***
Очередной рабочий день в Инспекции ничем не отличался от вчерашнего, что заставило Бэкхёна всерьёз задуматься, а не идёт ли время в этом здании несколько иначе. Без шуток, мужчина уже не раз замечал это уж слишком монотонное течение рабочих часов. Бён мог без труда высчитать с точностью до секунды, когда в Инспекции начинает пахнуть острым рамёном, давая старт обеденному перерыву, коего, к слову, по уставу вообще никогда не было. Здание правоохранительных органов напоминало какой-то бермудский треугольник, потому что существовало отдельно от внешнего мира. Бэку порой казалось, что в Инспекции будет полный штиль, даже если буквально на соседней улице начнётся вторжение инопланетян. И Бэкхён судил об этом максимально объективно при всей своей нелюбви к должности Инспектора. В этой организации, на самом деле, сложно найти человека, коего его профессия устраивала на все сто. И если большинство просто не удовлетворяла оплата, то Бён скорее бесился от самого себя. Бэк всегда мечтал стать детективом. Зародившаяся ещё в детстве мечта укреплялась годами, благодаря множеству прочитанных детективов и сериалу «Шерлок». В свои четырнадцать Бэкхён фантазировал, что ему на подмогу тоже будет приходить какой-нибудь доктор Ватсон, однако, став чуть старше, понял, что наличие помощника всё же бьёт по карману. Так или иначе, о своей карьере лучшего детектива парень грезил вплоть до поступления в полицейскую академию, куда в итоге Бёна и не взяли, не в силах смириться с его ориентацией. Честно, ему казалось, что вся жизнь рухнула. Детские мечты рассыпались на глазах, а сериал «Шерлок» внезапно стал самым ненавистным. Все последующие попытки поступить также не увенчались успехом, что и привело Бэкхёна в Инспекцию. Забавно, что во время учёбы им всем обещали массу таинственных дел, насыщенные погони и зарекались, что работа полиции по сравнению с должностью инспектора — ещё даже не раскрывшиеся цветочки. Бэк в это невольно верил, потому что работать им всем предстояло с вампирами, а не с людьми. Парень уверял себя в этом и весь первый год работы, пока в один прекрасный день ему в очередной раз не вручили список оштрафованных. Обещанных расследований и погонь не было и в помине — одна бумажная волокита, не приносящая никакого удовольствия. Зажмурившись, Бэкхён навалился на спинку кресла, закрыл крышку ноутбука и закинул в рот леденец, устало подняв глаза к потолку, насчитывая в штукатурке с десяток трещин. Бён, честно говоря, и не помнил, когда в его кабинете в последний раз был ремонт. Стены с облупившейся краской были такими ещё с тех пор, когда Бэк слыл мальчишкой на побегушках, в то время как к нынешнему времени он успел дослужиться до Инспектора. До Инспекции никому не было дела, и Бэкхён этому ничуть не удивлялся. Двадцать второй век знаменовал себя появлением новой расы, которую ещё в начале двадцать первого считали не более чем мифом. Среди людей появились вампиры, пусть и немного не те, что были в старых фильмах конца нулевых. Вспышка эпидемии в середине прошлого века унесла множество жизней, а также повлекла за собой многочисленные мутации, в ходе которых некоторые представители человечества обзавелись красным цветом глаз, видоизменёнными клыками и аномальной бледностью кожи. Ко всему прочему появилась нездоровая страсть к свежей крови, что и послужило поводом для создания Инспекций. Раньше заражённые люди были действительно страшны. Они могли напасть на человека и загрызть его до смерти, что повлекло за собой повышенную преступность и смертность. Недоработанные ещё тогда препараты жажду контролировали плохо, что ситуации мало чем помогало. Правительство в течение нескольких лет искало пути решения, пока наконец не появились Инспекции, состоящие из нескольких отрядов специального назначения. Инспекторов оснащали всевозможным оружием, блокирующим атаки вампиров, начиная старыми добрыми электрошокерами и заканчивая шприцами с огромной дозой снотворного, коим заряжались некоторые модели винтовок — от стандартной человеческой дозы вампирам было ни горячо, ни холодно. В те времена работа Инспектора действительно была насыщена событиями, чего нельзя было сказать об этой должности в течение последних двадцати лет. Время не стоит на месте, как и медицина, усовершенствовавшая блокаторы и прочие препараты специально для клыкастых представителей человечества. Теперь вампирам достаточно было таблетки один раз в день и дозы свежей крови три раза в месяц. На людей они больше не кидались, поэтому в Инспекциях, по сути, уже не было надобности. Из-за этого её функции по защите человечества от заражённых подверглись значительным изменениям, что и превратило некогда самую престижную организацию в жалкое подобие канцелярии. Устало потянувшись, Бэкхён поудобнее устроился в кресле и закрыл глаза, намереваясь вздремнуть, когда дверь его кабинета вдруг неожиданно распахнулась. На пороге стоял Чондэ, и Бэк даже на расстоянии пары метров ощущал извергающийся из него энтузиазм. — Доброго утреца, инспектор Бён, — пропел Ким и плюхнулся на продавленный диван возле стены. Чондэ по образованию был криминалистом, однако загремел в Инспекцию по той же причине, что и Бэкхён. — Не желаете ли скоротать со мной вечерок? Пиво гарантируется! — Я пас, — мотнув головой, отозвался Бэкхён и вновь открыл ноутбук, рассудив, что поспать просто не судьба. — Мне надо написать ещё кучу квитанций. — Ты всё равно ненавидишь этим заниматься, — выдвинул свой аргумент Чондэ и продолжил заговорщицким шёпотом: — можем сходить в клуб. В гей-клуб, — добавил Ким и интригующе поиграл бровями. Бэкхён на это лишь фыркнул и запустил в друга первой попавшейся под руку бумажкой. Бён проклинал тот день, когда с дуру согласился пойти на корпоратив. Избегать подобного рода мероприятия мужчине удавалось несколько лет, однако в тот день что-то пошло не так. Как ни странно, уболтал Бэкхёна всё тот же Чондэ. Общались они тогда ещё не столь тесно, что всё равно не помешало им провести вместе ночь на том самом корпоративе. Обоим не иначе как алкоголь в голову ударил, потому что на утро матерились они почти синхронно, спешно натягивая одежду и проклиная всё, на чём свет стоит. Как оказалось позже, Чондэ годами скрывал свою ориентацию, как и Бэкхён. Общие «интересы» постепенно переросли в дружбу, поэтому оба уже давно забыли и о той кошмарной ночи и о каких-либо формальностях. — Мне, знаешь ли, как-то не прельщает на следующий день сидеть здесь с больной задницей. — Можно и потерпеть ради горячей ночки. — Будучи уверенным в свой правоте, Чондэ сложил на груди руки и вздёрнул подбородок. Понаблюдав за погружённым в работу сослуживцем ещё около минуты, Ким вздохнул и хлопнул по коленкам, прежде чем поднялся. — Чёрт с тобой, один схожу. Но потом не жалуйся мне, что у тебя чешется! — Свали уже! — В очередной раз запустив в друга бумажкой, Бэкхён усмехнулся и хотел было вновь устремить свой взгляд на ноутбук, когда Чондэ вдруг остановился в дверях, щёлкнув пальцами. — Точно, чуть не забыл, — Ким обернулся через плечо, — тебя на ковёр вызывают. Причин не знаю, — предупредил он и наконец покинул кабинет, напоследок махнув Бёну рукой.***
Бэкхён смутно помнил тот день, когда его первый и последний раз вызывал к себе старший инспектор. Было это в день повышения. Ким его тогда поздравил и торжественно вручил ключи от личного кабинета, ещё несколько минут рассказывая, как рад, что Бён таки дослужился. Сам же инспектор этой радости не разделял, потому что новые его обязанности мало чем отличались от старых. Бэкхён допускал мысль, что Чунмён просто всё ещё живёт в начале двадцать второго века, когда от инспекторов ещё была хоть какая-то польза, кроме выписки штрафов. В конце концов, обучение Ким проходил ещё на заре появления кровососущей расы, да и начинал свою карьеру, когда выезды на задания мелькали в буднях Инспекции хотя бы пару раз в месяц. Бён завидовал. Родись он хотя бы на полвека раньше, то, возможно, смог бы полюбить свою работу. Остановившись перед лакированной дверью, Бэк постучал костяшками о дерево и невольно расправил плечи, прежде чем открыть дверь после негромкого разрешения. Чунмён сидел за своим столом в центре хорошо освещённого кабинета и тут же поднялся, заметив появление подчинённого, как и сидящий напротив него мужчина. — А вот и он! — воскликнул Ким и спешно приблизился к Бэкхёну. Приобняв его за плечи, старший инспектор подвёл его к креслу и с нажимом усадил напротив незнакомца, после чего вновь удалился к своему столу. Скосив подозрительный взгляд на Чунмёна, Бён взглянул на мужчину напротив себя и прищурился. Красный цвет глаз и аномальная бледность кожи с лихвой выдавали в нём вампира, что