21st century boys

Как бы сильно Юнги не хотелось это отрицать, Хосок стал постоянным посетителем кофейни, постоянно появляясь в девять вечера. Не прошло ни дня, чтобы он не взял свой привычный заказ. Юнги даже больше не чувствует нужды спрашивать, что он будет, он уже знает наизусть. — Я буду… — Обычный черный, темной обжарки кофе, размер венти? Да, я знаю, — перебил его Юнги, уже царапая имя Хосока на стаканчике. Хосок смотрит на него, чуть улыбаясь и прищурившись: — Ты запомнил. Юнги только прыснул. — Это не так уж и тяжело запо… — Оу, Шуга тут всегда о тебе помнит, — резко появляется Тэхен у Юнги из-за спины, обнимая его за плечи. — И не в самом плохом смысле. И, кстати, для Чимина и Тэхена уже вошло в привычку превращать жизнь Юнги в ад, особенно, когда Хосок рядом. Эти двое так много на себя берут, играя в свах, что даже флиртовали с Хосоком вместо Юнги. — Вау, Хосок-ши, миленькие джинсы, — обыденно комментирует Чимин, стоя около Юнги. — Да, но еще лучше они смотрелись бы на полу в спальне Шуги, — Тэхен магически материализовался рядом, ткнув Юнги в плечо. Они с Чимином, к полному несчастью Юнги, дали друг другу пять. Чимин говорит, что они это делают только чтобы помочь безнадежной заднице Юнги. Потому что только бог знает, насколько Юнги неловкий, когда дело касается флирта. Юнги, кстати, знает еще лучше. И он почти уверен, что эти двое над ним издеваются в основном ради извращенного развлечения. Юнги понял, что это так, когда Хосок засмеялся на середине своей очередной грязной пикап-фразочки. Юнги лишь вскинул бровь на это, но Хосок засмеялся еще сильнее, глядя на что-то, что находилось позади Шуги. И, обернувшись, Юнги максимально постарался не начать биться головой о стойку. Сзади Тэхен и Чимин в самой дурацкой позе, какую только представить можно. Тэхен сложил ладошки, выпучив губы и делая мерзкие причмокивающие звуки, как от поцелуя. Чимин показывает руками сердце, бьющееся в его груди, параллельно активно вскидывая брови, шевеля ими как бы намекая. И Юнги интересно: почему, о, почему ему пришлось быть друзьями с Пак Чимином и Ким Тэхеном? Юнги переосмысливает все свои жизненные решения, когда плюхается на колени. Закрывает лицо ладонями, гадая: что, черт возьми, он мог такого сделать, чтобы заслужить такое наказание? Иногда Хосок оставался в кафе. Он всегда сидит один, сосредоточенный на просмотре чего-то у себя в телефоне с воткнутыми в уши наушниками, кивая головой (а иногда даже двигая конечностями) в такт музыке. Юнги давно было любопытно, что он там смотрит, так что сегодня он попросил Чимина поменяться на смене и в итоге в конце дня убирался в зале. Юнги знает, что выглядит достаточно глупо — с тряпкой в руке, протирая стол неподалеку от Чона и направив взгляд в его сторону, пытаясь разглядеть, что он там смотрит. Но проще сказать, чем сделать, потому что ребро ладони Хосока закрывает обзор на происходящее на экране. И кое-как Юнги все же удается краем глаза заметить, что он смотрит. И, оу… Он смотрит танцевальные каверы. По-настоящему динамичные, там и поппинг, и локинг, и все такое. Из-за этого Юнги интересно, танцует ли Хосок сам. По правде, он выглядит так, словно занимается чем-то таким. Иногда Юнги замечает мускулистые руки, когда бомбер спадает с плеча Хосока. И, конечно, он просто случайно замечает, а не пялится. Юнги, кстати, отметил, что если Хосок не смотрит ничего на телефоне, то просто ритмично постукивает по его корпусу, совершенно не обращая внимания ни на что вокруг. Или же он пялится на Юнги. Мин, кстати, до сих пор не понял, зачем Хосоку такая доза кофеина так поздно. Понятно, что ему нужно не спать, но для чего? На самом деле, Юнги это и не так интересно. Может, Хосок настоящий серийный убийца, который по ночам прячется под лавочками выслеживая свою следующую жертву. Юнги помнит, как прочел статью об очаровательном маньяке, который цеплял людей своей харизмой, а потом разделывал на части. Неплохо, да? И когда Юнги озвучил свои догадки Хосоку, тот лишь над ним посмеялся: — Я слишком чист и невинен, чтобы быть серийным маньяком, Шуга-ши. И в ответ Юнги прыснул: — Чист? Ты себя слышишь вообще? Типа, когда разговариваешь? — Не будь таким, — сказал Хосок, скрестив руки на груди, — Я чист. И вообще, посмотри на это лицо. Слишком миленькое, чтобы быть лицом убийцы, правда? — Может, ты и невинен в каком-то плане, — Юнги закатил глаза. — Меня, кстати, зовут Юнги. Мин Юнги. Зови меня хеном, если тебе меньше двадцати двух. — Юнги, — говорит Хосок, словно пробуя слово на вкус. — Ты забыл добавить хен, малой, — ответил Юнги шутя, но Хосок лишь нахмурился. — Так зачем тебе столько черного кофе так поздно? — Ну, Юнги-хен, раз уж тебе так интересна моя жизнь, — начал Хосок, — Так случилось, что я танцовщик, и в большинстве случаев я ставлю хореографию по ночам. Так что черный кофе неплохо мне помогает. Логично, подумал Юнги. Даже объясняет, почему Юнги видел его смотрящим танцевальные видео столько раз. По большей части, сейчас Юнги просто рад, что не подает кофе маньяку. — А ты? — спросил Хосок. — Чем ты занимаешься? — А я обязан уживаться с двумя дикими малолетками, которые швыряются неприемлемыми шутками направо и налево, словно это их второй язык, — ответил Юнги монотонно, протирая стол. — Но ты меня любишь, разве нет? — говорит Хосок и тут же показывает руками сердечко. Юнги почти был готов бросить в него тряпкой, но вовремя осознал, что они еще не на том уровне дружбы. — Нет, не люблю. Заткнись и пей свой кофе, пока не остыл. Хосок слушается и делает глоток своей демонской жижи, а затем снова начинает: — Нет, серьезно, чем ты занимаешься? В смысле, вне кофейни. — Я музыку делаю. — Юнги замолчал, — И тексты тоже. — Ого, правда? — Хосок посмотрел на него с чистым восхищением в глазах. — Это очень круто. Может, я мог бы танцевать под твои треки. Какие тексты ты вообще пишешь? — Ничего из того, что ты мог бы оценить, — отрезал Юнги. — Не-а, — Хосок подпирает подбородок ладонями, — Если они твои, я бы оценил. Юнги пытается игнорировать тепло, что расползается у него в груди и только вздыхает в ответ. Потому что, черт возьми, никто никогда не говорил так о его музыке и не заставлял чувствовать себя так, и Хосок точно знает, что говорит. Юнги уходит от его стола с тряпкой в руке и низко опущенной головой. Чтобы Хосок не увидел его краснеющих щек и ушей.