* * *
— Рику! Очнись, Рику! Локи слышал незнакомый голос, полный эмоций. Казалось, парень, зовущий Рику, готов был разрыдаться, сдерживался с трудом. Локи же чувствовал излечивающее тепло. Приоткрыв глаза, увидел он зелёный магический свет, окружавший его и парня, правда видны были пока только ноги. Обувь на них действительно впечатляла — носы были удивительно объёмными, что не сочеталось с тонкими ногами. — Рику? Рику, ты очнулся, — облегчённо выдохнул парень, опускаясь обессиленно на колени. Смотрел он пронзительными синими глазами прямо на Локи, называя чужое имя. «Я… Рику?» С трудом Локи сел, держась одной рукой за ноющую голову, второй опираясь о высушенную землю. Чужие руки. Это были чужие руки. Сора резко вскочил и отбил что-то, как Локи мог судить по звуку, но в его сторону он не смотрел. Осознание того, что попал он в другое тело где-то в чуждом мире, о котором даже Один не сказывал, обжигающим страхом сжимало сердце. И здесь тоже была в разгаре битва, в которой он не мог ни принять участие, ни избежать. — Рику, можешь встать? — вновь обратился парень к Локи. Только сейчас стало видно, что в руках держал он огромный ключ. На вид тупой, но разящий наповал чёрных тварей. Локи не был уверен, но ему казалось, что из некоторых из поверженных монстров, чей облик отличался от большинства, ввысь уносились сердца. Не настоящее, словно нарисованное в объёме. Парень протянул руку Локи, но тот не спешил воспользоваться помощью. — Я… — неуверенно произнёс Локи. У него было два выхода: попытаться сыграть неизвестную личность, оглушённую и ошарашенную во время боя, или: — Я ничего не помню. На самом деле вариантов было три, но с раннего детства Локи не имел тяги к правде. Он любил только грамотно использовать её ради шуток, зачастую невинных, порой даже смешных. Ни родителям, ни дорогому брату не мог он открыть истинного себя, боялся собственных мыслей и быть из-за них отвергнутым. — Ты?.. — не поверил парень. Но времени на эмоции не было: война. — Сзади! — предупредил Локи. Собравшись с силами, он встал, пусть и не прямо. — Нужно уходить. Сейчас не выиграть. Не нужно было быть жителем этого мира, чтобы понять, насколько паршивой была ситуация. — Верно. Теперь мы можем идти. Сора мастерски управлялся ключом, не пренебрегая магией, одновременно прикрывая тыл и расчищая дорогу. Было похоже, что не впервой ему ввязываться в подобные передряги. В какой-то момент чёрные твари просто перестали преследовать, застыли на месте и поползли назад, словно получив приказ. Но Сора не думал останавливаться, пока не привёл пострадавшего друга в пещеру. На удивление, в ней не было темно: всюду сквозь камень пробивались прозрачные цветы, мелкой светящейся пыльцой устилая пол и стены. Если не садиться на корточки, дыханию она не препятствовала, да и если вдохнуть, не вызывала кашель, только кружила голову. За цветами в темноте разливалось подземное озеро. К нему и направился Локи, надеясь в неясном отражении хоть как-то рассмотреть своё новое тело. Изучив его, можно было бы вновь обманывать врагов, подставлять вместо себя иллюзию. «Иллюзию?» — впервые Локи задумался, а может ли он их использовать теперь. Тогда создал он на водной глади отражение настоящего себя, хитро улыбающегося, словно знающего, что всё под контролем, всё будет хорошо. Не будет — знал. Жить в чужом теле чужой жизнью он смог бы без проблем, но всё дорогое, ради чего жить хотелось, осталось в другом мире. От тоски по дому Локи создал в отражении рядом с собой брата, отчаянного воина, скорее безумного, нежели бесстрашного. «Когда-нибудь и он повзрослеет», — тепло улыбнулся Локи, касанием руки разбивая иллюзорное отражение. — Ты чего? — поинтересовался Сора, какое-то время наблюдая за другом, отходя от выхода. — Ничего, — отвлёкся