Гарнизон — учебное заведение, которое воспитывает молодых кадетов в астрономической направленности, делает из них молодых инженеров, готовит ко всяким жизненным трудностям. Оно находилось за несколько километров от города, но являлось популярным и известным среди людей, а родители за год занимали места своим детям на обучение. Выпускники могли выбрать две тропы начала самостоятельной жизни: уйти сразу и работать по специальности или остаться на продолжительное обучение, время от времени помогая новичкам осваиваться впервые на новом месте.
Так и поступил Широ, продолжив углублённо познавать отрасль астрономии и механики, в добавок и ученика взяв под своё крыло — Кита Когане. Этот мальчишка частенько ввязывался в драки, да или чего хуже — сам создавал их, а отдувался в кабинете директора, да и Широгане с ним. Такаши видел в нём особый потенциал, который, по его мнению, раскроется только при хорошей дисциплине.
Они быстро сдружились, нашли общий язык, несмотря на разницу в возрасте и частенько проводили свободное время вместе. Подросток открылся Широ иным человеком, который имел терпение и понимание, и теперь Широгане видел в нём не только хорошего кадета, но и друга.
Время шло, дни пролетали быстро, а обучение давалось обоим всё сложнее и сложнее. Широ и Кит даже немного отдалились, проводя мало времени друг с другом, что не скажешь о постоянных посиделках на крыше одного корпуса: Широ имел доступ к некоторым частям Гарнизона, и мальчишке удалось создать небольшую традицию такую, как вечерний просмотр звезд на той самой крыше. Широ видел в Ките смекалистость и мечтательность, а после укутывал в тёплый плед из своей постели, на носочках унося его в комнату.
Широ думал над тем, каков будет переходный возраст обладателя больших фиолетовых очей и предполагал, что ему будет не сладко. И его сомнения подтвердились: снова тот же родимый кабинет директора и побитое лицо Когане. Ладно, Такаши поработает над этим.
Кит рос, становился ещё симпатичнее, чем был, но оставался таким же хрупким на тело и вспыльчивым на все возможные реакции. В последнее время Широ часто ловил свои мысли на том, что он автоматически ставит оценку телу Кита, и обращает внимание на его побитые костяшки пальцев кистей рук. Хотелось бы отбросить эти причудливые мысли, но Широгане почему-то не сдался.
Они то отдалялись от друг друга, то смеялись ночью над своими рассказами и секретами. И сейчас, уже как недели три Кит вёл себя более замкнуто, чем обычно, а на вопросы старшего отклонялся и уходил к себе. В то время, как ровесники Когане поглядывали на девочек, (к слову данное заведение имело правило равноправности полов) Кит заседал в своей комнате и не подавал признаков жизни, а когда Широ спрашивал о самочувствии мальчишки, то взамен получал короткое «меня здесь нет». Чертов гений разума.
Одной ночью, когда глаза Широ с интересом просматривали серый потолок в 12 часов ночи, в дверь тихонько постучались. Сначала парень вздрогнул и притих, отсылаясь на усталость и недосып, но когда в неё постучались вновь, решительно встал с кровати и пошел открывать. К слову, комнаты в Гарнизоне были построены как общежития и имели от двух до пяти мест в комнате. Одиночной комнатой могли похвастаться лишь профессоры и выпускники.
За дверью, к счастью или к несчастью стоял Кит, но выглядел он более уставшим и странным, чем хотелось бы видеть сонного человека: растрепанные как смоль черные волосы, прикрытые очи сопровождались неровным дыханием, и как казалось Широ, горячим. Парнишка был одет в обычные майку и шорты, но ноги его были босыми. Такаши удивил тот факт, как он без обуви прошел четыре корпуса. Обладатель серых очей хотел был уже что-то спросить о самочувствии, смотря на то, как юноша отчаянно жмёт ножки вместе, второй был первый, зайдя в комнату и устало сев на кровать:
— Мне… Мне срочно нужна твоя помощь, Широ.
Парнишка тяжело дышит, и Такаши замечает, как его дыхание обрывисто, грудная клетка тяжело подымается, а на лице красуется легкий румянец, но Кит явно не желает смотреть в глаза. И только сейчас Широ устремляет взгляд на ноги Когане, обратив внимание на то, как
сильно они далеко друг от друга. Сероглазый лишь сглатывает, а Кит поддается грудью вперёд, всё ещё сверля взглядом стенку.
