило. И он все еще плохо представлял куда ему нужно идти, и это было той еще проблемой. Где был этот долбаный план здания, когда он был так ему необходим? По правда сказать Джереми проходился по всему Маунт-Мэссив только однажды. Тогда он только начал работать в компании и ему, как и любому новому сотрудники предложили провести «ознакомительный тур», чтобы лучше вникнуть в структуру работы больницы, узнать поближе своих подчиненных и коллег, и бла-бла-бла помощь и установление связей, все это стандартное дерьмо. Он едва ли прислушивался к этому. На тот момент это казалось такими несущественными формальностями, наличие которых он мог игнорировать и дальше. Хотя возможно ему все же следовало тогда обратить больше внимания на само здание. На план эвакуации по крайней мере. Особенно если учесть, что он в большей степени всегда был привязан только к этажам, где располагались офисы. И едва ли знал планировку с тех пор, как в крыле D два года назад провели крупную реконструкцию. Детали, детали... Он несколько раз бывал в различных лабораториях и других помещениях, предназначенных для экспериментов и сборов результатов, да это так, но в основном он мог позволить себе спокойно наблюдать за происходящим с помощью камер и подчиненных, что соответственно ликвидировало надобность постоянно ходить из одной части здания в другое. И не стоит забывать, что у него под рукой всегда был телефон, компьютер и черт его побери факс (Джереми сбился со счета, сколько раз эта доисторическая техника ломалась в самый неподходящий момент), что так же делало вещи проще. Иногда во время перерыва к нему заходил Рик, под любым предлогом утаскивая его с собой на очередную «экскурсию» или «любительское шоу», которое могло произойти в любом части здания. Трагер любил говорить, что он делал это для общего развития Блэра и это его типичное «а то ты там совсем со своими бумажками завязнешь, Джер», обычно прилагалось как дополнительный аргумент, который не терпел никаких возражений или аргументов. По правде говоря, Блэр сам никогда не был особенно против подобных визитов своего нового (на тот момент) приятеля. Ему это даже немного нравилось. С Трагером было довольно интересно, тем более, что завести полезные, устойчивые знакомства в компании, где он только начинал работать тоже всегда было хорошим плюсом, способным помочь ему продвинуться дальше по карьерной лестнице. Правильные связи - это почти что аналог к золотому билету, способному дать тебе возможность сорвать куш в будущем. В действительно все было, конечно же, не так радужно и легко как казалось на первый взгляд. Его новый «друг» был парнем не без изъянов и своих собственных заебов. Мягко говоря Рик был весьма эксцентричным типом (один его ужасные рубашки чего стоили) и тем еще мутным мудаком. Трагер был человеком с придурью, с большой буквы "п". Он был человеком от которого нельзя было сказать наверняка, чего именно ожидать в следующей момент. Но Джереми тогда все же решил держать этого чудика поближе к себе, несмотря на возможные последующие проблемы. Он был уверен, что Ричард мог еще пригодиться ему. В какой-то мере он не ошибся. Рик действительно сослужил неплохую службу, как ему, так и компании в целом. Но Джереми почему-то старался особо не думать об этом обстоятельстве. Может быть потому, что в один из таких дней, он боялся найти в своих мыслях нечто очень размыто напоминающее сожаление (что уже само по себе было неприемлемо и глупо). А может быть ему просто нравилось проводить вечера в чужой, захламленной квартире намного больше, чем в своей собственной. В любом случае это больше не имело значения. Рик был в прошлом. Он, остался гнить среди остальных вещей о которых Джереми предпочитал не вспоминать и Блэр не собирался снова возвращаться к этому. Здесь не к чему было искать двойное дно. Его попросту не было. Как теперь не было и самого Трагера. Уже прошло достаточное количество времени, чтобы он мог отмахнуться от этого. В те, казалось было далекие времена сблизиться с одним из своих коллег казалось хорошей идеей, отличной даже. Примерно такой же как в свое время был проект «Волрайдер». Теперь же, все что он мог видеть вокруг себя, были гнилые внутренности этого самого проекта. Все над чем так усердно работал Вернике оказалось сущим кошмаром во плоти. И Джереми боялся, найти этому еще больше подтверждений, чем он уже успел лицезреть за эти несколько часов. Черт. Он бы сейчас не отказался от бокала мартини (или лучше от стакана виски). Или хотя бы чего-нибудь достаточно крепкого, что помогло бы ему немного прийти в себя. Джереми конечно привык к постоянному стрессу, но не в таком же блядь количестве! Тем более, что он постепенно начинал ощущать медленно подступающее утомление. Оно накатывало на него ленивыми волнами, заставляя его злиться и тревожиться за свою безопасность. Упасть ничком было совсем не тем, что он хотел бы практиковать в данных обстоятельствах. И все еще идея была по своему заманчивой. Мистер Блэр не помнит, когда он в последний раз столько бегал. Его ноги и горло просто убивали его. Джереми не привык к таким нагрузкам, так же как он не привык к тому, что ему постоянно нужно озираться по сторонам. И на данный момент он до сих пор слабо представлял, в какой именно части больницы он находится, и куда ему следует идти дальше, что лишь ухудшало его настроение. Комнаты выглядели относительно знакомо, но под всем тем слоем кишок и крови, и трещин, которые были в них и на них, он едва ли мог узнать в их очертаниях то или иное крыло. Он даже не знал в каком конкретно корпусе он был сейчас. Всего за несколько часов, это место стало