***
Одежду для первого появления в хагвоне я подбирала ещё с вечера. Всё-таки — первая моя работа и не абы какая. Все люди, работающие там, имели идеальное образование и хорошие связи, а учащиеся, в основном, дети зажиточных или безумно богатых семей Кореи. Я не могла позволить себе упасть в грязь лицом. Привыкшая одеваться более откровенно, теперь, поджав губы, я скептически окидывала взглядом одежду, купленную в Америке. Её придётся спрятать в самый дальний угол моего шкафа. В итоге мой выбор пал на длинную красную гофрированную юбку, телесную кофту с вырезом лодочкой, поверх которой пиджачок тёмно-зелёного цвета. Довольно ярко для Кореи, но я привыкла так одеваться, поэтому ничуть не постеснялась своего наряда. Прихватив с собой сумку с необходимыми мне вещами, я вышла из квартиры, которую мне, как и небольшой автомобиль, предоставила сама академия. Жильё располагалось недалеко от места работы. Это было удобно. До академии вела, не сильно загруженная транспортом, прямая и ровная дорога. Прекрасное начало взрослой жизни. Я надеялась лишь на то, что у меня сложатся хорошие отношения со своими учениками, так как остальные учителя говорили, что найти подход к деткам богатых родителей — довольно сложно. Но от природы я была награждена прекрасным терпением и железными нервами, поэтому надеялась на лучшее. Первый день обучения в первом семестре начинался в марте. Было ещё немного прохладно, и ученики входили в заведение, скидывая на ходу лёгкие курточки. Я же надела своё излюбленное кашемировое пальто, подчёркивающее мою стройную фигурку и, одновременно с тем, хорошо защищающую от ветра. Я с лёгкостью поднялась по ступеням на третий этаж к кабинету директора, цокая каблуками своих бежевых туфель. Немного пройдя по коридору, я свернула к нужной двери, постучалась и, не дождавшись ответа, тут же вошла. — А вот и наша золотая учительница! — воскликнул господин Сон при виде меня. Я низко поклонилась, не удержавшись от широкой улыбки. — Вы сияете словно яркое солнце! Пожалуйста, наведывайтесь в мой кабинет почаще! Директор Сон был довольно приятным мужчиной около сорока лет. Он постоянно отпускал мне комплименты без какого-либо пошлого подтекста и относился, как к дочери, если можно было так выразиться. — Мне очень приятно, директор Сон! Обещаю заходить к вам почаще! — Вы меня балуете, госпожа Тен! — он подмигнул мне и вышел из-за своего стола. — Пойдёмте, ваши ученики уже ожидают в классе. И запомните, если станут обижать вас — прямиком ко мне и жалуйтесь, не стесняясь. Они у нас немного дерзкие, поэтому лишняя взбучка им не помеха. — Ну что вы… Я не привыкла жаловаться, надеюсь, мы с ними разберёмся сами и мне не придётся отвлекать вас от работы. Всё-таки они уже почти взрослые! — Кто-нибудь говорил вам, какая вы прелесть? — мы вышли из кабинета и пошли по опустевшему коридору, пол которого блестел так, словно тут всю ночь трудилась целая группа Золушек. Вдоль коридора располагались жёлтые кожаные диванчики для удобства учеников. Всё здесь было по высшему разряду. Директор открыл передо мной двери одного из кабинетов, пропуская внутрь. Я вошла и сразу поздоровалась с классом, глубоко поклонившись. — Как и обещал, представляю вам вашего руководителя, а так же учителя по английскому языку, госпожу Тен Йонг. Она совсем недавно вернулась из Америки и уже готова дать вам лучшие знания, которые успела почерпнуть сама. Под пристальным взглядом мужчины, все до единого встали со своих мест и поклонились мне в знак приветствия. — Спасибо директор Сон, дальше я сама. — Всё, всё, ухожу! Вы же помните, да? Если что, жалуйтесь, — и он лукаво обвел глазами учеников. Когда дверь за мужчиной закрылась, я снова пробежалась взглядом по классу. Привыкшая к огромному разнообразию европейской, афроамериканской и латиноамериканской