заставило Бэкхёна мгновенно напрячься. И не то чтобы он питал какие-то негативные чувства к представителям этой расы, просто сам факт присутствия заражённого в здании Инспекции, которая обычно с ними боролась, вынуждал искать подвоха буквально в каждом действии незнакомца. Широкоплечий и высокий, он был затянут в строгий костюм с кроваво-красным галстуком, из-за чего от него веяло какой-то особой аристократичностью. Бэкхён в своей потасканной серой форме на его фоне чувствовал себя каким-то оборванцем с улицы, что незнакомец будто бы специально пытался подчеркнуть, демонстрируя безупречную белозубую улыбку с чуть выступающими клыками. — Здравствуйте, меня зовут Пак Чанёль, — заговорил он через мгновение, протягивая Бэкхёну широкую ладонь. — Бён Бэкхён, — всё ещё с подозрением представился инспектор и всё же пожал чужую руку, невольно отмечая её холод. Чанёль же вновь мягко улыбнулся и первым разжал рукопожатие, будто бы почувствовав, что Бэку некомфортно. — Бэкхён, господину Паку нужна твоя помощь как инспектора, — обратился к нему Чунмён и взял со стола тоненькую папку. Вручив её мужчине, Ким терпеливо ждал, когда Бён ознакомится с её содержанием. Бэкхён видел подобные только в архиве, когда просматривал старые дела по ловле вампиров, отчего сейчас несколько растерялся. Нахмурившись, мужчина устремил взгляд на первую страницу и вопросительно заломил бровь, подняв взгляд на Чанёля. В папке лежала его фотография, вернее сказать, фотография с изображением его портрета. Поначалу не придав значения деталям, Бэкхён лишь после более внимательного изучения заметил, что кожа мужчины имела здоровый цвет, а цвет глаз ничем не отличался от глаз самого Бэка — карего. Всё это значило, что портрет был написан до заражения. И, пожалуй, это единственный вывод, к которому Бэк пришёл после ознакомления со снимком. — Это мой портрет до того, как меня заразили, — подтвердил догадки Бёна Чанёль и сцепил пальцы в замок, напряжённо их сжав. Бэкхёну такая перемена в настроении не нравилась, как и сострадающее выражение лица Чунмёна. Пак тем временем продолжал, устремив свой взгляд на фотографию в руках Бэка. — И сегодня ночью его украли. Он висел в моей спальне, туда запрещалось входить даже прислуге, поэтому я совершено не представляю, кому он мог понадобиться и как вор вообще проник в дом. — Господин Пак просит нас помочь ему, — вмешался Чунмён и взглянул на Бэкхёна с неподдельным воодушевлением. — Для этого есть полиция. Мы не занимаемся такими делами, — хмуро произнёс Бён и едва не добавил, что они вообще ничем, кроме штрафования, не занимаются, однако смолчал, ловя на себе предупреждающий взгляд Кима. — Я поехал в полицию ещё утром, но моё заявление отказались принимать, — ответил Чанёль с нескрываемым недовольством. Пак злился, Бэкхён был почему-то в этом уверен, когда невольно встретился с ним взглядами и заметил на дне красной радужки какой-то недобрый огонёк. Но при всём этом мужчина прекрасно держал себя в руках, потому что даже изогнул уголки губ в улыбке, добавив с явной насмешкой: — Наши доблестные служители правопорядка не очень толерантны к заражённым. Бэкхён фыркнул. Он и сам не раз был свидетелем принижения вампиров, хотя те, по сути, почти ничем от людей не отличались. Они и являются людьми — просто с заболеванием. Красный цвет глаз нередко примеряют на себя подростки, массово скупая линзы, а бледная кожа всегда была эталоном высокого света, поэтому в этом проблемы Бэк никогда не видел. Ну, а что касается их вкусовых предпочтений… у всех же есть любимые блюда. А чем кровь не деликатес? — Тем не менее, мы не детективы, — немного подумав, отрезал Бэкхён и закрыл папку, положив её на журнальный столик, стоящий между ними с Паком. — Я не детектив, — добавил Бён конкретнее и мрачно взглянул на мужчину, — я ничем не могу вам помочь. Почему-то в эту секунду Бэкхён почувствовал себя виноватым. Вряд ли это была жалость к ограбленному вампиру, скорее — понимание собственной неспособности сделать хоть что-то. Бён все десять лет работы выписывал лишь бумажки клыкастым нарушителям правопорядка, что никак не увеличивало его опыта в ведении расследований. — Но ты хотел им стать, Бэкхён, — напомнил Чунмён и требовательно взглянул на подчинённого. — Какие-то азы ты в себя заложил, да и твой опыт работы в Инспекции оправдывает тот факт, что я предложил именно твою кандидатуру. — Сомнительный аргумент. — Мне больше не к кому обратиться, — неожиданно произнёс Чанёль, привлекая к себе внимание инспектора. — Этот портрет для меня очень важен, — добавил он и задумался о чём-то своём, задержав взгляд на колеблющемся Бёне. Бэк опасался подвести. Вероятность, что ему так и не удастся найти вора, стремилась к ста процентам, отчего Бэкхён чувствовал себя абсолютно недееспособным. Работая в Инспекции на протяжении стольких лет, мужчина даже не задумывался о своей ничтожности и бесполезности, отчего сейчас понимание ударило, словно обухом. И это неприятно. Вздохнув, Бэкхён запустил руки в волосы и вновь взглянул на папку, обдумывая всё по второму кругу. Бэк, пожалуй, слишком привык заниматься бесполезной бумажной волокитой, возлагая на себя минимум ответственности. Даже несмотря на нелюбовь к своей профессии Бён слишком врос в образ бесполезного инспектора, в то время как сейчас его упорно пытались вывести из зоны комфорта. Забавно, что мужчина всегда об этом мечтал, но столкнувшись, вдруг дал заднюю. И всё же… никто же его не четвертует, если он провалится? — Я не буду обещать вам, что найду вора, — спустя пару минут молчания подал голос Бэкхён и взглянул на Чанёля предельно твёрдо, — но я попробую. — Вы просто не представляете, как мне поможете, — не сдержав облегчённого выдоха, проговорил Пак и поднялся с кресла. — Спасибо, — поклонившись, добавил он, чем невольно ввёл Бэка в некий ступор. — Вот и отлично, — хлопнув в ладоши, заключил Чунмён и тоже поднялся со своего места. Обойдя стол, он остановился между мужчинами и ободряюще похлопал Бэкхёна по плечу. — А теперь не смею вас задерживать. В данной ситуации не помешало бы поторопиться. Бэку оставалось лишь обречённо вздохнуть и кивнуть, вновь ловя на себе полный надежды взгляд красных глаз.***
Бэкхён ещё не осознавал, на что подписался, когда садился в автомобиль Пака после их встречи в кабинете Чунмёна. Бэк в принципе плохо понимал, что именно от него требуется, не имея хотя бы мизерного опыта в ведении дела, пусть даже и таком пустяковом — не убийство всё-таки. Нет, мужчина о своём решении не жалел, рассудив, что никогда не поздно исполнить свою мечту, однако не мог не согласиться с тем, что начинать с нуля всё же очень и очень сложно. — Господин Ким упомянул, что вы хотели стать детективом, — заговорил Чанёль на полпути, желая хоть как-то разрядить молчаливую обстановку в машине. — Что помешало? — мельком глянув на Бэкхёна, спросил Пак и вновь устремил взгляд на дорогу. Будь на месте Чанёля, к примеру, Чондэ, который сейчас находился в служебной машине позади них, Бэк бы непременно начал распинаться о своём невезении, что затянулось бы на добрый час, а то и на два. Мужчина даже спустя более десяти лет не мог смириться со своим провалом, отчего стоило лишь вспомнить об этом, как Бён вскипал. Вскипал, как правило, уже будучи не совсем трезвым, что лишь способствовало его болтливости. Помнится, когда об этом Бэка спросил Ким, инспектор заливался о своей нелёгкой судьбе весь вечер, что коллеги провели в баре. — Всё, как и у вас — полиция не славится толерантностью, — всё же ответил Бэкхён, утаивая саму суть. Вряд ли Пак стал бы кому-то это рассказывать, но подстраховка всё же не помешает. — На вампира вы не похожи. — Чанёль усмехнулся и свернул на шоссе, плавно набирая скорость. Мужчина бегло взглянул на инспектора и улыбнулся, сощурив красные глаза. — Проблема была куда прозаичнее. Расспрашивать дальше Пак не стал, что позволило Бэкхёну не ворошить прошлое и спокойно сконцентрироваться на предстоящей работе. В раздумьях Бён провел всё время пути и очнулся лишь перед высокими коваными воротами, тут же открывшимися перед подъехавшими автомобилями. Покинув салон иномарки следом за Чанёлем, Бэк невольно замер и обвёл взглядом просторный двор. От красоты архитектурного памятника глаза разбегались в разные стороны, цепляясь то за каменных грифонов, то за острые пики вдоль вымощенной камнем дорожки. Не иначе как путешествие в прошлое, когда по этим местам расхаживали богатейшие графы. — Ну и домина, — присвистнул Чондэ, поравнявшись с другом. Трёхэтажный особняк возвышался над ними непреодолимой стеной, бросая на двор огромную тень. Безлюдный сквер вёл прямиком к высокому крыльцу, в то время как у Бёна создавало