напоминать полноценную свалку, которую несколько лет подряд усилено оккупировали бездомные. Причем очень упорно так оккупировали, с убийствами и несогласованным размножением, с дерьмом и кровью, и все это было в одном месте. Прямо тут. Это было практически невероятно, как быстро все пришло в упадок. Как легко все рухнуло под своим собственным весом, превращаясь в тлен и откровенный кошмар. Все те годы, что они вложили в исследования и все те деньги, казалось просто утекли сквозь пальцы. И теперь оставалось лишь молиться, чтобы под ними не рухнул их главный фундамент. (Никто не должен знать.) - Агх, блядь. – разозлено прошипел мужчина, нечаянно наступив своим новым, начищенным ботинком в чьи-то останки. Он даже не мог толком разобрать, если это были глаза или чья-то раздавленная мошонка. Может все сразу. Господи боже… – Мерзость какая…! Кое-как вытерев подошву, он глухо чертыхнулся. Куда бы он не посмотрел везде были трупы и кровь, везде была смердящая, уродливо скалящаяся смерть. Изувеченные ужасом и болью лица, оторванные пальцы и выбитые зубы, они тянулись на километры, на целые этажи. Казалось им не было конца. Агх, ему нужно было как можно быстрее валить отсюда, не исключено, что те, кто оставил здесь это, все еще находились где-то по близости. И Джереми очень не хотелось стать следующим кандидатом в пополнение месива, которое теперь представляли из себя работники Меркоф и редкие, вероятно, безобидные варианты теперь составляющие им мертвую, немую компанию. Джереми хотелось жить. Очень. После еще нескольких минут бессмысленных блужданий туда-сюда (и ругательств), он, наконец, нашел вход в столовую. Отлично, оттуда он мог пройти к… Цррр-цррр-цррр. - А? - Джереми инстинктивно замер, сосредоточено прислушиваясь к отдаленному металлическому скрежету. Какого черта? Это что звук пилы? Цррр-цррр-цррр. Цррр-цррр-цррр. Цррр-цррр-цррр. Да, похоже на то. И судя по всему он медленно приближался в его направление. Не долго думая, Блэр тут же ринулся за один из ближайших перевернутых столов. Спрятавшись в его тени и пытаясь затаить дыхание, мужчина пытался оставаться как можно более тихим, уповая на то, что псих будет либо слишком отвлечен, либо слишком туп, чтобы заметить его. Какое-то время он не слышал ничего кроме собственного лихорадочного сердцебиения, однако чуть позже он уловил звук чьих-то босых шагов. И еще шум, который свидетельствовал о том, что этот кто-то кажется тащил с собой нечто весьма тяжелое. Вроде мешка или...человеческого тела. И ввиду последних событий это скорее всего был второй вариант, мрачно подумал Блэр, осторожно выглядывая из-за своего укрытия. В полутьме он мог различить очертания угловатой мужской фигуры, и да, в одной руке у него была действительно, что пила. Ручная дисковая пила (если быть точным), которую он время от времени спазматически включал и выключал. Второй рукой он тащил какого-то бедного неудачника за лодыжку. Судя по форме одежды это был один из сотрудников Меркоф, кажется охранник. Бывший сотрудник, мысленно поправил себя Джереми, наблюдая как больной волочит свою жертву в сторону кухни, при этом почти беспрерывно бормоча себе что-то под нос. К счастью Джереми, он не мог разобрать ни слова из этой белеберды. Ему хватило того дерьма, которое он уже успел услышать по пути сюда. Когда неизвестный скрылся из виду, он позволил себе спокойно выдохнуть (в какой момент он задержал дыхание?). Плохо, ох это было очень плохо. Мистер Блэр прислонился спиной к столу, размышляя о том, мог ли он как-то обогнуть этого ублюдка и попасть в следующую локации без риска быть замеченным. Быстро взвесив всевозможные варианты, он пришел к неутешительному выводу, что нет, ему в любом случае пришлось бы пройти через кафетерию, если он хотел попасть в общий коридор. Это был единственный доступный путь. Можно было конечно попробовать пролезть через вентиляцию, но он боялся поднимать шум. Тем более, что ему нечем открутить решетку... - Дерьмо. – едва слышно прошипел мужчина, нервно постукивая пальцами по колену. Это была весьма незавидная ситуация. Но другого выхода из нее он не видел. Ему пришлось бы пройти мимо этого ублюдка хотел он того или нет. Не мог же он вечно здесь сидеть. Несмотря на свои собственные мысли и выводы, он двинулся с места не сразу. У бедняги Джереми ушло несколько минут на то, чтобы наконец окончательно убедить себя вылезти из своего убежища. Он отчаянно игнорировал то, как слегка подтрясывались его руки. Слегка наклонившись вниз, он стал осторожно пробираться в сторону открытой двери, надеясь, что психопат будет слишком занят своей «добычей», чтобы следить за своим окружением. Мерзкая, едкая вонь, которая кажется уже пропитала все стены больницы, с каждым его шагом становилась все более отчетливой. Еб твою мать, сколько человек там сдохло? Двадцать? Тридцать? Пиздец, с какой-то кривой, нервной ухмылкой подумалось ему. Это было почти смешно. В самом худшим и нелепом виде. Чем ближе он подходил к кухни, тем отчетливее слышался звук разливающейся жидкости (крови) и кажется чавканья (?). И блядь, как же ему хотелось повернуть назад... Джереми осторожно завернул за угол, тут же, чуть не подавившись от вида чьих-то органов, валяющихся на металлическом столе. Вблизи это выглядело действительно отвратительно. Большая часть вони вероятно исходила от них. Однако Джереми практически сразу же забыл об этой гротескной картине и о том, что ему нужно дышать, когда чавкающие звуки стали громче. Блэр бросил вороватый взгляд сквозь пустые металлические полки, чтобы разглядеть что за бедлам, там творился, и почти сразу же с омерзением отшатнулся