Глава 8. "Новорожденные"
Самые непреодолимые преграды те, которые ты не осознаёшь Неизвестный
ХXI век... Он продолжает играть. Он устанавливает приоритеты и ломает стены, чтобы утвердить свою силу. За что мы боремся сейчас? Кому это нужно? Иногда мне кажется, что я тоже часть одной большой игры. Но он уверяет, что я важен для него, что я дороже всех, дороже него...И я не знаю, к чему все это приведет. Я лишь следую за ним, не ведая иного пути
(Ада)
В конюшне их было трое. Две девушки и кобыла, готовящаяся произвести на свет жеребенка. Рация во внутреннем кармане куртки молчала. Кира взяла её на тот случай, если процесс изгнания затянется более чем на 30 минут, а это означает, что роженице нужна неотложная помощь профессионалов. - Обычно все проходит хорошо, - шепотом сказала блондинка. Эмма улыбнулась, было ясно - несмотря на опыт в подобных делах, Кира успокаивает не только её, но и себя. Обе девушки находились поодаль от роженицы, дав лошади возможность почувствовать себя свободной. - Лошади умные и смелые. Они все делают самостоятельно. В этот момент Каэра громко заржала и опустилась на землю. - Начинается. Эмма затаила дыхание. Это было волнительно. Имея столько навыков общения с лошадьми она ни разу не присутствовала при рождении. - Для Каэры, эти роды - вторые. Они продлятся минут десять, плюс еще десять на рождение последа. А между ними кобыла перекусит пуповину малыша. Лошадь выглядела сильной и словно не чувствовала боли. Её живот усиленно сокращался. - Откуда она знает, что нужно делать? - Природа, - Кира улыбнулась, - Природа наделила своих детей врожденной памятью и навыками. Смотри, смотри, он выходит! Все произошло так быстро. Едва показалась маленькая мордочка жеребенка, как в следующие мгновения лошадь вытолкнула его полностью. - Тихо, - предупредила Кира, - она все сделает сама. Нам нужно лишь осторожно обработать ранку. Увидев малыша, и перекусив пуповину, кобыла снова улеглась на землю. - Ей нужен отдых. Кира медленно пробралась ближе к новорожденному и быстро помазала ранку. - Вот и все, - улыбнулась она, - теперь можно оставить их, потому что... Громкое ржание Каэры прервало её шепот и Кира резко отскочила в сторону, налетев при этом на Эмму. - Не может быть! - сказала блондинка, не отрывая взгляда от лошади. - Что происходит? - Это не конец. - Ну, да, послед должен выйти. - Нет, - Кира покачала головой, и Эмма увидела её удивленную улыбку, - Еще один жеребенок! Спустя пару часов, когда малыши мирно посапывали, прижавшись к телу матери, девушки снова зашли в конюшню. - Ну надо же, - Кира облокотилась на дверцу стойла рядом с Эммой. - Два вместо одного. А ведь никто об этом не подумал. Эмма улыбнулась в ответ и опустила голову на свои сложенные поверх друг друга кисти рук. - Они такие милые, и такие... одинаковые. Улыбка медленно сползла с её лица. - Близнецы, - кивнула Эмма и тут что-то вдруг щелкнуло в её голове. - Кира, тот разговор твоего отца с Громовым старшим о... - Близнецы... - Что? - Я... я не знаю. Мне кажется, я кое-что вспоминаю. О боже! Прикрыв рот ладонью, блондинка стремглав понеслась прочь из конюшни. Эмма нагнала её у входа в сад. Смятение читалось на лице девушки. - Они говорили о близнецах. - Да, и нет. Я, боже мой, Эмма, они говорили... отец сказал, что есть девятый... девятый обозначенный. - Они имели ввиду Ричарда, - вздохнула Эмма. - Но он не стал одним из вас. - Нет, нет, нет, - Кира ходила туда-сюда по тропинке. - Все было не так. Кира остановилась у одного из деревьев и, почувствовав спиной твердую кору, закрыла глаза. Образы, сначала хаотичные, приобрели четкие границы, и она оказалась у кабинета ректора. Дверь была приоткрыта, выпуская тонкий лучик света в темный коридор. Осторожно, на цыпочках, она подошла и ближе и вздрогнула, услышав голос отца. - Говорю