ощущение, что он оказался в каком-то музее. Дом казался неживым, замершим, словно на старой фотографии. Не будь рядом Чанёля, Бэк бы и не поверил, что здесь кто-то живёт. — Не великоват? — Указав взглядом на дом, инспектор вопросительно заломил бровь. — Если честно, то да, великоват. Особняк — наша семейная реликвия, поэтому продать я его не могу, — как-то обречённо ответил Чанёль и первым двинулся ко входу. Массивные двери не иначе как двухметровой высоты вгоняли в какой-то необъяснимый трепет, что даже прикоснуться к ним было страшно. Собственно, именно поэтому Бэкхён с безотчётным напряжением поглядывал то на Пака, то на металлические кольца в зубах летучих мышей, вырезанных на дереве. — Предпочитаю проживать в квартире в центре города, сюда же приезжаю во время отпуска. Небольшая опергруппа, собранная Чунмёном буквально в считанные минуты, сплочённой кучкой поднялась по ступенькам и остановилась позади Чанёля. Из всех присутствующих он выглядел самым спокойным, что и неудивительно, если вспомнить, чей это дом. Вздрогнув от внезапного скрипа открывающихся дверей, Бэкхён неуютно повёл плечами и взглянул на появившегося парня. Бледная, аристократически светлая кожа делала его явно младше своих лет, из-за чего Бён не дал бы ему больше двадцати. Элегантный приталенный костюм, идеально сидящий на подтянутой фигуре, вызывал необъяснимые вспышки восторга, как и строгое, чуть хмурое лицо. — С возвращением, господин Пак, — учтиво поклонившись, обратился незнакомец к Чанёлю и отступил в сторону, давая хозяину и его гостям войти в дом. Переступив порог, Бэкхён остановился в дверном проёме и оглядел просторный зал. Сводчатый потолок нависал над мозаичным полом величественным куполом, привлекая внимание громоздкой люстрой в самом центре, в то время как в конце помещения виднелась широкая лестница на второй этаж. Интерьер напоминал самый настоящий дворец, вызывая в душе бурное чувство восторга. — В спальню никто не входил? — Чанёль тут же устремился к лестнице, сокращая расстояние широкими шагами. Тот незнакомый Бэку парень спокойно шёл вровень с Паком, благодаря не менее длинным ногам, в то время как Бён был вынужден спешно топать следом, оставив коллег на пару метров позади. Так они дошли до конечной двери уже на втором этаже, после чего хозяин дома наконец остановился, обернувшись к Бэку с полуулыбкой на бледных губах. — Прошу, — открыв перед инспектором дверь, Чанёль манерно пропустил его вперёд и лишь после этого вошёл сам, что-то негромко сказав тому парню. Как Бэкхён понял, это был дворецкий, что только больше заставляло мужчину чувствовать себя здесь пятым колесом. Бён взглядом попросил Чондэ подождать снаружи и осмотрел комнату, скользнув взглядом по широкой кровати и рабочему столу. Обратив внимание на огромный стеллаж с книгами, инспектор неожиданно для себя приметил парочку знакомых детективов, однако уже вскоре поспешил об этом забыть, помня о работе. Когда Бэкхён только согласился помочь с поисками пропавшего портрета, он всё же обрисовал в голове смутный план своих действий, где поиск улик стоял на почётном первом месте. По крайней мере, в сериале это было именно так. Бэк уверял себя, что в осмотре места преступления нет ничего сложного, однако ошибся, поймав себя сейчас на глупом ступоре. Спальня была нетронутой. Бэк мог сказать об этом с уверенностью, несмотря на то, что был здесь впервые. Вычурный интерьер, хранящий дух старины, выглядел так, будто здесь и Чанёль-то ни разу не был, что уж говорить о каком-то воришке. Бён совершенно не видел ничего подозрительного, что вводило в состояние непонимания и полной дезориентации. — Где находился портрет? — Решив начать хоть с чего-то, Бэк обошёл кровать и выжидающе взглянул на Чанёля, по-прежнему стоящего в дверях. — Висел над кроватью, — указав на торчащий из стены гвоздь, ответил Пак и нахмурился. — Не понимаю, почему не проснулся. Мой сон очень чуткий. — У вас были гости? Может, вы видели кого-то подозрительного вблизи особняка? Чанёль в ответ мотнул головой и задумался, скрупулёзно вспоминая все детали вчерашнего дня, в то время как Бэкхён продолжал осмотр. Инспектор всё ещё чувствовал себя словно не в своей тарелке, однако не спешил отказываться от своих слов благодаря природному упорству. Приблизившись к окну напротив кровати, Бэк на глаз оценил высоту и поставил себе мысленную галочку попросить у Пака записи с камер слежения, парочку из которых мужчина успел приметить ещё на улице. — Что насчёт прислуги? — Им запрещено сюда входить, — напомнил Чанёль и сложил на груди руки, как бы подчёркивая, что ослушаться никто бы просто не осмелился. — Запрещено, когда вы находитесь здесь, — поддел Бэкхён и встретил мрачный взгляд затенённых красных глаз. — К тому же, кто-то же здесь убирается. Или вы сами? — скептически взглянув на Пака, поинтересовался Бэк и ожидаемо получил отрицательный ответ. — То-то и оно. Осмотрев помещение по второму кругу, Бэкхён всё же решил отступить, передавая право действовать оставшейся за дверями группе. Возглавляющий её Чондэ шустро раскрыл свой чемоданчик с инструментами и жестом убедил Бэка предоставить всё ему. Не довериться инспектор не мог хотя бы потому, что совершенно в этом не смыслил. — Может, выпьем кофе? — Заметив чрезмерно напряжённое выражение лица Бэкхёна, Чанёль подошёл к нему почти беззвучно и дружелюбно улыбнулся. Бэк, честно говоря, совершенно не планировал соглашаться, однако поймал себя на мысли, что Пак для вампира довольно-таки неплохо умеет располагать к себе людей. Обычно таких, как Чанёль, люди остерегаются. Воспоминания о том ужасном времени, когда кровопролитие могло произойти прямо на улицах города, всё ещё теплились в людях, а детям рассказывались в качестве жуткой сказки на ночь. Псевдотолерантность буквально бросалась в глаза. Бэкхён никогда не причислял себя к ненавистникам вампиров, однако не сказал бы, что может говорить свободно с любым из них. Было ли то издержкой профессии или чисто интуитивным остережением — Бэк не знал, но был уверен, что непременно отказался бы составить вампиру компанию за чашечкой кофе, не пригласи его на эту чашечку кофе Пак Чанёль. Мужчина умело пользовался каким-то необъяснимым очарованием, что в итоге даже Бэкхёна вынудило капитулировать и покорно идти следом.***
Если ранее Бэкхён чувствовал себя как-то неуютно, то сейчас, в кабинете Чанёля, и вовсе воспринимал себя за чужого. Вспоминая свой уголок в Инспекции, Бэк окончательно убедился, что его кабинет по сравнению с этим помещением — руины, не иначе. У Пака было идеально всё: начиная от цветовой гаммы и заканчивая расстоянием между креслом и рабочим столом. Даже цветы, стоящие в высоких вазах возле окна и те казались фарфоровыми и неживыми вовсе. Будто Бэк смотрел на какую-то картину акварелью, а не на жилое помещение. Пока Бэкхён несмело топтался на пороге, Чанёль прошёл к своему столу и закрыл оставленный ноутбук. Указав Бёну на одно из кресел перед журнальным столиком, Пак наконец сел напротив него и в очередной раз улыбнулся, стараясь разрядить обстановку. Бэк же точек соприкосновения в разговоре найти никак не мог, поэтому выбрал молчание своей основной позицией. Радовало хотя бы то, что не он один страдал незнанием, с чего начать и стоит ли вообще это делать. Через пару минут всё тот же дворецкий принёс им кофе, позволяя сконцентрироваться хотя бы на напитке в руках. — Я не посмею вас в чём-либо обвинять, если мы не найдём портрет. Поэтому не беспокойтесь, — верно расценив напряжение Бэкхёна, заговорил Пак, разбивая некогда звенящую тишину. Мужчина навалился на спинку кресла и отвёл взгляд куда-то за Бэка, невольно о чём-то задумавшись. — Он важен для меня, но не настолько, чтобы кидаться в крайности. — Тем не менее, я постараюсь вам помочь. Правда, — скорее себя, чем Чанёля, заверил Бэкхён и нахмурился, понимая, что Пак отчасти лукавил. Бэк не умел столь хорошо читать людей, однако даже для него нотки досады в красных глазах казались слишком уж явными. — Спасибо, — мягко ответил мужчина и замолк в очередной раз, с сомнением поджав губы. — Знаете, когда я сделал на него заказ, даже не думал, что через пару недель окажусь в больнице с заражением, но я был уверен, что портрет мне нужен именно в это время. Будто нутром чувствовал, — неожиданно искренне заговорил Чанёль, скривив губы в подобие улыбки. Что бы Пак не говорил ранее, картина была действительно ему дорога. Он невольно показывал это в напряжённой улыбке и поволоке печали в глазах и подкреплял своими же откровениями. Радовало, что он не требовал от Бэкхёна сочувствия и утешений — Бэк был в этом полным профаном. — Вас кто-то укусил? — Вообще, инспектор представлял себе это