назад. Он успел разглядеть огромную татуировку (смерть с косой, как подходяще) на спине пациента, практически полностью спрятанную под всей той кровью, которая покрывала его тело. Но самое главное, он успел увидеть, как тот голыми (он в принципе весь был голый) руками шарил в разорванном брюхе сотрудника Меркоф, с упоением доставая из него куски плоти и кровавой мякоти, чтобы после незамедлительно отправить их себе в рот. Он каннибал, подвел простой и примитивный итог немного офигевший Блэр. Что-то вяло шелохнулось в его памяти. Он кажется читал его файл, когда-то давно. Как его там звали? Фрэд, Фрэнк, Фернанд? Нет, вроде все же Фрэнк. Да, точно Фрэнк. Фрэнк Манера. Их местный Ганнибал Лектор, как в шутку любил называть его старина Рик. Да, теперь он вспомнил его. Любитель крови молодых парней (желательно мертвых) и марихуаны. Весьма плебейское сочетание, если спросить Джереми. Но его никто не спрашивал. И ему все равно было жутко. Хиппи-каннибал весьма стремное сочетание. Слишком грязное и дикое для его симпатии. Что же, это хотя бы не Крис Уокер, попытался успокоить он себя. Быть один на один с громилой, способным откручиваться людям головы, как пробки от пива было на последнем месте в его списке желаний. Лучше уж этот оголодавший маньяк с пилой, чем тот против кого у Блэра и в лучшие времена не было ни единого шанса выиграть. Здесь он хотя мог попробовать сбежать или в крайнем случае попытаться дать отпор и может даже выиграть. С Крисом же... Встреча с Уокером сейчас - это смерть на месте. Весьма жесткая и неприятная смерть. Он и раньше мог ломать людей, как палки, теперь же... Джереми резко тряхнул головой, снова возвращаясь в реальность. Сейчас было не время думать о картинах своей возможной кровавой кончины. Ему нужно было обогнуть этого пришибленного и добраться до своего бывшего подчиненного, и желательно до выхода. Чертов мистер Парк. Где-то в глубине души Блэр надеялся, что тот уже валяется где-нибудь без головы и без кожи, пять раз изнасилываный в череп и умирающий от болевого шока. Но вряд ли ему так повезет. Мистеру Парку как-то странно фортило в последнее время. Сказать тоже самое о себе Джереми не мог. Он миновал морозильную камеру, старательно огибая подвешенные за ноги трупы. Еще не хватало костюм изгваздать… Джереми наспех обшарил тело мертвого охранника удобно расположенного около входа на кухню, но конечно же (как же иначе) у этого никчемного куска омертвелого дерьма не было с собой даже электрошокера, не то что реального оружия. Не мудрено, что он помер, с каким-то сырым удовлетворением подумал Блэр, не забыв напоследок пнуть покойника в бок, точно тот нанес ему личное оскорбление. И почему все его подчиненные были полными кретинами, не способными завязать даже собственные шнурки? Кто вообще нанимал этих имбецилов? Сама кухня оказалась тем еще зрелищем. В стоящей на плите кастрюле мирно варились чьи-то внутренности (и рука), добавляя общей картине "шарма" дешевых ужастиков. Это напоминало Блэру какую-то особенно убогую пародию на захудалое кулинарные шоу, которые в свое время смотрела его мать. Только вместо нормальных ингредиентов для супа, здесь были остатки человеческих тел и бурлящая, багровая кровь, заменяющая бульон. Бон аппетит, твою мать. Подавив в себе очередной рвотный позыв, Джереми двинулся дальше, на всякий случай припадая пониже к полу. Пока что Манера был всецело поглощен своим занятием, но нельзя было с уверенностью сказать, как надолго это смогло бы удерживать его внимание. Джереми краем глаза видел, как он вгрызается в распоротое брюха своей жертвы, тихо постанывая от удовольствия, когда мясо трескалось под его зубами и боже, это было омерзительное зрелище. Но он почему-то едва ли мог отвести от него взгляд. (Говорят, что уродство притягивает так же, как и красота.) Теперь мистер Блэр точно знал, как выглядел бы «ад каннибалов» случись этому дерьму произойти в реальной жизни. Грязные руки, мертвое разодранное тело, реки крови, вонь медленной смерти и бессмысленного насилия, что кажется подминал под собой воздух, зарывая его вглубь этого металлического смрада, как чьи-то отлевшие кости. Джереми совсем не хотелось быть- Быть тем, кто случайно задел локтем близ стоящий стеллаж в процессе роняя какую-то хрень на пол. Но нет, он был этим кем-то. И… Джереми сосредоточено закрыл глаза, сделал глубокий вдох и снова открыл их, чтобы посмотреть, что именно упало с полки. Оказалась, что это была простая консервная банка. Сранная, мать ее банка, которая со звоном грохнулась на пол и прокатившись пару метров замерла у противоположной стены, точно высмеивая его неуклюжесть. (Джереми отказывался умирать из-за банки. Но банке было наплевать на его чувства.) Джереми Блэр никогда не был неуклюжим, но, как и все обычные люди, он иногда мог облажаться. Как например сейчас и да, обычно это больно било по его самолюбию, но теперь дела обстояли иначе. Ему было едва ли обидно за свою подпорченную гордость. Он был слишком занят, тем что волновался за сохранность своей жизни, чтобы даже вспомнить, что его самолюбие было не на шутку задето. Хотя нет, это была неправда. Джереми очень хорошо совмещал эти два занятия между собой. В это время Фрэнк резко перестал жрать труп охранника и напряженно замер (конечно же, он еб твою мать это слышал!), почти по животному приподнимая голову от своей недоеденной «добычи», чтобы оглядеться. Блэр тоже замер на месте, молясь хрен знает чему и кому, чтобы этот вечно голодный придурок принял этот шум за простую случайность. Мало ли что там упало и почему. Фрэнк будь он неладен, конечно же, сделал все с точностью наоборот. - Кто