Неверная жена

Глава 1. Одинокое ожидание.

Небо черным куполом накрыло гудящий ночной город. Он, казалось, никогда не спал: днем люди плотным потоком следовали одним им известным маршрутам, машины рядами проезжали мимо, поднимая гул, пыль и оживляя улицы. Ночью район пестрил цветными неоновыми вывесками, из близлежащих окон лился свет, люди, поглощенные ночной свободой, гуляли, кричали, ругались, смеялись, водителям сопутствовала громкая музыка. Джувия успела изучить улицу, на которой стоял их дом, вдоль и поперек. Она запоминала машины, которые часто ездили здесь, лица людей, которые работали рядом или жили поблизости. За прошедший год, который она подобно пленнице, провела в своей квартире, женщина возненавидела стены, которые ее окружали, мебель, соседей. Единственным глотком свежего воздуха для нее все еще оставался город, который некогда манил ее, который поглотил ее ранее, подобно всем тем, за кем она с ленивым интересом наблюдала сейчас. Наблюдала, потому что другие развлечения ей наскучили. Сегодня ветер был достаточно спокойный, умиротворяющий и прохладный. Джувия открыла ставни, уместившись на подоконнике вместе с ногами, вглядываясь в течение жизни, которая была в шаге от нее. Вот молодой парень вразвалку бредет , позади него, напевая, бежит девушка: они оба спотыкаются, виснут друг на друге, смеются, заваливаясь в стороны, продолжают путь. Они выглядят счастливыми, окутанными ореолом любви и хорошей дозой выпитого. Если их что-то и волновало, то не мир вокруг. Женщина вяло улыбнулась. Ей нравилось наблюдать за людьми. У нее было удачное положение – едва ли кто-то мог увидеть ее снизу, да и, кажется, вряд ли кто-то мог задуматься, что за ним наблюдают, оттуда, сверху, из окна обустроенной квартиры, что находилась в одном из самых благополучных районов. Однажды, Джувия так долго смотрела на прохожих, что не заметила, как прошел день, а за ним и половина ночи. У женщины не осталось подруг, разделивших бы ее досуг, не осталось знакомых, которые могли бы осчастливить ее разговорами о погоде, не осталось и работы. Все, что осталось у нее – это большая квартира, так опротивевшая ей, ностальгия о прошлой жизни, отражением которой отчасти становился вид из окна. И муж, который с каждой неделей пропадал на работе, пожалуй, совсем позабыв о своем доме и своей супруге. Это все случилось так давно, так растворилось в безликом настоящем, что тяжело было вспомнить, когда это началось, что поспособствовало этому и что же было «до» этого ключевого события. И если это настоящее, которое происходило прямо сейчас, растворяло свои границы, отбросив условности «вчера» и «завтра», то именно «сегодня» маленьким светом мелькнуло ей в утренней тишине. Смирение, придавившее женщину тяжелым грузом реалий, на секунду стало абсолютно мягким и невесомым. Но с каждым неумолимым движением стрелки на циферблате наливалось пущей тяжестью, нежели прежде. Сегодня у них с мужем была годовщина свадьбы. Сегодняшний день условно обозначал их пятилетнее совместное проживание в качестве супругов. Сегодняшний день, казалось, должен был вдохнуть прежнюю любовь и нежность, страсть и пылкие мягкие покалывания внизу живота, когда грудь наполняли трепещущие бабочки-качели, взволнованным вихрем надевая на глаза пелену розовой дымки. Но «сегодня» кончилось пару часов назад и теперь стало едким, скользким «вчера», так и не наступив. Иллюзия счастья растворилась столь же скоро, как и появилась. Поэтому все, что оставалось – привычное созерцание чужой жизни. - Интересно, как изменится их жизнь через пять лет? – голос Джувии был хриплым и опустошенным и тихим шуршанием отдавался в голове. Хотелось услышать хоть что-то, разбив давящую тишину. От мыслей молодую женщину отвлек звук открывающейся двери, и следом за ним в коридоре нарисовала свой контур дорожка света. Джувия не повернула головы, но в этот раз уже вглядывалась в отражение на стекле, где силуэт ее мужа возник позади нее. - О, ты все еще не спишь? Уже поздно. - Мужчина подошел к женщине, кротко поцеловал ее скорее для формальности, и направился вглубь зала, где стекло окна уже перестало отражать его темный силуэт. - У нас сегодня годовщина, Леон, - монотонно произнесла Джувия, повернув голову. Когда мужчина вернулся к ней, уже освободившись от одежды и наскоро запахивая халат, она добавила: - Вчера. Уже вчера у нас была годовщина. Поздравляю тебя. Небо вздрогнуло и обрушило на улицы звучный грохот. Пару молний быстро обрисовали меткими стрелами свой начинающийся танец. Если бы погода отражала настроение женщины, то сегодня оно было как нельзя точным. - О, малышка, прости, у меня сегодня был такой тяжелый день. Мужчина подошел к женщине, взяв ее лицо своими руками. Он не увидел в глазах жены ни презрения, ни злости, ни намека на скандал – и это было для него привычно. Джувия была из тех женщин, что не любили скандалы и не устраивали истерик, она всегда была другой, а сейчас и вовсе была не похожа на себя прежнюю. Иногда казалось, что все эмоции и возможность их ощутить и показать на своем лице – утеряны безвозвратно. Однако это стало таким привычным, что никто из них двоих уже не был уверен, была ли та самая прежняя Джувия правдой. - Давай поужинаем завтра вместе, отпразднуем нашу годовщину? Я закажу нам столик в твоем любимом ресторане, и этот вечер посветим друг другу, - Леон виновато улыбнулся. Женщина кивнула, измученно натянув уголки губ в кривое подобие улыбки. Джувия никогда не скандалила, но ее сдержанные эмоции или их полное отсутствие порой вводили в ступор. Леон гадал, что же на самом деле она думает, и из-за этого чувство вины трепетало подле равнодушия и спокойствия, этих двух параллельных линий, что существовали независимо даже от самого мужчины. Нет скандала – нет проблемы. Разве не так? Леон размял шею рукой и направился в