Наша Новая Учительница

      И ещё одна неделя прошла без происшествий. Я уже начинала к этому привыкать… Тэхён упрашивал меня снова встретиться в пятницу, но я отказывалась, так как все ответы на вопросы я узнала и меньше всего хотела втянуться в жизнь своего ученика окончательно. Старалась держаться как можно дальше, пока он позволял мне делать выбор самостоятельно. Я, конечно же, переживала, что тот психанёт и примется за старое, но пока он вёл себя хорошо, как стандартный любящий парень, и я этим успешно пользовалась. Не обходилось и без поцелуев, естественно, куда без них?       Чимин вёл себя как обычно, однако его улыбка, которая мне так сильно нравилась ни разу не появлялась на его лице с тех пор. Он не пытался больше подойти ко мне, а я к нему и подавно. Но в голове всегда висело напоминание о том, что я могу позвать его и он сделает всё возможное, чтобы защитить меня от Тэхёна. Хотела ли я этого? Наверное, хотела, но отдалившись от одного, привыкну к другому. А интуиция подсказывала мне, что именно так и произойдёт, потому что меня тянуло к обоим одинаково.       В душе я понимала, что если действительно попрошу о защите Чимина, то навлеку на него беду. Тэхён не остановится ни перед чем. Неизвестно, что может прийти ему в голову… А я не эгоистка, ни разу… Я переживала за Пака. Я боялась, что с ним может что-то случиться. Поэтому моя совесть не позволяла прибегнуть к его помощи.       Эту субботу я решила провести в постели, радуясь, что сегодня я одна-одинешенька. Даже выходить из дома не собиралась, от греха подальше… Ведь, как говорил Бильбо: «Опасное это дело, Фродо, — выходить за порог: стоит ступить на дорогу и, если дашь волю ногам, неизвестно, куда тебя занесёт»*. Вот и я придерживалась этого мнения… Я как проснулась утром, или, вернее будет сказать, днём, так и продолжала ходить в своей простой ночнушке. Это в фильмах показывают как одинокие женщины натягивают на себя сексуальные атласные пеньюары и расхаживают по дому. Для меня это было чересчур неудобно, я не могла даже уснуть в таком «скользком» наряде, а если там ещё и кружевные вставки, то вообще хоть выкидывай. У меня были такие, да, но для особых случаев. Чтобы покрасоваться перед мужчиной, показать все свои прелести, заняться сексом, а потом уснуть одной в простецкой майке. Было дело… Но сейчас я носила обычную хлопковую ночнушку, длиной до колен, растянутую у горловины и совершенно свободную. Мне нравилось это ощущение свободы, когда грудь ложиться как ей надо и ничего не мешает и не выступает.       Зевнув и взлохматив волосы, которые так и не расчесала, я отправилась на кухню и поставила в микроволновку готовиться попкорн. После нескольких минут нещадной бомбежки попкорн был готов. Сегодня фильмы, фильмы и ещё раз фильмы… Желательно что-то жизненное, поучительное, как «Ешь, молись, люби», но без слёз и плохих концовок. Мне и так этого достаточно и без всяких там кинолент. В итоге выбор мой пал на «Ангелов Чарли» и неважно, что я смотрела их уже сотню раз…       К концовке фильма я даже уснула, присыпав себя попкорном. Но меня разбудил звонок на домофон. Я вздрогнула, чуть не перевернув остатки воздушной кукурузы и напряглась. Не к добру это… Похоже слова Бильбо были жестко проигнорированы, потому что приключения сами ко мне пришли и за порог выходить не пришлось. Неужели Тэхён всё-таки припёрся? Я тихонько встала и подошла к окну. Не знаю что я хотела увидеть. Может серебристую машину своего ученика? Но в моей видимости авто не было, это не означало, что его и правда нет. Звонок повторился. Я подошла к двери и нажала кнопку.       — Кто? — тихо спросила я.       — Йонг, это Чимин, — услышала я знакомый голос.       — Чего ты хотел? — спросила я спустя немного времени.       — Хотел сказать кое-что, я могу войти?       Как-то это не похоже было на Чимина. Если ему нужно было что-то сказать, то он бы мог подойти в академии. Что ему мешало? Хотя, признаюсь, помехи были, но не настолько серьёзные.       