здесь? – позвал его сиплый голос, с какой-то истеричной пытливостью. Потом ненадолго замолчав, он оскалился и крикнул в темноту, - Я знаю, что ты там! Я чувствую твой запах! Блядь. Слушать безумный треп Фрэнка до конца Блэр не стал (он не выдержал). Он решил дать стрекача, пока было еще не поздно. Уже не заботясь о том, если его было слышно или нет, он сорвался с места. В его конспирации больше не было смысла так или иначе. Манера уже знал, что он тут. И единственное, что Джереми мог сделать – это сбежать, надеясь поместить между ними хотя бы какую-то дистанцию. Возможно Фрэнк не станет преследовать его дальше этого блока. Возможно хоть в чем-то ему сегодня повезет. Спустя несколько минут беспрерывного бега он наконец остановился, чтобы перевести дыхание (постоянная работа в офисе сделает с тобой и не такое). Оперевшись ладонью на стену он нагнулся, чтобы отдышаться. Час от часу не легче. Казалось все его тело просто забыло, как нужно расслабляться и дышать полной грудью. Против воли Джереми опасливо прислушался к наличию каких-либо посторонних звуков у себя за спиной, готовый если что снова броситься наутек. Он все еще не слышал никаких признаков того, что каннибал проследовал за ним, но это не особо помогало его нервной системе успокоиться. Ведь даже если ему удалось оставить психа позади, он все еще был в полной заднице и мог в любой момент умереть. Коридор в котором он устроил свой маленький привал, был мертвецки тихим и темным, что лишь усугубляло паранойю начальника безопасности. Кругом была почти что кромешная тьма, и Блэр едва ли видел что-то дальше собственного носа. Брать с собой фонарь было опасно, так что ему приходилось полагаться на очертания предметов и свою интуицию, что в его ситуации было весьма хреново. Человеческое тело имеет свои пределы и его глаза все еще не привыкли в царящему вокруг мраку, именно поэтому он совсем не заметил, как позади него возникла угроза. По крайней мере он до сих пор предпочитает думать, что именно это послужило причиной его неподготовленности. Он среагировал только, когда тупая сторона какого-то инструмента столкнулась с его виском, заставляя Джереми глухо вскрикнуть и схватиться за место ушиба. Он покачнулся и отступил на два шага в сторону. Кое-как устояв на ногах, мужчина сжал зубы, смотря на своего обидчика со смесью страха и злости (больше первого, чем второго). Вокруг было так темно, что он едва ли мог различить знакомую острую фигуру. Но сомнений в том кому она принадлежала не возникало. Только один человек мог проследовать за ним сюда. Еб...твою мать...! Фрэнк Манера молча взирал на него своими голодными, бездумными глазами, не делая больше никаких движений в его сторону. Это было странное молчание. Неправильное по всем критериям и Блэр нашел себя чисто инстинктивно пятящимся назад подальше от этого ублюдка. Вероятно, он сделал это слишком резко, потому что после ему пришлось усиленно моргать, чтобы прогнать подкатывающую тошноту и головокружение. Навязчивые черные огоньки все никак не хотели уходить из его виденья, продолжая свой непонятный, нудный танец. - Мясо... – вдруг прошептал безумец, с какой-то с непонятной, искаженной привязанностью, - Мое мясо…! Мое! Пронзительно крикнул последнее слово каннибал прежде, чем броситься на Джереми, замахиваясь над его головой своим острым оружием. Металлическое дребезжание его дисковой пилы разорвало собой тишину, и мистер Блэр едва избежал его первой атаки, успев в последний момент отклониться от траектории лезвия. Дальше все произошло весьма быстро. Почти как вспышка. Или может быть мистеру Блэру в приступе ужаса, так показалось. Нелепо завалившись на пол и пнув ногой ближайший стол (или что это было?), чтобы создать между собой и маньяком своеобразную преграду, Джереми едва поднявшись обратно на ноги бросился прочь, игнорируя тупую боль в своем черепе и пляшущие перед глазами цветные точки. Сейчас было не время думать о состояние своего здоровья. Ему нужно было убраться отсюда, как можно быстрее и как можно дальше! Только вот он совсем не представлял куда ему следовало бежать. Совсем! Где этот ебанный выход?! - Черт возьми! – зло прорычал он, практически вписавшись лицом в очередную запертую дверь. Панически подергав ее за ручку, он вовремя сполз вниз, потому что там, где всего секунду назад была его голова, теперь визжала голодная по свежей плоти дисковая пила. Блэр был как никогда рад, что оружие Манеры было весьма громким, иначе в его черепе уже была бы вполне приличная дыра, через которую его мозги несомненно нашли бы свой путь на пол. Мистер Блэр совсем не хотел так красочно себе представлять это. Но еб твою мать, он только что чуть не умер и его мозг был в панике. Он, Джереми-мать-его-Блэр был в панике! И он не знал куда ему бежать! - Накорми меня! – кричал Фрэнк, пытаясь вытащить свое оружие, чтобы снова попробовать разрубить Блэра на части. – Накорми меня!! - Иди к черту, больной ублюдок! – визгливо крикнул Блэр в ответ, зарядив психу каблуком ботинка по колену, отчего тот согнулся и сдавленно взвыл (хорошо!), давая Джереми небольшое время для того, чтобы убежать. Правда, мужчине не удалось уйти достаточно далеко. К его несчастью, Фрэнк реагировал весьма быстро. Бросив свои попытки вернуть пилу из коварного плена древесины, Манера снова сосредоточился на нем. Несомненно разозленный его прошлой выходкой, псих схватил Джереми за ногу, с силой (откуда она только бралась в этом хлипком теле?!) подтягивая его назад к себе за штанину. Джереми снова попытался дать Манере ногой в морду или хоть бы куда-нибудь, но Фрэнк, вероятно поняв его намерение, с силой