Локи. — Разве я не красавчик? — гордо встал он, с вызовом глядя на Сору. Затем рассмеялся, скрывая горечь глубоко в душе: не время. — Ты что-то вспомнил? — Сора засиял надеждой. Но Локи помотал головой. — Ничего, ещё вспомнишь. Просто надо немного времени. Внезапно ключ завибрировал, стал слабо тянуть, не двигая руку, но направляя. — Что происходит? — заметил странное явление Локи, предположив, что то был сигнал об опасности. Однако ошибся. — Не знаю. Он никогда раньше себя так не вёл. Словно отчаянно жаждет открыть замочную скважину, но здесь нет ни одной. Локи попытался представить замочную скважину под стать немаленькому ключу и дверь соответствующую. Даже жутко стало оттого, куда она могла вести. Но также Локи понимал, что необычное оружие желать вреда хозяину не станет, потому предложил: — А ты попробуй. Если он так сильно хочет, значит, на то есть причина. — Но я даже не знаю куда целиться. Если бы Локи знал, как выглядит эта самая замочная скважина, он мог бы воссоздать её иллюзорно, а так: — Просто представь и доверься… — хотел он было сказать «инстинктам», — ключу. — Киблэйду, — поправил Сора. — Допустим. Неважно, — сам сказал, но на заметку новое слово взял. — Не отвлекайся. Представь, что замочная скважина прямо перед тобой и используй кл… киблэйд. — Даже без памяти ты всё ещё Рику, — широко улыбнулся Сора. Настолько искренне и невинно, что Локи даже стало неловко его обманывать. Пара эффектных, но незамысловатых движений — и из киблэйда ударил луч света, ударив о невидимую преграду. В тот же миг пространство словно разрезало вертикально. Щель начала расширяться, совсем немного, однако достаточно, чтобы увидеть на другой стороне людей. — Ну ты и тормоз, Сора, — заговорил Рику в теле Локи. — Локи! — Радостно крикнул Тор, но тут же недоумённо уставился на Рику. — А кто из них Локи? — Ты тоже тормоз, — выдохнул новоиспечённый бог. — Тот, у кого киблэйд — Сора. — Тогда… — Я Локи. Мозговая деятельность не твой конёк, брат, не напрягайся, — пришлось раскрыть себя. — Эй, я так и обидеться могу! Мрак сошёл, Локи вновь ощутил тепло, обрёл надежду и свой смысл. И груз лжи перестал давить на плечи. Только Сора продолжал смотреть то на щель, то на Локи, пытаясь понять, что к чему. — А можно этому тормозу объяснить, что происходит? — поднял он одну руку, едва не потеряв контроль над киблэйдом. — Магия. И с нашей, и с этой стороны использовалась одна и та же чёрная магия. Во всяком случае Один так говорит, не вижу причин ему не верить: сам пришёл к тому же выводу. В обоих случаях, как выяснилось благодаря мудрости Всеотца, использовалось заклинание, которое было сродни чёрной дыре, но затягивала в себя она только душу и жизненные силы. Открывшись одновременно в двух точках необъятного мироздания, две дыры образовали червоточину. Высосанная из одного тела, душа перешла в другое — чистая случайность, эффектно сработавшая. Повторять теорию Рику пришлось дважды, по максимуму упростив второй раз специально для Соры, Тор и то понял больше. — Другими словами, этот фокус нужно повторить, чтобы вернуть всё на свои места, — подытожил Локи. Его бы вполне устроило тело, в которое он попал, не будь его срок столь короток. Для юного мастера иллюзий и уловок внешность не имела существенного значения, при необходимости и желании он мог создать себе любую. Однако сомневался, что риск был оправдан: в случае неудачного исхода умрут обе жертвы каверзы судьбы. Но у Локи тоже не было причин не верить отцу. В нём он был без толики сомнения уверен, что способ воссоздать ситуацию откроется ему. — Почему бы тогда не напасть на Ксеанорта и не вынудить его вновь использовать то заклинание? Сора был добрым мальчиком, энергичным и жизнерадостным, таким эмоциональным. Локи успел понять его