внешности людей, сейчас я, как никогда, понимала иностранцев, говоривших, что мы, азиаты, все на одно лицо. А немного присмотревшись, начинаешь понимать, что мы все разные, абсолютно. — Хотелось бы представиться, но раз уж я учитель английского языка, сделаю это, соответственно, на этом же языке. Надеюсь, все здесь прилежно учатся и поймут, о чем я говорю. Ученики с интересом меня рассматривали, некоторые парни перешептывались между собой, выдавливая улыбочки. Узнаю стандартное мальчишечье поведение. Мальчик будет не мальчиком, если не будет грезить о сексуальной учительнице. Но обычно учительницам в школах далеко за тридцать и их внешний облик никак нельзя было назвать сексуальным. Этим парням, видимо, повезло, раз мечты их стали реальностью. Я даже и рада, ведь ученики учатся гораздо прилежнее, если им нравится их учитель. Я довольно улыбнулась и продолжила на английском: — Здравствуйте ещё раз. Я надеюсь, что смогу приложить все усилия и свой опыт для того, чтобы мои уроки стали для вас полезными. После чего вы сможете успешно окончить Академию и поступить в университет. Надеюсь, мы сможем найти общий язык и научимся ладить друг с другом. Я закончила, и среди парт послышались шорохи и приглушенные голоса. К моему удивлению, они вели себя более, чем хорошо. Ведь после предупреждения директора, я побаивалась, что попала на самый буйный класс. Хотя… ещё ничего не понятно. — Тогда, может быть кто-то не против выйти и блеснуть своими знаниями? М-м? — я присела за свой стол, отмечая про себя, что он выполнен из чистейшего дерева, а не прессованной стружки, как в обычных школах. — Ну, расскажите о себе, я сегодня никому не буду ставить оценок, просто предлагаю проявить себя. Желающие всё же нашлись. Сперва вышли две девушки, по очереди, конечно. Каждая вкратце поведала о себе. После них несколько мальчиков тоже дали о себе знать. И к концу, когда мне казалось, что больше никто не хочет выходить к доске, послышался мужской голос, такой неподходящий для ученика их возраста. — Госпожа Тен, я тоже хочу сказать. — Я нашла говорившего глазами, ведь и раньше задерживала на нём свой взгляд. По большей части потому, что волосы его были выкрашены в пепельный оттенок. Но и его лицо заставляло акцентировать на нём внимание. Слишком правильное и красивое. Он сидел всё это время, расслаблено откинувшись на спинку стула, и то ли надменно, то ли скучающе оглядывал всех вокруг. Никогда не любила красивых мальчишек. Внешность — это, зачастую, всё, что имелось у них в арсенале. Балованные вниманием девчонок, они слишком рано осознавали свою власть над слабым полом и своё внешнее превосходство. А этот экземпляр, судя по всему, ещё и богат. Ядерная смесь… — Как вас зовут? — Ким Тэхён, — проговорил он своим низким голосом, выходя к доске. Все выступающие до него становились лицом к классу, но Тэхён повернулся ко мне и заговорил: — Приятно познакомиться с вами, госпожа Тен, вы прекрасно выглядите. — Я сдержанно улыбнулась такому комплименту. — Я единственный сын Ким Хесуна, балованный наследник огромного состояния, и я единственный в этом классе, у кого с английским полный порядок. Надеюсь, вы будете относиться ко мне с должным почтением, раз знаете, с кем имеете дело. Я терпеливо выслушала его речь. Да, не прикопаешься, английский был на высоком уровне, за что я его тут же похвалила. — Здесь все мои ученики, и к каждому я буду относиться с уважением и пониманием, никого не выделяя. Надеюсь, и вы так же будете относиться ко мне. Спасибо, Тэхён, вы можете сесть. Парень хотел ещё что-то сказать, но я его остановила, выставив ладонь вперёд. — Простите, что не даю вам договорить… Вы можете подойти на перемене, и я вас внимательно выслушаю, а сейчас хотелось бы, чтобы все вы написали небольшую самостоятельную, — обратилась я уже ко всему