Сидзука Хирацука собирается изменить правила

      — Х-хорошо! Неправильно думать, что опоздание – это обязательно плохо, понимаете? Полиция всегда начинает расследование только после того, как что-то случится. Супергерои как правило появляются в последнее мгновение. Иначе говоря, они всегда опаздывают. Но винит ли их за это хоть кто-нибудь?! Да никто! Ирония в том, что опоздание есть справедливость!       Эти слова шли от самого сердца. Но Хирацука лишь холодно посмотрела на меня.       — …Хикигая. Позволь объяснить тебе одну вещь. Такая ничтожная справедливость ничем не отличается от зла.       — …Н-ничтожная справедливость лучш… стойте! Не бейте меня! Нет!       — Aku Zoku Zan! (букв. «искорени зло немедленно», девиз Синсэнгуми) – кулак Хирацуки с убийственной точностью погрузился в мой живот. Я рухнул на пол, кашляя.       Хирацука удивленно вздохнула.       — Боже… в этом классе не детишки, а сплошные проблемы.       Но сказано это было без отвращения. Напротив, она выглядела скорее довольной.       — Еще одна.       Не обращая внимания, что я валяюсь на полу, Хирацука зацокала каблуками к задней двери класса. Я посмотрел в том направлении прямо с пола и увидел одинокую старшеклассницу с школьной сумкой.       — Саки Кавасаки. Ты тоже считаешь, что опоздание – это модно?       Но поименованная Саки кавасаки девушка лишь молча качнула головой. И прошла мимо моего распростертого на полу тела, направляясь к своему месту.       Ее длинные синие волосы свободно свисали по спине, запястья облегали пышные манжеты, длинные стройные ноги казались буквально созданными для восхищения. Но больше всего меня поразили ее флегматичные глаза, безучастно глядящие куда-то вдаль. Ну и, разумеется, черные кружева, словно вышитые мастером вручную. Могу поклясться, что я ее уже где-то видел… стоп, если она из моего класса, ясен пень, я ее видел.       Я вытянул ноги и начал подниматься. Чтобы никто не заподозрил, что я обозреваю девушку под юбкой. И в этот момент что-то щелкнуло у меня в голове.       — …Так ты девушка в черных кружевах?       Все сомнения мгновенно исчезли. Я невольно вспомнил глубоко врезавшуюся в память сцену. И девушку, которая нечаянно подарила мне эту радость, встретившись мне на крыше. Выходит, она в моем классе, ха? Пора еще раз убедиться, что это та самая девушка, известная теперь мне как Саки Кавасаки.       Кавасаки остановилась и равнодушно посмотрела на меня через плечо.       — …Ты идиот? – поинтересовалась она, не став ни бить, ни пинать меня. Не покраснев от смущения и не налившись кровью от гнева, словно все это ей было глубоко безразлично. Она была лишь чуть раздосадована.       Если Юкино Юкиноситу можно назвать ледяной, то Саки Кавасаки – просто холодной. Разница как между сухим льдом и льдом обычным. Юкиносита могла обжечь любого, кто прикоснется к ней.       Кавасаки с отвращением отбросила прядь волос и пошла на свое место. Отодвинула стул от стола и уселась, рассеянно глядя в окно, словно ей было донельзя скучно. Будто она смотрит вдаль, потому что в классе ей смотреть просто не на что.       Никто в мире не смог бы не заметить ее ауру «не заговаривайте со мной». Но это не самая сильная аура. К примеру, даже будь у меня аура «поговорите со мной, пожалуйста», никто и не подумал бы со мной заговорить.       — Саки Кавасаки, а?..       — Хикигая, кончай с таким чувством бормотать имя девушки, которую обозрел под юбкой.       Хирацука положила мне руку на плечо. Эта рука почему-то была жутко холодной.       — У нас еще будет об этом большой разговор. После уроков явишься ко мне в учительскую.