за то короткое время, что они пробыли вместе. Он даже почувствовал что-то родное, так как на интеллектуальном уровне Сора находился примерно там же, где и Тор. «Было бы мило, не будь оно печально», — только вздохнул про себя Локи. Пришлось доходчиво объяснить, чем чреваты последствия. — Тогда что нам делать? — задал справедливый вопрос Сора. Ответ был очевиден: — Ждать. Один уже работает над заклинанием. Когда оно будет готово, я с тобой свяжусь. — А если я захочу с тобой связаться? — не унимался Сора. — Просто представь меня, — на секунду задумался Рику, дабы произнести единственно верную инструкцию, — и доверься киблэйду. «Наверное, тяжело, когда зачарованный кусок металла умнее твоего друга…» — мысленно посочувствовал Локи. На том и порешили. Впору было сесть и расслабиться, если бы не леденящее чувство медленно подкрадывающегося страха за спиной Локи, а после голос со злобной хитрецой: — Вот, значит, где вы спрятались. Не слишком умно. — Ксеанорт! — только успел воскликнуть Сора, отброшенный в сторону простейшим огненным заклинанием, едва обернулся. Статный мужчина с длинными платиновыми волосами шагал в сторону Локи. Тот инстинктивно отступал назад, несмотря на желание стоять гордо и прямо. В янтарных глазах сверкнула опасная искра, Ксеанорт словно бы смеялся. — Там ты не спасёшься. Он вытянул руку в сторону, материализовал киблэйд, преграждая путь настоящему Локи. Не поворачивая головы, перевёл он взгляд на обманщика. А чтобы окончательно дать понять, что план провалился, натравил чёрных тварей. Локи не был плохим бойцом. А мелкие твари не являлись сильными. Но отбиться от всех, тем более безоружным, было нереально. И чем больше Локи сопротивлялся, отшвыривал и отгонял, тем сильнее чувствовал, как сердце погружалось во тьму, как через эту тьму оно жаждало вырваться из грудной клетки, унося с собой боль и страх, оставляя позади пустую оболочку с остаточными эмоциями и ничего не значащей памятью. — Прочь! Одним ударом киблэйда Сора уничтожил десяток тварей, прижавших Локи к земле. — В тебе больше нет нужды, — помотал головой Ксеанорт. После последней встречи он уверенно вычеркнул Сору из своих планов. Он и помехой считал его незначительной, хоть и до одури назойливой. Специально для него был заготовлен противник, встречавшийся Соре не раз, но умевший занять надолго, — доппелгангер из чистой тьмы. Всё происходило слишком быстро, Локи не успевал ни осознать, что его сердце едва не украли, ни что происходило или что делать. Сора реагировал молниеносно, а он, лишённый единственного своего козыря — иллюзий, — не мог даже самостоятельно встать. — Позволь помочь тебе, — любезно предложил Ксеанорт, протягивая руку. И грубостью Локи не посчитал ударить по ней и отползти назад: ноги всё ещё не слушались. Но стоило набраться сил и встать, как грудь пронзило остриё книблэйда — в самое сердце. — И всё же я настаиваю. Задыхаясь, парализованный, Локи не отводил полных ужаса глаз от Ксеанорта, вестника своей смерти. Вновь. Смерть отчаянно не желала отпускать мальчика, но не смерти ему желал Ксеанорт. Ксеанорта снёс молот. Мощный удар едва не размолол человеческие кости, если бы опыт не позволил мгновенно поставить барьер, смягчивший удар, но не поглотивший полностью. — Не смей трогать моего брата! — закрыл Тор Локи спиной. В стороне почти у самой воды сидел Сора, удерживающий щель между мирами настолько широкой, насколько позволяли остатки сил. И после того, как Тор вступился за брата, перешёл к лечению, закрыв разлом: не мог уже держать открытым. Отступать Ксеанорт не спешил. Было дело, которое он желал завершить, потому атаковал Тора, словно рёбра не ныли и на костях трещин не было. К молоту не приближался, атаковал редко и издали. Под конец отбросил резким порывом ветра в