А потом меня посетили мысли, от которых самой не по себе стало. Мне захотелось проверить его. Такой ли он хороший каким мне кажется или тоже явился для того, чтобы меня соблазнить? Такое я могла бы запросто принять от Тэхёна, но от Чимина — нет, такого я не ждала. Но халат всё-таки надо надеть…       Я нажала на кнопку, открывая дверь подъезда, и сказала Чимину подняться на третий этаж. Сама же завернулась в свой махровый халат и открыла дверь. Убираться дома я не собиралась… У меня выходной и я провожу его как хочу. Это он потревожил меня, пусть сам и извиняется.       — Прости за то, что побеспокоил… — извинения не заставили себя долго ждать. Чимин остался стоять на лестничной клетке, не желая входить внутрь.       — Зайдёшь? — спросила я.       — Нет, я только сказать и пойду, — похоже мои опасения на его счёт испарились на ходу. Парень переминался с одной ноги на другую, смотрел в пол и потирал шею, пытаясь подобрать слова. На нём висела бежевая кофта, как по мне, немного великовата для его телосложения. И, если бы ткань не облегала верх его накачанной грудной клетки, то могло показаться, что он совсем какой-то хлюпик. На ногах джинсы и кроссовки. Чёрная чёлка свисала небрежно на лоб.       Но вдруг я услышала, как открывается соседская дверь. Чёрт! Не хватало, чтоб кто-то наблюдал меня в таком виде и с парнем. Я схватила Чимина за руку и затянула в квартиру. А сама приложилась к глазку. А-а-й, опять эта госпожа Чон со своей уборкой в подъезде. Любительница блестящих полов! Мало ей того, что уборщицы по утрам всё вымывают, так она вечно жалуется, что мусор по углам остаётся…       — Похоже ты тут застрял минимум на полчаса… — приглушённо сказала я и ткнула пальцем в сторону двери. — Пока она всё не вылижет — не угомонится!       Чимин тяжело сглотнул, окинув меня взглядом, и вперил глаза в пол.       — Кофе, чай? — спросила я, проходя на кухню.       — Молока, если можно, — ответил парень, почесав затылок и скромно присел на край кресла.       Я выглянула из кухни, говоря:       — Здоровый образ жизни? Молоко, кстати, не всегда полезно в твоём возрасте, да и в моём тоже…       — Нет, просто люблю… молоко.       Вот это он дёрганый. Ну, а что мне было делать? Захлопнуть дверь у него перед носом лишь бы соседка после не распускала слухов? Пусть теперь сидит и терпит мой потрёпанный вид. Я сделала себе чай, а Чимину — молока, которое предварительно нагрела. Отнесла всё это на небольшой столик в гостиной и добавила к этому вазу с печеньем.       — Угощайся… и расслабься хоть немного, я не кусаюсь, — вспомнив, как укусила его за губу в машине, сказала я.       Чимин потихоньку отпивал молоко, не пытаясь даже поднять на меня глаза. Он всё это время держал их внизу, сверля вазу с печеньем.       — Что ты хотел сказать?       Ученик вдруг взглянул на меня, но потом, опомнившись, тут же снова опустил глаза.       — Я не могу сказать…       — Чимин?! — я чуть не поперхнулась от смеха. — Ты издеваешься?       — Разве что над собой…       — Ну же… говори, пожалуйста, — попросила я, слегка наклоняясь.       — Я… — Чимин застучал пальцами по стакану. — Я хотел сказать… что к концу года выпущусь из академии и ты перестанешь быть моей учительницей. Я хотел попросить тебя, дать тогда мне шанс. Может у меня получится завоевать твоё сердце…       Кажется именно сейчас моё сердце так сдавило, будто кто-то взял его в свою руку и сжал. В конце слов он снова посмотрел мне в глаза, сгорая от смущения, а я поставила чашку с горячей жидкостью на стол, чтобы подсесть к Чимину ближе. То, что он сказал, было так мило и романтично. Какой же он всё-таки…       Я понимала, что Тэхёну не сравниться с ним в этом. Тот хотел всего и сразу и не желал ждать, а просто брал, что хотел.       — Хорошо, — ответила я, заглядывая в его убегающие глаза, которые тут же остановились на мне, когда он услышал ответ.       — Правда? — с надеждой и удивлением спросил он, а я кивнула, взяв его руку в свою.       Он её поспешно убрал и сказал:       — Иногда мне кажется, что ты не простила меня до сих пор…       — Почему?       Парень досадно поджал губу и протянул руку к съехавшим с моего плеча халату и ночнушке.       — Потому что наказываешь меня… — он аккуратно вернул ткань на место, пряча моё оголившееся плечо. После чего зажмурился и произнёс: — Йонг, пожалуйста, можно я пойду?       — Что? Чимин прекрати, я тебя не выгоняю. Сейчас соседка доубирает и пойдёшь…       — Я не выдержу столько времени, Йонг, — он поднялся, направляясь к двери.       Я шла за ним, зовя по имени.       — Дай хотя бы взгляну, что она там делает. С этими словами я обогнала парня и снова припала к глазку в двери. Соседка усердно подметала как раз напротив моей двери, поэтому я снизила голос:       — Нельзя, она прямо тут…       И вдруг я почувствовала тёплое дыхание у основания своей шеи, а потом и краткое мягкое прикосновение губами в том же месте. Мой халат предательски снова съехал набок. И снова почти невесомое прикосновение рук к моей талии.       — Мне лучше уйти… — сказал Чимин у меня над ухом, от чего мурашки толпой разбежались от этого самого места и по всему телу. Да, лучше уйти, но я повернулась лицом к парню, потянулась руками к его шее и сама встала на носочки, чтобы достать до его губ, при этом прижавшись к крепкому телу Чимина. Но, как только я это сделала, вся трепетная нежность, с которой смотрел на меня он, куда-то улетучилась, уступая место жгучей страсти, которая в своём безумии заставляла срывать одежду и сминать чужую кожу в дикой спешке. Когда, кажется, что и секунды больше не проживёшь, если сейчас же не станешь с этим человеком единым целым. Чимин присел, чтобы подхватить меня на руки, а я, в мгновение оставшись без домашних тапочек, обвила ногами его талию. Теперь уже моё лицо было выше. Мои растрёпанные волосы свисали по обе стороны от наших лиц, словно завеса, скрывая интимные движения наших губ от посторонних. Этот поцелуй со вкусом недавно выпитого молока разжигал между нами нешуточное желание, поддавшись которому я потянулась к кофте Чимина, желая стянуть её и провести рукой по разгорячённой коже. Он понял мои намерения, подошёл к дивану и опустился перед ним на колени, посадив меня на него. Сам же стянул с себя кофту и отбросил. Хосок не врал, тело у него прокачанное полностью. Не такое, как у традиционных бодибилдеров, а в меру натруженное частыми физическими нагрузками так, что плавные рельефные мышцы казались постоянно напряжёнными и, тем не менее, не теряли своей естественности. Раздвинув ноги, я притянула Чимина ближе, снова опутывая его шею своими руками. А он одним движением развязал пояс на моём халате. Он пытался сдерживать себя, от того его руки так мелко дрожали и путались в складках ткани. Я помогла стянуть с себя этот чёртов халат, в котором стало уже невыносимо жарко. Мой язык первым проник на чужую территорию, поддевая и дразня соседский, который так же стал поддаваться и незаметно пришёл в движение.       Слишком жарко, слишком влажно… там… Невыносимо терпеть… Не знаю, чувствовал ли Чимин тоже самое. Он как будто бы ждал разрешения от меня, боясь перейти к делу. Но руки его то и дело пробирались под ночнушку, сильно сжимали мои бока, притягивая мой таз к своему паху, цеплялись за тонкие, скрученные от постоянных касаний, лямки трусов. Изрядно помяв мои губы, Чимин спустился к шее, а я, испустив громкий стон, запрокинула голову назад, облокачиваясь о спинку дивана и разрешая целовать себя везде. Его обжигающие губы спустились к ключицам, а одна рука помогла оголить моё плечо, но не рассчитала с силой. Послышался треск рвущейся одежды, после чего и моя грудь предстала перед парнем. Соски сжались и заныли, прося о внимании. И Чимин накрыл один из них ртом, всасывая и покусывая. Я вновь тонко застонала, зарываясь пальцами в гладкие волосы и прижимая голову парня к себе. Одной рукой он резко придвинул меня ближе и я ощутила напряжение в его паху, настолько сильное, что ноги мои задрожали. Хватит, хватит меня мучить… Я чуть подалась вперёд и, как смогла, спустила с Чимина джинсы, хватаясь за доказательство его желания. Вверх вниз, гладко и скользко… С губ парня сорвалось несколько стонов. Он хочет так же сильно, как и я. И я соскользнула с дивана, а он в это время осел на пол, сминая руками мои мокрые насквозь трусы и насаживая меня на себя. Почувствовав его внутри, мне понадобилось несколько минут, чтобы утихомирить чувство, бившееся внутри. Казалось, я готова кончить прямо сейчас, так и не начав движения. Воздух вырывался из меня вместе со стонами, когда Чимин начал двигаться, но мне всё было мало. Я хотела бешеного темпа, быстрее, сильнее, пожалуйста, иначе я сейчас умру.       