смутно. Заражения посредством укусов уже почти изжили себя, но всё же порой мелькали в экстренных выпусках новостей. Происходило это, как правило, в бедных районах, где от цивилизации есть разве что телевизор старой модели. Вампиры, проживающие там, частенько пропускают приёмы в больницах, а потому не получают нужное им количество крови, что и влечёт за собой редкие нападения на людей. — О, нет! — вскинув свободную руку, Чанёль широко улыбнулся, должно быть, в красках представив эту ситуацию, что уже вскоре отразилось улыбкой и на лице Бэкхёна — да, было забавно посмотреть, как на высокого широкоплечего Пака запрыгнул бы какой-то безумец. — Просто неудачное рукопожатие на встрече, — наконец озвучил причину мужчина и поставил чашку с недопитым кофе на блюдце под тихий звон посуды. — Первые несколько дней было ужасно. Было плохо физически, и я совершенно не представлял, что с этим всем делать. Но ко всему можно привыкнуть. Да и человек, заразивший меня, сразу же согласился на сделку. Дела пошли в гору, — закончил Пак и хрипло рассмеялся. Бэкхён же находил его историю чем-то похожей на свою. Да, Бэка никто не заражал, и он не переносил некоторые физические изменения, однако чувство, когда мир переворачивается с ног на голову, узнал сполна. Бён строил планы на будущее, стремился к своей цели, пока всё вдруг не перечеркнула совершенно идиотская случайность. Он ненавидел себя за это до сих пор, в то время как Чанёль продолжал говорить так, будто заражение — всего лишь пустяк. — Портрет напоминает мне о прошлом, — Пак возвёл взгляд к потолку и навалился на спинку кресла, — порой этого очень не хватает, но в целом мало что изменилось, поэтому я не считаю произошедшее катастрофой — таблетки и пару литров крови в месяц вполне можно потерпеть. То, как просто Чанёль смотрел на вещи, Бэкхёна поражало. Возможно, он просто был нагружен множеством стереотипов о богачах и их загонах, потому что чужая открытость действительно удивляла. Пак легко рассказал Бёну о наболевшем, своим примером показывая, что не стоит зацикливаться на своих проблемах — их нужно решать. Обернувшись на стук двери, Бэкхён поднялся с кресла, заметив в дверях любопытную голову Чондэ. Ким сообщил, что они закончили осмотр, поэтому Бэк поспешил собираться обратно в инспекцию. — Нам нужны записи с камер слежения. Даже если вы не подозреваете никого в доме, они могли засечь вора, — уже на улице сообщил Бэк Чанёлю. Остальные уже грузились в машину, в то время как Бэкхён стоял на крыльце вместе с хозяином дома. — Хорошо, делайте всё, что считаете нужным, — быстро согласился Пак. — До свидания, инспектор Бён. — До свидания, — бросил Бэк в ответ и коротко улыбнулся уголками губ, прежде чем направился к воротам.***
Бэкхён, пожалуй, не помнил, когда в последний раз засиживался в Инспекции до позднего вечера. За окном стремительно смеркалось, в то время как мужчина продолжал натуженно думать, посасывая очередной леденец. Бэк не понимал, кому мог понадобиться чужой потрет, а главное — зачем. Если бы это была оригинальная картина какого-то именитого художника, то можно было предположить, что воришка просто решил её перепродать подороже. Этот вариант не стоило отметать и в данной ситуации, однако Бэкхён всё равно не мог взять в толк, что кто-то мог заплатить немалые деньги за потрет незнакомца — в противном случае, зачем вообще его красть. По крайней мере, Бён думал, что вор не является каким-нибудь фанатиком или, того хуже, маньяком. А у Пака внешность очень даже располагала к непристойным фантазиям, о чём Бэкхён судил с высоты своего пусть и небольшого, но всё же опыта в знакомстве с симпатичными мужчинами. Все они блекли на фоне бледной кожи и красных глаз, позволяя Чанёлю забраться на почётное первое место в списке Бэка. И нет, ему было совершенно нестыдно. Вампирская внешность привлекала подобно магии приворота, и Бён это даже не отрицал. Хлопок двери отвлёк от непрошенных мыслей в одно мгновение, заставляя Бэка хмуро взглянуть через плечо. Чондэ же этого будто бы и не замечал, плюхнувшись на свой излюбленный диван. Ким принял самое серьёзное выражение лица из своего арсенала и помахал перед носом друга какой-то бумажкой. — Отпечатков нет, всё скрыто подчистую, — сообщил он позже и нервно скомкал ненужный отчёт, запустив его в мусорное ведро возле стола Бэкхёна. Сам же инспектор вздохнул и устало прикрыл глаза, чувствуя, как все надежды сыплются пеплом куда-то на дно души. Нет тела — нет и дела, а в данной ситуации — улик. — Но не спеши отчаиваться. — Заметив понурый настрой друга, Чондэ расплылся в кошачьей улыбке и забрался на диван с ногами, сложив их по-турецки. — Пак сказал, что портрет украли ночью. Ночью, понимаешь? — Вор не успел бы вымыть всё, — ответил Бэкхён чисто на автомате и тут же выпрямился, сообразив, к чему Ким клонит. Мозг заработал, словно вдруг оживший механизм из ржавых шестерёнок, и Бён не собирался на этом останавливаться. — Именно, — щёлкнув пальцами, продолжил Чондэ и заговорщицки сощурил глаза, — он знал, что утром прислуга всё уберёт. — И он был уверен, что они не доложат Чанёлю о пропаже портрета, потому что на месте его не обнаружил только Пак… Это кто-то из прислуги! — В точку! — воскликнул Ким и навалился на спинку дивана, довольно растянув губы в улыбке. — Да мы чёртовы Шерлоки! — Я должен ехать обратно. — Бэкхён решительно встал со своего места и схватил со спинки стула форменную куртку, однако замер, сделав всего шаг к двери, когда друг вдруг схватил его за запястье, останавливая. — Подождём до утра, — с нажимом произнёс он и насильно усадил Бэка на диван рядом с собой. — Воришке нужно усыпить бдительность. Выжидаем.***
Благодаря панорамным окнам в кафе легко проникал солнечный свет, освещая столик на двоих, который Бэкхён занял ещё около получаса назад. Инспектор договорился встретиться с Паком в определённое время, однако неожиданно для себя явился на место встречи значительно раньше. Бёна просто распирало от желания донести до Чанёля всё, к чему они с Чондэ недавно пришли. За последние несколько дней Бэк сопоставлял факты, выстраивал цепочку событий, однако всё равно стопорился, стоило только задуматься о самой краже. Представленные Паком записи с камер наблюдения мало чем помогли, потому что возле дома бегал разве что породистый пёс, и редко мелькала охрана. В особняке был полный штиль и за неделю, и за день до пропажи портрета. Что-то ускользало от Бэкхёна снова и снова, стоило мужчине схватить это «что-то» за хвост. Взглянув на свой кофе, Бэк перевёл взгляд на парковку за окном и встрепенулся, заметив знакомый автомобиль, из которого уже через пару минут вышел Чанёль, поправив часы на запястье. Чёрная рубашка создавала контраст между тёмным цветом ткани и бледной, как мел, кожей, что Бэкхён неожиданно для себя посчитал завораживающим. Бён, пожалуй, впервые видел вампира, коего его болезнь только красила. — Добрый день, — с улыбкой поприветствовал Пак инспектора и сел напротив, сцепив пальцы в замок. Бэкхён же сухо кивнул и спрятал губы за чашкой бодрящего. — Хотите кофе? — Бэк спохватился лишь через несколько секунд, в течение которых Чанёль методично сверлил взглядом напиток в руках инспектора. По крайне мере, мужчина расценил столь пристальное внимание именно как желание выпить за компанию. — Я бы с удовольствием, но тороплюсь. Вырвался из офиса буквально на полчаса, чтобы встретиться с вами, — ответил Пак со своей неизменной улыбкой, чем вновь погрузил их столик в омут неловкости. Всё же тогда, в особняке мужчины, когда рядом были коллеги и чужая прислуга, Бэк чувствовал себя куда свободнее. — Что-то удалось узнать? — сверившись с часами, поинтересовался Чанёль чуть позже, невзначай прося поторопиться. Бэкхён от этого против воли стушевался и прочистил горло, отодвинув недопитый кофе в сторону. — Можно и так сказать. Я с уверенностью вам заявляю, что это кто-то из ваших домработников, — начал инспектор уже смелее, а после вкратце пересказал мужчине всё, к чему они с Чондэ пришли в день осмотра. Чанёль, несмотря на несвойственную ему нервозность, слушал предельно внимательно, что всё равно вынуждало Бэка сокращать свой рассказ по максимуму. — Нам нужны записи с камер внутри особняка. — Конечно! Всё, что скажете, — поспешно ответил Пак и в очередной раз дружелюбно улыбнулся. Бэкхёну это расслабиться всё равно не помогало. Бэка упорно не покидало ощущение, что Чанёль сконцентрирован на других мыслях, а потому отвечал, вернее всего, на автомате. От этого Бёну было даже как-то обидно. — И сообщите мне, если кто-то из прислуги вдруг перестанет появляться на работе или подаст заявление на увольнение. — Чанёль кивнул и перевёл полный сомнений взгляд на