сторону спальни, оставив Джувию одну. Женщина еще некоторое время сидела в размышлениях на своем привычном месте, пока темная гладь не стала рассеиваться под первыми мягкими, размазанными лучами рассвета. Тогда она и побрела в их комнату, чтобы забыться беспокойным сном. С чего люди решили, что сон – это зона без проблем, где можно немного отдохнуть от реальности? Для Джувии сон был лишь еще большим хаотичным отражением ее жизни. В ее голове все проблемы и переживания сливались в дикий танец, кружили вокруг нее, выглядывая по очереди, превращаясь в адское месиво всех ее насущных кошмаров. Звон. Сон - это тени твоих внутренних демонов. Джувия резко открыла глаза, будто какие-то силы вытолкнули ее из сновидения. Первые несколько секунд она потерянно глядела на потолок, не понимая, где находится и что заставило ее так резко проснуться, пока в какой-то момент ее напряжение не сошло на «нет». Поднявшись, она скомкала простынь руками, обхватив ее, и осмотрела комнату. Половина, на которой спал супруг, снова пустовала, как и в любое другое утро. Леон редко, даже на выходных, задерживался в постели, и почти бесшумно и бесследно пропадал, будто его никогда и не было в ее жизни. В один из таких дней Джувия принялась в безумстве осматривать шкафы и выдвижные ящики, с остервенением вытаскивая на поверхность все, что они скрывали в себе – его одежду, личные вещи, средства гигиены, нижнее белье. В отчаянье, запутанная в собственных иллюзиях, Джувия опустошала его полки, выбрасывая вещи на пол, наводя хаос вокруг себя. Когда безумство отпустило молодую женщину из своих цепких объятий, и она поняла, что Леон никогда не был ее сном, Джувия села среди беспорядка и, беззащитно свернувшись в подобие клубка, начала плакать, сжимая в руках связку галстуков, пахнущих его парфюмом. Поздним вечером, когда Леон вернулся домой, все вещи лежали на своих местах. Встретила его жена, все такими же опустошенными глазами смотря сквозь супруга, думая, заметит ли он что-то из того, что произошло в квартире днем. Но он, разумеется, никогда бы и не догадался. Джувия разрешила себе погрузиться в воспоминания ненадолго, а после с надеждой, которая питала ее сегодня, позвонила в офис, надеясь услышать подтверждение ночному обещанию. На том конце линии ей ответил приятный, бархатный женский голос: - Чешуя Серены, слушаю Вас. - Соедините меня с Леоном, пожалуйста, - хрипло попросила Джувия, подавляя колкие нотки в голосе. - Леон на совещании, что ему передать? – женщина снова слышала отработанные фразы, будто заученные с самого первого года осознанной жизни – так отточен был в них каждый звук. - Передайте, что ему звонила жена, - отозвалась Джувия и поспешила положить трубку. Колкое чувство разочарования надавило на старые болячки, открывая новые фантомные боли, что, казалось, были пережиты и обрублены вместе с причиной их появления. Уместившись на подоконнике, женщина открыла окно и достала сигарету. Чиркнув зажигалкой, она помедлила, засмотревшись на огонь и представляя, как будет плавиться мебель и обои на стенах, если она подожжет квартиру. В офисе всегда было полно народу. Менеджеры носились с папками по коридорам, как муравьи во время сбора пропитания. Из-за обширности штата гул здесь никогда не утихал, и если иногда не было слышно клацанья по клавиатуре или шуршания новых печатающихся бумаг, то лишь из-за голосов работников, то перешептывающихся между собой, то отвечавших на звонки. Леон не любил шум, однако ему нравилось находиться в месте, где все вздрагивали, стоило ему только появиться на виду. Его прельщало уважение и вожделение, зависть, наполняющие глаза людей, обращенных к его силуэту. Бастия больше всего любил ощущение власти, однако никогда не был надменным, потому что пришел к ней сам, своими силами. Статус, который было необходимо поддерживать, нисколько не давил ему на плечи, не обременял, а лишь мотивировал расти все с большей вовлеченностью в свое дело. Вернувшись в свой офис, Леон позволил себе немного расслабиться, махнул секретарше и оставил позади, наконец-то расслабленно развалившись на диване. Секретарша последовала за ним и плавными движениями пересекла расстояние между ней и начальником. - Шерри, - Леон улыбнулся, но выражение лица все же показывало его усталость. – Что с твоим внешним видом сегодня? На девушке было облегающее черное платье, гораздо короче нормы офисного работника. - О, простите, просто я не нашла лучшего варианта в своем гардеробе, чтобы показать вам вот это, - проворковала Шерри, выделяя последнее слово, и выставила ногу вперед, бережным движением приподняв пальцами кусочек ткани, чтобы оголить полоску ее чулок. Леон усмехнулся и положил голову на спинку дивана, глазами указывая на приоткрытую дверь. Шерри облизала губы в улыбке, и плавными движениями оттолкнулась от края дивана, чтобы добраться до двери и закрыть ее. Прозвучал щелчок, уведомив о том, что они остались одни. - Ты заказала столик в ресторане на сегодняшний вечер? – спросил Леон, когда Шерри уже оказалась поверх него, поглаживая его бедра. - Конечно. - Ее бархатный голос стал на тон ниже от нахлынувшего возбуждения. Он всегда становился таким, когда они оставались наедине – в последнее время все чаще. Шерри опустилась меж ног Леона, продолжая поглаживать его бедра и достоинство, что успело увеличиться в размерах. - Ты выглядишь таким усталым, - надув губы, произнесла она. Тут же в ее глазах задиристо заплясали чертики. – Я помогу тебе расслабиться, милый. Шерри поспешила высвободить напряженный член из брюк начальника и страстно принялась облизывать его. Хватая головку ртом, Шерри помогала себе руками, заглатывая его больше, облизывая. - Иди… иди ко мне, - едва разборчиво прошептал Леон, чувствуя как нарастает напряжение, как сладость наполняет каждую клетку его тела, как приятно чувствовать