— Пож-жалуйста, сэр, — мальчишка продолжает просить о чём-то, о чём, что Широгане откладывал на последний и невозможный вариант.
Кит действует первым, хватает парня за воротник майки, оттягивает на себя и опаляет горячим дыханием губы старшего, и Такаши готов утонуть в его как космос глазах, в его взгляде, полным смущения и желания.
***
Широ не заметил, когда повалил парнишку на кровать, не заметил время, что медленно шло, не заметил, как потерялся в этой вселенной, и почему его горячие губы находились на холодных и твёрдых сосках Кита, что были похожи на розовые бусины. Кит зажимался, но поддавался ласкам старшего, пытаясь сдерживать сладкие стоны, хотя Такаши бы возразил насчёт этого.
Руки, что плавно оглаживали худое тело, ласками двигались всё и ниже — к ногам и уже сжимали их чуть ли не до появления синяков. Мокрая дорожка от языка, ведущая от ключиц к соскам, приятно вызывала лёгкую прохладу и мурашки на нежной коже. Мальчишка поддатливо стонет, выгибается, ошущая на себе горячие руки старшего, что-то лепечет и шепчет на ухо, слегка покусывая его, утопаясь в ласках Широгане. Тот готов обкончаться при виде этого малыша, довести его до судорожного дыхания, мурашек и сладострастных стонов.
Язык добирается до пупка и на этом останавливается. Широ вновь смотрит в фиолетовые, как космос, очи, словно ждёт повторного разрешения, потому что, блядь, ему не верится в то, что происходило в данный момент. Всё казалось каким-то прекрасным сном, хотелось остаться в нём навсегда и наслаждаться моментом всю жизнь.
— Ш-Широ, пожалуйста, — Кит прикрывает глаза, запускает тонкие пальчики в растрепанную чёлку, тянет ближе к впалому животу и с судорожным вдохом замирает.
Кит такой сладкий, прямо перед ним, блещет худым телом и сексуальностью, манит к себе, заставляет исчезнуть на секунды, и возвращаться вместе с тянущими внизу живота волными возбуждения.
Широ берет его нежно, кусает за лопатки, зажимает зубами нежную кожу, целуя укусы, так бережно и нежно, словно боясь как-то навредить Когане. Руки сжимают худые бедра, оставляя красные отметины, и Кит стонет всё слаще, пьянительно и пошло, отдавая себя ещё больше командиру.
Член входит лишь наполовину, потому что Кит чертовски узкий, но Широ рычит и без этого, лишь бы не кончить сразу же. Широ в какой раз сходится в мысли, как хорошо он его растянул пальцами и языком, и как парнишка терпит боль в себе за счёт размера полового органа Такаши.
— Мал-лыш, я хочу тебя грубо.
Кит стонет лишь сильнее, касается своими ручками своего члена, но тут же рука перехватывает более сильная, не давая коснуться себя. Малыш протестованно мычит, наконец, двигаясь на встречу, и Широ решается ускорить толчки, входя до конца твердым членом в узкий задок, сходя с ума от наслаждения и теплоты в его Ките.
— Ш-Шир-ро… А-ах, сильнее.
Что-то переключается в голове Широ со скоростью света, и тот послушно переворачивает малыша вновь на спину, останавливается на месте на мгновение, закидывает худые сексуальные ноги на свои сильные плечи и двигается вновь, жадно, властно, что у самого темнеет в глазах. Где-то в глубине души он оставляет контроль над собой, мягко целуя кожу парнишке в районе шеи и ключиц — где-то между, вдыхая аромат молодого тела, прикрывая серые очи от удовольствия.
Он не может оторваться от этого прекрасного тела, но Кит возвращает его контроль так же быстро, как и в транс громким сладки стоном, пачкая обоих горячей спермой и замирает с тяжёлым дыханием.
Широ кончает следом, выходя из узкой задницы, прямо на живот Когане, тяжело дышит вместе с ним, зависает в какой чёртов раз на парнишке и, наклоняясь, целует его в лоб.
Кит засыпает мгновенно, словно ничего не было, сохраняя на теле некоторые засосы и укусы, а Широ, что ещё не пришёл в себя до конца, совсем не собирался спать еще несколько часов и пока отложил навязчивые мысли, стыд куда-то в сторону, наслаждаясь таким удивительно-сексуальным юношей этой ночью.