парковку за окном. Бэкхён неожиданно для себя поджал губы, однако уже через мгновение выпрямился и заговорил предельно твёрдо: — На этом всё. Спасибо, что смогли приехать. Бэк понимал, что это могло прозвучать несколько грубо, но извиняться не торопился, чувствуя нарастающее недовольство в груди. Ещё в первую встречу Пак показался Бэкхёну слишком вежливым человеком, чтобы вот так не обращать внимания на собеседника, тем более на того, кто искренне пытается помочь. Бён даже не отрицал, что чужое поведение его задело, и широкая улыбка уж точно это не загладит. — Это мне стоит вас благодарить. — Прежде чем Бэк нервно поднялся со своего места, Чанёль наконец отвёл взгляд от парковки и посмотрел Бёну в глаза, без слов вынуждая Бэка сидеть на месте. Инспектор слишком отчётливо видел в красной радужке рассеивающиеся сомнения, сменяющиеся каким-то задорным блеском. — Поэтому могу я вам кое-что предложить? — После недолгой заминки Пак чуть склонил в сторону голову, в то время как Бэкхён заинтересованно заломил бровь. Отголоски обиды в нём ещё теплились, и Бэк надеялся, что мужчина не испортит остатки хорошего впечатления о себе. — Не составите мне компанию на тематическом вечере? — спросил Пак в конце концов и тут же весь выпрямился, расправив широкие плечи. Бэкхён от такого выпада растерялся и немо открыл рот, не находя нужных слов для ответа. Получается, пока Бён здесь распинался, желая обрадовать новостями о поиске портрета, Чанёль думал о приглашении на вечер? Ну не смешно ли? — Почему вы смеётесь? — Услышав чужие смешки, Пак нахмурился, точно обиженный ребёнок, и это забавляло инспектора только больше. Прикрыв глаза ладонью, Бэкхён подавлял в себе желание рассмеяться в голос, в то время как Чанёль продолжал терпеливо ожидать ответа. — Я прекрасно понимаю вашу занятость, поэтому если вы откажетесь… — Я согласен, — наконец успокоившись, Бэк возвёл на мужчину уверенный взгляд и улыбнулся. — Порой нужно проветрить мозг… вне Инспекции, — добавил он тут же, заражая своей улыбкой и сидящего напротив него Пака. Честно говоря, вариант другого ответа Бэкхёну в голову даже не приходил.***
Закинув в рот леденец, Бэкхён потёр глаза большими пальцами и вздохнул, поставив запись на паузу. За окном царила глубокая ночь, в то время как один единственный кабинет в Инспекции освещала яркая настольная лампа, которая всё равно не мешала дремать лежащему на диване Чондэ. Как только Чанёль предоставил все записи с камер слежения, Бэк углубился в их изучение, поставив на стол кофе и полупустую пачку леденцов от кашля. Поначалу показавшееся простым занятие успело высосать из инспектора все силы, а потому последний час он больше клевал носом, нежели смотрел. Да и смотреть, честно говоря, было нечего. В день кражи к спальне Пака не подходил никто из прислуги, если исключить одну из уборщиц, что заглянула в помещение и тут же оттуда вышла. Этого времени ей бы точно не хватило, чтобы снять портрет со стены и замести все следы. К тому же, приходила она в пятом часу вечера, а Чанёль утверждал, что картину украли ночью. Устало простонав, Бэкхён откинулся на спинку кресла и закрыл руками лицо. Ощущение, что Бён упускал что-то важное, не покидало его всю последнюю неделю. Разобраться, что именно, не дал даже повторный визит в особняк, отчего инспектор терял надежду всё стремительнее. Чунмён, исправно интересующийся ходом поисков, лишь подливал масла в огонь, повышая концентрацию отчаяния буквально в разы. Бэк терял надежду, и неспособность сконцентрироваться на поставленной цели этому только способствовала. После приглашения Чанёля мысли Бэкхёна разделились на два лагеря: поиск портрета и поиск костюма. Как Пак сообщил позже, вечер должен был проходить в фамильном особняке одного из его партнёров, поэтому готический стиль только приветствовался. Более того, это был маскарад, что только больше затрудняло процесс создания образа. Свернув вкладки с записями, Бэк решил оставить их изучение на утро, когда голова хоть немного прояснится. Вместо этого мужчина вбил в поиск простое и лаконичное «готика», с особой внимательностью просматривая каждый предложенный сайт. Бэкхён был уверен, что Чанёль на вечере будет безупречен, отчего упасть в грязь лицом как-то не хотелось. Вряд ли у Бэка получится соответствовать уровню Пака, поэтому он старался хотя бы приблизиться к образу мужчины в своей голове. Бён предвкушал увидеть Чанёля в образе какого-нибудь графа, и не сомневался, что красный цвет глаз его внешний вид только приукрасит. Пак вообще для вампира был уж слишком привлекательным. По крайней мере, ранее Бэкхёну совершенно не нравилась чрезмерно бледная кожа. Мужчина считал это симптомом болезни и не более того, в то время как глядя на Чанёля находил это красивым и даже эстетичным. Пак будто бы создан для того, чтобы стать вампиром — в ином амплуа Бэк его даже и не представлял. Чего не мог сказать о себе. У Бэкхёна никак не вязалось в мыслях, что его могли заразить, хотя вероятность этого колебалась пятьдесят на пятьдесят в процентном соотношении. Никто не был застрахован от этой болезни. Медицина не торопилась создавать препараты, препятствующие заражению, поэтому обезопасить себя никто бы не смог даже при большом желании. Болезнь вампира стала неотъемлемой частью жизни, словно особая форма простуды — такая себе незначительная вещь. Бэкхён не раз пытался представить свои глаза красными, а кожу — бледной и почти прозрачной, однако стоило образу всплыть в голове, как картинка шла трещинами, и вместо неё возникал уже приевшийся внешний вид среднестатистического инспектора. Растрёпанные чёрные волосы, серая затасканная форма с потёртостями и аура старого человека, коего жизнь имела во всевозможных позах. Приводил себя в порядок Бэк лишь в те вечера, когда нехватка интимной близости доходила до отметки «катастрофическая». А последней не было уже очень и очень давно, избавляя инспектора от лишней мороки с одеждой и вызовом такси до клуба. А на этот раз ситуация была куда сложнее, потому что обтягивающие джинсы и футболка явно не то, в чём можно появиться на тематическом маскараде. Хотелось хоть какого-то намёка на аристократическую ауру, что заставляло Бэкхёна скрупулёзно думать. В раздумьях мужчина просидел около часа, слушая приглушённый храп Чондэ. Он, наверное, и сам бы задремал за столом, не приди вдруг в голову одна очень заманчивая идея. Вскочив с кресла, Бэк тут же начал будить друга, безжалостно тормоша его за плечи. — Где можно заказать красные линзы? — выпалил Бён скороговоркой, стоило Чондэ распахнуть заспанные глаза.***
Когда вдали начал мелькать знакомый по фото особняк, Бэкхён нервно заёрзал и напряжённо сжал в руках маску. На Сеул спустились сумерки, поэтому улицы освещались лишь коваными фонарями, стоящими вдоль дороги ведущей прямиком к воротам. Как Бэк успел заметить, этот дом был куда больше особняка Пака, что заставляло инспектора волноваться только больше. Бён уже начинал жалеть, что отказался от предложения Чанёля приехать вместе, потому что паника всё стремительнее пожирала Бэка с головой. Мужчина совершено не представлял, как себя вести и что говорить. Более того, он даже не предполагал, что собой представляло это паковское «составите компанию», из-за чего ежеминутно закусывал губу и прикрывал глаза, приказывая себе успокоиться. Гостей было много. Это Бэкхён заметил ещё задолго до того, как таксист известил его о прибытии. Дорогие машины были сплошь и рядом, отчего жёлтый корпус такси несколько выбивался из общей картины. Радовало одно — на прибытие Бэка никто не обращал внимания, потому что все спешили поскорее зайти в дом, откуда доносились приглушённые переливы музыки. Надев маску, скрывающую глаза и нос, Бэкхён наконец покинул салон такси и огляделся, ища в толпе гостей высокую фигуру Пака. Последний, как назло, упорно не находился, что лишь увеличивало волнение в груди Бэка. Казалось, он уже отчаялся, когда сзади его неожиданно тронули за плечо, мягко позвав до боли знакомым голосом. — Добрый вечер, инспектор Бён. Не запомни Бэкхён чужую улыбку так хорошо, он бы непременно растерялся после обращения высокого безликого мужчины. Чёрная маска скрывала половину лица, как и фрак, скрывающий подтянутое тело. Безупречно было всё с головы до пят, и Бэк не мог не застыть на пару секунд, заинтересованно разглядывая чужой образ. Облизав губы, Бён улыбнулся в ответ. — Людей больше, чем я думал, — поделился своим наблюдениями Бэк, продолжая стоять вместе с Паком посреди вымощенной камнем дорожки. — Господин Хван любит празднество, — пожав плечами, ответил Чанёль и подставил Бэкхёну свой локоть, чем вогнал инспектора в ступор. Бён при всей своей далеко не