Его Лапусичка

      Вернувшись с очередного приключения в свой Храм, Орден Камня сильно утомился, и после плотного ужина все разошлись по своим комнатам. Магнус так, чтобы никто не заметил, утащил с собой здоровенный стейк и немного молока. Правда, Эллегорд заметила это и только одарила его надменным взглядом.       Позже, когда она отправилась в библиотеку Храма за какой-нибудь книгой и проходила мимо приоткрытой двери, то услышала доносящийся из-за неё странный голос. Эллегорд заглянула в щель и увидела, как Магнус сидел в своей комнате, развернувшись спиной к двери, которую он забыл закрыть. Склонив лысую голову, он бормотал себе под нос необычайным для себя писклявым голоском:       — Ути-пути! Лапусичка мой! Лапусичка-пупусичка! Утю-тю-тю-тю! Какой лапочка! Какой ты у меня лапочка! Иди к папочке! Любишь это, да? Какой ты тёпленький! Какой миленький! Какой мягонький! Сладенький мой малыш! Ой, так бы и съел тебя, так бы и съел!       Эллегорд заметила, что на его коленях происходит какая-то возня, локти Магнуса совершали характерные движения… Придя к выводу, что это всё-таки не то, о чём она подумала, Эллегорд решилась окликнуть его:       — Магнус, что ты делаешь?       На мгновение возня прекратилась, в комнате повисла тишина.       Услышав голос Эллегорд, Магнус замер, мурашки пробежали по его телу. Он сглотнул, медленно повернул голову назад и увидел её, стоящей в дверном проёме.       Нет, только не сейчас, Эллегорд пришла совсем не вовремя!       — Я МАСТУРБИРУЮ! МАСТУРБИРУЮ! — что есть мочи заорал Магнус, — ПОШЛА ВОН ОТСЮДА!       Эллегорд скривилась от омерзения, она открыла рот, чтобы что-то сказать, но, видимо, была настолько ошарашена, что ничего толкового не приходило на ум.       — Фу! — с отвращением произнесла она, и, хлопнув дверью, покинула комнату.       Еще с минуту слышно было, как яростно цокают её каблуки. Как только звуки стихли, Магнус с облегчением выдохнул и обернулся к сидящему на его коленях перепуганному пушистому котёнку.       — Извини, мой лапу-у-усечка! Папочка тебя, должно быть, напугал, да? Напугал мя-я-ленького!       Он взял дрожащего малыша и, нежно прижал к своей щеке. Пушистая мягкая шёрстка соприкоснулась с его сухим обветренным лицом. Котёнок повернул свою маленькую головку, потеревшись о трёхдневную колючую щетину Магнуса. Мужчина был так растроган, что едва не расплакался, его глаза слегка увлажнились.       — Не сердишься больше на меня?       Он потёрся своим носом о холодный мокрый носик котёнка, ласково поцеловал его полосатый лобик и прижал пушистого зверька одной рукой к своей груди, другой почёсывал ему за ушком. Котёнок довольно замурлыкал, и Магнус, улыбнувшись, продолжил ему умиляться.       — Ути, какие лапочки! Ути, какой хвостик! У кого такой пушистый хвостик? А-а, у тебя! Конечно, у тебя! А глазоньки? Глазоньки-то какие! М-и-и-и-лые! Ути-пути! Лапусичка мой! Лапусичка-пупусичка! Утю-тю-тю-тю!..       Через некоторое время, после того как Магнус посадил котёнка к себе на колени и гладил его, свернувшегося калачиком и сладко мурлыкающего, зверёк заснул. Хотя его ноги затекли, Магнус боялся шевельнуться, чтобы не разбудить котёнка, и только осторожно продолжал его гладить.       Он вздохнул и оглянулся в сторону закрытой двери. Всё же, пусть лучше Элли думает, что Великий Магнус рукоблудит, чем-то, что он глупым голосом сюсюкает с котёнком…