сжал его вторую брыкающуюся конечность, грубо прижимая его ноги к полу, тем самым оставляя свободными только руки начальника охраны. Не то, чтобы от этого был особый толк. В данный момент Блэр плохо представлял, что он мог бы с ними сделать, кроме разве что бесполезных попыток найти что-нибудь для самозащиты. Он в панике шарил возле себя пальцами, надеясь найти осколок стекла или какую-нибудь железку с помощью, которой он мог бы убить этого грязного ублюдка. Но как на зло ничего кроме развалившегося грунта и мелких камней ему не попадалось. - Блядь, блядь, блядь! - причитал он, дико смотря перед собой. - Что за нахуй блядь! Отцепись, ты чертова мразь! Ему реально было страшно, и омерзительно вместе с тем. Раньше никто не смел делать с ним такое! Однако реальный, чистый страх взял над Блэром вверх, только когда каннибал навалился на него сверху, ловко помещая себя между его дергающимися ногами, полностью придавливая его всем своим весом к замызганной плитке. Несмотря на то, что в массе Манера ему явно уступал, Джереми все равно не мог пересилить его. Ему казалось будто бы на нем лежала груда камней, а не живой человек. (Ебанный Вернике и его ебанные эксперименты!) Вцепившись своими грязными, окровавленными руками в плечи возможно уже бывшего начальника охраны, эта примитивная тварь точно размышляла о том, как лучше прикончить его. Джереми мог чувствовать это. Мог обрисовать себе эту картину как наяву. Все до мелочей. От первой до последней капли крови и куска отрывающийся плоти. От собственной бурной фантазии ему стало немного дурно. - Нет! Отвали от меня! – уже откровенно вопил Блэр, дергаясь под чужим телом в спазматическом зверином ужасе. Он не мог сдохнуть здесь! Фрэнк его не слышал и не слушал. Кажется, его вообще мало интересовала чужая реакция и все те лишние телодвижения, которые Блэр делал в попытках выбраться. Джереми боялся предположить, о чем этот псих мог так усиленно размышлять. Ответ впрочем нашелся весьма скоро. Воодушевленный каким-то несомненно мерзопакостный порывом каннибал нагнулся к испуганно-разозленному лицу Блэра, жадно проводя своим языком влажную дорожку от виска Джереми до его щеки. - Нет! - возмущено зашипел мужчина, осклабившись. - Перестань сейчас же! Если бы Фрэнк был собакой он может быть и послушался бы. Но несмотря на большое сходство с семейством собачьих в некоторых своих повадках, Манера был в первую очередь чокнутым каннибалом. Потому он сделал тоже самое движение еще несколько раз, полностью игнорируя чужие скандальные вопли и то как усиленно мужчина пытался увернуться от его "ласк". Ласки правда сильное слово. Временами, неуклюже тыкаясь своим кровавым ртом Джереми куда-то в район губ, этот психопат совершено точно воображал себе его как очередное блюдо. Скорее всего он просто растягивал таким образом свое удовольствие, в начале пробуя на вкус, а уже после собираясь разделаться с ним. Блэр подрагивал от отвращения, сжимая зубы в гримасе яркого негодования и страха. Он не знал было ли это пародией на реальные поцелуи или нет, но само ощущение было кошмарным. От Фрэнка несло застарелым потом и кровью, и какой-то первородной грязью, которую Блэр теперь ощущал на своей коже, как прилипший мазут или смолу. Джереми сразу же захотелось под душ. Часов эдак на пять. - Только посмотри, как ты истекаешь для меня кровью. – жарко шептал ему на ухо безумец, после почти нежно проводя носом по его шее, жадно обнюхивая Блэра. Его неухоженная борода неприятно щекотала кожу и Джереми крайне настораживала близость его зубов к своей персоне. Он совсем недавно видел, как их хозяин предпочитал ими распоряжаться. Становиться его новым ланчем Джереми не особо хотелось. – Я знаю, что ты тоже этого хочешь…! Гневный протест Джереми потонул в резком визге, так и не успев толком сформироваться. Фрэнк резко, без каких-либо дальнейших прелюдий сжал свои зубы на его шее. И не просто, как если бы он хотел оставить ему засос, что вы, он буквально начал вгрызаться в его плоть, пытаясь добраться до мяса и вен, пытаясь откусить от него долбаный кусок! Поняв это Блэр снова стал истошно дергаться под ним, тщетно пытаясь уйти от болезненных ощущений и от загребущих рук, которые прокрались ему под рубашку и теперь с остервенением царапая его живот своими длинными, грязными ногтями. Кажется, Фрэнк решил буквально разодрать его на куски используя лишь свои врожденные "орудия" убийства. Зубы и когти. - Убери от меня свои грабли, мудила! – хрипло прорычал-просипел мистер Блэр ударяя коленом по чужому боку в надежде, хотя бы отвлечь каннибала от своей шеи. Но тому было абсолютно наплевать на смехотворные попытки его жертвы вырваться, кажется это даже наоборот раззадоривало его, провоцировало на то, чтобы сделать Джереми еще больнее. Услышать его визги. Блэр никогда не представлял насколько болезными могут быть укусы, оставленные человеческими зубами. У него как-то даже мысли подумать об этом не возникало. Раньше как-то повода не находилось это делать. Игривые покусывания его любовников по сравнению с этим были просто грубоватыми поцелуями, которые едва ли делали больно. Детской шалостью о которой легко было забыть на следующей же день. Он сожрет меня заживо. Когда Джереми наконец вспомнил, что у него вроде как свободны обе руки, он не думая зарядил ублюдку по челюсти. Угол был неудобным, отчего удар вышел довольно слабым, смазанным, и Манера даже не шелохнулся. Будто бы Джереми вообще ничего не сделал. Каннибал самозабвенно продолжал кусать его шею, отпуская одно прокушенное до крови место, чтобы с жадностью наброситься на другое. Вероятно, он не мог выбрать откуда ему