***

      Ноги в черных колготках и закрывающих их поверх брюках передо мной выглядели идеально симметричными. Просто золотое сечение во всей красе.       О, и это касается не только ног. Обтягивающий жилет демонстрировал плавные линии тела и эти линии тянулись к роскошному, можно даже сказать выдающемуся бюсту.       Великолепно настроенное с головы до ног тело, словно скрипка.       Хирацука, моя учительница японского рассеянно жевала фильтр своей сигареты, яростно взирая на меня.       — Хикигая, ты ведь понимаешь, что к чему, так?       — К-кто знает…       Я быстро отвернулся от по-прежнему испепеляющего взгляда.       Хирацука начала похрустывать костяшками. Это был звук надвигающегося ужасного конца.       — Хочешь сказать, что не понимаешь?       — П-понимаю… я все хорошо понимаю! Только давайте обойдемся без насилия! – сдался я немедленно. А то ведь и убить может.       Она, увидев мою стремительную капитуляцию, лишь презрительно хмыкнула. Но затем ее лицо разгладилось, сменив гнев на милость.       — Я хорошо успела изучить твою порочную личность, Хикигая. И твое сегодняшнее преступление вряд ли можно назвать чем-то из ряда вон выходящим.       Так получается, Хирацука меня уже в преступники записала? Ну, мнение этой с позволения сказать учительницы меня не сильно тревожит. Главное сейчас, чтобы физическое наказание не вошло у нее в привычку. Иначе мое тело долго не выдержит. А ведь силу в свои удары она вкладывает по максимум…       И пока я упорно размышлял, как бы продемонстрировать себя с примерной стороны, Хирацука заявила нечто невообразимое:       — …Но в этом не только твоя вина. Нынешнее поколение подростков выросло в либеральных условиях. Повсеместная доступность взрослой манги и симуляторов свиданий оказали свое влияние. Морально-этические нормы нашего поколения уже принято читать отжившими свое…       — Это разве не указывает на ваш воз…       Я запнулся на полуслове, припомнив, как эта женщина реагирует на подобного рода замечания. «Язык мой – враг мой» - эту поговорку наверняка выбили бы на моем гробу, если бы я вовремя не остановился.       Хирацука с подозрением глянула на меня. Ее глаза будто говорили: «Ну же, Хикигая, дай мне повод!»       — В общем, к чему я веду… - продолжила она свою нотацию.       Стоп! Разве ее разглагольствования действительно к чему-то ведут? Поправьте меня пожалуйста, но разве нотации читаются с какой-то целью? Мне-то всегда казалось, они как проповедь для сбившихся с пути учеников. Бесполезная трата времени.       — Хикигая, - выдернула меня из богохульных мыслей Хирацука, - есть что сказать в свое оправдание, прежде чем безжалостная рука правосудия настигнет тебя?       — Ну… э… я раскаиваюсь. Хотя должен заметить, то была случайность.       — Хм…       Похоже, она не поверила ни единому моему слову. Вот облом. Более того, Хирацука почему-то поднялась и направилась в сторону двери. А затем, заперла ее на ключ.       Это не просто облом, а нечто более скверное. Я вжался в спинку дивана, размышляя о том, толстые ли здесь стены. Если позвать на помощь, кто-нибудь меня услышит? Услышит же, правда?       После чего она развернулась ко мне и заявила:       — Мера предосторожности, чтобы ты не сбеж… то есть чтобы нашей беседе не помешали.       Интересно, а окна в этом помещении открываются? Эта Хирацука только что проговорилась, что целым я уже отсюда не выйду. Холодный пот пробежал по спине при одной лишь мысли об этом. Прощайте, мои непутевые родители… Прощай Комачи… И… Тоцука, ты всегда был мил…       Пока я прощался с жизнью, учительница скинула с себя белый плащ и бросила его рядом со мной на диван. Это что? Вызов на дуэль, после которой останется лишь один? Или она решила морально запугать свою жертву, прежде чем прикончить? Так как она уже не раз отрабатывала на мне свои рестлерские приемы, я поспешил выбросить белый флаг прежде, чем Хирацука начнет:       — Я… я сделаю все что угодно, только не бейте меня!       — Бить? – она выглядела удивленной. — Не собиралась я тебя бить, Хикигая. Физическое наказание эффективно лишь в тех случаях, когда обвиняемый не понимает своей вины.       А? Она сказала, что не собирается ломать мне руку, использовать удушающий захват или применить Шокирующую Первую Пулю?       — У меня на твой счет другая идея, - Хирацука вдруг начала проворно расстегивать пуговицы на своей жилетке. И пока я сидел с отпавшей челюстью, этот предмет гардероба оказался там же, куда ранее прилетел плащ. А она приступила к расстегиванию блузки.       — Г-госпожа Хирацука… - я запаниковал еще больше. Даже заикаться начал. — Ч-что вы собираетесь со мной сделать?       — А? Разве не ясно? Провести воспитательную работу.       С этими словами учитель расстегнула последнюю пуговицу и освободила белоснежные полы из-под брючного ремня. В результате, распахнувшись, они открыли моему взору черный кружевной бюстгалтер, охватывающий белоснежные выпуклости на зависть любой фотомодели с обложки популярного журнала для девочек.       И чем это похоже на вос… воспитательную работу? Читатели, имейте в виду, мои мысли сейчас споткнулись не потому что глаза зацепились за грудь этой взбалмошной женщины. Просто скорость вычислений моего мозга превысила предельно допустимую норму и случилась авария. Да, именно так все и было!       — Нравится обозревать женское белье, не так ли? И как удобно я сегодня выбрала черный кружевной комплект, - хвасталась тем временем Хирацука, выпятив грудь. Ох… грудь…       — Мне… мне вовсе не интересно…       Что она только что сказала? Я ведь не ослышался, да? Хирацука сказала «комплект», имея в виду, что и вторая часть белья на ней украшена черными кружевами. Черт, вот откуда у меня в голове такие мысли? Хачиман, ты же решил стать практикующим буддистом, а монахом принято избегать земных страстей. Закрой глаза и успокойся!       Однако учительница явно не замечала моих страданий.       — Желание любоваться девичьими прелестями мне понятно, Хикигая. Но как бы тебе не пришлось угодить за решетку из-за своих наклонностей. Посему… будем вышибать клин клином. Ради своего ученика я готова пойти на риск и сопутствующие жертвы! – гордо объявила она.       Что-то мне не понравились слова «риск» и «жертвы». Они ничего хорошего не сулят. А еще… клин клином говорите? Госпожа Хирацука, вы из тех, что в жару готовы глотать горячий чай, а обморожение растирать снегом?       Конечно, все это я хотел высказать ей в лицо, вот только как ни старайся, мой порочный взгляд не поднимался выше сверкающей совершенной белизной ключицы. Эти две остроконечные вершины будто загипнотизировали меня. Что там говорить, я и двинуться с места не мог. Обычно, когда говорят «пленительная красота», это фигуральное выражение. Однако прямо сейчас ваш покорный слуга в моем лице превратился в натурального раба. Нет, даже в статую!       — Эй, Хикигая! – видимо забеспокоившись, Хирацука щелкнула пальцами у меня перед лицом. — Ты меня слушаешь?       При этом ее великолепные груди соблазнительно качнулись вниз и вверх. Я перестал дышать.       — Хм… странно. Я думала сработает…       Учительница что-то там бормотала. Ее слова до меня едва доходили. И их смысл ничто по сравнению с тем, что стояло перед глазами. Лишь усилием воли удалось как-то перебороть себя и наконец отвести взгляд от этого возбуждающего зрелища.       — П-погодите, госпожа Хирацука! Что вы собирались доказать, явившись перед учеником в таком неподобающем виде? – спросил я, боясь даже взглянуть в ее сторону.       — Хикигая, доказывать что-либо не входит в мои обязанности, как учителя. Я всего лишь намереваюсь провести с тобой плотную воспитательную беседу. Так как тебе нравятся кружевное белье, я готова демонстрировать ее в порядке исключения, но только если ты впредь станешь вести себя подобающим образом.       — Э-это как же? – удивился я. — По-моему я и сейчас никому не создаю лишних проблем. Мой навык скрытности настолько высок, что одноклассники меня и в лицо-то не помнят. Нет человека – нет проблем. Разве не наилучший исход для всех?       То же самое применимо и к той девушке в черных кружевах. Кава… как ее там… Она делала вид, будто меня там и не существует вовсе.       Хирацука вздохнула и села рядом со мной на диван. Я тут же ощутил тепло ее тела и попытался пересесть подальше, но она неожиданно положила руку мне на плечо и тепло посмотрела.       — Я вообще-то о тебе беспокоюсь, дурак. О твоем будущем. Если сейчас не начнешь адаптироваться к условиям современного общества, потом станет значительно сложнее.       Меня задела внезапная искренность со стороны учительницы. Ну… или ее груди, оказавшиеся на расстоянии вытянутой руки.       — Да все в порядке со мной будет. И не нужно меня жалеть из-за такого, - попытался я продемонстрировать уверенность. Но вышло как-то не очень. Хирацука это заметила и пододвинулась ближе.       — Я не собираюсь тебя жалеть, Хикигая. Мы с тобой поступим вот как. Я согласна пойти для тебя на кое-какие уступки, а взамен ты попытаешься сблизиться со своими одноклассниками. По крайней мере, перестанешь их игнорировать, хорошо?       — Кое-какие уступки?       «Кое-какие» понятие весьма размытое. И мне хотелось бы узнать, что эти уступки будут из себя представлять. Например, мне бы хотелось, чтобы она перестала применять на ученике физические методы наказания. Вот было бы здорово.       Однако на мой вопрос Хирацука почему-то покраснела и отвела взгляд.       — Ну… я думаю ты уже понял, о чем я.       — А? Что я должен был понять? – настаивал я, хотя конечно уже догадываюсь. Просто она выглядела такой смущенной, что невозможно было сдержаться.       — Не заставляй меня произносить такие вещи вслух, Хикигая. Иначе в дело вмешается знакомая тебе Аннигилирующая Вторая Пуля! – пригрозила она уже в следующее мгновение.       А вот угрожать расправой чуть что не так - это совсем не мило, госпожа Хирацука. Все ваши старания показаться смущенной пошли прахом. И чтобы наш диалог не завело к очередному избиению ученика, мне нужно было выбрать правильный вариант ответа. Это что? Симулятор свиданий какой-то?       — Хорошо, но вы ведь понимаете, что невозможно подписать соглашения, не изучив подробно условий, так? – прибег я к более дипломатичному, и безопасному методу. — Допустим, я готов прилагать усилия на то чтобы встать на путь истинный, но какая выгода мне от этого? Если подумать, Хачиману Хикигае и сейчас живется неплохо…       Учительница задумалась, взявшись рукой за подбородок. И ее взгляд случайно упал на мои брюки. Вот честное слово, не было у меня никаких странных мыслей и намерений. Вполне естественная реакция организма! Хотя тот факт, что мой болт встал по стойке смирно, а я даже не заметил, это огромный прокол…       — Э… это вышло совершенно случайно! – прикрыл я ширинку руками. Казалось, следом должен разразиться апокалипсис, или нечто похуже. Но…       — Точно!!! Я нашла выход! – неожиданно громко воскликнула она, вскочив на ноги. Я тут же шарахнулся в сторону.       Думал, увидев такое, она меня как минимум поколотит, но что это за странная реакция? Хирацука встала передо мной, довольно ухмыляясь. Кстати, прикрылись бы вы уже, учитель. Мне с каждой секундой все труднее сдерживать своего жеребца.       — Хикигая, живо убери руки! – повелительным тоном приказала Хирацука. — Я хочу посмотреть на него.       — Э… что? – мое тело застыло.       — Ты оглох? Покажи мне его!       Нет, на самом деле я и в первый раз все прекрасно расслышал. Но одно дело слышать, а другое понять услышанное. Последнее мне никак не давалось. Неужели Хирацука настолько отчаялась найти себе жениха, что начала бросаться на своих учеников?       И пока я предавался размышлениям, она похоже лишалась остатков своего терпения.       — Ладно, сама все сделаю! - Хирацука вдруг села передо мной и потянулась к нему – месту, которое я так отчаянно защищал. При этом взгляд ее вцепился в меня, угрожая карой за неповиновение. Пришлось убрать руки. Сломает еще. — Не беспокойся, чего там я не видела, - некстати вставила она, и начала поглаживать пальцами вздымавшийся холмик брюк.       Вот честно, никогда себя не чувствовал настолько… странно. Охватившее меня возбуждение соперничало с желанием удрать, или даже телепортироваться куда-нибудь подальше. Понимаете, хоть она и женщина, причем очень даже красивая, наблюдать за всем этим было невыносимо.       — Мм… э-э-э… - я хотел сказать что-то, но мысли все из головы вылетели сразу же, как только она схватилась за молнию ширинки.       Молча, Хирацука расстегнула его, и напряженный орган выскочил наружу, словно выстрелив из баллисты.       — Хикигая, а у тебя здесь все неплохо сложено. Вот только… - она потянулась к члену и двумя пальцами взялась за него, согнув к себе. — Вот только, на будущее лучше побриться. Многим не нравятся волосы в таких местах. Особенно когда начинаешь им толкаться о чувствительную зону партнерши.       Господи Боже! Она учит меня как быть? Из личного опыта что ли берет свои советы?       Мне в эту самую секунду захотелось открутить себе голову, чтобы избавиться от вставшей перед глазами картины. Хирацука развлекается с мужчинами… Черт! Только не это!       — Ох! Твой… хм… меч среагировал должным образом, - зажала в ладони она мой запульсировавший и подергивающийся орган. При этом выглядела ужасно довольной.       Выходит, она специально это делает. Подлый прием, на который я повелся без колебаний. Хирацука же начла водить рукой верх и вниз. Руки, надо сказать, у нее были теплыми и мягкими. Удивительно, учитывая как больно бывало мне от ее ударов в прошлом.       Вся ситуация, в которой мы сейчас находились, казалась чересчур нереалистичной. Бог романтической комедии, обычно лишь издевавшийся над моей жалкой личностью, вдруг передумал?       Пока мне в голову лезли всякие дурацкие мысли, тело полностью перешло в нежные руки учительницы. Хирацука вдруг поднялась и села мне на колени, не выпуская при этом его. И даже сквозь ткань одежды я чувствовал тепло ее стройных бедер. Не говоря уже о роскошной груди, оказавшейся прямо у меня перед лицом. Нас считай разделяли лишь тонкие кружевные чашечки.       — Ну как, Хикигая? – поинтересовалась она, продолжая ласкать зажатый между нашими телами орган.       — Вы… слишком тяжелая, - отвел я взгляд, стараясь казаться хладнокровным.       Хирацука лишь ухмыльнулась.       — Не пытайся провести меня. Я вижу, тебе это очень даже нравится. Точнее, чувствую как ты реагируешь.       Вот блин, похоже она и правда читает меня. Это что? Гиас? Неужели все женщины владеют чем-то подобным? Как парень, я сильно их недооценивал.       — Похоже, ты приближаешься к финалу, - Хирацука вдруг остановилась и выпустила его из рук. — Дальше как-нибудь сам. Не хочу, чтобы он тут залил мне все.       А? Что? Почему? Как бегущая строка в срочных новостях пробегали перед глазами вопросы.       — Г-госпожа Хирацука!..       Она поднялась с моих колен и начала поспешно застегиваться, лишая меня последнего шанса лицезреть этот шикарный бюст. Соблазнительные губы изогнулись в улыбке.       — Хикигая, ты же не думал, что я буду воплощать в жизнь все фантазии своего ученика?       — Но… но ведь… - я все еще не мог поверить.       — За кого ты меня принимаешь? – следующие слова Хирацуки звучали угрожающе. Но тон быстро смягчился. — Давай включим в наше соревнование еще один элемент. Отныне за каждое полученное тобой очко следует награда. Какая именно, буду выбирать сама. Ну как?       Мне понадобилось секунд тридцать, чтобы осознать, речь идет о соревновании между мной и Юкиноситой. Наш волонтерский клуб призван помогать нуждающимся, а заодно и нам самим. Так было задумано изначально, но все в итоге превратилось в глупый спор. Чуть позже к нам подключилась еще и Юигахама, окончательно все запутав. Надо полагать, раз уж Хирацука выступает в этом соревновании судьей, баллы добавлять или отнимать будет она же. Получается, она сама решит, когда и кого награждать.       — Застегнись уже! Скоро сюда заявятся учителя. Если они застанут тебя в таком виде, наверняка подумают, что ученик пытался домогаться молоденькой учительницы японского, - заявила она, щелкнув дешевой зажигалкой и затянувшись сигаретой. Особо подчеркнула слово «молоденькой», зараза!       Я был зол. Казалось, надо мной просто поиздевались. Потому наверное инстинкты самосохранения были проигнорированы, и я ляпнул первое, что пришло в голову:       — Может сознанием вы и кажетесь ребенком, морщины никуда не спрячешь…       И договорить не успел, как твердый кулак учительницы погрузился мне в живот, выбив весь воздух из легких.       — Наверняка мне просто показалось, ты ведь только что не упоминал мой возраст? – спросила она, хрустнув костяшками пальцев.       Не в силах дышать, я активно замотал головой, при этом опустившись на колени.       — Вот и славно. Можешь идти, Хикигая, - радостно улыбнулась Хирацука.