Рука помощи! / Is that a fist in your box or are you happy to see me?

Стояла темная, ветреная ночь. Очень темная, очень ветреная и очень губительная для прически ночь. Это была единственная причина, способная заставить Эльвиру покинуть свой родстер в поисках убежища. Не в ее привычках было сдаваться, тем более из-за какого-то там глупого ливня. Все, что ей понадобилось — пара туфель на огромных каблуках, чтобы не увязнуть в лужах, да симпатичный черный зонтик, чтобы не потек макияж. Но ни макияж, ни сногсшибательный наряд, кажется, ни капли не впечатлили высокого, зеленого лицом дворецкого, открывшего первую же дверь, в которую постучалась Эльвира. Невозмутимо ухмыльнувшись и подбоченясь, она спросила: — В чем дело, приятель? Косплеишь Франкенштейна? — Входите, — прорычали ей в ответ. Она снова улыбнулась и, отряхнув зонтик, зашла в роскошный особняк. — Можно позвонить? Дворецкий отступил к гостиной. — Это значит "да"? Эльвира пожала плечами и хорошенько оглядела обстановку: все вокруг было каким-то темным и пыльным. Пройдя в гостиную, она расположилась на диване и принялась обдумывать следующий шаг. Поерзав, Эльвира откинулась на диванные подушки. — Ладно, подожду здесь. До регистрации на съезде таксидермистов еще осталось немного времени, — она со счастливым видом оглядела окружавшую ее пыльную роскошь. — Но я бы не прочь зарегистрироваться здесь. Это эпохи Людовика Двенадцатого или Седьмого? — Она хихикнула. — А, неважно, леди не должна спрашивать о таких вещах! Ответа не последовало. За свою долгую бессмертную жизнь Эльвира успела побывать во многих ужасных местах — и теперь просто сидела и ждала, когда ей наконец-то соизволят помочь. Заскучав, она заметила маленькую черную коробочку, стоящую на высоком дубовом столике возле дивана. Любопытство заставило взять ее — и любопытство же заставило постучать по крышке, которая тут же открылась. Она лишь слегка удивилась, когда из коробочки высунулась чья-то рука, лениво помахав у нее перед носом. Эльвира была не из пугливых — и вид лишенной тела конечности ее позабавил, а не испугал. На ум сразу же пришла шутка, и она ляпнула, не задумываясь: — Привет, приятель! Нужна рука помощи? Но Руку это не развеселило. Она слегка отодвинулась, и Эльвира положила коробку обратно на стол, надувшись: — В чем дело? Махнул на меня рукой? Ну и сиди тут… сложа руки! Эта… Вещь начала прятаться обратно в коробку, заставив ее почувствовать себя еще более виноватой. Он — Эльвира решила, что это точно он, а не она — нетерпеливо постучал указательным пальцем по столу. — Хорошо, больше никаких шуточек про руки! Можешь позвать кого-нибудь нормального мне на помощь? Он сжался, обидевшись. — Да брось, я не хотела задеть твои чувства, приятель, но ведь ты не можешь говорить, а мне надо, чтобы кто-то рассказал мне, где находится ближайшая заправка! Ей внезапно пришло в голову, что Вещь может написать ей ответ на бумаге. — У тебя там есть ручка… ой, то есть, прости, карандаш? Карандаш у него был. — Отлично! Можешь нарисовать карту? Вещь качнулся отрицательно. — Ну, тогда какой-то знак? Смущенное покачивание. — Ну хоть что-то? Молчание. — Зачем тебе там вообще карандаш?! Раздался шкрябающий звук, и Вещь вытащил из коробки лист бумаги. На нем Эльвира прочитала ответ на свой последний вопрос: "Чтобы пускать кровь моим врагам". Выдержав паузу, Эльвира сказала: — Как-то мрачновато, дружище. Что ж, в каждой коробушке свои погремушки… И это не мое дело, пока ты не собираешься погреметь ими мне по голове, так ведь? Из коробки раздался стук; она подождала еще несколько минут, и Вещь извлек на свет карту — отлично прорисованную карту города. — Ого! Как долго ты ее рисовал? — пять постукиваний. — Что, столько веков?! И как у тебя пальцы не свело? Эльвира взяла карту, мысленно прокладывая путь через автомастерскую — к свободе. Запомнив все, она вернула карту ожидающей руке. — Так как ты застрял в этой коробке? Постукиваний не последовало. Вещь быстро вытащил какую-то карточку и протянул Эльвире. Взглянув на нее, она приподняла брови: — Столько лет в Чистилище? Готова поспорить, ты не выбирал, какая твоя часть сможет появляться снаружи, пока ты отбываешь свое вечное наказание, — она вернула карточку. — И как, хозяева дома с тобой хорошо обращаются? Вещь нацарапал что-то в ответ. Эльвира прочитала и улыбнулась: — Наверное, легко быть частью семьи, раз когда-то ты был частью ее части. В дверном проеме появился дворецкий — Ларч, как она уже выяснила. — Мистер Аддамс… посылает свой привет… Он протянул ей старомодную визитную карточку, подписанную крупным мужественным почерком Гомеса. Эльвира взяла визитку и пробежала по ней взглядом. — Надо отдать ему должное: для такого занятого типа он расстарался! — она сунула карточку в декольте. — Ну что, большой парень, поможешь прикурить аккумулятор? — Нельзя… намокать, — промычал Ларч, выходя из гостиной. Эльвира проследила за ним до двери, после чего заявила: — Да это просто преступление века! — она повернулась к Вещи: — Эй, а ты знаешь что-нибудь про двигатели? В ответ раздалась целая серия утвердительных ударов. Эльвира улыбнулась и хлопнула себя ладонями по бедрам: — Отлично! Ты запускаешь коленчатый вал, я поворачиваю ключ! Вдвоем мы вернем эту большую тупую железку к жизни. Она выхватила Вещь из коробки, не обращая внимания на разрыв, которым заканчивалось его запястье, и сунула под плащ, посоветовав цепляться за пояс. Пока они шли, Эльвира сообразила, что до механизма автомобиля можно добраться, приподняв заднее сиденье, насквозь промокшее от дождя. Оказалось, что у Вещи был большой опыт в этом деле. Двигатель заработал, и Эльвира, исполненная благодарности, покинула поместье Аддамсов. Из всех невероятных ситуаций, в которых побывал родстер, эта была только на третьем месте.