лучше начать, ему хотелось всего сразу. Джереми безуспешно упирался ладонями в чужие, узкие плечи пытаясь хотя бы немного отстранить от себя взбесившегося психа. У Блэра не было на этот счет никаких иллюзий. Он знал, что задержка не будет долгой. В конечном итоге Фрэнк скорее всего доберется до его сонной артерии и вырвет ее вместе с мясом и гландами, а потом доест все что останется. Манера собирался разорвать его на куски, если он не придумал бы что-нибудь в течение следующих пяти минут. И это было фактом. (Факты, сранные холодные факты. Их было так много.) Ну же, Джер давай думай! Должно же быть нечто, что заинтересовало бы этого психопата не меньше чем еда! Нечто настолько же примитивное и понятное, нечто что он мог бы дать ему взамен и что могло бы спасти его шкуру от такой бесславной кончины. Нечто, к чему питали слабость все мужчины... Нечто...! Ох. Осознание было не из приятных, наоборот это было чем-то, что только усилило его тошноту и отвращение. Это было чем-то, что он не делал очень и очень давно, и очень надеялся, что ему никогда не придется делать снова. Но здесь он был, на загаженном полу, в двух шагах от того, чтобы стать трапезой для немытого каннибала и у него действительно не было так уж много вариантов для действий. Как и тогда, когда он был намного моложе и имел довольно большое количество боссов, желающих спустить ему в глотку.Только, если раньше он таким образом добивался повышения, то сейчас он просто остался бы в живых. Ему нужно было просто потянуть время, отвлечь этого больного уебка достаточно, чтобы у него появилась возможность сбежать. Все честно, так? Все в порядке. Ты уже делал это раньше. Его пальцы нервно дрогнули. Все нормально. Ты сможешь. С тихим, до омерзения жалким звуком, Джереми просунул одну из своих рук между их телами. Впервые радуясь, что Манера не обременял себя одеждой. Таким образом нащупать его уже полу вставший член было легче. Блядь, он реально собирался это сделать…? Зубы Фрэнка снова вцепились в его шею, заставляя его шипеть от боли и в тот момент Джереми понял, что да, он реально собирается это сделать. Ему придется, иначе он станет еще одной безымянной тушей на разделочном столе. Это равноценный обмен. Его пальцы слегка неуверенно сомкнулись вокруг теплой, практически горячей плоти Манеры, отчего они с Фрэнком вздрогнули практически одновременно. Джереми от заполняющего его отвращения и Манера по абсолютно другой причине. По множеству причин. Однако, он хотя бы наконец разжал свою челюсть, чтобы посмотреть на Джереми. Кровавая слюна стекала с неухоженной бороды и капала Блэру на щеку, придавая образу Фрэнка еще большую схожесть с бешенной собакой. Те тусклые, злые глаза вперились в него, с каким-то едва заметным интересом, все еще голодные, но хотя бы заинтересованные, отвлеченные от идеи сожрать его. Интерес – это хорошо, заключил Джереми, пытаясь не думать о том, что он делал или о том, что он мог чувствовать лобковые волосы Фрэнка, каждый раз, когда он осторожно (нельзя было наглеть, психи это не любят) двигал своей рукой вверх-вниз. Его движения выходили почти автоматическими, отстраненными, но психопат явно был доволен. Его вонючие дыхание быстро стало более частым и его ногти до этого остервенело впивающиеся в живот Джереми, теперь почти ласково проводили по уже раздраженной, расцарапанной коже, будто бы поощряя его продолжать свои манипуляции. Тем самым говоря Джереми, что его план работал на ура. Это как дрочить бомжу, честное слово. Мысль была такой случайной и нелепой, что Блэр невольно выпустил тугой, короткий смешок представляя себе эту картину. Хотя зачем представлять-то, вот все уже перед тобой, убогое, реалистичное и готовое. Это так выглядит самый низ? - Мой. – страстно нашептывал ему психопат, чуть прикусывая кожу под его подбородком в знак одобрения. Все еще слишком близко к шее, все еще слишком близко к самому Блэру. Джереми пытался сдержать звук отвращения или хотя бы задушить его до чего-то среднего между рыком и кряхтением, но у него вышло нечто более тихое и отчаянное. И Джереми усиленно игнорирует этот факт. Так же, как он игнорирует уже более обнаглевшие руки Фрэнка, что теперь шарят по его телу, щипая, царапая и сжимая его везде, куда они могут достать. Может быть именно так чувствуют себя дешевы проститутки, когда нерадивые клиенты лезут им под юбки. Джереми не нравилось чувствовать себя проституткой. Но кажется именно этим он сейчас и занимался. - Нужно делиться. – душно бубнит Манера ему в ухо, обдавая его своим смрадом, - Я не могу так делиться! Блэр слегка хмуриться, пытаясь понять, что Манера от него хочет теперь. - Делиться? – все же спрашивает вслух Джереми, теперь уже больше из раздражения, чем из ужаса. Он весьма грубо надавливает большим пальцем на головку чужого члена и Фрэнк хрипло стонет, облизываясь. Блэр слышит каждый перекат экстаза в его дыхание и старается отвернуться от этого звука подальше. Или вообще притвориться, что он этого не слышит. Выходит хреново. Джереми всегда было плохо с диссоциацией. "Ты совсем не умеешь расслабляться, приятель." Джереми потерянно моргает. Это не лучшее время, чтобы вспоминать об этом. Но он находит себя слегка отвлеченным этим так или иначе. Конечно же долго витать в прострации Фрэнк ему не позволяет. Его весьма грубо возвращают в действительность. До него доходит, что каннибал имеет ввиду только когда его пронырливые пальцы, пытаются забраться Джереми под ремень. Мистер Блэр брезгливо дергается, машинально поджимая живот и пытаясь вывернуться, убрать от себя эти грязные, опасные руки. Он сильно вцепляется в чужое тонкое запястье, пытаясь