Словно поняв мои желания, он перевернул меня на пол, устеленный ковром и взгромоздился сверху, пытаясь стянуть свои штаны чуть ниже. Я прогнулась, встречая его возобновившийся напор, царапала его кожу на спине, пытаясь притянуть его ещё ближе, но ближе было уже некуда. Я была на грани и с трудом уже соображала, что происходит, содрогаясь от сильной пульсации внизу живота, которая волнами расползалась по телу, бросая меня и в жар, и в холод, и в дрожь.       Когда всё закончилось, мы оба, казалось, остались без сил. Просто лежали там, где и были в том же самом положении, пока кровь не потекла по венам в обычном темпе.       — Прости меня, я не должен был этого делать, — прошептал на ухо Чимин.       — Я сама виновата.       Не считаю его в чём-то виновным. Это я спровоцировала Чимина, а он же не железный, всё-таки. Из нас двоих кто должен был быть умнее? Правильно, тот, кто старше. Но признаки здорового интеллекта проявляются у меня последнее время всё реже. Но я ни разу ни о чём не пожалела. Это было прекрасно, это было мне нужно. Я сама выбрала кого хочу, сама решила, что именно я хочу. Мне не хватало ласковых прикосновений, тёплых нежных рук и мягкого податливого сердца.       — Ты ведь можешь забеременеть, — сказал Чимин и приподнялся на руках, стараясь смотреть мне только в глаза.       Я мягко улыбнулась.       — Не сегодня, можешь мне поверить…       Со дня на день у меня должны были пойти ЭТИ дни, поэтому я была спокойна. Я попросила Чимина не уходить сразу, хотелось тёплых объятий и немного внимания. Тот с готовностью согласился, но попросил меня снова закутаться в халат, чтобы избежать повторения.       — Я больше не приду сюда пока что, сама знаешь почему… — сказал мне Чимин после нескольких часов просмотра фильма.       Я понимающе закивала, не отрывая головы от груди своего ученика. С ним было безумно уютно. И я невольно начала сравнивать Чимина с Тэхёном. Похожи ли ощущения, спокойно ли мне, так же трепетно?       Время, проведённое с Чимином, пролетело незаметно. На улице стемнело и он нехотя засобирался уходить. Надо же, я даже почувствовала себя нормальной девушкой с нормальным парнем, пусть и на пару часов, но всё же… Я пошла его провожать, босая, в одном халате, мельком наблюдая за ним. Я привыкла его видеть в фирменной одежде от академии, рубашка, галстук, брюки… А вот такой уличный стиль парню шёл гораздо больше. Я закусила нижнюю губу, а Чимин, заметив это, хитро, но очень мило улыбнулся, потянувшись ко мне. Я с готовностью приняла его поцелуй и объятия, которые мне ещё не скоро придётся снова получить.       Когда он ушёл, у меня всё ещё не сползала улыбка с лица. И я всерьёз задумалась о том, что пообещала ему к окончанию года. Как вдруг мне на телефон пришло сообщение:       Стерва.       Сообщение от Ви, после которого мне стало плохо, очень плохо, потому что я поняла, что он знает… Я задышала очень часто и, одевшись в первое попавшееся, выскочила на улицу, озираясь вокруг. Машины я нигде не видела. Уже уехал, наверное… Но тут показалась его фигура из-за тени деревьев. Лицо, как всегда, мало что мне говорило. Он одевал эту маску, когда в нём было слишком много эмоций. Уж я-то это знала наверняка. И почему я чувствую стыд и вину? Почему? Я ему ничего не должна! Тэхён подошёл ко мне вплотную, пристально смотря в глаза и не обращая внимания на всё остальное. Он был одет в костюм, будто с какого-то заседания ехал… Руки в карманах штанов, рубашка небрежно вытащенная из брюк, пиджака вообще не было.       — Пиздец Чимину… — просто подытожил он.       — Не смей его трогать! — вспыхнула я. — Это я виновата, я его соблазнила…       — И трахнула его тоже ты, да? — он повёл бровью. — Какая ирония… Заступаешься за того, кто не заступился за тебя в самый нужный момент.       — Кто бы говорил! — шмыгнула я носом, понимая что ничем хорошим это не кончится.       — Только попытался дать тебе свободы, так ты сразу нырнула в постель с другим, ха…       Тэхён горько усмехнулся.       — Что ты собираешься сделать Чимину?       — Это тебя не касается…       — Касается! Не трогай его, слышишь, это я виновата, мне и расплачиваться.       — У-у-у, ничего себе! И на что ты готова ради своего любимого Чимина?       Я молчала, но твёрдо смотрела на Тэхёна.       — Хорошо, — он схватил меня за руку и потянул к машине.       И только по его мёртвой хватке я поняла насколько сильно в нём бушует злость, хоть внешне он и не показывал этого. Я поплелась за ним, опустив голову.       — Остаток выходных пробудешь у меня, — отчеканил парень сквозь зубы.       Я покорно уселась в машину, припаркованную у соседнего дома. Тэхён гнал до дома на всех газах, с каждым новым поворотом всё сильнее распаляясь в своей злости на меня и Чимина. Я сжалась и сидела, смотря в окно, но видя своё неясное отражение с побледневшим лицом и подрагивающей губой, так стало жаль себя. Что мне придётся пережить сегодня? Да и завтра? От страха у меня даже слёзы не лились, хоть так хотелось выплакаться. Когда Тэхён припарковался в своём дворе, то и я добровольно вышла из машины, пряча глаза. Меня не нужно было вытаскивать и это ещё сильнее взбесило Тэхёна. Это было видно по глазам. Неужели я стала понимать значение их выражения？Парень снова схватил меня за руку и потянул по коридорам.       — Тэхён, — позвала я дрожащим голосом, — пожалуйста, не надо, не делай со мной ничего плохого… пожалуйста…       Но он молчал, продолжая вести меня к своей комнате. Уже перед входом, я жалобно заплакала навзрыд и стала упираться. Знала, что бесполезно, но было так страшно.       — Нет, Тэхён, пожалуйста…       Он вошёл в комнату, не удосужившись включить свет.       — На колени, — прорычал он, указывая мне место на полу и хватаясь за свой ремень.       Я упала на пол, как он и сказал, продолжая плакать и в ужасе смотреть на его действия.       — Не надо, — пискнула я снова.       Я никогда не умоляла его и не просила остановиться, а молча принимала всё, что он мне преподносил. А теперь не могла сдержаться, продолжая плакать и просить за себя. Но Тэхён не стал доставать ремень, вместо этого он лишь слегка приспустил брюки, оголяя свой, уже возбудившийся, член. Я поняла, чего он хочет, но не могла прекратить рыдания. А он всё смотрел на меня, играя желваками. Наконец, устав наблюдать за моей истерикой и взлохматив волосы в раздражении, Тэхён, застегнул штаны и рывком поднял меня с пола. После чего уложил в кровать и снял с меня кеды.       — Спи, — приказал он.       А сам молча переоделся в домашнюю одежду, лёг сзади меня и, крепко обняв, сказал:       — Спи, дура ты чокнутая, всё равно тебя люблю…       Успокоиться вышло далеко не сразу. Всё таки испугалась я очень сильно… Постепенно судорожные всхлипы мои утихли и я сама не заметила, как провалилась в сон.       Когда я проснулась с утра в том же положении, что и заснула, Тэхёна уже не было со мной. Мне даже страшно было пошевелиться без хозяина дома. Придёт и рассердится, что я вылезла из кровати. С каких пор я такая запуганная стала? Он мне вчера так ничего и не сделал, несмотря на злость, которая бурлила в нём. Что это вообще вчера было? Наверное из-за своих рыданий я стала такой страшной, что ему расхотелось получить от меня минет… Тем лучше. А может и хуже. Что он придумал на сегодня, в обмен на то, что не случилось вчера？       Я поднялась с кровати и взглянула в большое зеркало на своё отражение. Глаза припухшие, губы красноватые, словно я их прикусывала во сне. В спешке вчера я напялила рваные джинсы и худи, под которыми была всё та же ночнушка, безразмерная, а теперь и немного порванная. Чучело какое-то…       На прикроватной тумбочке я увидела записку, написанную размашистым почерком Тэхёна:       Вымойся, одежда в шкафу с правой стороны.       