сторону и гравитацией прижал к земле, лишь для того, чтобы всунуть в руку Локи свой киблэйд и нашептать что-то на ухо. В тот же миг он едва не получил в череп могущественным молотом, но исчез в коридоре тьмы, довольный содеянным. Киблэйд же его растворился в воздухе. — Всё? — тяжело дыша, неизвестно у кого спросил Тор. — И это всё? Не мог он ощутить вкус победы, не уничтожив врага. Не было достаточно того, что все соратники целы остались. Сора продолжал лечение, за него переживать не стоило, а вот брат волновал, не двигаясь с места, глядя под ноги. — Локи, ты как? Медленно, ненатурально, Локи поднял свой взор, словно делая одолжение. Ухмылка скривила губы. — Взял Мьёльнир без спросу, наверняка пришёл сюда без позволения отца. А почему бы и нет? Отец всегда был к твоим проделкам снисходительным. — О чём ты, Ло… Фраза была прервана материализованным киблэйдом. Чёрным, с зелёной рукоятью и длинными золотыми загнутыми рогами на ней. Держал его Локи уверенно. Также уверенно нанёс Тору удар, едва блокированный молотом. Однако настоящий удар пришёлся в спину, так как впереди была всего лишь иллюзия. Тор пропускал удар за ударом, пока не вмешался Сора. Недолеченный, но полный решимости. Но никто из них не мог справиться с Локи, не имея шанса попасть по реальному. Иллюзии. Сплошные иллюзии. Невозможно было понять, откуда приходился удар, куда после него перемещался Локи. Он изводил противников, смеясь в стороне. И смех его звучал отовсюду. Наигравшись, Локи решил использовать то же заклинание, которое последним видел в своём мире. В точности воссоздать не мог, потому импровизировал — главное, чтобы мощным было. — Он твой! — хотел тихо произнести Сора, но повысил невольно голос. Руки дрожали: киблэйд вибрировал. Рику знал, что в разгаре шёл бой, потому понапрасну не стал беспокоить бы. Оставалось верить, что по ту сторону разлома будет стоять Один, о котором так много шло разговоров, что его силы хватит остановить творящееся безумие. Лишь бы проход открыть. Открыть достаточно широко. Сразу! Локи прервал Сору. Щель между мирами открыться успела, но никто её уже не удерживал. Вот только вмешался Локи слишком поздно: чёрный шар ударил ему в спину. — Постойте, его сердце! — пытался предупредить Сора. Один одним взглядом заставил его замолчать. Тору тоже хватило, чтобы понять, что это его последний шанс вернуться домой, потому запустил молот в сторону закрывающегося разлома, не отпуская, чтобы отправиться вместе с ним в Асгард. — Его свет… — упал Сора на колени, не сразу сообразив, что Рику снова нужно лечить.* * *
— Отец, Локи опять шутки шутит! — Тор прибежал в комнату Одина и Фригг. Из раны на животе текла кровь, но не похоже было, что это сильно беспокоило мальчика. Скорее ему просто было обидно. — Знает же, что я люблю змей! Я схватил её, а тут она — бац! И Локи как… Прошёл почти год с тех пор, как братья вернулись из чуждого мира. Память Один предпочёл стереть, дабы знания лишние не удручали детей, но ничего не смог поделать с Локи, только силу новую, чуждую запечатал. Тор то и дело обеспокоенно жаловался, что младший брат стал злее, не понимал отчего. Отец упрямо молчал. — Неужели его свет и вправду был украден? — спросила Фригг, когда осталась с супругом наедине. — Не, не совсем так. Он был запечатан глубоко во тьме сердца Локи. Я не в силах разрушить барьер, над ним властно только время. И чем больше в будущем душевных потрясений Локи будет испытывать, тем больше трещин будет появляться на ослабшем барьере, тем больше света будет вливаться в его сердце. Но даже всемогущий Один не в силах был предсказать, сколько потребуется времени и чем обернётся запечатанный свет. Мог лишь предполагать и надеяться, что предположения его ошибочны. Однако бросить сына не мог. Ни за что.