оттянуть его от себя. Это конечно же сразу злит Фрэнка и он сильно кусает Джереми за ухо, заставляя его тихо заскулить и замереть на месте. - Нет! – кричит на него псих. Его крепкие окровавленные зубы угрожающе упираются Блэру прямо в губы, когда он снова повторяет, уже более медленно и опасно, - Я не могу так делиться! Джереми сглатывает и поспешно кивает, непонятно на что, непонятно зачем. Фрэнка вряд ли заботит его согласие. Блэр больше не пытается понять его ход мыслей. Это бесполезно. У Манеры в голове такая же каша, как и у всех тех кто проходил программу морфогенетического кондиционирования. После процедуры их мозг скорее всего напоминает утреннею яичницу. - Хорошо... – говорит он все еще кивая головой, как болванчик, - Хорошо. Он медленно разжимает свои пальцы, отпуская руку Фрэнка, позволяя ему понять, что он уяснил всю эту хрень про дележку и больше не будет ему мешать. Возвращаясь к своей прерванной «работе», мужчина мысленно молиться, чтобы Манера кончил перед тем, как он успеет сообразит, как разобраться с ремнем Джереми. Потому что он совершенно точно не горит желанием быть облапанным этим ублюдком, хватает и того факта, что он ему надрачивает. Пальцы Блэра механически скользит по члену Фрэнка, растирая по головке смазку и слегка задевая нежную кожу ногтями. Этот сранный хиппи вряд ли когда-то думал, что его жалкую висюльку будет трогать настолько холеная рука. Джереми вон тоже никогда не думал, что будет трогать член убийцы. Это почти заставляет его усмехнуться. Почти заставляет его отлучиться от того, что он делает и представить, что он видит это со стороны. Смотрит тупую черную комедию по ТВ. Фрэнк гортанно стонет и начинает усилено толкаться в его кулак, сбивая Джереми с мысли. Манера начинает тереться об него, как озабоченная псина, сорвавшаяся с привязи и желающая наконец получить разрядку любыми доступными способами. В его выражение было столько голода и какой-то перевернутой, извращенной любви, что Джереми невольно перекосило. Ах, но он полагал, что для Фрэнка это и была любовь или по крайней мере единственная ее форма, которая была ему известна. Каннибал умел находить очарование в каждой своей жертве (Джереми не помнит сколько молодых парней он убил прежде, чем его упекли сюда), и в ответ на мольбы он всегда отвечал им своими зубами и ногтями, как и подобает истинному зверю. Романтика в самом своем первородном. - Мясо… - ласково выдыхал Фрэнк, уже без какого-либо стеснения обтираясь об него, и вылизывая ему лицо на манер привязчивого возбужденного животного. В какой-то мере он и был животным. Примитивным, голодным и опасным животным, которое могло и собиралось убить и поглотить его, в независимости оттого удовлетворил бы он его потребность в контакте или нет. Джереми продолжал надрачивать его член, с досадой обнаружив, что от этой повторяющийся моторики у него уже начинает болеть запястье. Сколько еще ему придется этим заниматься? Фрэнк должен был дойти до пика еще минут эдак пять назад. Однако Блэр предполагал, что это имело непосредственную связь с его физиологией. Сила, выносливость, и сексуальная активность, вот так смесь. Вот так блядь ему покатило... Он снова вздрагивает когда чужая ладонь лезет ему в штаны, лапая его бедро. Когда же ты блядь уже кончишь, уебище, зло подумал мистер Блэр, попутно пытаясь отвернуться от навязчивых «поцелуев» Фрэнка, который уже не раз пытался пролезть своим языком ему в рот. Джереми очень хотелось отплеваться или хотя бы утереть рот ладонью, но он остерегался возможной ответной реакции со стороны Манеры, который мог бы вполне счесть это за пренебрежение или яркий отказ. Потому ему оставалось только терпеть и надеяться, что это скоро кончилось бы. Это же должно было когда-то закончиться, верно? Манера шумно стонал-рычал ему на ухо, ужасно раздражая и вместе с тем, заставляя его нервничать. Он все делал правильно, так? По крайней мере раньше никто не жаловался на его умения. Тем более, что он готов поспорить на все свои сбережения, что это было довольное долгое время для Фрэнка. Он сомневался, что другие психи стремились не то, что коснуться его члена, вообще подойти к нему ближе чем на метр. Джереми сам бы никогда не приблизился к нему, если бы у него был выбор. Блэр водил пальцами по чужому члену уже более остервенело и нагло, желая побыстрее покончить с этим. Такими темпами ему придется сменить руку, потому что его запястье уже отваливалось от всей это нудной моторики. Джереми не знал сколько еще он выдержит. Манера принимается лизать "старые" ранки на его шеи, наслаждаясь его кровью и шипением, наконец пролезая настырными, кровавыми пальцами в трусы Джереми. Отчего Блэр шокировано замирает. Когда они касаются его горячей кожи, он давиться воздухом, инстинктивно сильно сжимая пальцы на члене Фрэнка. На удивление этого оказывается достаточно, чтобы каннибал наконец кончил. Его шумное, мокрое дыхание задерживается у Блэра где-то на скуле и начальник безопасности смотрит куда-то в потолок. Джереми уже знает, что ему следует сделать дальше. Воспользовавшись моментом чужой пост-оргазменной неги, он согнул одну ногу в колене и со всей силы врезал ублюдку между ног. Последующий за этим болезненный вопль заставил его улыбнуться. Ну как тебе нравиться это, сука? Однако долго мусолить свою маленькую победу он не стал (времени не было). Он тут же быстро выполз из-под Фрэнка и дал деру или скорее попытался это сделать (неудача номер два). Стоило ему встал на ноги, как мир крутанулся вокруг него и Джереми пришлось ухватиться за ближайшею стену, чтобы восстановить равновесие и не упасть лицом в пол. Точно, Фрэнк