свой член во рту этой девушки. Но ему хотелось почувствовать еще раз, далеко не первый и точно не последний, какая Шерри тугая и влажная внутри, какая теплая и узкая, и… - Нет, - оторвавшись от дела, отказалась Шерри. – Я хочу, чтобы ты приберег силы на вечер. Леон хотел было возразить, но не успел, потому что девушка снова обхватила его член губами, заставляя вскоре излиться в ее рот. Бастия откинулся на спинку дивана, полностью обмякнув от оргазма. Довольная, она села рядом, протягивая пачку салфеток, свободной рукой протирая рот и шею от спермы. Леон некоторое время просто звучно дышал, пытаясь восстановить ход мыслей, на его лице играла улыбка. - Ты сводишь меня с ума, Шерри, - проговорил он, положив ладонь на ее ногу, поглаживая пальцем полоску кружева. – Но я не хочу, чтобы ты так ходила на работе. Больше не нужно. Шерри вытянулась стрункой, натягивая юбку до колен, но стоило девушке убрать руки, ткань снова приняла прежнее положение. - Тогда… - Шерри закусила губу, устремив задумчивый взгляд куда-то перед собой. – Ты подберешь для меня новое платье на сегодняшний вечер? Леон усмехнулся, почесал затылок и устало взглянул на девушку, ожидая, когда Шерри повернется к нему. - Не сегодня. – Пауза. Вопросительный взгляд заставил Леона объяснить: - Сегодня я иду с Джувией в ресторан. Я забыл о нашей годовщине вчера, мне нужно провести время с женой. Шерри разочарованно цокнула, раздраженно сморщив лоб. Она отвернулась, но не отпрянула: нужно было немного времени, чтобы успокоить свои мысли. Леон заметил перемену настроения Шерри: - Кажется, ты стала забывать о том, что я женатый человек, – строго проговорил он, не желая слышать дальнейшие пререкания. Шерри глубоко выдохнула, помедлила, но все же повернулась к начальнику. - Я знаю, Леон. Я… помню об этом. – Девушка говорила медленнее, тянула каждое слово, нервно теребила пальцами ткань юбки: - Просто… понимаешь. Я подготовила для тебя сюрприз и не хотела рассказывать тебе о нем, но кто знал, что всё так получится. - Сюрприз? – голос Леона практически взлетел на тон выше. Глаза его выискивали на виноватом лице Шерри хоть какую-то подсказку, интрига охватила его с первых секунд. Шерри заговорщицки улыбнулась, поднесла кулачки к груди и мягко продолжила: - Может быть, ты заскочишь ко мне сегодня, это не займет много времени. Я заказала столик на семь вечера. - Заметив согласие на его лице, Шерри нарочито равнодушно продолжила: - Тебе кстати Джувия звонила. - Боже, почему ты молчала? – возмутился Леон, подорвавшись вмиг с дивана. Шерри пожала плечами. Этот вопрос был из ряда тех, которые она оставляла без ответа, которые на деле были на поверхности. Джувия крутилась у зеркала ровно с того момента, как муж перезвонил ей, торжественно объявив: ужину быть! Было решено, что каждый из них доберется до ресторана сам, чтобы не тратить драгоценное время ожидания на двойной путь. Молодая женщина всматривалась в свое отражение, будто надеясь увидеть там что-то новое. Она убирала локоны за плечи, на правую сторону, скручивала их в дульку и хвост, но так и не смогла решить, как лучше оставить. На кровати лежали платья, дорогие и яркие, которые сейчас ей совсем не нравились. Они были частью ее прошлой жизни, показывали любовь к заметному и пестрому, яркое желание жить и наслаждаться этим. А сейчас было не так, и Джувия предпочла бы что-то более скромное и сдержанное, но из-за отсутствия надобности не обновляла свой гардероб уже давно, поэтому приходилось выбирать из того, что есть. Женщина подносила к себе каждый из нарядов, отмечая то, что ни один из них ей нынешней уже не соответствует. Устало выдохнув, Джувия отложила платья на край кровати, к другим отвергнутым вариантам. Покрутив в голове воспоминания о том, как она раньше ходила с мужем в рестораны, или на вечера-встречи, полные шика, блесток и ненужной суеты, женщина усмехнулась . Когда-то она была без ума от таких вещей, она, как и Леон, находила восхищение во взглядах будоражащим. В этом они были очень похожи, а теперь супруги стали едва ли не противопоставлениями. Когда время стало поджимать, Джувия решила все-таки остановиться на более однотонном варианте: платье с глубоким декольте в пол и вырезом до бедра из черного атласа. Выдохнув, женщина нарядилась, стараясь все же выглядеть красиво, вспоминая какой желанной она была для своего мужа в такие вечера, как они прятались в безлюдных уголках, прижимаясь друг к другу, сгорая от страсти и нетерпения наконец-то остаться вдвоем. Как целовались в такси по пути домой, как сносили все вещи в коридоре, заваливаясь прямо на полу в пылких поцелуях, как срывали одежду по пути до спальни, или вовсе занимались сексом, опираясь на стены или предметы рядом. После часов любви они смеялись, отслеживая дорогу их страсти и их последствия: разбросанные вещи, разбитая ваза, скинутая картина, поцарапанный паркет. По пути в ресторан Джувия то и дело одергивала подол платья, который казался ей непривычно длинным. Молодая женщина была взволнована и напряжена – Джувия давно не посещала общественные места, как и давно не проводила время с супругом: ни культурно, ни по-домашнему. Навеянные воспоминания теплом отдавались в ее груди, но волнение из-за опасения опоздать щипцами сдавливало ее плечи. Расплатившись с таксистом, Джувия быстро пересекла дорожку, ведущую к дверям в ресторан, и остановилась перед зеркальными расписанными окнами заведения. Фасадная часть стены была украшена головами львов, ниже шел повторяющийся узор, тонкими нитями переплетающий все здание. Выдохнув, женщина собралась с духом, и перешагнула порог – в глаза ударил свет холла, ослепительное убранство комнаты на какую-то долю секунды вернуло Джувии ощущение себя прежней. Она не боялась находиться здесь, в голове не возникало вопросов как себя вести или что будет здесь