тебе, Борис - есть близнец! - Ричард его не интересует, - возразил второй голос, принадлежащий Громову. - Да нет, другой. Не такой как дети Сион. - Его записки не могут быть основанием... - Он есть, - оборвал Роман, - я прочел не его записки. Это был дневник другого человека. Кира затаила дыхание. Шаги приблизились к двери и почему-то страх наказания затмило любопытство. "Что за чушь?" - мелькнуло тогда в её голове. - Двойное убийство кровного родственника в семье обозначенных приводит необходимости восстановить баланс. - Что это значит? - А это значит, Борис, что в этой линии появляются близнецы. Два обозначенных в один день! Пересказав свои воспоминания, Кира опустилась на землю и обхватила руками голову. - Ни у кого из Вас нет братьев или сестер, родившихся в один день, - заметила Эмма. - Сион не в счет. Ведь так? Кира подняла голову и посмотрела на неё. - У Лема, - ответила она поднимаясь. - Его двоюродная сестра старше ровно на один год. Кира быстро пошла в сторону замка. Торопясь за ней, Эмма размышляла о много, но она не подумала об одном, что более всего волновало Соболеву. - Почему? - Что? Они остановились у ограды и только сейчас она заметила, что губы Киры покрыла мелкая дрожь. - Почему он не выбрал её? Слезы хлынули из глаз, и Эмма наконец поняла. Соболев, знал о том, что существует еще один обозначенный - девушка. Он легко собрал в поместье восьмерку. Он мог бы просто поменять свою дочь на сестру Уоррена... но он не сделал этого. - Иди сюда! - Эмма раскрыла руки и обняла подругу. - Я должна разузнать у Лема о его сестре. - Это справедливо, - согласилась Эмма, которую сейчас более волновало осуществление их долга перед новорожденными магами. После услышанного на Иннисе и напутственных слов Ветрянина раскисать было недопустимо. Она решила, что не сдастся, и друзья поддержали её. Они не просто решили помочь ей. Нет, они сами ощутили острую необходимость поступить вопреки убеждениям королевы сидхе. Каждый испытывал ту же потребность. Они желали исправить ситуацию пробуждением и не допустить надвигающегося хаоса. За какой-то месяц их мировоззрение основательно изменилось. Принципы, мотивы помощи новорожденным поменялись кардинально с собственной выгоды на безопасность посторонних людей. Помощь во благо другим. Эта огромная ответственность давила со страшной силой, но она и давала чувство возвышения над прежними заботами, делая их несущественными. Диего Альгадо все так же был против их решения. Он часто напоминал, что в случае успеха они развяжут руки сотням, а возможно и тысячам совершенно незнакомым им людям. - А вы не задумывались, какую власть они получат и главное, как они ею распорядятся? Что помешает этой армии подмять под себя вашу кучку альтруистов-затейников? Была доля истины в его словах. Эмма понимала, что они сильно рискуют. Но при этом она нутром чувствовала - они на верном пути. Помогать новорожденным - их долг, прямая обязанность, самое сильное и целенаправленное желание. Их путь. Проходя через сад девушки заметили Лилиан и Ричарда, с усилием рассматривающих сидящих на скамейке студенток. Рядом с мулаткой стоял их новый друг - Кайорел - маг-эмпат и сосед Эммы по парте. Испанец что-то объяснял Лилиан. Заметив Эмму и Киру, он улыбнулся и помахал им. - А он хорош, - сказала Кира. - Смотри, - шепнула Эмма, - как бы Макс этого не узнал. - Мы со Сваровским - друзья, - фыркнула Кира, и Эмма закатила глаза. Кайорел приветствовал их и объяснил, что обучает Лилиан азам эмпатического зрения. На скамейке снова послышался смех. Эмма пригляделась и узнала среди сидящих ту самую девушку, что была на грани, когда Кайорел приехал в Пятый луч. Её пробуждение произошло два дня назад. Кейт здорово злилась из-за того, что именно ей посчастливилось оказаться первой пробудившейся полукровкой. Тот факт, что