консервативной ориентации считал, что подобные жесты могут позволить себе лишь разнополые пары и, в крайнем случае, девушки. Идти же под руку с Паком Бэку казалось чем-то запредельным и даже запрещённым. — Вечер закрыт, поэтому прессы здесь нет. А хозяин дома… Скажем так, он и сам подобное любит, — Чанёль говорил вполголоса, наклонившись к уху Бэкхёна, отчего половину его слов инспектор просто-напросто прослушал. От чужого голоса по телу бегали мурашки, а окружающий полумрак этот эффект только усиливал. Скосив взгляд на проходящий мимо них гостей, Бэк удивлённо вытянулся в лице, заметив, что абсолютно все шли к входу парами. Бэкхён приметил и несколько чисто мужских компаний, уже не считая жест Пака чем-то диким. — Господин Хван немного странный человек. Думаю, его вполне можно назвать фанатиком, — заговорил Чанёль вновь, дождавшись, когда Бэкхён наконец положит свою руку на сгиб его локтя. Положив поверх неё свою, мужчина продолжал рассказ с лёгкой улыбкой на губах, в то время как Бэк был готов сквозь землю провалиться, двигаясь в сторону крыльца. — Ходили слухи, что он пытался купить вампирскую кровь, чтобы заразиться. Он считает это чем-то невообразимым. Словно ребёнок, который хочет получить желанную игрушку. Последнее Чанёль произнёс с видным недовольством, поэтому Бэк чуть сильнее сжал свою руку, молча стараясь поддержать. Бэкхён не представлял, как Пак, переживший все «прелести» заражения, мог общаться с таким человеком и сохранять хладнокровие. Бён бы уже давно сорвался, тут без вариантов. — Поэтому любит подобное? — Кивнув в сторону одной компании, Бэкхён фыркнул. Двое мужчин явно постарались, чтоб отбелить свою кожу, в то время как девушки заметно переборщили с пудрой. Чёрные готические костюмы им, конечно, шли, но Бэк не увидел здесь ещё никого, кто выглядел бы в этом также естественно, как Чанёль. — И это странно. Его дочь погибла от заражения — организм не выдержал. Хван же этого будто и не помнит, — почти прорычал Пак негромко и на секунду отвернулся, чтобы немного успокоиться. — Не могу дождаться церемонии срывания масок, — чуть позже сказал Чанёль с улыбкой, проводя Бэкхёна вглубь заполненного гостями зала. Слова Пака о фанатизме только подтвердились, когда Бён мельком окинул взглядом интерьер. Готический стиль был слишком очевиден, благодаря чему облачённые в тёмные костюмы гости ничуть не выделялись на мрачном фоне убранства. Чанёль остановился возле одного из столиков с бокалами вина, не спеша выпускать руку Бэкхёна. От того, что Бэк видел лишь его улыбку, не скрытую маской, становилось как-то неловко. — Почему? — спросил Бэкхён без особого интереса. Нужно было хоть как-то поддержать разговор, и Бэк не нашёл ничего лучше, чем задавать односложные вопросы и получать на них ответы. — Хочу увидеть вас без маски. Вскинув на Пака взгляд, Бэкхён нахмурился, выражая своё недоумение, но вспомнил, что всё ещё был в маске. Бэк не видел чужих глаз, но слишком реалистично представлял, как вокруг них в этот момент появлялись мимические морщинки. Чанёль улыбался слишком тепло, и Бён, наверное, не должен был сконфуженно поджимать губы. Вообще, Бэк чувствовал себя странно. Будни в Инспекции были слишком однообразными и привычными, точно пазлы с фрагментом от другой картинки. Как именно этот неподходящий фрагмент умудрился подойти к рисунку Бэкхёна, мужчина не знал, но почему-то не спешил заменять его на другой, более свойственный его жизни. — Мне нужно встретиться с партнёрами чуть позже, — Чанёль продолжал говорить, как ни в чём не бывало, умело игнорируя чужое смущение. Пака, казалось, поведение Бэка только забавляло, потому что подкупающая улыбка так и не сходила с его лица. — В нашем распоряжении почти час. Потанцуем? Если бы Чанёль мог видеть, как брови Бэкхёна поползли вверх, он бы, возможно, и смутился своего предложения. Мужчина был непреклонен, протягивая Бёну раскрытую ладонь в качестве немого приглашения, в то время как инспектор отчаянно пятился назад. — Никто не обратит на нас внимания, если вы об этом беспокоитесь. — Вы что, мысли читать умеете? — Бэкхён старался шутить. Неловкость достигла своего пика ещё раньше, однако сейчас будто бы грозилась пробить потолок. Бэк соврал бы, сказав, что не хотел потанцевать с Паком, но и аргумент его должности тоже не будет чистейшей правдой. — Немного, — со смешком ответил Чанёль и чуть склонился к чужому уху, говоря полушёпотом. — Это маскарад, инспектор Бён. Никто вас не узнает, как и меня. Бэкхён был бы глупцом, если бы этого не понимал. Более того, даже если бы Бэк решил снять маску, он уж точно не наткнулся бы здесь на знакомых. Все гости были абсолютно из другого мира, и вряд ли кому-то из них было дело до какого-то там инспектора из четвёртого отдела. Чувствовать свою руку в чужой — ощущение непередаваемое и очень приятное. Бэк, честно говоря, никогда не ловил себя на таких мыслях даже в клубе, чувствуя прикосновения чужих пьяных тел. Бэкхён, пожалуй, слишком привык к автоматизму и давно заученной схеме — коктейль, знакомство, секс, — из-за чего такая, казалось бы, мелочь, выбивала из лёгких последний воздух. Бэкхён никогда не понимал своих одноклассниц, которые мечтали чуть ли ни о принце на белом коне и сказке, вместо семейной жизни со всеми её трудностями. Бён не понимал этого даже после осознания своей ориентации. Бэк был реалистом и только укреплял в себе это мировоззрение кучей прочитанных детективов. И Бэкхён уж точно никогда бы не подумал, что будет танцевать с вампиром на готическом маскараде. Музыка лилась отовсюду, в то время как Бён старался не отдавить Паку ноги. Остатки неловкости на дне души становились всё незначительнее, пока в итоге не рассеялись полностью, стоило Чанёлю прижать его чуть сильнее. Бэкхён, казалось, полностью растворялся в происходящем, упустив тот момент, когда губы мужчины оказались в опасной близости. Музыка сменилась в одно мгновение, распаляя оставшихся в центре зала танцующих, в то время как Бэкхён стремительно двигался к выходу. Свежий ночной воздух отрезвлял не хуже холодного душа, поэтому Бэк пришёл в себя почти сразу же. Способствовало этому и отсутствие людей — просторный сквер был абсолютно пуст. Шевелились, разве что, тени деревьев, чьи кроны качались на лёгком ветру. — Бэкхён! — Чанёль вышел следом, быстро хватая Бёна, готовящегося к очередному марафону. У инспектора шумело в ушах и заходилось сердце, отчего каждое действие совершалось на поводу у голых инстинктов. В его случае инстинкта самосохранения. — Я поеду домой, — не поворачиваясь, произнёс Бэкхён и вырвал свою руку, судорожно шаря по карманам в поисках телефона. Нужно было вызвать такси. Срочно! — Я отвезу вас, — отрезал Пак без сомнений и сорвал с лица маску, небрежно засунув её за пояс брюк. Растрепавшаяся чёрная чёлка упала на лоб, оттеняя красную радужку, заставляя Бэкхёна неосознанно сглотнуть. — В качестве извинений, — добавил Чанёль с виноватой улыбкой и потянул инспектора вниз по ступенькам. Шли молча. Бэк, честно говоря, плохо понимал, чего испугался, и думать об этом как-то не получалось. Бён слишком отчётливо запомнил чужое дыхание на своих губах, отчего голова откровенно шла кругом. При мысли, что поцелуй мог произойти прямо посреди людного зала, волосы вставали дыбом, хотя Бэкхён был более чем уверен, что ему бы понравилось. Он, пожалуй, хотел этого не меньше Чанёля, но явно не там, где даже скрывающая половину лица маска мало чем поможет избежать всеобщего осуждения. Когда Пак сел за руль, Бэкхён занял сидение рядом как-то уж слишком напряжённо. Инспектор отчаянно надеялся, что на парковке их будет ждать водитель, в то время как теперь они были в салоне одни. Взбудораженный Бэк слишком остро на это реагировал, поэтому сжал пальцами край своего пиджака, надеясь хотя бы так унять всплеск эмоций в груди. А получалось так себе, потому что неугомонная фантазия продолжала подкидывать красочные картинки, вызывающие внизу живота горячую тяжесть. Чанёль долго не заводил мотор, что Бэкхёна всё больше нервировало. Хотелось поскорее оказаться дома и залезть в душ, где можно было бы дать рукам волю. Мужчина разве что зубами не скрежетал от собственного нетерпения, с трудом сдерживаясь, чтобы не заорать на Пака. Свет в салоне Чанёль не включал, отчего освещение исходило лишь от уличного фонаря неподалёку. Ночь будто бы замерла, словно воздух вокруг наэлектризовался до предела и грозился породить взрыв, если Пак промедлит ещё хоть секунду. Бэк не ручался утверждать, а понимал ли Чанёль, к чему идёт всё происходящее. — Простите меня, — полушёпотом заговорил мужчина через мгновение, повернувшись к инспектору лицом. Бэкхён сжал свой пиджак сильнее. — Мне не следовало… Бэк