правильным, а что нет. Все, о чем думала сейчас молодая женщина – это о своем супруге, об их предстоящем вечере и о надежде, которая в эту самую секунду зарождалась в ней, разливаясь приятным светом внутри. Поднявшись на нужный этаж, женщина неторопливо прошла в зал. С тех пор, как она была здесь в последний раз, мало что изменилось: вечные тяжелые шторы цвета слоновой кости нависали над широкими окнами, стекла которых отражали свет хрустальной круглой люстры с расписанного потолка, столы располагались далеко друг от друга. На входе ее встретил мужчина, вежливо приветствуя. Джувия назвала фамилию мужа, мужчина проверил в списке, продиктовал номер столика и указал рукой в его сторону. Найдя взглядом столик, за которым супруги сидели обычно, Джувия направилась туда, про себя опустошенно отметив, что он все еще был пуст. Женщина разместилась за столом, приветствуя официанта, который начал вести с ней беседу. Джувия попросила принять заказ позже, когда подойдет Леон, но попросила бокал вина, чтобы скрасить ненадолго свое ожидание. - Ну что там? – Леон нетерпеливо протиснулся в дверной проем, нависая над Шерри. Он торопился, но и ребяческий интерес в ожидании того самого сюрприза не давал ему покоя. - Подожди, как можно быть таким ребенком иногда? – засмеялась девушка, неторопливо закрывая за собой двери и снимая обувь. Квартира Шерри была однокомнатной, больше напоминала студию из-за прорубленного «окна» на кухню. В небольшой нише у нее стоял встроенный шкаф с зеркальными дверьми, в комнате был раскладной кожаный диван и туалетный столик, скрывающий за потайным отсеком женские безделушки. Здесь было опрятно, светло и уютно, Шерри не любила беспорядка и вычурных вещей, предпочитая им более спокойные пастельные тона. Комната была неестественно чистой для одинокой девушки, все необходимое было спрятано за дверьми. Леон уселся на диван, притоптывая ногами, внимательно разглядывая каждый угол, пытаясь найти что-то, что выдаст ему планы на вечер. Шерри попросила его подождать немного, потушить везде свет, и направилась в ванну. Бастия поглядывал на часы, нервно кривя рот от растущего недовольства. Ему не хотелось расстраивать жену сегодня, но он не мог отказать себе в этой маленькой слабости. Спустя минуты томительного ожидания, Шерри вышла к нему, и из-за темноты Леон даже прищурился, когда дверь ванной комнаты пролила немного света в квартире. Девушка стояла практически обнаженная, нижнее кружевное белье не скрывало, но подчеркивало все достоинства ее точеной фигуры, в руках Леон заметил ленту и наручники. - Что ты хочешь сделать с этим? – спросил Бастия, расплываясь в восторженной улыбке, когда Шерри нависла над ним. - Сейчас ты сам все увидишь… Или не все, - хищная улыбка-оскал дикого зверя проскользнула тенью на ее лице. Первым делом девушка зафиксировала наручники на руках Леона, обогнув их вокруг металлической трубки, проходящей вдоль дивана. После Шерри завязала ленту на глазах Леона, удостоверившись, что это не причиняет ему дискомфорта. Когда Бастия расположился удобнее, он не мог перестать улыбаться от предвкушения. Плавными движениями, едва уловимыми, Шерри начала массировать плечи мужчине, его грудь, попутно раздевая его и касаясь его оголенной кожи частями своего тела – сосками, бедром, ягодицами. Иногда она задерживалась на некоторых участках его кожи, чтобы оставить там покрасневшие пятна от легких укусов, которые, чуть погодя, проходили. Леон выдал первый короткий вздох, когда Шерри начала тереться ягодицами о его возбужденное достоинство. Она делала это медленно, играючи, растягивая каждую секунду наслаждения, заставляя сгорать от нетерпения приятной пытки. Мужчина терпеливо ждал и принимал каждую ласку, впитывая тепло девушки, чувствуя ее манящий запах и прислушиваясь к ее движениям, стараясь предугадать их после. Вскоре он уже не мог больше терпеть и попросил Шерри перейти к следующему этапу – тогда девушка снова потерлась о мужчину, и в следующее мгновение он почувствовал мягкие податливые губы на головке члена. Шерри делала все мягко и нежно, иногда едва касаясь, и когда не смогла терпеть более, насадилась на Леона, звучно охнув. Они кончили почти одновременно. Отдышавшись, Шерри высвободила начальника от наручников, облокотившись лбом об его плечо. - Это было потрясающе, - выдохнул мужчина, обнимая девушку. Свободной рукой он лениво опустил повязку на шею, прищуриваясь и привыкая к силуэтам в комнате. Наощупь найдя телефон, он разблокировал экран, а после сбросил Шерри с колен, подскакивая и яростно ругаясь. - Что не так? Шерри почувствовала желание укрыть обнаженное горячее тело чем-нибудь. Найдя халат, она быстро накинула его на плечи, и растерянно последовала за Леоном, который метался по комнате, впопыхах собирая и надевая свою одежду. - «Что не так?» – он остановился, чтобы бросить на нее разгневанный взгляд. – Ты будто специально, я просто не понимаю, чего тебе неймется? Что ты пытаешься изменить во всем этом, во мне? Зачем ты пытаешься разрушить мой брак, ты ведь знала, что я опоздаю, черт тебя дери! Шерри охнула, ртом хватая от возмущения воздух. Меж бровей залегла глубокая морщинка, глаза метали молнии. - Ох, серьезно? Ведь это я на цепях притащила тебя сюда, ведь это я заставила тебя изменять своей драгоценной жене со мной! Ты ведь ни в чем не виноват! – она плевала в него слова, натягивая их словно на тетиву, пронзая все новой фразой его самолюбие: - Это было твое решение, Леон! Не смей сбрасывать на меня ответственность за свои низменные желания, понятно? - Я сразу тебе все сказал. Это ты надумала себе что-то и пытаешься разрушить мою семью, - процедил мужчина, обуваясь. - Пошел к черту! Выметайся! Шерри кинула в Леона вазу, но та разбилась о дверь, которую Бастия поспешил закрыть за собой с грохотом. Вода вперемешку с осколками