***
Нет выше музыки, чем тишина.
О. Мандельштам
Тишина… Это действительно удивительная музыка, поклонником которой является далеко не каждый из нас… Но тот, кого вдохновляет птичий полет, кто уважает вдумчивых стариков, кто умеет разговаривать без слов с самим собой — по истине, счастливый человек… К огромному сожалению, Изабелла Каллен не могла назвать себя сейчас счастливым человек. Тишина окутала девушка своей приятной пеленой покоя и умиротворения. После «скандального» соблюдения традиций, она была для молодой вампирши успокоением. Неприятно было вспоминать слова Аро, в порыве злости, брошенные ей в спину. То как подал свои мысли по этому поводу Маркус, даже слова сломленной Афинодоры задели за живое. Кайус все время этого непростого для неё диалога, молчал. Единственное, что девушка от него услышала это «Сообразительная. Хвалю». И ещё возле самих дверей её догнала его фраза «Удовлетворить просьбу Изабеллы Каллен». Она должна была ощутить радость и облегчение, но только лишь горечь и печаль окутывали её сердце и разум. Изабелла хотела понять, почему, но сколько не размышляя по этому поводу, никак не могла прийти хоть к какому-то ума заключению. Тишина — это ветер в безветренную погоду, величие плодоносных садов, ночная лирика городских парков, умиротворенность столичных библиотек. Родинка на щеке, пересохшее горло, остановившееся сердце, многоточие в конце повествовательного предложения… Тишиною танцующих снежинок тают наши обиды в ладонях и в сердце. Непризнанные гении и униженные таланты молча разводят руками в душе, сжигая навсегда выстраданные строки. Тишина — это юношеская скромность, уместная ирония над собой, черно-белая радуга, старый пруд, ноябрьское утро, зимний лес, родниковая вода, сон малыша, спокойная улыбка беременной женщины. Вальс неугомонных бабочек. Нулевая буква в алфавите. Первый в жизни рисунок каждого из нас. Догорающие свечи, тротуары золотой осени. Морская гладь, украшенная вечерним светом лунной дорожки. Пересечения железнодорожных путей, хранящих трагические и комические истории человеческих судеб. Яркие картинки для слепых, спор глухонемой молодежи… Тишина — это качели во дворе, которые, пожалуй, больше нужны по ночам уставшим от жизни взрослым… Молчание — это расстояние между вытянутыми руками любящих людей, которым часто не хватает всего лишь целого сантиметра… Это глобус на моей книжной полке, постоянно напоминающий, что ты не рядом… Голубые ленточки, аккуратно вплетенные в косички единственной и любимой дочери. Потрескивающий камин. Любимый фотограф в лице мужа. Нобелевская премия за качество отношений. Это чашка вкусного кофе, молча принесенная любимым человеком на твой рабочий стол в минуту безумной занятости. Это праздничный букет полевых ромашек, подаренный родителям именно в том доме, где когда-то состоялось шумное свадебное веселье… Размышляя о происходящем, Изабелла вдруг вспомнила слова Аро, который преподавал её дочери философии бытия и всего живого. Однажды, на одном из уроков он сказал, что тишина поистине волшебна. Ведь только она может многое рассказать и даже показать. Бывает так, что только она способна заполнить весь мир звуками, которые так нужны твоему израненному сердцу. И порой очень полезно окунуться в ее бездонное море. Она позволяет услышать свое собственное чувство, понять свои ощущения и переживания. Иногда только тишиной возможно заглушить рой мыслей в голове, который не дает сосредоточиться на главном. А порою именно она помогает поразмышлять о чем-то, не отвлекаясь на посторонние звуки. И сейчас Изабелла чувствовала все это на себе. Изо дня в день она убегала от себя, чтобы каждую ночь вновь возвращаться ко всем пагубным мыслям и чувствам. Сейчас ей хотелось окунуться в мудрую тишину, которая бы ласковым дуновением ветра поправила волосы, а прекрасное пение птиц подарила легкую, искреннею полуулыбку. А водная гладь небольшого озера, сохранила её отражение, исповедь перед самой собой. В это самое мгновение