первой все же была Эмма, девушка старалась игнорировать. Она не могла успокоиться из-за того, что в её случае потребовалось заточение на две недели, а тут ничего подобного - полная свобода. Кейт изливалась ядом в сторону новорожденной, но Лилиан заметила, что причина такой реакции в чувстве вины, грызущем девушку из-за смерти человека в момент её пробуждения. Осознав это Лилиан попросила Демиена объяснить его девушке, что в случившемся нет её вины, но он отмахнулся, сказав что-то вроде "я физик, а не психолог". Пришлось просить Уоррена. Он был единственным, кто не испытывал к Кейт острой неприязни. Он поговорил и вроде бы Мидл больше не психовала. - Как она? - спросила Эмма у ребят. - Понятия не имею, - отозвался Ричард. - Я же не эмпат. Странно взглянув на него Лилиан покачала головой. К друзьям присоединился Эмиль. - Привет, Радуга! - улыбнулась Эмма. - Привет, малыш! - ответил он, приобняв девушку. - Я тут подумал, а не пойти ли мне в ближайший эмпатокинотеатр? Лилиан рассмеялась, Ричард пробурчал что-то, но никто не расслышал то именно. - Так как она? - Лилиан? - предложил Кайорел. - Что ты видишь? - Объект находится в относительно стабильном состоянии. Немного возбуждена, слегка раздражена... хм, видимо нашим вниманием. - Объект? - Кира изогнула бровь. - Я вас умоляю. Почему не называть её по имени? Эмили кажется? - Амели, - поправила Эмма. - Точно. К чему эти дурацкие обозначения. Как будто без того мало неясности. Друзья переглянулись в недоумении. - Пойду, найду Лема? - бросила она через плечо. - Что это с ней? - удивился испанец. - Ты эмпат, - заметил Ричард, - вот и скажи нам. Развернувшись он тоже ушел. - Что ты думаешь? - тихо спросил Эмму Эмиль. - Похоже на ревность, - ответила она также тихо. - Да, согласен. Вот только к чему: к партнеру Лилиан или к её силам? Эмма пожала плечами. Лилиан и Ричард сами разберутся в своих проблемах. А вот эта новорожденная куда больше нуждается во внимании и беспокойстве, чем дующийся ревнивец. - Почти верно, - сказал Кайорел, Лилиан нахмурилась. - Но если ты посмотришь внимательнее, то заметишь, что между синим и фиолетовым полями пульсирует тонкая жилка красного света. Это страх. Она пытается подавить его, но девушка все еще не оправилась от утреннего стресса. - А что случилось? - поинтересовалась Эмма. Все утро она провела с Кирой и частично с Сэмом в конюшнях. Лилиан виновато потупилась. - Нет, - Эмма покачала головой, - Лилиан, ты же мне обещала! Ты обещала, то вы не станете экспериментировать сегодня! - Эмма, - начал Кайорел. - Я знаю, мы договорились, что подождем, когда она привыкнет к тому, что является частью магического мира... - Да она только вчера узнала о том, что все сказки, что ей читали в детстве - правда! О каком привыкании за ночь может идти речь? - Ты права, мы поторопились. - Что случилось? - Эмма сощурила глаза и отчего выражение лица её стало слегка суровым. - Рунескрипт не сработал, - сообщила Лилиан. - Я уверена - он должен был сработать, и поначалу так и было, пока... - Пока? Лилиан опустила голову. - Пока все не вышло из-под контроля и вспыхнув, Амели ни подожгла пару кабинок в женском туалете. - Но как? - Она услышала, как две девушки обсуждали новость. Её парень, бывший парень, пригласил одну из них на свидание. Они знали, что Амели находится рядом, они сделали это специально и... - Лилиан, - Эмма вздохнула и с укором посмотрела на подругу. - Я спрашивала не о том, что послужило причиной потери контроля, а том, как вы могли это допустить. - Эмма... - Что с девушками? - Обе в медпункте... - Ректор знает? - Пока нет, - ответила Лилиан. - Он и Дэмиен улетели в свое поместье на выходные. - Может быть, обойдется? Эмма покачала головой. - Медики не станут скрывать данный инцидент от своего руководителя. А Диего не успокоится, пока не убедит