ливнем рухнула на пол, разорванные бутоны и стебли дорожкой упали в коридоре. Джувия цедила уже третий бокал вина, опасаясь смотреть на часы. Она боялась той цифры, которую могла увидеть там, поэтому все, что женщина оставила для себя – это одинокое едкое ожидание. От мыслей ее отвлекла высокая брюнетка, незаметно оказавшаяся рядом с ее столиком. - Простите, но Вы сидите за моим столом, - равнодушно сказала женщина, ее лицо не выражало никаких эмоций, как и голос. Все обороты, сказанные скорее из приличия, не выделяли ни ее гнева, ни ее сожаления – ровным счетом ничего из того, что мог бы почувствовать человек в подобной ситуации. Все, на что Джувия обратила внимание – это сосредоточенный, выискивающий и цепкий взгляд незнакомки. - Я… не понимаю вас. Это мое место, возможно, вы что-то напутали, - мягко ответила Джувия, стараясь не говорить больше, чем требовалось. - Боюсь, путаница действительно произошла, - незнакомка улыбнулась. К молодым женщинам поспешил официант, заметивший ситуацию, чтобы помочь разобраться в ней. Сверив списки заказов, он с сожалением сообщил Джувии, что это она перепутала стол, и ее находился у следующего окна. Криво улыбнувшись, женщина поблагодарила мужчину и поспешила подняться с места, освобождая незнакомке ее отвоеванную площадь. Джувия хотела просто уйти, но в какой-то момент укол совести заставил ее развернуться, когда она уже приготовилась откланяться, сгорая от стыда. - Мне крайне неловко. Я очень давно не выходила в люди, и за этим столиком мы всегда сидели с супругом, поэтому я наивно решила, что на сегодня он не стал изменять нашим традициям, простите. – Джувия не знала, с чего вдруг она так искренне и прямолинейно объяснила ситуацию, возможно, это было порывом души, а возможно, это было вино, уже немного ударившее в голову. - О, не стоит волноваться, на самом деле, никто не застрахован от ошибок, - брюнетка с улыбкой села за стол, откинув длинные волосы назад. – Простите мою дерзость, но где же ваш супруг, я успела заметить, что вы проводили вечер в одиночестве. Джувия нахмурилась, но старалась не подавать виду, что подобная бесцеремонность показалась ей дерзостью. Однако уклоняться от вопроса она не стала, потому что не видела здесь ничего постыдного, хоть и небольшой укол обиды на Леона из-за такого положения заставил ее понервничать. - Мой муж опаздывает, он очень занят в последнее время, - Джувия отвела глаза в сторону, потому что выносить пристальный взгляд незнакомки было сложно. - Дорогуша, я как раз ужинаю в одиночестве сегодня. Я хочу пригласить вас за мой стол и составить мне компанию, пока Ваш супруг не вернется к вам, - на ее лице была слишком неестественная улыбка, слишком похожая на дружелюбие, что пугало. - Пожалуй, вы правы… с радостью составлю вам компанию, - выдохнула Джувия и медленно вернулась на свое место, пододвинув бокал с вином ближе к себе, чувствуя некоторую сконфуженность от столь неожиданного расклада. – Меня зовут Джувия. - Уртир, очень приятно. – Казалось, что на лице этой женщины улыбка исчезала лишь в те моменты, когда она снова становилась безразличной ко всему, подобно каменному изваянию, запечатленному на века. Поманив официанта, женщина сделала заказ, и, сложив пальцы в замок перед лицом, снова обратила все свое внимание на новую знакомую. - Расскажите о себе? Почему такую красивую женщину заставляет ждать собственный муж, разве не наоборот все бывает? – послышался звук, напоминающий усмешку. - Мой муж генеральный директор «Чешуи Сирены», они занимаются экспортом и импортом … сейчас объемы очень выросли и он часто задерживается на работе. - О да, я, кажется, понимаю о чем вы… - цокнув, протянула Уртир, и, заметив томление Джувии, решила скрасить сегодняшний вечер. – Знаешь, я ведь могу уже перейти на «ты»? – кивок. – Я занимаюсь благотворительностью в последнее время, и в четверг у нас состоится вечер у меня дома. Знаешь, такие вещи полезно делать для появления знакомств, и ребята вроде твоего супруга часто посещают такие мероприятия, блеснуть своей благородностью, статусом и связями. Джувия улыбнулась, почему-то поежившись. Она представила на секунду недовольство Леона – он точно не совсем подходил под ее описание. - Я боюсь, мой муж окажется не в восторге, он скептически относится к вливанию денег… в такие вещи. Джувия помнила со своей прошлой жизни, как устраивались такие вечера, и часто посещала подобные мероприятия за тем, чтобы пополнить свой круг знакомых, это было необходимостью и порой это было даже увлекательно. Что-то щелкнуло внутри нее, подобно ностальгии, но погружаться в нее сейчас казалось неразумным. - О, нет, - Уртир махнула рукой перед собой, будто отгоняя неверные мысли новой знакомой, - спонсоров хватает, это дело благородное, но абсолютно добровольное. Я хочу пригласить вас обоих, потому что я смогу использовать имя корпорации для своих будущих инвесторов, а вы, в свою очередь, найдете компаньонов для себя. Прямолинейность Уртир заставила на некоторое время опешить, но Джувию манила такая открытость женщины, потому что она не скрывала своих намерений или мотивов, и было понятно, почему она так легко пошла на контакт с ней – Уртир располагала к себе людей. Заставляла усомниться, а после восхититься и проникнуться, заинтересоваться. Как рыба на крючке – просто потяни, и при правильном сопротивлении выловишь ее из толщи воды. Они проговорили еще какое-то время на светские темы, обменялись номерами, и буквально к середине трапезы Джувия уже смеялась во все горло, прикрывая рот руками, чтобы не привлекать слишком много внимания к подобному моветону в подобного рода местах. Вся сжатость слезла с нее, как мыльная пена, оставляя спокойствие, комфорт и блеск в глазах, давно потерянный, но вновь зажжённый. Когда появился Леон, Джувия почувствовала некоторого рода расстройство