не понимал, как до такого докатился. У него в мыслях не укладывалось, как простое желание помочь вылилось во всё это, однако не останавливался, робко сминая в поцелуе чужие губы. Бэкхён, казалось, совершенно забыл как о своей должности, так и о том, что независимость расследования запрещает подобную связь. Мужчине было плевать абсолютно на всё, стоило только ощутить пробирающий до мурашек холод от чужой ладони на своей щеке. Былой осторожности будто бы и не бывало, когда руки Пака спустились ниже, сжимая бёдра сквозь ткань брюк. Бэкхён перестал обращать внимание даже на свою неудобную маску, прижимаясь к Чанёлю настолько, насколько позволяло расстояние между автомобильными сидениями. Было просто хорошо, пока удавалось держать мозги отключенными. Волосы у Пака жёсткие, непременно не раз крашенные, но Бэкхёну нравилось сжимать их в кулак во время поцелуя. Последний стал уж слишком интимным, чтобы думать о чём-то постороннем, поэтому Бэк даже не смутился собственного задушенного стона, сорвавшегося с губ после мимолётного касания чужой ладони в опасной близости от паха. Чанёль после этого отстранился, отрываясь от мягких губ Бэкхёна с влажным чмоком. — Доедем за полчаса. Пристегнись, — рвано прошептал Пак, не глядя вставив ключ зажигания. Бэкхён время не засекал, но ему казалось, что прошло всего минут десять, после чего его грубо вжали в стену в чужой спальне, хаотично шаря руками по телу. Ощущать холодные губы на шее было приятно до поджимающихся пальцев на ногах, и Бэк от этого с ума сходил, судорожно стягивая фрак с широких плеч мужчины. Простынь холодила голую спину, отчего Бэкхён неосознанно прогнулся, подставляя грудь под поцелуи. Чанёль касался чувственно и нежно, опаляя соски своим дыханием, и от этого откровенно хотелось выть. Бэк, кажется, находился на периферии сознания и забытья, плавясь в чужих сильных руках. Маска на лице едва держалась, однако Бён не позволял мужчине её сорвать. Когда инспектор решался на воплощение этого образа, он не думал, что всё зайдёт так далеко, а потому сейчас нарочно оттягивал этот момент, перехватывая руки Чанёля, норовившие потянуть за завязки на затылке. Пак от этого лишь глухо рычал Бэку куда-то в шею, мстительно прикусывая мочку уха. — Я хочу тебя увидеть, — сипло произнёс Чанёль, на ощупь дотянувшись до кнопки, включающей настольную лампу. Тусклый свет тут же озарил небольшое пространство кровати, ложась на лицо Бэкхёна приглушёнными бликами. То, как горели чужие красные глаза, заводило до чёртиков. Бэк полностью отпустил всю свою неловкость, понимая, что его хотели не меньше. Каждое прикосновения Пака буквально об этом кричало, пробуждая в Бэкхёне уверенность и решительность. — Сначала поцелуй меня, — с усмешкой потребовал он и раздвинул ноги, обнимая Чанёля за шею. Мужчина приник к его губам незамедлительно, нетерпеливо толкаясь в разморённое ласками тело. Бэкхён же звучно выдохнул и разорвал поцелуй первым, напоследок проводя языком по подбородку Пака. Чанёль нависал сверху, тяжело дыша и не сводя с Бэка взгляда, в то время как Бён замер, чувствуя ослабевающий узел на затылке. Маску сняли уже вскоре, на несколько секунд погружая спальню в тишину, прерываемую лишь их дыханием. — Чёрт, — выдохнул Пак после небольшой заминки, восхищённо изучая взглядом бледную, словно фарфоровую, кожу и блеск красных глаз, точно как у него самого. Если бы Бэкхён умел смущаться, он бы наверняка залился краской от такого внимания. Сейчас мужчина чувствовал лишь собственное возбуждение и неконтролируемое желание прикосновений. Чанёль медлил, ведя кончиками пальцев от виска Бэка до подбородка, не разрывая зрительного контакта, и это распаляло только больше, вынуждая Бэкхёна нетерпеливо ёрзать под чужим возбуждённым телом. Тот факт, что Пак не мог отвести от него взгляда, льстил неимоверно. Бён в этот момент совершенно забыл о былых сомнениях, когда решил примерить на себя образ вампира. — Ты прекрасен, — прошептал Чанёль Бэкхёну на ухо, целуя в основание шеи.***
Просыпаться инспектором четвёртого отдела не самое лучшее ощущение после прошлого вечера, который Бэкхён без преувеличения считал самой настоящей сказкой. По крайней мере, на маскарадном балу Бэк никогда не бывал. Всё произошедшее вчера казалось Бёну каким-то безумием, словно всё это происходило вовсе не с ним. Бэкхён бы больше поверил, что всё это ему приснилось, не чувствуй он спиной чужую оголённую грудь. В спальню почти не проникал свет, благодаря зашторенным портьерам. Полумрак окутывал пространство комнаты весь последний час, что Бэк не спал, отчего казалось, что как только в помещение проникнет свет, всё это просто-напросто исчезнет, точно мираж. Бён не мог избавиться от этого ощущения, из-за чего так и не решился развернуться в объятьях. Чанёль мерно дышал ему куда-то за ухо, обдавая хрящик тёплым дыханием, и от этого мурашки бегали по телу совершенно бесконтрольно. Бэкхён не чувствовал спокойствия даже после всего произошедшего ночью, с трудом сдерживая желание проявить к мужчине ласку. Бэку это казалось чем-то запрещённым, тем, на что у него нет права даже после совместной ночи. Бён не понимал, как вся эта история с портретом так закрутилась. По крайне мере, Бэкхён никак не ожидал, что однажды проснётся с Паком в одной постели. Почувствовав движение чужой ладони на своём животе, Бэк невольно вдохнул и тут же шумно выдохнул, стоило мужчине нежно поцеловать его в шею. — Доброе утро, инспектор Бён, — прошептал Чанёль ему на ухо, и Бэкхён по тону понял, что мужчина улыбался. Невесомые поцелуи продолжали порхать по коже, отчего Бэк часто задышал, закрыв глаза в попытке успокоиться. Как бы сильно он не хотел продолжения, за пропущенный рабочий день Чунмён по голове точно не погладит. — Чанёль, — от такого обращения к Паку Бэку вмиг стало как-то неловко, — мне скоро нужно ехать в Инспекцию. Как ни странно, это подействовало. Тяжело вздохнув, мужчина выпустил Бэкхёна из своих рук, но затем, недолго думая, навис над ним сверху, касаясь ладонью чужого лица. Линзы Бэк снял ещё ночью, поэтому его глаза уже давно были естественного цвета, да и макияж смылся почти полностью. Скажем так, выглядел Бэкхён далеко непрезентабельно, отчего невольно тушевался под столь пристальным взглядом, не скрывающим ноток какого-то трепета. — Никогда бы не подумал, что пропажа моего портрета мне так окупится, — с игривой улыбкой произнёс Пак и несильно толкнулся меж разведённых ног, вызывая у Бёна тихий вздох. Пикантности добавляло отсутствие нижнего белья — препятствием служило лишь тонкое одеяло, которое Бэкхёну дико хотелось сдёрнуть. — Я всё ещё настроен найти его, — как можно более твёрдо заверил Бэк, с трудом держа себя и свои желания под замком. Крепкое тело, прижимающее его к матрасу, самоконтролю очень мешало, но инспектор терпел из последних сил, едва ли не воя от ощущения чужих губ на собственных. Чанёль целовал требовательно, чуть царапая клыками нежную кожу губ, что заводило ещё больше, стягивая низ живота в нетерпении. Бэкхён, наверное, непременно бы сдался, продлись это ещё на пару секунд дольше — стук в дверь безжалостно разрушил момент, вынуждая отпрянуть друг от друга. — Завтрак, господин Пак, — послышалось за дверью знакомым голосом. Кажется, это был дворецкий. Чанёль поднялся с постели, нисколько не смущаясь своей наготы, в то время как Бэкхён смог лишь вымученно простонать и спрятаться под одеяло. Тело слишком яростно просило к себе внимания, и подобные зрелища буквально подрывали с трудом удерживаемое самообладание. Пак вкатил в спальню небольшую тележку с сервировкой на две персоны, что заставило Бэка невольно закусить губу. Тот факт, что прислуга учитывала и его присутствие в комнате, говорил о том, что о прошедшей ночи был осведомлён если не весь особняк, то большая его часть уж точно. Бэкхёну уходить не хотелось. Завтракать вдвоём прямо в постели ему доводилось впервые, отчего оттягивать свой уход хотелось как можно дольше. Бэк не был уверен, повторится ли всё это через какое-то время, поэтому отчаянно ловил момент, пока ещё была возможность. — Боже, как вкусно! — Бэк блаженно вздохнул и облизал испачканные в соусе губы. Инспектор в силу своей заработной платы питался больше фастфудом, нежели здоровой едой в правильных пропорциях. — Я уже и не помню, каково это — чувствовать вкус, — заботливо стерев с щеки Бэкхёна соус большим пальцем, заговорил Чанёль с печальной улыбкой. Бён вскинул на него вопросительный взгляд и плотнее закутался в одеяло, как бы показывая, что готов слушать. — Процесс обращения у всех очень индивидуален, поэтому нередко встречаются некоторые последствия. Как правило, вампиры лишаются какого-то органа чувств. В лучшем