родителей запретить нам делать то, что мы делаем. Лилиан кивнула. Все понимали, что Диего Альгадо не оставит их в покое. Его паранойя никуда не делась. Просто он умело скрывает свои мысли до поры до времени. - Мне жаль, что за поход на магический совет тебе досталось больше остальных, - сказала она. - Не справедливо было наказывать тебя дольше остальных только за то, что Диана пришла к тебе. - Зато как веселился Альгадо, - усмехнулась Эмма. - Ага, - поддакнула подруга, - ровно до тех пор, пока мистер Шорс не поставил перед ним стену за обедом и Демиен не растянулся на полу с подносом на голове. Троица весело рассмеялась. Магия опасна, и все же, иногда она способна принести искреннюю радость.***
Развалившись на полу комнаты, Виктор и Вивиен следили за тем, как Уоррен и Ванесса пытаются выудить из книги кельтов нужную информацию. К Эмме они пришли сразу после завтрака, а когда Сэм позвал их обедать - только отмахнулись. Слишком много вопросов жаждали обрести ответы. - Четыре стихии, как источник энергии, - прочитала Ванесса. - Друид должен обладать живым воображением, чтобы суметь представить свою цель. Он должен непоколебимо верит в то, что дело его принесет успех. И мысль его должна быть полна энергией, которую друид направляет по магическим каналам силой своей воли. Единственное, что важно для него в тот миг - это то, ради чего он использует магию. Друид не должен иметь сомнений в своих возможностях. Обладание магией предполагает серьезное отношение к окружающим и самому себе. Это огромная ответственность! Если друид вынужден использовать магию, он должен позволить это себе в полной мере. Сделать выбор как взрослый человек, принимая всю ответственность своего выбора и его последствий. - Прочитай-ка еще раз основной закон магии друидов, - попросил Виктор. Спросив книгу, Ванесса откашлялась. - Друид может контролировать происходящее только тогда, когда откроет для себя его суть. Знание - власть. Чем обширнее, полнее знание об объекте, тем легче будет взять его под контроль. - Познав себя, мы познаем свои возможности, - перефразировал Громов и потянувшись взял книгу у подруги. - Что ищешь? - спросила Вивиен подвинувшись ближе. - Знание имени чего-либо - есть ключ к его пониманию. - Прямо волшебник средиземноморья, - усмехнулся Уоррен. Виктор улыбнулся. Было ясно, что некоторые истины все же просочились в наш мир во время расцвета кельтских народов. - Понимание этого не дает нам список имен, - заметила Вивиен. - Мы не можем спросить о том, о чем не имеем никакого понятия. - Разве не нужна здесь точность, - поинтересовалась Несси, скосившись на шушукающихся друзей. - Что? О чем вы шепчетесь? - Эх, - вздохнул Уоррен, - вертимся на одном месте, а ведь нужно-то всего лишь точно сформулировать вопрос. - В том-то и проблема. Как подобрать слова, когда в голове словно блок поставили? Я знаю - все, что мне нужно находится за этой преградой. Но как от неё избавиться? Виктор приобнял Вивиен и поцеловал в макушку. - А может быть нам её хакнуть? - пошутил Уоррен. Выхватив книгу у Ванессы, он подошел к камину и затряс её над холодными углями. - Быстро говори, как нам пройти посвящение, иначе растоплю тобой камин! - припугнул он. Уоррен рассмеялся своей выдумке, но веселье длилось не долго. Книга кельтов резко дернулась и высвободившись из его рук. Она поднялась на уровень его глаз и громко шелестя страницами понеслась на парня из другого конца комнаты. Не ожидавший подобного Лем, попятился назад и споткнувшись о ноги Виктора, приземлился на пятую точку, в то время как оскорбленный фолиант с завидным усердием принялся лупить его по голове. Ванесса бегала вокруг него, пытаясь успокоить книгу, а Виктор и Вивиен бессовестно ржали у кресла в объятиях друг друга. Эта картина заставила рассмеяться и Эмму. Но спустя секунд десять она все же пришла в себя и строго сказала: - Кики, прекрати это немедленно! В тот же миг книга кельтов застыла в сантиметре от головы Уоррена. - Уф, вздохнул он, когда фолиант оказался в руках девушки и она убрала его на полку. - Я уж думал, что мне конец. - Что стряслось? - поинтересовалась Эмма, присаживаясь в кресло. - Уоррен обидел...