Шипы белой розы.

У Техена слипаются глаза и жжется плечо. На дворе утро, а сна ни в одном глазу. Голова раскалывается. Он поворачивает голову к зеркалу, рассматривая свою бледную белую ауру. Она, словно потасканная проститутка, хочет лишь отключиться, чтобы больше ничего не увидеть и не знать, не думать. Рука медленно, но верно становится заложницей стебля розы. Кроваво-красной. Дикой. Больной. Как его любовь. Угораздило же. А цветок, будто зная, чувствуя, что хозяин его ненавидит, пускает все новые и новые спазмы боли день ото дня. Вляпался. Он не влюбился. Он вляпался в самого блядского красавчика всего университета. Юнги бы сказал, что это даже красиво, но слишком по-гейски. А уж Мин Юнги знает толк в «по-гейски». Интересно, где их мир повернул не туда, что теперь влюбиться — значит подписать себе смертный приговор. Как только зарождаются чувства, на теле появляется тату ввиде розы, лепестки которой того же цвета, что и аура вашего/ей возлюбленного/ой. При взаимной любви аура меняется у пары, медленно переходя в цвет такой же, какой образуется при смешении обеих аур. И никто не знает, откуда начнется метка. Кому-то везло, кому-то не очень. Но если тату у щиколотки — счастливчик, у тебя почти год, если у ключицы — ну, где-то неделька на продумывание завещания у тебя есть. Как только стебель завершит виток вокруг шеи, ты - труп. Тату Техена уже у основания плеча. Вся левая рука, начиная с мизинца, заляпана красными бутонами роз, такими яркими и аляпистыми. Изящными, как и аура его родственной души. А шипы, которые появляются после каждого поцелуя не с тем человеком, просто убивают. Разрывают внутренности, душу, в клочки рвут. Чонгук ведь не понимает. Даже в голове не держит, что лежит сейчас где-то какой-то Ким Техен в пять утра. Смотрит в потолок, а по вискам слезы от боли текут. Потому что тот самый Чон Чонгук целует кого-то не того, не какого-то Ким Техена. Которому физически сейчас даже хуевее, чем душевно. Потому что это уже двадцать восьмая игла за последние сорок минут. Шлюха. Ты шлюха, Чон Чонгук. Ким Техен любит шлюху Чон Чонгука. *** Юнги протягивает руку через стол, чтобы оттянуть ворот чужого свитера и увидеть почти подобравшееся к шее тату. И новый кровавый бутон, как напоминание, что любовь причиняет только боль. — Скажи ему. Признайся. Хуже не будет. Тебе уже нечего терять. Ну, только если он тебя ненавидит, тогда ты все равно копытца откинешь. В случае неприязни соулмейта цветок чернеет, медленно отравляя организм. Создавая дикую агонию. — Да, действительно, в любом случае помирать. Хороший ты друг, хён. Техен спокойно допивает кофе. Юнги двадцать четыре, а на его теле до сих пор нет цветка. Везунчик. Он не верит в любовь. Чимин думает иначе и его черная роза за пол года дошла от стопы до пупка. А еще Чимин лучший друг блядского Чонгука. А Чонгук проходит мимо университетской столовой с новой девушкой. Хотя время еще даже не перевалило за полдень. Он оборачивается, улыбаясь. Серая толстовка под горло и черные обтягивающие джинсы сидят на нем так, будто изначально были созданы для этого. В его взгляде лишь: обрати на меня внимание. А Техену по барабану, потому что он настолько погряз в собственных чувствах, что не в силах думать о чем-либо ещё. Аура Чонгука бледнеет, становясь почти коралловой. Юнги удивленно вскидывает брови. Аура Ким Техена почти кремово-розовая. *** Уже чуть больше полугода среди студентов гуляет слух, что Чонгук блядствует из-за безответной любви.Чимин над слухами смеется, потому что друг его лучший блядствует только с ним и исключительно в щеку. А разве поцелуи в щеку нынче что-то большее? — удивляется всегда он, тайком поглядывая на Юнги. Чонгук даже целоваться не умеет, о чем вы? Он как-то пытался его научить, но в итоге лишь три десятка попыток и истерзаные губы Чимина, который только в очередной раз убеждается в бесполезности своего друга. И не вдомек им обоим, что где-то на свете от их развлечений не спит один Ким Техен. *** — Чимин-а! Чимин-а, он посмотрел на меня? Смотрел ведь, да? Пак Чимин вздыхает, кивая. Сам он смотрел на прекрасного, как и всегда, Мин Юнги. — Стоило ли ради этого разбивать сердце очередной девушки? Чонгук плюхается напротив, улыбаясь. — Ой, да ну и что. Она знала, на что шла. Его совершенно не волнует, что думает об этом какая-то там кукла. Главное, что хён смотрел прямо на него. Теперь можно и вживую знакомиться. *** Техен пялится за плечо Юнги, полностью игнорируя его слова. К ним направляется Чонгук. Чертов Чонгук. Блядский Чонгук. Тот самый Чон Чонгук, что украсил его тело бутонами кроваво-красных роз. — Хён. Чонгук смотрит неотрывно, пристально, будто взглядом пожирает. — Хён, ты осветлил волосы? Тебе очень идет. Техен медленно поднимает руку, проводя пальцами по вискам. Улыбается своей фирменной геометрической улыбочкой. — Спасибо, ты тоже ничего, — правильно, молодец, ты справишься с этим. Юнги молча наблюдает за сценой. Он уже давно знает один маленький секретик, который вытянул из приставучего пьяного Пак Чимина. Роковой красавчик страдает от безответной любви в одного очень чокнутого хёна, — утверждал он, утирая слезы после пьяного поцелуя Юнги с Техеном почти полтора года назад. Влюблен в хёна, который меняет цвет волос по сто раз за месяц, носит по три сережки в ухе и одевается как модель дома Гуччи. А еще, этот самый, чокнутый хён, страдает от безответной любви к донсену, с которым никак не наберется смелости поговорить вот уже пять месяцев. Аура Техена светло-розовая. Аура Чонгука темно-розовая. А цветок на теле уже почти завершил виток вокруг шеи. Бутоны его девственно белые, словно первый снег. Только один шип. Где-то у самой стопы.