же ударил его по голове. Он уже как-то забыл об этом. Сделав пару неровных шагов вперед, все еще придерживаясь за стену, он обернулся через плечо, чтобы удостовериться, что Фрэнк все еще был там, где он его оставил. И да, Манера все еще сидел на полу, прижимая ладони к своим ушибленным шарам, но вот его бешеный взгляд уже прожигал в Джереми дыры, обещая ему кровавую расплату за такую подлость. Надо сказать это обстоятельство оказало на мистера Блэра весьма благотворное, мотивирующие влияние. Через несколько секунд его и след простыл. Точки перед глазами и тошноту можно было пережить, а вот встретиться лицом к лицу с гневом Фрэнка, очень навряд ли. Второй раз прием с дрочкой точно не сработает. Даже такой тупорылый мудак, как Манера не купиться на один и тот же грязный трюк дважды. Несмотря на свое ранее отношение к бегу, Джереми был рад, снова оказаться на ногах. Темные коридоры Маунт-Мэссив снова поглотили в себе фигуру Блэра, пряча ее в потемках, так же как они прятали там местных хищников. И это было малое, но облегчение. Все лучше, чем быть прижатым каким-то психом к полу и теребить его хозяйство в надежде оттянуть свою смерть. Джереми оставил позади одну из угроз способных прервать его жизнь, однако ему еще предстояло узнать, сколько таких же ловушек ждало его впереди. И сколько еще раз ему пришлось бы делать вещи, которые он не хотел. Сам мистер Блэр к своему счастью (или несчастью) не знал на это ответа, тем более что в данный момент его больше волновало то, где он мог найти что-нибудь, чем можно было вытереть руку. (Ох, уж эти приоритеты.) -0- Найдя более или менее «чистый», в данном случае - не совсем разнесенный в дребезги и полный трупов – туалет, Джереми принялся лихорадочно мыть руки и заодно попытаться отереть пятно спермы, которое Манера оставил на его штанах, как крупное и провокационное напоминание о том, что Блэру пришлось сделать, чтобы сохранить свою глотку в целости. Джереми бросил взгляд на потрескавшееся зеркало перед собой, тут же по привычке начиная приглаживать назад растрепавшиеся темные волосы и поправлять воротник своей рубашки, так точно он собирался на очередное собрание директоров, а не пришел сюда, чтобы отмыться после недавней случки с каннибалом из глубинки. Однако он довольно быстро одернул себя. Сейчас его внешний вид занимал едва ли не последнею ступень в списке его бесконечных проблем. (Списки. Множество планов.) Первой, конечно же, был Вэйлон Парк и его болтливый, грязный рот, который собирался обличить жестокую коррупцию, творящуюся в стенах Маунт-Мэссив и стать после этого «героем». Вспомнив о нем, Блэр тут же почувствовал прилив злости и презрения, что немного помогло ему прийти в себя. Парк всегда бесил его. Даже еще до того, как стало понятно, чего он добивался все эти месяцы. И чего этой серой крысе не сиделось дома со своей женушкой и его вонючими мелкими подонками? Зачем ему нужно было лесть туда, где таких как он сжирают заживо? Просто, чтобы сделать «правильную» вещь? Чтобы показать какой он смелый и правильный? Просто, чтобы этим сказать что он лучше, чем они? Вэйлон Парк – защитник сирых и убогих. Инженер не способный додуматься, что в такой компании как Меркоф его обязательно припрут к стенке. Это почти забавно. Блэр косо ухмыльнулся своему бледному отражению. Мистер Парк был одним из тех, кто всегда старался проглотить больше, чем он мог прожевать. Джереми никогда не понимал таких людей. Так же как он никогда не понимал, что именно ими двигало. Ну кроме глупости, разумеется. Он отказывался верить в то, что там могло крыться что-то еще, что-то морально твердое и искреннее. Что-то бескорыстное. Не в случае Парка, по крайней мере. Его бывший подчиненный был слишком труслив и мелочен для чего-то глобального, требующего упорства и открытой борьбы. Скорее всего, ему просто было скучно жить, как все. «Счастливая семейная жизнь, стабильная работа, завтраки в постель по воскресеньям…Тут, кто угодно сойдет с ума, Джер.» Джереми рассеяно провел пальцем по одному из особенно крупных синяков на своей шее. Задевая ногтем засохшую корку крови, которая успела образоваться на местах укуса, с почти машинальным педантизмом, он невольно поморщился. Таких кривых, красных «лунок» там было предостаточно. Они украшали его кожу в уродливых, собственнических кругах, которые казалось стали болеть еще сильнее, стоило ему просто снова обратить на них внимание. Слепки человеческих зубов делающих его кожу красноватой, бледно синей, нездоровой. Использованной. Это было не тем, что он хотел бы видеть. С тяжелым вздохом Блэр одернул вверх воротник, застегивая его еще на две пуговицы. Ткань не скрывала все ранки полностью, но он хотя бы не чувствовал себя настолько выставленным и униженным. Джереми уже собирался покинуть помещение, когда звук металлических цепей и тяжелых шагов достиг его слуха, примораживая его к месту. Его пальцы конвульсивно сжали дверную ручку, мгновенно белея. О нет, о нет, о нет, нет, нет… За грохотом и звоном, последовало знакомое, задушенное дыхание и влажные, хрюкающие звуки, не оставляющие сомнений в том, кто был их обладателем. И эти звуки замерли прямо за этой хлипкой дверью, которая была единственным предметом, что разделял Блэра от неминуемой жестокой смерти. Он слышал, как по ту сторону Крис (а это точно был он) шумно втягивает в себя воздух, скорее всего принюхиваясь. Уокер сделал так еще пару раз, а потом выдохнул черствое, злое (и слегка радостно-удивленное как показалось Джереми): - Блэр. И если до этого Джереми удалось каким-то образом не обоссаться от страха, то он, скорее всего, точно сделал это сейчас.