Кики? - Ванесса улыбнулась Эмме. - Книга кельтов звучит слишком длинно, - отмахнулась Эмма. - Похоже она не против, - фыркнул Уоррен, - а от безобидной шутки чуть голову мне не снесла... С полки послышался шелест страниц и руки парня инстинктивно прикрыли голову. - Хорошо, хорошо! - громко сказал он. - Был не прав! Прошу прощения! В заполнившей комнату тишине послышался раскатистый смех Виктора и звонкий Вивиен. Вскоре смеялись все. Они и не догадывались, что у книги может быть такой своеобразный нрав. Какой же все-таки чудесный этот мир, что открыла перед ними магия.***
Спустя неделю после магического совета друиды принимали в академии первую партию новорожденных из-за её пределов. Элеонор О" Рой, Сэм, Артур и Джессика оборудовали закрытое крыло для его новых обитателей. Во избежание неприятностей друиды решили и нашли способ скрыть вход в крыло от тех, кто никогда не должен был туда попасть, от спящих. Рунескрипт составленный Вивиен и Эммой был опробован в тот же день. Подопытными стали Эмиль, Ричард и Джессика. Пройдя по предложенному им маршруту ни один из них не остановился у двери в корпус новорожденных. - Здесь стена, - ошеломление Джессики, увидевшей как среди них внезапно появилась Лилиан, вызвало улыбку у Эммы. С упорством ощупывая стену в поисках невидимой двери, Ричард хмурился все больше. - Теперь у тебя есть место, где я не смогу быть с тобой. Дверь открылась, вышли Кайорел и Уоррен. И снова ни Джессика, ни Ричард, ни Эмиль ничего не поняли. Дверь открылась и закрылась, но для спящих все выглядело так, словно вышедшие незаметно подошли к ним с другой стороны. - Отводящие чары, - гордо произнесла Эмма и тут же потупилась, - мне жаль, что мы пока не знаем, как сделать исключение для вас - наших родных и друзей. Но мы продолжим работу над этим! Ричард вздохнул, Эмиль приобнял девушку, а Джессика её просто улыбнулась. - Вы и так делаете сверх меры, Эмма, - сказала женщина. - Ты знаешь, я не одобряю вашего предприятия. Это большой риск для тебя. Но в тоже время я горжусь тобой, дочка. Всеми вами, ребята. - Жаль, что рунескрипт не постоянный, - призналась Лилиан, обнимая Ричарда. - Чтобы поддерживать защиту корпуса, мы будем наносить его снова и снова каждый вечер. - Значит, шанс достать тебя все-таки есть, - улыбнулся Ричард. - Да ну тебя, - рассмеялась мулатка и поцеловала его. Поцелуй несколько затянулся и был прерван легким покашливанием слева. - Я бы сказал "найдите комнату" - заметил Эмиль, но это так банально. - Пойдемте спать, - зевнула Эмма, - завтра состоится официальное знакомство с нашими новыми, а точнее первыми учениками. Нужно и Амели позвать. Думаю, ей будет легче, когда она почувствует себя частью группы таких же, как она сама. - Не уверен, что так, - в голосе Кайорела звучала тревога. - Она кое-что сказала мне сегодня. - Что? - Она не хочет учиться вместе с другими новорожденными. Но это еще не все. Она не хочет быть среди людей вообще. - Она не может побороть страх перед вероятностью причинить вред окружающим. И не соглашается снять блокирующий процесс пробуждения рунескрипт. Эмма, я думаю тебе нужно поговорить с Амели. Ты прошла тоже самое. Точнее не тоже, но все-таки близко к тому, что происходит с ней. Ты смогла подавить в себе процесс разрушения и выровняла энергию. Возможно, если ты поговоришь с ней, Амели тоже сможет. - Хорошо, - согласилась Эмма, - я навещу её перед сном.***
