Мы должны начать танцевать?

К подаркам для друзей Элисса Кусланд всегда относилась самым серьезным образом. Это юной аристократке ещё в детстве привила обожаемая матушка, которая, поминая их с отцом юность, объясняла на его примере весьма доходчиво, как делать не стоит; что важна, прежде всего, продуманность подарка. А так же подходящее время, место и обстановка для его преподнесения. Младшая Кусланд очень хорошо это запомнила. И сегодня следовала своей обычной тактике. Так, как её учили. Так, как она привыкла. Особые подарки Страж всегда берегла до следующего привала. Чтобы в лагере, приятным и спокойным вечерком подготовиться, собраться с мыслями и сосредоточиться на человеке, которого следовало обрадовать. Подходящий подарок. Подходящее время. Подходящее место. Но вот об обстановке, внезапно оказавшейся вне её контроля, Элиссу никто не предупредил… Огрен был вусмерть пьян. И если это было не в новинку, то Винн, которая посапывала на голове сыра рядом с гномом, поющий Зевран и Стэн, проводящий время в компании выдранных с корнем ромашек — са-а-амую малость озадачивали. На фоне этой необычной вечерней картины выделился яркий серебристый блик. Отполированные пластинки столь узнаваемой брони, в которую был закован личный Элиссин лучик солнца. Сосредоточившись на его свете, Страж нашла в себе силы не акцентировать внимание на обстановке и подойти. И надо же, получилось. Но праздновать ещё рано. Несколько чудесных секунд молодые люди наслаждались улыбками друг друга в практически полной тишине. Но как только Элисса набрала в грудь побольше воздуха и решилась открыть рот — Зевран, словно по заказу, завел новую антиванскую песенку, начав, пожалуй, с самого громкого и самого неприличного слова в ней. Если Алистер всего лишь покраснел и закашлялся, ошарашенно зыркнув в сторону эльфа, то Кусланд была нокаутирована. Непристойное пение Антиванского Ворона смело из головы все заготовленные слова, оставив место одному лишь внутреннему крику. Учитывая её специализацию, Страж особенно поразилась тому, что девушки, о которых пел Зевран, могут вытворять с кинжалами, кожаными наплечниками и леской для ловушек. Всеми фибрами души она молила Андрасте, чтобы Алистер ни за что не запомнил эту часть. Юноша в свою очередь снова покашлял, на этот раз — громче, чтобы дошло до бесстыжих острых ушей. Элисса поняла, что это сработало, когда Зевран как-бы виновато похихикал и переключился на следующую, менее громкую и яркую на пикантные подробности песню. Кусланд пообещала себе, что после всего этого обязательно состроит эльфу самый свой неодобрительный взгляд: такой, чтоб у него аж совесть проснулась! Ещё и головой покачает для пущей строгости. Так вот. Чтоб знал впредь. Алистер шевельнулся, поворачиваясь обратно к собеседнице, и та, захлопав ресницами, прочистила горло, неловко отвела взгляд и выставила вперед раскрытую ладонь. Точно малое дитя, Создатель милосердный! Хорошо, что матушка не видит. Молодой Тейрин почти мгновенно признал в подарке амулет, который разбил ещё в детстве. Теперь же он был в его руках, бережно склеенный: да не кем-то, а самим Эамоном. Ну, по крайней мере именно к такому выводу можно было прийти, опираясь на рассказ Элиссы. Винн сопела лицом в сыре, Огрен непрестанно спотыкался и плескал загадочной жижей из фляги, Лелиана над ним хихикала, а Зевран по-прежнему пел что-то не вызывающее желания вслушиваться. Но всё это терялось, плыло где-то далеко, потому что броненосное солнышко светилось ярче, чем когда-либо до этого. Элисса была довольна. — Удивительно, что ты вообще вспомнила об этом, — посмеялся Алистер, когда они подходили поближе к костру. — Я-то привык, что мои россказни пропускают мимо ушей. Игривый настрой, пришедший на замену смущению, подталкивал Элиссу к глупой шуточке. Однако она стиснула зубы и удержалась от соблазна. Заметив, как выжидательно на неё глядит Алистер, она заторопила себя: затяжное молчание тоже могло сыграть шутку. Причем не очень хорошую для Элиссы. — Ну конечно вспомнила, — неловко поперхнулась Кусланд, выжав из себя разряжающий обстановку смешок. — Ты для меня особенный. На последнем слове Элисса прикусила язык и замерла. Ну какого демона последняя фраза прозвучала таким спокойным и томным голосом?! Спаси, Создатель, как теперь не покраснеть у всех на виду? Пока Алистер с приоткрытым ртом и не моргая смотрел на неё, Страж опомнилась и быстро отвернулась от костра, чтобы скрыть и без того пылающее лицо от света. Теперь она притворяется, что очень заинтересована в ромашках Стэна. Смотрите-ка, какие они… белые! И… с желтой серединкой! Просто невероятно! Краем глаза Элисса видит, как Алистер перехватил настрой от той её фразы, и теперь ухмыляется, как довольный сытый кот. — Тут должна зазвучать музыка, и мы должны начать танцевать? — промурлыкал он, тем самым выиграв у ромашек битву за внимание дамы. — А то меня так и тянет, — Алистер игриво дернул бровью. — Где же менестрели? Не успела Элисса среагировать на это, как откуда-то справа послышалось весёленькое и до безобразия своевременное «трунь». — Прямо здесь! — оповестила Лелиана, и не теряя времени принялась наигрывать прелестнейшую кантилену. От такого Элисса не то, что растерялась, — окончательно опешила. А вот Алистер наоборот: на удивление быстро нашелся, и, не будь дураком, отвесил юной леди поклон, приглашая на танец. Это, надо сказать, ничуть не вывело её из состояния паралича. Скорее даже наоборот. Не дожидаясь, пока Элисса соизволит наконец пошевелиться, Алистер взял на себя инициативу окончательно и бесповоротно. Сначала инициативу, затем её руки, чуть позже — талию… Находясь на таком близком расстоянии Элисса поймала себя на мысли, что жаром, исходящим от «солнышка в доспехах», можно целое помещение отапливать. Как будто услышав её мысли, Алистер со всем доступным на тот момент изяществом закружил её подальше от костра. Прохладнее от этого, впрочем, не стало. Лелиана заиграла громче и веселее, Зевран запел в такт её музыке, а Огрен засмеялся так, что разбудил недавно споенную им же Винн. Махнув рукой на здравый смысл (то есть — поступив как обычно), он схватил волшебницу, будто ивовую тростинку, и, не обращая внимания на её почтенный возраст и полудрему, пустился с нею в пляс по всему лагерю. Стэн, до этого старательно не обращавший внимания на всё, что происходит вокруг, в конец извелся, буркнул что-то на кунлате, и в компании букета ромашек удалился к озеру. К тому времени среди ног танцующих уже путался поддавшийся веселью мабари. Порой в прыжках четвероногого действительно угадывался танец, и тогда на ум приходили мысли вроде той, что он не набрался смелости пригласить Морриган. Уже ближе к середине Элисса пришла в себя, расслабилась и полностью доверилась ведущему Алистеру. Он не выбрал вальс, и в тот вечер Кусланд поняла, что ей попался правильный человек. Вместе они звонко смеялись под звуки лютни и антиванские напевы, думая лишь о том, что такие вот вечера следует устраивать почаще. Даже во время Мора. Чудесное время. Прекрасное место. Волшебная обстановка. И лучший на свете подарок. Элисса ничего не стала бы менять.