классу, вставая рядом с учеником. — Она нужна лишь для того, чтобы я могла понять, насколько вы владеете языком. Тема любая. Так как парень не хотел садиться обратно за свою парту, я легонько взяла его чуть выше локтя и проводила к его же месту, говоря: — А вы, господин Ким, можете не писать, — остальные мальчишки засмеялись. — Я уже в курсе, что вы прекрасно знаете предмет. — Вы такая маленькая, госпожа Тен, — сказал ученик, который сидел в другом ряду и умилительно на меня смотрел. — Какой вы внимательный,.. — я вскинула вопросительно брови, ожидая, когда он назовётся. — Пак Чимин, — ответил он, мило улыбаясь. Невозможно было не ответить на эту улыбку. — …Чимин, — закончила я. — Простите, вскоре я выучу все ваши имена. А сейчас, пожалуйста, принимайтесь за работу. До конца урока все молча писали. Тэхён, не смотря на мое разрешение не писать, решил не отставать от остальных. Быстро заполнив лист своей тетради своим размашистым почерком, он снова расслабленно откинулся на стул, рассматривая меня. Как только прозвенел звонок — все поочередно сдали мне свои сочинения, которые мне предстояло ещё сегодня прочесть и сделать для себя пометки об успеваемости каждого ученика. Да, я собиралась подойти к своей работе очень серьезно. Самый важный ученик Ким Тэхён так и не подошёл на перемене, видимо, сказать ему было больше нечего. Он один из первых покинул кабинет, а вслед за ним и остальные учащиеся. Знакомый мне уже Чимин подошёл попрощаться и всё время бросал на меня улыбчивые взгляды. Я конечно понимаю, что старше своих учеников максимум лет на пять, а со своим миниатюрным ростом могла и вполне сойти за одноклассницу. Но Чимину, похоже, я понравилась, как девушка, а не как хорошая учительница. Казалось бы, что только вот-вот я сидела за партой и молчала в трубочку, пока учитель ведёт урок, но вот уже я вышла из возраста, когда была зависима от родителей. Мне непременно хотелось всё сделать правильно. На данный момент я должна уделять большое внимание работе, а к тридцати годам можно будет и подыскать себе хорошего мужа, завести ребёнка, семью. А пока я не была намерена заводить серьёзные отношения. Жизнь в Америке чему-то меня научила. Здесь, в Корее все были нацелены на продолжение рода, поиске второй половинки, а в Америке, прежде всего, живут для себя. Вот и мне захотелось пожить для себя, а выйти замуж я всегда успею.***
К концу занятий ко мне вновь зашёл директор, предварительно постучав в уже открытую дверь. Он поздравил меня с первым днём на работе и спрашивал, всё ли прошло хорошо. Я уверила его, что всё было отлично, а дальше будет ещё лучше. Поэтому господин Сон, пожелав мне удачи, удалился. Я не хотела нести тетради с самостоятельными домой. Времени было предостаточно, и я решила заняться проверкой. Мой класс был не единственным, который их писал, поэтому передо мной красовалось пять ровных стопочек. Что же, пора приступать. Проверив самостоятельные у двух классов, я старательно выписывала фамилии в свой блокнот и заметки к ним. — Эй! Привет госпоже Тен, — услышала я приятный мужской голос. — О, Джин, здравствуй, — я привстала, чтобы поприветствовать коллегу, — давай только на «ты», пожалуйста. Мне так непривычно… — Да-да, там в Америке свои законы, — добавил он, подходя ко мне ближе. Помимо меня Джин был единственным преподавателем в школе моложе тридцати лет. И, ещё при моём знакомстве со всем коллективом, мы выделили друг друга из толпы и прекрасно спелись. Нет, между нами ничего не было, кроме лёгкого флирта. Ким СокДжин был учителем математики, высоким, широкоплечим мужчиной обаятельной наружности. Он много улыбался и шутил, а на вид был очень-очень спокойным и домашним парнем. Эх… То, что нужно для замужества. Такой никогда не пойдёт налево и будет с завидной терпимостью заниматься детьми и ухаживать