Конечно «вымойся», неизвестно вообще как он проспал со мной всю ночь, вдыхая запах Чимина, исходивший от меня. Я послушно направилась в ванную, ход к которой был через комнату Тэхёна. Скинув с себя всё я заметила красное пятно на трусах. Ну вот они, родимые… И что мне теперь делать? Звонить ему и просить купить мне прокладки? Пф-ф… Даже смешно да и телефон я не взяла.       Придётся просидеть в ванной до тех пор, пока не вернётся иначе можно было превратить комнату Тэхёна в фрагмент из фильмов ужаса. К моему счастью вернулся он скоро, потому что вредно это было, сидеть в ванной в это время.       — Опять тут засела? Сколько можно от меня прятаться?       Я увидела его хмурое, но уже не злое, лицо. Меня это удивило. На ком он сорвал злость, что его так попустило？       — Я не могу выйти! У меня месячные…       Он нахмурился ещё сильнее, после чего улыбнулся и хмыкнул. Выйдя на пару минут, он что-то прокричал прислуге, а затем вернулся, беря в руки большое полотенце и раскрывая его. Я поняла, что надо выходить. Тэхён завернул меня в полотенце несколько раз и подтолкнул к комнате.       Мой заказ прибыл довольно-таки скоро и Тэхён, всё время молчавший до этого, сказал:       — Одежду выбери сначала…       Выбери? Из чего выбирать то? Хм… дайте подумать что мне одеть футболку Тэхёна или футболку Тэхёна? Но, открыв шкаф, я впала в ступор, потому что там аккуратненько на вешалках была развешана женская одежда. Окинув их взглядом, я подметила, что всё моего размера. Я оглянулась на Тэхёна, который наблюдал за мной, лёжа на кровати и подперев голову рукой. Похоже насчёт женитьбы он не шутил. Так, теперь в его шкафу есть место для моих вещей, купленных им же. Что дальше? Молча взяв пижамную одежду, я запнулась, услышав голос парня:       — Уличную одевай, ты едешь домой.       И почему эти слова оказались такими острыми, словно бритвой полоснули по сердцу?       — Значит, раз у меня месячные, то я тебе не нужна? — прорычала я в ответ.       — Ты мне весь мозг проела со своим личным пространством и свободой, а когда я тебе её даю, упрекаешь в обратном? Чёрт тебя поймёт… Мне вообще похуй что там у тебя за месячные, у меня встанет в любом случае. Если ты хочешь сама — оставайся, я никого не гоню.       Но я всё ещё хмурясь, резко стянула с вешалки спортивный костюм, футболку… капец, тут даже нижнее бельё имеется… С этим ворохом одежды я спряталась в ванной, прихватив с собой упаковку прокладок. Что тут говорить, я сама запуталась, а Тэхён и подавно меня не поймёт. Вроде не хочу здесь быть, но когда он меня выпроваживает — обижаюсь и хочу остаться.       Когда я вышла, одетая, расчёсанная и готовая вернуться домой, Тэхён резко пересёк комнату и схватил меня за подбородок, заставляя смотреть в глаза.       — Что тебе не так? Чего ты хочешь, Йонг? — раздражённо спросил он.       — Не знаю… — ответила я, берясь за его руку, держащую моё лицо.       — Тебе придётся выбрать… Я или Чимин.       Я расширила глаза, а Тэхён наклонился за поцелуем. Его хватка ослабла и пальцы медленно сползли на шею лишь придерживая её. И я окунулась в тягучий медленный поцелуй, как всегда волнительный, переходящий к концу в яростное пожирание моих губ.       — Сколько тебе нужно времени на "подумать"? — спросил Тэхён, когда мы уже сидели в машине. Он не смотрел на меня. Просто держался за руль, но не трогался с места.       — О чём？ — решила притвориться я дурочкой. Иногда полезно.       Тэхён повернулся ко мне лицом и, смотря исподлобья, сказал:       — Я или Чимин, — он твёрдо произнёс каждое слово, отделяя его от остальных, чтобы даже такой дурочке, которой я прикидывалась, стало всё предельно ясно.       — Много… — неопределённо ответила я.       Он отвёз меня домой, целую и не побитую, хоть и истекающую кровью… И я осталась наедине сама с собой и своими мыслями, коих была тьма тьмущая, но ни одной понятной. Одно я понимала точно. Это то, что я испытывала сильные чувства к двоим своим ученикам. Оба любили меня, каждый по разному, конечно. Но оба были хороши, один организовал моё изнасилование, другой помог ему с этим. Уж не знаю что хуже, но сердце подсказывало, что дело вовсе не в том. Если смотреть на их поведение и характеры то Тэхёна можно назвать настоящим демоном, а Чимина — ангелом. Кого выбирают хорошие девочки? Конечно ангелов. Но я уже слишком погрязла в путах демона, чтобы так просто избавиться от них. Или я уже давно не хорошая девочка.       