от того, что муж явился так скоро и так неожиданно, а это значило, что им с Уртир пора прощаться. Она представила мужа и свою новую знакомую, Леон как истинный джентльмен поблагодарил Уртир за то, что она скрасила ожидание его супруги, и в благодарность объявил, что безмерно хочет угостить брюнетку сегодня. Уртир отказала мужчине, но взяла с него обещание, что свою благодарность он отплатит посещением ее вечера благотворительности. Когда они остались наедине, за своим столиком, Леон заказал еще вина и закусок. Джувия сидела напротив абсолютно спокойная, улыбающаяся, и от этого мужчина чувствовал еще большие муки совести из-за опоздания, но не решался заговорить о нем: ему думалось, что это окажется не к месту. Возможно, мужчине было бы проще, если бы Джувия отругала его за свое ожидание, упрекнула, но с другой стороны радость от того, что ему не придется сейчас объясняться за задержку, расслабляла. Супруги изрядно выпили, успокоились и разговорились. Леону вспомнилось какими счастливыми они были, как часто проводили время вместе. Джувия казалась ему прежней, он ощущал себя как раньше – ничего кроме нее в этот момент не имело значения. - Я не сказал тебе раньше, но ты потрясающе выглядишь, - признался Бастия, не сводя глаз с супруги. - Это алкоголь в тебе, - отшутилась Джувия, откинувшись на спинку стула, было видно, что она задумалась. Бастия заметил резкую перемену в настроении жены, хотел было разрядить обстановку, сменить тему, но слова сами лезли из него неконтролируемым потоком: - Я очень скучаю по тому времени, до того, как ты ушла с работы. Ты походила на акулу, готовую в любой момент напасть на того, кто тебе не по нраву или просто встал на пути. Меня это очень возбуждало в тебе. Джувия глядела на Леона из-под опущенных ресниц. Дурман уже окутал ее тонкой вуалью, мысли сбивались в кучу и сразу озвучивались: - На тот момент, я думаю, было огромным счастьем, что я просто оставила работу, а не выбросилась из окна. Леон потер переносицу. Разговор явно зашел не в то русло, но сворачивать назад уже не было возможным. - Джувия, выкидыш – это так же естественно, как и беременность. Такое иногда случается, я уже миллион раз пытался донести тебе, что ты не должна ставить крест на себе и своей жизни из-за этого несчастья. - Я и не надеюсь, что ты поймешь меня, и тогда не надеялась! – зло и обиженно бросила она, скрестив руки на груди. - Мне больно смотреть на тебя, просто посмотри! Посмотри, во что превратились мы, во что превратилась наша жизнь. – Леон окинул рукой невидимое что-то, будто всю их жизнь можно было просмотреть сейчас на воображаемом экране. Замечая нервозность жены, Бастия устало выдохнул, склонив голову: - Я просто хочу, чтоб ты была счастлива. Прости меня, мне просто иногда не хватает терпения, чтобы пережить это вместе с тобой. Он опустил руки, не отводя взгляда от женщины. Ему было бесконечно жаль, что так случилось. Когда Джувия узнала о том, что беременна, казалось, сыскать женщину счастливее было просто невозможно. Она не шла – она просто летела, плясала, вместо речей были песни, и все вокруг будто наполнилось светом, до этого неизвестным. Поэтому Джувия согласилась работать со сложным клиентом, с которым отказывались работать все представители ее ее компании. А когда заказчик из-за вложений потерпел банкротство, разразился такой скандал, которого она не ожидала. В ярости он в тот момент влетел в ее офис, скидывая все вокруг себя, махая руками и заставляя Джувию последовать за ним. На лестнице конфликт между ними усугубился оскорблениями мужчины, и, вспылив, Джувия развернулась, чтобы ответить обидчику, но каблуки подвели ее, и она кубарем покатилась вниз с лестницы. В больнице ей сообщили о том, что она потеряла ребенка из-за стресса и увечий, и после этого сказочная жизнь, нарисованная ее невообразимым счастьем, раскрошилась мозаикой. Джувия впала в депрессию, ушла с работы, заперла себя в четырех стенах. Проходили месяцы, но она не переставала плакать, утешения Леона были бесполезны, она отвергала его помощь и поддержку, она отвергала его ласку и желание близости. Женщина погрузилась в собственные мысли, закрылась ото всех, и жила вакуумом, который создала вокруг себя, в который не позволяла никому проникать. Леон пытался мотивировать ее, стал больше работать, достиг должности гендиректора, но отклика или радости от жены так и не получил. Джувия больше не была прежней, в какой-то момент просто превратившись в тень себя, из-за чего Леон сам утратил надежду на то, что она когда-нибудь оклемается. А когда Джувия пробудилась будто ото сна, было уже поздно. Все изменилось, краски потеряли свою остроту, эмоции, будто покрытые оболочкой, отражали лишь половину настоящего, и женщина сама запуталась в том, кем была и кем стала. Ей потребовался почти год на то, чтобы пережить это и вернуться к реальности, оставив горе позади себя, но к настоящему женщина уже не была готова. Слишком много переменилось с тех пор, слишком разными они стали. И единственное, о чем она жалела сейчас: об упущенном времени и упущенных возможностях сохранить брак, который остался практически формальностью. - Знаешь, я очень устала. Поехали домой, - закрыв лицо руками, полушёпотом сказала Джувия. Леон кивнул, зная, что женщина не видит его, но сделал это скорее для себя, то ли соглашаясь с ней, то ли по старой привычке. Супруги ехали в такси, казалось, целую вечность. Каждый был погружен в свои мысли, разглядывая мелькающие огни ночного города. Джувия опустила голову на плечо мужа, веки тяжелели, тело стало менее послушным – опьянение и усталость брали над ней верх. Леон вздрогнул от неожиданности, давно отвыкший от близости жены, и когда Джувия взяла его ладонь, чтобы прислонить к своей щеке, какая-то манящая тяга овладела его разумом, Бастия жадно впился в вожделенные