за женой. Эта картина каждый раз проносилась перед глазами, когда я его видела. От Джина просто веяло теплом и заботой, и я всегда была не против погреться от лучиков счастья, которые он излучал. — Ого… вот это ты себе работёнки в первый день накрутила… — он почесал затылок, смотря на мой стол. — А я думал, ты домой скоро. Могли бы зайти кофе где-нибудь выпить. — Прости, Джин, но не люблю затягивать дела. Давай в следующий раз, — смотря в его ласковые глаза, ответила я. Парень кивнул, расправляя свои плечи и растягивая пухлые губы в улыбке. — Не буду отвлекать, — бросил он, уходя, — а то ты тут до завтрашнего утра завязнешь! Я широко улыбнулась, провожая его взглядом. После его ухода улыбка долго не сползала с моего лица, пока я не открыла тетрадь Ким ТэХёна. Имя своего ученика я сразу запомнила, благо с памятью у меня проблем не было. Интересно же, что он написал… Может снова какую-то околесицу о том, что я должна уважать его больше остальных? Но несколько первых строчек его сочинения повергли меня в полнейший шок. Его сочинение называлось: «Моя новая учительница». Сегодня к нам в школу пришла новая учительница по английскому языку. Она очень молодая и прекрасно выглядит. А я сижу и думаю о том, что у неё под одеждой, какая на ощупь её грудь, какого цвета соски, насколько упругая её попка и как мелодично она может стонать. Представляю как войду в класс, когда все остальные ученики уже ушли домой. Сорву с неё эту ненавистную кофточку и зажму рот рукой, чтобы никто не услышал криков. Затем прикушу гладкую кожу на шее, проведу языком по тонким плечикам. И, задрав длинный подол её юбки, сорву трусики… Я и не заметила насколько сильно я сжала свои ноги под столом, что они стали дрожать от напряжения, пока я читала эту порнографию. Воздуха мне определённо стало не хватать, поэтому я дышала часто и шумно, а сердце колотилось так, словно я только что пробежала несколько кругов по стадиону. Оторвав глаза от красиво выведенных строк, я отвернулась к окну, не веря, что это происходит со мной. Я понимала, что стану объектом для обсуждений парней. Это нормально в их возрасте думать о женских прелестях. Но я и не надеялась залезть в голову одного из них и узнать все откровенные подробности. Вздохнув поглубже, я вернулась к чтению. … Резко войду в неё и начну двигаться, постепенно всё ускоряясь. А она сладко будет стонать в моих руках и просить сделать ей приятно. Тогда я поверну её к себе задом и облокочу о парту. Схвачу Йонг за волосы и проведу языком по шее. Сжимая её мягкие груди, жёстко оттрахаю, пока она не начнёт дрожать от подступившего оргазма. Дочитав до конца, я была в ужасе. Волосы по всему телу встали дыбом. Я подорвалась и стала расхаживать по кабинету. Меня бросало то в жар, то в холод. Всплывали слова о том, что он придёт, когда все остальные ученики уйдут домой. Меня знатно так передёрнуло от подступившего к горлу страха. Я резко подлетела к двери, захлопнула её и закрыла на ключ. Я не ожидала, что ещё на первом моём уроке в академии меня мысленно отымеют, может даже не единственный раз. И это мысли всего одного ученика! Я определённо не хотела заглядывать в головы к остальным, да и стереть себе память не отказалась бы. Воскресив в памяти лицо Тэхёна, меня аж передёрнуло. Кое-как успокоившись, я принялась за проверку остальных сочинений, молясь про себя, чтобы больше никто из учеников не написал такую же ересь. И правда, кроме Тэхёна, больше ни один ученик себе такого не позволил. Мне нужно было хорошенько подумать о том, как отреагировать на такую писанину. Стоит ли жаловаться директору? Сообщить ли его родителям. Но сам факт того, что ЭТО ещё кто-нибудь прочитает, меня бросало в панику. Скорее всего, парень не всерьёз это написал, а хотел проверить мою выдержку, понаблюдать как я буду вести себя в