Последующие несколько недель после работы, я просиживала дома, роясь в воспоминаниях, которые иногда хранили то, что мы сразу не замечаем под наплывом эмоций или чувств. Вспоминала как вёл себя Тэхён после изнасилования, как смотрел… И я поняла, что он всё-таки переживал… Хотя кто знает? Своим лицом он владеет в совершенстве, нельзя по нему судить…       Пока я проводила тщательный анализ действий двух парней, я ещё серьёзней путалась. Мне показалось это пустой тратой времени. Но надо не забывать, что помимо двух вариантов у меня есть ещё и третий.       Чимин же с Тэхёном как будто сговорились, потому что таких враждебных взглядов друг на друга я больше не видела. Никто из них больше не докучал мне совместным времяпровождением. Ви даже отказался от дополнительного, уступив его Юнги. Они, конечно, спрашивали как у меня дела, говорили, что скучают, но дальше дело не заходило. Это было похоже на мужскую солидарность. Как ни странно, они хотели «победить» в честной борьбе. Поэтому никто из них не делал ко мне шагов, оба ждали, когда я их сделаю. Наблюдая за ними исподтишка, я заметила, что те снова начали общаться между собой, при чём без злых взглядов и резких слов. Любовь ко мне объединяет? Правда оба были тоскливые и хмурые, как и портящаяся погода за окном.       Июнь же наступил незаметно, щедро поливая улицы Сеула без остановки своими размеренными дождями. Скажу, что и я не была особо улыбчивой. Смотря на своих учеников, могла подолгу засматриваться то на одного, то на другого. Ну не могу я, не могу выбирать! Не хочу и не буду! Я всё чаще стала возвращаться к той мысли, в которой уезжала и начинала жить заново, вычеркнув всё, что произошло здесь и хорошее и плохое. Я, наконец, решила прислушаться к словам Хосока, пусть он их уже не повторяет. Вскоре будет конец первого семестра и короткие летние каникулы до середины августа и я подумывала провернуть всё в течении этих дней. Их будет достаточно, чтобы уволиться и определиться с местом своей ссылки.       Да, мне больно, так, что я подолгу зависала в ванной, корчась из-за истерики. Я разорвала ту бумажку, которую когда-то выпросила в больнице, а потом ещё и сожгла. Я тянулась к обоим парням, а так нельзя. Мне не разорваться…       Ну ведь не впервой же! Любила уже, забывала тоже… Хоть и болело, но ведь прошло, при чём испарилось, будто и не было вовсе. Пройдёт ещё раз. Поболит немного, а может и много. Уже болит… Теперь то я знаю, что даже самые сильные чувства затухают и превращаются в простое воспоминание. И они со временем забудут и простят и тогда я смогу вернуться в Сеул. А пока буду держаться как можно дальше отсюда. Мне не хотелось снова лететь в Америку. Да, там много возможностей, там интересно жить, но там всё по другому, а моё сердце уже тоскует по родной Корее и всему, что я здесь оставлю.       Мысленно я уже попрощалась с каждым, сидящим здесь учеником. Медленно обводила каждого взглядом. И с каких это пор я стала так тепло смотреть на Намджуна? Неужели его ежедневный латте растопил моё сердце? Да оно и не было никогда ледяным, просто было закрыто, только видимо не до конца, раз они все умудрились туда просочиться. И почему именно они, ученики, которые поступили со мной так жестоко, стали для меня самыми любимыми? Загадка, которую даже я сама не могла разгадать…       Юнги попросил прощения за содеянное уже очень давно, но так и не получил от меня его, хоть я уже и не держала зла на парня и искренне радовалась его успехам в учёбе. Наверное, он это ощущал, поэтому и не просил больше извинений. Он умел меня рассмешить и одной фразой поднять мой упавший дух. Вот только действовало это ненадолго.       