губы. Страсть охватила их как прежде, голову мужчины кружило от алкоголя и возбуждения, в какой-то момент он будто совсем опьянел, перед глазами все плыло. Они добрались до дома, и, поднимаясь по лестнице в квартиру, чувствовали, как каждый шаг дается с возрастающим трудом. - Мне кажется, мы очень сильно перебрали, - промямлил мужчина, в подсознании мелькнула мысль, что слова проговаривать стало почти невозможно – лениво, тяжело, неохотно. - Потому что мешать вино со скотчем на голодный желудок было такой себе идеей, - буркнула Джувия, открывая дверь, будучи менее пьяной. Она вспомнила почти нетронутые тарелки за их столом, которые потеряли свою важность на фоне их общения. Пара не злоупотребляла алкоголем, но были моменты, вспоминала она, когда они возвращались более пьяные. - Я тебя так хочу, - Леон почти шептал, глаза его были закрыты, отчего казалось непонятным, обращается ли он к женщине или уже бредит. - Давай, нам нужно дойти до кровати, - поднимая мужа, промямлила Джувия. Держать себя на ногах и так тяжело, а тут еще одна туша. Она уложила Леона на кровать, стянула с него брюки и рубашку, быстро оголилась сама. Забираясь в кровать, она буркнула что-то нечленораздельное, когда Бастия притянул ее к себе, бесцеремонно забравшись рукой в ее трусики. Мужчина уткнулся носом в ее плечо, прижимая таз супруги к себе, поглаживая ее промежность. Тело сразу отозвалось на ласки мужчины, практически забытые, и тяжелый полустон тихо слетел с губ. Движения руки становились медленнее, и когда прекратились, Джувия поняла, что муж уснул, но была так же обессилена, чтобы злиться на него, поэтому следом уснула сама. Утром Леон смог прийти в себя только когда на его стол небрежно была брошена стопка документов. Потирая виски, пульсирующие от боли, Леон лениво поднял голову, чтобы встретиться с испепеляющим взглядом Шерри. И если лицо ее было равнодушным, глаза ее не сулили ничего хорошего. Бастия выдохнул, потирая горячее лицо руками. Сейчас это мало волновало его. Перед тем, как отправиться на работу, мужчина заглянул в спальню, чтобы посмотреть на спящую жену, в привычной для себя манере скомкавшую простыни в объятиях. Его снова окутало тепло и нежностью при взгляде на нее, и сегодня ему хотелось побыстрее расправиться с делами на работе не только потому, что его самочувствие оставляло желать лучшего, но и потому, что, ему казалось, он скучает по жене. Так он и сделал. Джувия заметно обрадовалась раннему появлению Леона дома, они вместе поужинали и даже решили посмотреть что-нибудь из новинок кинематографа. Когда на экране действие нарочито затянулось, Джувия обратила на себя внимание супруга: - Завтра Уртир ждет нас, - серьезно проговорила женщина, тон ее не принимал никакого отказа. Леон повел плечами, он не разделял особого энтузиазма от таких вечеров, однако терять наконец приобретённый покой в домашней обстановке ему хотелось меньше, чем отказаться от этого приема. Из двух зол разумно было выбрано меньшее: если это сделает Джувию счастливее и вернет ей былое расположение духа, он готов томиться от скуки там хоть всю следующую неделю. - Постарайся не опоздать завтра. Встреча будет в девять. - Я буду вовремя. - Он прижал Джувию ближе к себе, возвращаясь взглядом к героям на экране. Весь последующий день Леон провел в немыслимом напряжении. На работе, казалось, все сошли с ума и в своем коллективном безумстве не могли принять никакого решения без него. Шерри продолжала показывать свое безразличие, стараясь отводить обиженный взгляд всякий раз, когда Леон попадался ей на глаза. Она стала вести себя тише, и одному богу известно, о чем она думала. Все это Бастия решил оставить на потом, а, возможно, он думал, это и к лучшему, потому что его дела с женой начали налаживаться. Мужчина не был уверен, что ему вдруг стало безразлично, но решать эту проблему показалось для него делом слишком затейливым – пусть идет так, как идет. - Куда ты собрался? – фыркнула ему Шерри, когда Бастия уже оказался у выхода из кабинета. Шерри сомкнула губы в кривую линию, под столом нервно теребя пальцами. - Новая знакомая Джувии пригласила нас сегодня на какой-то благотворительный вечер, - равнодушно отозвался Леон, не удосужившись повернуться к секретарше. Когда в ответ он ничего не услышал, он все же взглянул на нее. Шерри скрестила руки на груди, на лице ее заходили желваки, и, казалось, напряжение, окутавшее ее, можно было использовать как холодное оружие – столь острым взглядом она сверлила начальника. - Я рада, что ты забыл обо мне в ту же секунду, когда твоя дражайшая супруга наконец-то дала тебе. Ты жалок! – прошипела она, максимально выделив последнюю фразу. Леон выдавил из себя звук, похожий на смешок и парировал: - Джувия – моя жена. А ты – моя любовница, во всяком случае, была ею, - после этих слов он, довольный собой, покинул офис, расслышав за закрытой дверью что-то похожее на выкрик «Тварь» и звук бьющейся вазы. Леон был крайне доволен собой и принятым решением. На его лице играла мягкая усмешка, и в какой-то момент ему показалось, что все идет как нельзя лучше. Джувия очнулась от своего кошмара и решила вернуться к реальной жизни, и, возможно, он бы заметил это раньше, если бы она дала ему хоть малейший повод. Винить себя в том, что он пропустил этот момент, ему не хотелось, хотя в глубине души он знал, что очень оплошал. Бастия был уверен, что все прошлое он сможет стереть сегодняшним вечером, или, может быть, уже стер, стараясь забыть обо всем, что наполняло его как пустой сосуд весь этот год. Джувия была сегодня невероятно привлекательной – она снова распустила волосы, волнами закрывающие открытую спину. Ее шею украшало ожерелье из белого золота с инкрустацией топазов – ее любимых камней – в окружении маленьких бриллиантов. Леон никогда не скупился на подарки жене, многие из