такой ситуации. Ведь, по сути, он сделал то, что я просила: написал сочинение по английскому. Тема ведь любая! Вот и пожалуйста, госпожа Тен, получите, распишитесь… Кое-как завершив проверку оставшихся тетрадей, я сложила стопки в застеклённый шкафчик и с опаской открыла дверь. В коридоре никого не было, так что я могла беспрепятственно отправиться домой. Пройдя по коридору, я хотела уже свернуть к лестнице, как внезапно на меня налетела чья-то фигура, чуть не сбив с ног. Надо ли говорить как я испугалась? Строки из сочинения до сих пор маячили перед глазами. Я вскрикнула и пошатнулась, но меня ловко удержали за руку. — Простите меня пожалуйста, госпожа Тен, — парень передо мной виновато скривился и слегка присел, чтобы рассмотреть моё лицо на предмет ушибов. — Ничего, всё в порядке, — заверила я его, потирая лоб, которым и впечаталась в его грудь. Лицо ученика было мне знакомым: улыбчивое и светлое, в сочетании с рыжеватым оттенком волос и яркими лучами заходящего солнца, проникающими в приоткрытое окно, казалось невероятно добродушным. — Но напугал ты меня здорово… — Вторую руку я положила на грудь, ощущая, как сердце колотится в груди. — Почему ты ещё здесь? Занятия же кончились. — Я ждал брата. У него просто дополнительные занятия с учителем, вот поэтому я тут. И вдруг вспомнил, что забыл в классе кое-что, понадеялся, что вы ещё не ушли. — Как видишь… не ушла. — Я улыбнулась. — Как тебя зовут? — А… Чон ХоСок. — Он широко улыбнулся, заражая своим настроением, так что мои опасения стали потихоньку растворяться. — Откроете? — он указал в сторону класса. — Открою, пойдём, — Хосок быстро наклонился, поднимая мою сумку, слетевшую с плеча при столкновении и подал мне. Выудив оттуда ключи, я открыла кабинет, впуская туда ученика. Он быстро подбежал к своей парте и снял с бокового крючка ключи с несколькими брелками. Хосок победно приподнял их над головой и потрусил. Выходя, он бросил на мой стол взгляд, а потом спросил: — Что, уже проверили сочинения? — Да, не люблю затягивать с работой… — И как? — он с любопытством на меня воззрился. Вроде бы простой вопрос, интересующий каждого ученика, желающего знать, насколько хорошо он написал свою работу. Но мои мысли поплыли в сторону. Неужели он в курсе, что именно писал Тэхён? Замявшись, я ответила, стараясь не подавать виду, что заволновалась: — Неплохо, но сочинение одного ученика мне всё же запомнилось… Теперь уже я наблюдала за Хосоком. Он всё с таким же интересом ждал моих дальнейших слов, но улыбка спала с его лица. Выдержав паузу, пока прятала ключи обратно в сумку, я продолжила: — Да, у Мин Юнги, кажется, большие проблемы с английским… — Хосок выдохнул и приподнял брови, поспешив за мной по коридору. — Ему бы дополнительные назначить. У него-то и буквы плохо получается выводить, не то, чтобы связывать слова в предложения. — Да, есть такое… Юнги жуткий лентяй, но умный. Ему бы преодолеть себя и всерьёз заняться учебой — он мог бы стать отличником. — Вот и проверим, — заключила я, спускаясь по лестнице. Мы молча вышли из академии. Хосок вовсю старался показать себя с хорошей стороны и повсюду открывал передо мной двери, пропуская вперёд. А может он такой и есть на самом деле… На автостоянке я попрощалась со своим учеником, и он пожелал мне счастливо добраться домой. Краем глаза я увидела, что он направился к припаркованному мотоциклу, у которого стоял ещё один парень, ростом такой же, но лицо выдавало его более младший возраст. Парни были совсем не похожи. То ли Хосок соврал, что ждал брата, то ли чья-то мама сходила налево. В любом случае, это меня не касается. Парень достал те самые ключи, что забывал в классе, вставил их в зажигание и, убрав подножку, уселся на железного коня. Оба брата надели по шлему и выехали с территории академии. Я последовала их примеру.