Намджуну было совестно, я это видела. И этот кофе — маленькая крупица внимания ко мне, словно говорила за него: «я не забыл и мне очень стыдно». Но просить прощения было не в его стиле. Он такой, какой есть, грубый, брутальный, но иногда очень обходительный и покладистый. В таком виде, он напоминал тигра, хоть и прирученного, но по природе дикого. Хоть слушается и даёт себя гладить, однако в любой момент готов оскалиться.       Мой антидепрессант, Хосок, стал для меня настоящим другом. Вот кому можно было являться ко мне в любое время дня и ночи, подкалывать меня и рубить правду, пусть и жестокую, прямо в глаза. Он был моим витамином D, который, как известно, усваивается только под воздействием солнечных лучей. Но в нашем случае и солнца не требовалось, потому что он грел ещё теплее.       — Хосок, — позвала я, желая удовлетворить свой интерес, подстёгивающий меня уже давно, — почему вы с братом совершенно не похожи друг на друга?       Парень присел рядом, поправляя кожаные штаны, чтобы сидеть было удобно. На минуту он поджал губы и я сказала:       — Если лезу не туда — так и скажи. Я не обижусь!       — Та не… тут просто так сразу и не расскажешь… Мы с ним родные только по матери. Я был внебрачным ребёнком. Там такая история была…       — Я не спешу, расскажи, — предложила я.       — В молодости маму любили двое. Один — мой отец, а другой — отец Чонгука. Так вот когда её поставили перед выбором. Она выбрала моего отца, но тот оказался той ещё скотиной, — Хосок повёл одним уголком губ, отчего на его щеке появилась ямочка. — Когда мама забеременела, тот просто исчез, не пожелал жениться на ней и бросил одну с животом… Так родился я, но Сэн не смог просто оставаться в стороне и наблюдать как она страдает, поэтому взял её в жёны и смирился с тем, что я буду постоянно напоминать ему о сопернике.       — Ты так на него похож?       — Да, мать говорит, что вылитый… — Хосок в коем-то веке, загрустил. — Он меня ненавидит. И я понимаю его, кто бы хотел видеть каждый день ненавистную ему внешность врага?       Парень неопределённо взмахнул ладонью вокруг своего лица.       — Хоби, ты самый замечательный, не накручивай себя! — я потянулась обнять друга.       — Так, дамочка, прошу поосторожней! Руки то не распускайте! — тот сразу же вернулся к своим привычным шуткам. — Вы вообще не в моём вкусе.       Парень манерно поправил складку на своём плече.       — Это почему это, не в твоём вкусе? — деланно возмутилась я.       — Старовата… — поморщился Хосок, за что тут же получил подзатыльник.       Я рассмеялась от души, но тут он снова продолжил в серьёзном тоне, хоть и улыбаясь.       — Я, как академию окончу, тут же свалю из дома. Достаточно Сэн меня терпел. Но я обожаю этого чертёнка, Гука… Братец, всё-таки…       — Хосок, — я в один момент погрустнела, зарывшись в его чувства и вспомнив о своих, — я решила уехать…       Парень в удивлении расширил глаза. Мне хотелось с кем-то поделиться этими тягостными мыслями.       — Но как? Они же… они ждут твоего решения.       — А ты откуда знаешь?       — Мы помирились… все, — подытожил Хосок, обведя глазами вокруг. — Ты нас помирила, можно и так сказать.       Я хмыкнула.       — Я точно решила. Я не смогу выбрать так, как твоя мама. Это… знаешь, может неудачное сравнение, но это как выбирать родителя при разводе. Мама мягкая и добрая, а папа строгий и твёрдый. Они такие разные и любишь их каждого по-своему, но без одного из них — это уже не похоже на семью… Не говори никому, пожалуйста.       Хосок согласно закивал, но и сам погрустнел вместе со мной.       — Что же, ты имеешь на это право, всегда имела…       — Скажешь им об этом, когда захотят меня найти.       — Только не пропадай！ Окей？ Я-то преследовать тебя не буду, так что жду твоих звонков. Куда едешь хоть？       — Ещё не знаю, но и когда узнаю — не скажу, — я улыбнулась.       — Ты мне не доверяешь？ — парень оскорблённо приложил руку к груди.       — Нет, не в этом дело. Кое-кто может заглянуть в твой телефон или ещё чего. Поэтому подожди немного. В Сеул я вернусь обязательно и навсегда, только не скоро.       Мы так и просидели рядышком думая о своих драмах и перипетиях судьбы, уставившись невидящим взором в экран телевизора.