Гипокcия

-Оо, все понятно. Гипоксия. Тебе будет становиться все смешнее и смешнее. Уйдешь легко и приятно.       Не в этом конечно дело. Какая разница, как она уйдет? Эвелин спокойно могла бы использовать самонаводящийся лазер или совсем недавно изобретенный токозвук. Благо, различных опасных примочек на ее самолете было достаточно. Просто смеялась Эластика очень здорово.       Эвелин была уверена, что они подружатся. Хелен, несмотря на Мистера Исключительного за спиной, всегда казалась очень сильной и независимой. Такой, какой Эвелин мечтала быть. Да и стала в общем-то, вот только стала лишь снаружи. Внутри все та же девчонка, кричащая от ужаса и зовущая мать, какой и была той ночью. Отношения с отцом и раньше не клеились, но теперь уже повзрослевшая Эвелин четко осознавала, что ненавидит отца. Мама стояла перед ним на коленях, умоляя спрятаться, а он продолжал звонить своим суперам. Грабители ворвались в дом, мама за секунду до выстрела успела крикнуть детям о тайной комнате. Уинстон схватил на руки испуганную маленькую Эвелин, они скрылись, их не нашли. Но то, что в смерти мамы виноват отец, Эвелин запомнила на всю жизнь. И ей было плевать, что он и сам стал жертвой преступников. С тех пор Эвелин терпеть не могла мужчин.        Брат,конечно,был исключением. Она искренне его любила, но Уинстон ни черта не понимал. Супергерои? Серьезно? Из-за дурацкой веры в них погиб отец, увлекая за собой в могилу маму. А Уинстон также наивно полагает, что миру нужны герои. Миру нужны сами люди. Не герои, люди, полагающиеся только на себя. Ну, и на самых близких. Но никак не супергерои.       Эластика однако была не просто супером. Она была в первую очередь женщиной, сильной и умной, знающей, что справится со всем.А суперспособности скорее шли в комплекте с названными выше качествами. Эвелин уважала за это ее безмерно. Супергерои редко самоценны в отрыве от своих особых талантов. Потому, в общем-то, в проект включили именно Эластику. Справиться с Мистером Исключительным или Фреоном было бы полегче. И тому и другому не хватало гибкости. Но Эвелин ненавидела мужчин. Они привыкли к легкому превосходству над женщинами, и наблюдать за реакцией Боба, когда работать пригласили его жену, а не его, было просто наслаждением. - Даже самую чуточку? - заливисто хохоча спрашивает Эластика - Совсем. - холодно отвечает Эвелин.       Она совершает ошибку, Эвелин понимала это прекрасно. Ее тянуло к Эластике, это могло быть началом чудесной истории, не попадись она так с Экранотираном. Но человек должен быть сильным, а убеждения должны быть сильнее чувств. Ничего не поделаешь. Хелен смеется все громче и все отчаянней. А Эвелин чувствует, что гипоксия скорее у нее самой. Сознание потихоньку отходит на дальний план, все кружится, по центру лишь задыхающаяся Хелен. И надо что-то делать, и Эвелин уже хочет кинуть ей кислородную маску, но вот только что-то мешает, схватив железными тисками голову, не дающее пошевелиться.       Когда Эластика стреляет в кислородный баллон, то Эвелин вздыхает почти с облегчением. Эластика снова справилась, она будет жить. А вот самой Эвелин уже все равно. Она только не хочет выглядеть слабой перед Хелен. Потому и прыгает. И пока летит вниз, то думает лишь о том, что гипоксия неплохая штука. Смех перед смертью это лучшее, что может случиться. Когда человек смеется, то значит, что он не боится, что он сильный. И Эвелин смеется. Звонко и заливисто, чтобы Хелен, уже прыгнувшая за ней, слышала это. - Легко и приятно, Эластика! - кричит Эвелин, закрывая глаза.