Брат

— Слушай, это уже переходит все границы! Он мой брат, ты не можешь требовать, чтобы я… — Просто отдайте мне что-нибудь, — спокойно повторил Гриллби, выделяя каждое слово. Папайрус стиснул зубы и отвернулся, всей душой желая оказаться подальше от этого огненного монстра и его на удивление холодного взгляда зелёных глаз, похожих на изумруды. Кажется, раньше он был приветливее… по крайней мере, с Сансом. — Милорд. — Хорошо, хорошо! Убедил! Стараясь избегать взгляда владельца лучшего бара в Подземелье, старший скелет достал небольшой свёрток и развернул его, после чего начал быстро перебирать сложенные там вещи. Красивая брошь в виде цветка, кажущаяся серебряной, но на самом деле искусно сделанная из магии… подарок для неё — или от?.. тёмная повязка, которую он всегда надевал на глазницы… небольшой флакон со странной жидкостью внутри… крошечный голубой кристалл с искоркой — он-то откуда у него взялся?.. сравнительно крупных размеров цветок лилии, вырезанный из напоминавшего рубин материала - та самая мерзкая вещь, что превратила его в чудовище… Все предметы всё ещё были покрыты тонким слоем праха. Быстро осмотрев их, Папайрус выхватил лилию и сунул в руку Гриллби. — Вот! Доволен? Он постоянно с ней таскался. Это она сделала его таким! Ответа не последовало. Гриллби внимательно осмотрел необычный артефакт и закрепил его на груди. Скелет невольно отметил, что проклятый цветок хорошо сочетался с элегантным костюмом в золотисто-алых тонах. Почему-то это вызывало злобу. — Ты получил всё, что хотел? Может, уже пойдёшь к остальным? Огненный поднял глаза, заставив Папайруса вздрогнуть. Ему уже доводилось видеть этот полный мрачной решимости взгляд… ещё и этот зелёный оттенок, безумно похожий на тот, что постоянно горит… горел в его глазницах. — Ты… ты должен пойти к остальным. Они… — Он был моим другом. — Гриллби сказал это слишком спокойно. Извечная прохладная вежливость не покидала его даже сейчас. Папайрус хотел что-то возразить, но он вдруг развернулся и медленно пошёл в сторону Вотерфолла. — Стой! Что ты задумал? Огненный обернулся, и Папайрус снова вздрогнул, увидев на его юношеском лице слишком знакомую кривую усмешку. — Пойду взгляну на того человека. — С ума сошёл?! Ты ничего не сможешь с ним сделать! В конце концов, им займётся Андайн! — С ней я пообщаюсь отдельно, — пожал Гриллби плечами. Его глаза сейчас напоминали лёд. Какого чёрта здесь происходит?! Почему этот монстр, который гораздо моложе его и Санса, манипулирует им и пугает? — Ты… ты не можешь этого сделать! Санс… — скелет судорожно ухватился за имя брата, надеясь остановить Гриллби хоть так, — ты обещал ему, что будешь во главе эвакуации! Ты нарушишь своё обещание? Огненный действительно остановился — но лишь на мгновение. — Он поймёт меня, — глухо проговорил он. — К тому же… — он посмотрел на Папайруса, — он тоже кое-что обещал мне. Он обещал, — тонкие губы искривились в усмешке, — что расскажет шутку после того, как вернётся. — Ты хочешь послушать его бредни на том свете?! Если он вообще есть! — Пусть так. Кто-то должен пойти. — Гриллби коснулся лилии на груди и холодно посмотрел на скелета. — Кто-то должен воздать кровью за кровь. — Ты такой же сумасшедший, как и он! — вырвалось у Папайруса. — Все, с кем он общался, становятся похожими на него! — Возможно. — Гриллби пожал плечами и развернулся, продолжая свой путь. — Позаботьтесь об остальных, милорд. — Ты!.. — пальцы скелета сжались в кулак. — Ты знаешь, где нас искать, если захочешь вернуться! Ответа не было. Отвернувшись, Папайрус обхватил руками голову. — Какого чёрта, Санс?! Какого чёрта?!.. — Душа сжалась от внезапно нахлынувшей тоски, и крик сменился шёпотом: — Какого чёрта ты исчез, Санс? Как это вообще… возможно?.. Помутнённый взгляд искал изуродовавшего себя скелета, вечно непокорного, надоедливого, странного… Он не мог просто исчезнуть. — Ты… ты просто в очередной раз издеваешься надо мной, верно?.. Очень… убедительно. Ну же, можешь выходить!.. Я… я не буду злиться, правда… Санс, не смешно, хватит!.. Рука судорожно шарила по вещам, по тому единственному, что осталось от брата, — прах давно разнёс ветер. — Санс… Но никто не пришёл.