своих выходных нарядов она могла позволить себе сама. Однако, моменты, когда Джувия выходила в свет, одетая в его подарки, Бастия любил больше всего, потому что восхищение, которое она вызывала у мужчин и женщин, подстегивало его самолюбие. Он пришел вовремя, возможно, опоздав на незначительные десять минут, и радость и поощрение в глазах супруги были красноречивее любых слов. Они успели познакомиться с некоторыми из гостей перед тем, как Уртир вышла к ним, облаченная в платье золотого цвета, полы которого волнами играли на ее ногах при любом движении. Хозяйка выглядела так же представительно, как и ее дом, и все гости, наряженные и напудренные, будто на Каннский кинофестиваль. - Знаешь, я подумываю поменять свою квартиру на дом, - посмеялся Леон, когда Уртир провела им небольшую демонстрацию комнат. - О, брось, это выглядит не так, как на самом деле, - Уртир в своей привычке снова махнула руками, а потом, приблизившись к супругам, поднесла кисть к лицу, прикрывая рот: - Мне такую сумму круглую выкатывают эти уборщицы, и еще вечно потом чего-то не досчитаешься. Люди громко засмеялись, Джувия даже похлопала себя по щекам, стараясь проконтролировать жар, стараясь унять жар. - Я хочу вам еще кое-кого представить, погодите секунду, мне нужно его найти… - выискивая взглядом, монотонно проговорила Уртир, а потом, фыркнув, добавила: - Вы чувствуйте себя как дома, я скоро буду. Джувия дернула Леона к стойке с шампанским, приплясывая бедрами и протягивая мужу бокал: - Ты выглядишь довольной, - заключил Леон, бережно забирая бокал из рук Джувии, мягко улыбаясь. - Я чувствую себя лучше, намного, - она выдохнула, отпив немного шампанского. Ее взгляд блуждал по залу, останавливаясь на красивых дамах и их нарядах: - Я, кажется, сто лет не была в таких местах, но ощущение, будто я в своей тарелке. – Ее взгляд снова остановился на девушке с белыми волосами, платье которой отливало фиолетовым. – Я хочу поговорить с той дамой, мне кажется, я ее знаю. Леон кивнул, довольный настроением жены, наблюдая, как Джувия разговорилась с указанной девушкой. Они действительно выглядели знакомыми, увлеченно поддерживая беседу. Бастия только думал о том, чтобы осмотреться и найти мужскую компанию для себя, как его отвлекла настойчивая протяжная вибрация в кармане. Поднеся телефон к лицу, он предусмотрительно взглянул на супругу, поглощенную разговором, и в напряжении ответил на звонок: - Зачем ты звонишь мне сейчас? – максимально тихо ответил он, стараясь избегать любых обращений. - Леон, пожалуйста, я не хочу без тебя жить. Не бросай меня, - он слышал на том конце всхлипы и сквозь них едва разобрал слова. - Что случилось, ты что, пьяна? – выпалил он, отходя в менее людный угол. – Давай поговорим об этом завтра! - Завтра меня уже не будет, Леон, - тихо произнесла девушка. - Что за бред ты несешь? – нервы мужчины постепенно начинали сдавать, и ему казалось, что еще немного, и он начнет кричать. - Я наглоталась снотворного. Я чувствую, как меня клонит в сон, я … я не хочу умирать, но я боюсь проснуться с мыслью, что тебя больше нет. - Твою мать, ты чертова идиотка! – прошипел мужчина, и, выглянув из угла, чтобы проследить, где находится его супруга, решительно добавил: - Я сейчас приеду, продержись пятнадцать минут, я уже в пути. Он в несколько шагов оказался рядом с Джувией, и, криво улыбнувшись девушкам в ее окружении, вытянул ее за предплечье, чувствуя, как сбивается его дыхание. - Крошка, у меня возникли проблемы на работе с контрактом. Я должен ехать. Джувия вопросительно взглянула на него, оглядела с ног до головы, заметив телефон в руках. Поджав губы, она снова взглянула на Леона, выражение лица которого было потерянным, если бы не глаза, бегающие по ней. - Я никогда не думала, что ты так можешь волноваться из-за работы… - проговорила женщина, не сводя пристального прищуренного взгляда с мужа. Потом выдохнула, остановив взгляд ненадолго на носах своих туфлей, с большим трудом перетерпела несколько первых болезненных волн разочарования: - Конечно, если ты должен – иди. Он быстро чмокнул ее на прощание, и почти сорвался с места, вспомнив о чем-то и помедлил: - Передай Уртир мои извинения, постарайся хорошо провести вечер, - он потер ее предплечья вместо объяснений, и поспешил уйти. Джувия осталась стоять на месте, будто оглохшая: все звуки притихли вокруг, и ничего кроме ударов сердца она не слышала. Как бы то ни было, она прекрасно знала Леона, и понимала, в чем состояла суть его работы, и ей несложно было догадаться, что послужило причиной его такого скорого ухода. Она могла только догадываться, насколько серьезной могла оказаться причина по ту сторону, чтобы он предпочел таким дерзким образом приоткрыть свою тайную жизнь. Женщина не была столь глупа, чтобы не заметить ночные звонки, поздние приходы, и запах женского парфюма, однако, пока прямых доказательств не было, все это Джувия предпочитала списывать на свои нервные приступы, собственные выдумки. Именно она была его супругой, именно Джувия была его официальным статусом, именно с ней Леон жил и спал дома. И будучи мудрой женщиной, Джувия понимала, что скандалы по, возможно, надуманным поводам, никак бы не скрасили их личную жизнь. Но сейчас вся картина, долго и упорно выстраиваемая ее усилиями, разбилась вдребезги. Все паззлы сложились, открыв потайное дно. - Джувия, хочу представить тебе!.. – Уртир осеклась на половине фразы, заметив, что женщина одна. Растерянно она поводила пальцем по воздуху, не находя силуэт, на который можно указать: - А где Леон? - Он ушел, - будто по щелчку включившись, Джувия натянула самую дружелюбную улыбку и протянула руку: - Бастия Джувия. Солидный мужчина с иссиня-черными волосами широко улыбнулся ей, и немного наклонился, чтобы поцеловать девушке протянутую руку: - Грей Фуллбастер, рад знакомству.