случае их функция может просто притупиться, мне же такая удача не улыбнулась. — Чанёль поднял на уровень глаз кусочек мяса, насаженный на вилку, и задумчиво сверлил его взглядом несколько секунд. — После обращения я чувствую только вкус крови, остальное для меня пресно, — со вздохом продолжил Пак и скормил кусочек опешившему Бэкхёну. — Об этом не знают даже мои повара, — Чанёль подмигнул и щёлкнул Бёна по носу, — знает только Сехун, а теперь и ты. Бэк впал в невольный ступор. Инспектор с таким сталкивался впервые, отчего смутно представлял, как вообще можно не ощущать вкуса. Бэкхён бы, наверное, с ума сошёл, если бы не мог чувствовать вкуса леденцов от кашля. — Кто такой Сехун? — Желая отвлечь их обоих от не самой приятной темы, Бэкхён отложил вилку в сторону и с интересом взглянул на Пака. Мужчина почему-то ухмыльнулся, изогнув бледные губы, уловив в чужом голосе нотки недовольства. — Мой дворецкий, — ответил Чанёль после театральной паузы и хитро прищурился. — А ты о чём подумал? Бэкхёну хотелось сказать, что ни в чём таком он Пака не подозревал, однако смолчал, замерев, как громом поражённый. Мозг неожиданно затарахтел и зажужжал, как старый мотор, не заводящийся больше десяти лет, отчего ни о чём другом думать просто-напросто не получалось. — Мне нужно ехать, — выпалил Бён скороговоркой и начал спешно выпутываться из одеяла под недоумевающим взглядом Пака. Бэкхён даже позабыл о том, что всё ещё был голым — мужчина просто вскочил с кровати, судорожно шаря взглядом по полу в поисках белья. — Что случилось? — Чанёль выглядел обеспокоенным, однако Бэк не торопился обращать на него внимания. Инспектор был слишком сконцентрирован на возникшей мысли, из-за чего не замечал абсолютно ничего. И он бы непременно налетел на угол стола, не слови его Пак буквально за секунду до этого. — Я что-то сделал не так? — Всё так, Чанёль! — воскликнул Бэкхён с широкой улыбкой, натягивая на себя помятую рубашку. — Всё, чёрт возьми! Надеть брюки и схватить пиджак Бэк смог меньше чем за минуту, поэтому был на низком старте уже через несколько секунд. Казалось, Бэкхён сорвётся с места с пылью и визгом подошвы. — Объяснять не будешь? — Пак был недоволен. Бэк успел это заметить в спешке, однако с извинениями решил повременить. Инспектор боялся упустить возникшую догадку. — Сам всё поймёшь, — отмахнулся Бэкхён и звонко чмокнул Чанёля в губы напоследок. — И я надеюсь, уже в ближайшие пару часов. После этого Бэкхён из спальни буквально вылетел, торопливо ища в контактах номер такси.***
— С возвращением, любитель вампирчиков, — пропел Чондэ, привычно валяющийся на диване в чужом кабинете. И Ким уж точно не ожидал, что Бэкхён пронесётся мимо него подобно вихрю, быстро включая ноутбук. — Ты чего как ужаленный? И не скажешь, что ночку весело провёл, — скептически заломив бровь, заметил мужчина и хмыкнул, приметив под воротом чужой застёгнутой кое-как рубашки алые отметины. — Тебя этот Пак бешенством заразил или что? — Тряси с Чунмёна ордер на арест, — приказным тоном проговорил Бэкхён, предельно внимательно вглядываясь в открытый видеофайл. — Для начала объясни. Я имею права знать, за что получу нагоняй от Кима, — притормозил друга Чондэ и подвинул к столу Бэка стул, устремив взгляд на ноутбук. — Ну и? — Это дворецкий, — хлопнув по столу, ответил Бэкхён и повторно перемотал отрезок видео. Ким узнал дом Пака буквально сразу же, отчего тут же весь подобрался, выжидающе уставившись на Бёна. Казалось, его прямо-таки распирало. — Смотри, — Бэк указал пальцем на высокую фигуру в кадре, — он вышел из кухни с подносом, значит, напиток явно предназначался не ему. Дальше, — Бэкхён включил следующий видеофайл и вновь указал пальцем на мелькнувшую в углу фигуру, — он намеренно шёл по слепым зонам, а потом… Бац! — хлопнув в ладоши, Бэк включил последний ролик и откинулся на спинку кресла. — В доме появилось солнечное освещение, а камеры, как уверял Чанёль и глава его охраны, пишут круглосуточно. — Хочешь сказать, что он вырезал ночь кражи? — Именно! — Бэкхён щёлкнул пальцами, а после склонился к Чондэ и заговорил чуть тише. — И что самое интересное — Пак говорил, что его сон очень чуткий. Это, к слову, можно заметить, если смотреть записи других дней. Чанёль выходил из спальни по ночам довольно часто, однако в ту ночь он ни разу не проснулся, понимаешь? В напитке, который нёс ему Сехун, было снотворное. — Э-эй, бред, — Чондэ отмахнулся, — Пак вампир, он бы почувствовал вкус химии, учитывая, какие для него нужны дозы. — Он не чувствует вкуса, — поделился Бэкхён недавно полученной информацией. — После обращения его вкусовые рецепторы не воспринимают ничего, кроме крови. И об это знал только его дворецкий. А теперь дуй к Киму, мне нужно ещё в одно место заехать. Повторять для Чондэ не пришлось, поэтому он уже через мгновение покинул чужой кабинет. Бэк же, довольный собой, наспех накинул на плечи пиджак и двинулся к двери, закинув в рот травяной леденец.***
Сказать, что видеть дворецкого Пака в наручниках не ожидал никто в особняке — ничего не сказать. Как только с бумажной волокитой было покончено, и все доказательства оказались у Бэкхёна на руках, он незамедлительно поехал в особняк, взяв с собой пару ребят на случай, если воришка надумает бежать. И не просчитался, потому что с места паренёк сорвался почти сразу же, как заметил блеск наручников в руках одного из мужчин. После своего визита в аптеку Бэкхён окончательно убедил и себя и коллег в виновности дворецкого, поэтому во время задержания чувствовал себя как никогда уверенно. Девушка-фармацевт, обслуживающая Бэка обычно, как раз была на работе, когда инспектор заявился туда в поисках доказательств. Сотрудница аптеки сразу же провела мужчину к одному из охранников, который даже не подумал отказывать Бёну в просьбе увидеть записи с камер. На видео лицо Сехуна видно очень отчётливо, как и гору снотворного, что он приобрёл в тот день — ровно за сутки до пропажи портрета. Расстраивало Бэкхёна лишь то, что он не вспомнил об этом сразу же, и упускал несколько важных деталей, которые в последствие и дали ответы на все вопросы. О Сехун был мошенником, и Чанёль далеко не первый, кого воришке удалось обвести вокруг пальца. Как оказалось, в то время, когда Пак жил в своей квартире, Сехун работал дворецким ещё у нескольких человек, обкрадывая их с завидным постоянством. О тащил из домов редкий антиквариат, драгоценности и раритет, вроде портрета Чанёля. Как Сехун сознался позже, картину он хотел продать на чёрном рынке, где перекупщики обещали ему заоблачную цену, но в итоге остался ни с чем, если не считать наручники некой драгоценностью. — Поздравляю с окончанием расследования, — хлопнув инспектора по плечу, с улыбкой произнёс Чунмён и с гордостью взглянул Бёну в глаза. — Я в тебе даже не сомневался. — Спасибо, инспектор Ким. Мужчины стояли на крыльце четвёртого участка, куда буквально часом назад привезли пойманного воришку. Более того, портрет Чанёля привезли в Инспекцию не так давно, поэтому оставалось лишь дождаться его хозяина. Бэкхён чувствовал себя отлично. Детская мечта впервые оказалась столь близка, и это было невероятно, несмотря на то, что кража — не самое запутанное и резонансное дело. Бён был доволен даже таким небольшим успехом и явно не собирался на этом останавливаться. Чунмён скрылся в здании Инспекции, когда Бэк заметил подъезжающий к крыльцу автомобиль, неосознанно растягивая губы в улыбке. Бэкхёну было плевать даже на то, что он по-прежнему был в помятом с ночи костюме. Эйфория от собственного успеха затмевала собой все прочие мысли. Чанёль вышел из машины с привычной улыбкой, позволяя не беспокоиться о недавнем невежливом уходе, поэтому по ступенькам Бён спустился в абсолютном спокойствии. — Твой портрет в моём кабинете, — сходу сообщил Бэкхён и гордо расправил плечи. Мысль, что мужчина всё же смог помочь, окрыляла до состояния невесомости, и Пак это видел по тому, как горели у Бэка глаза. — Он подождёт, — отмахнулся Чанёль, не думая, и явно не собирался разрывать зрительный контакт. — На самом деле, я забронировал столик в одном ресторане. И я знаю, что уже, наверное, поздновато, но… Позволишь поухаживать? — склонив в сторону голову, спросил Пак с хитрой улыбкой и заулыбался только шире, когда Бэкхён сделал шаг навстречу. — Никогда не бывает поздно, — лукаво прищурившись, возразил Бэк и невозмутимо двинулся в сторону чужого автомобиля. — А теперь поехали. Я голодный, как зверь. Чанёль в ответ ничего не сказал, лишь усмехнулся и сел за руль рядом с уже забравшимся в салон инспектором. Машина двинулась с места уже через пару минут, а Бэкхён успел подумать, что и в его профессии всё же можно найти некоторые плюсы.