Изабелла будто поверила, что тишина — словно тропинка между будущим и прошлым… Она хотела, чтоб здесь и сейчас тишина означала именно это…. Бетховен, например, смог создать свою «Лунную сонату», будучи глухим. Он сумел услышать звуки прекраснейшей мелодии в полной тишине. Ещё с детства, маленькую Изабеллу восхищал сей факт. И ей очень хотелось создать что-то особенное, нет, нет не Лунную сонату, а что-то намного проще, к примеру, свое счастье. Ей стоило разобраться в себе, со своими чувствами и эмоциями. Джаспер очень помог, но даже он не может привести в порядок мысли, и решить, чего же хочешь именно ты… Тишина — стала самой откровенной искренность для молодой вампирши в саду Палаццо деи Приори… Сколько времени Изабелла провела наедине с собой, нельзя было сказать точно, но это время она уж точно использовала с пользой. Сейчас происходящего ей явно не изменить. Она в любые случаи станет женой Кайуса Вольтури. И если им придется прожить вечность вместо, ей стоит присмотреться к нему. Может им когда получиться обрести друг в друге если не вечную любовь, то хотя бы покой с легкими нотками счастья… Как знать… как знать… Улыбнувшись своим мыслям, девушка встала со скамьи и направилась на охоту в лес. Ей нужно было восстановить силы и набраться терпение перед предстоящим событием… Двойной свадьбой… Её собственной свадьбой…***
Целая куча бумаг, прошений, писем с вопросами и просто ненужного мусора, явно пыталась вывести правителя из равновесия. Вот уже не первый час, Кай пытался разобраться со всем этим, лишь бы не искать вампиршу. Он понимал, как сильно ей нужно побыть одной и разобраться в себе, сделать выводы и просто наконец-то прийти в себя. Но волны легкого беспокойства накатывали на него слишком часто. Ещё и слишком скверное предчувствие пыталось подсказать или предупредить о скорой беде. — Деметрий! — голос в пустом кабинете прорезал тишину слишком резко и громко. Если бы сейчас здесь кто-то был, определенно испуга было бы не избежать. — Да господин. Чего желаете? — долго ждать стражника не пришлось, спустя секунду двери отворились, и тихой поступью, тот вошел в комнату. — Позови ко мне Лиззи. Срочно! — Деметрий исчез в ту же секунду не забыв поклониться. Каю важно было узнать, что же скрывает будущее. Стало ли оно четким и ясным. Что видит эта девушка, и можно ли что-то изменить. Хотя, что именно он собирается менять владыка не знал…. Дверь снова открылась, впуская во внутрь гостей. Ничего не говоря, Кай кивком головы указал на стул рядом со столом, в котором сидел и принялся внимательно изучать девушку. Встав позади кресла, в которое Лиззи все же присела, Деметрий в успокаивающем жесте, поставил свои руки на спинку кресла, пытаясь сказать: «Я здесь. Я рядом». Недовольно фыркнув, правитель откинулся на спинку кресла и немного злым, немного раздраженным тоном произнес. — То, что ты видела, изменилось? — Нет ваше величество. Будущее все так же изменчиво, как и прежде. Я не вижу ничего четко и ясно. Будто мы все в опасности, но и опасности я не вижу. Что-то будто происходит, но что именно и как это побороть не вижу. У Элис тоже самое с видениями. Даже если мы пытаемся смотреть на кого-то конкретного все равно ничего. Туман и сильная головная боль, — ни одно из произнесенных слов не смогло успокоить правителя, как и пролить свет на происходящее в будущем. — Это как-то можно изменить? — отрицательно покачав головой, девушка опустила голову. Ей было стыдно и неловко от того, что она впервые не может помочь своему клану, своей семье. — Можешь быть свободна! И если что-то увидишь, или события немного проясняться сразу иди ко мне. Это ясно? — утвердительно закивав, девушка вместе с парнем испарились будто их тут и не было. — Что ж пора нам с тобой встретиться дорогая сестра. Время пришло, — прошептав слова в темноту кабинета, спустя несколько часов раздумий Кайус Вольтури одев свою выходную мантию, исчез из Палаццо, направляя далеко за приделы Италии, всего этого континента…