Серо-голубой потолок был светлее стен на несколько тонов. Даже в полутьме комнаты это было заметно. Большая кровать, на которой он проснулся, стояла у стены напротив стеклянных раздвижных дверей, ведущих на балкон. Он был небольшой и открытый. Поздней весной его обвивали сочные листья плюща и других вьющихся растений. Они расцветали в мае и цвели до осени. Эта красота напоминала ему о ней. Природа словно отдавала долг той, что заботилась о её детях, холя и лелея их круглый год. Мама. Резко поднявшись, Дэмиен сел на краю кровати. Опустив ноги на ковер, он сделал глубокий вздох и встал на ноги. Мягкий. Подняв с пола спортивные штаны, Дэмиен быстро натянул их уверенным движением раздернул шторы. В то же мгновение комнату заполнил яркий солнечный свет, а спустя секунду его тело обдало волной свежего, холодного воздуха. Выйдя на балкон, Дэмиен огляделся. Комната находилась на последнем - третьем этаже. Он был построен за год до рождения мальчика. Отец так захотел. Отец... Зоркий глаз уловил движение справа. Две фигуры. Диего и Артур. Стало зябко. Развернувшись, парень вошел в комнату. Он залез в шкаф и достав оттуда футболку с длинным рукавом быстро натянул её. Она оказалась коричневой. Шоколадной точнее. Шоколад, нежный шоколад с золотистым отливом. - Тьфу, - Демиен начал решительно её стягивать, как вдруг передумал. - Да какого черта, - разозлился он и вернул все на место. Большие часы на стене показывали восемь двадцать - сорок минут до подачи завтрака. Бегать расхотелось. Чтобы занять себя, он решил наведаться в старую гостиную. Ему вдруг очень захотелось найти семейный альбом с фотографиями, что сделала его мать. Спустившись на первый этаж, он свернул в восточное крыло. Гостиная была в конце коридора. Он дернул ручку, но она словно застыла в одном положении. Паника накрыла его. По неизвестным причинам он понял, что должен зайти в эту комнату во чтобы то не стало. Зачем? Но его не волновали причины. Он должен быть там. - Открывайся! - почти приказал он. К удивлению парня, послышался резкий щелчок, и ручка подалась натиску ладони. Дверь медленно приоткрылась. В комнате пахло пылью. Он ничего не видел, так как шторы были задернуты наглухо. Нащупав переключатель, Дэмиен включил свет и немедля закрыл за собой дверь. Он не хотел, чтобы кто-то помешал ему сделать это. "Сделать что?" шептал внутренний голос, но Дэмиен не совсем понимал, что он хочет найти. Ему нужен был альбом. Оглядевшись, парень грустно усмехнулся. Когда-то эта просторная светлая комната служила местом, где он мог почувствовать себя нужным и счастливым. Здесь он проводил время с ней... Сейчас гостиная напоминала большую кладовку, склад полный ненужного барахла, собранного со всего дома. Вешалки, рыболовные снасти, коробки с надписями и без, все покрыто слоем пыли. С тех пор, как она пропала, Диего запретил сюда заходить. Дэмиен сделал несколько шагов и кашлянул. Споткнувшись обо что-то, он чертыхаясь налетел на башню из коробок. Под весом парня она распалась, устроив жуткий грохот. - Неужели кирпичи? - пробурчал он, поднимаясь. Небольшое облако пыли вновь заставило его раскашляться. Дэмиен еще раз оглядел комнату и подумал, что нужно было забрать альбом еще тогда. Но в тот момент было слишком больно. - Где же теперь искать? - тихо произнес он. Внезапно, что-то внутри заставило Дэмиена замереть и сосредоточится. Энергия забурлила в нем. Парень почувствовал, как невидимые глазу ниточки потянулись от него во все стороны. Они касались то одной, то другой коробки, плоскости, вещи. Они словно ощупывали их содержимое, отталкивались от поверхности вещей и возвращались обратно, давая представление о своей форме. Сначала ему показалось, что это игры воображения. "Книги, столовые приборы, граммофон, которому черт знает сколько лет". Дэмиен закрыл глаза. "Какие-то вещи, мех, обувь, камин... Стоп, а это что?" Остановив поток мыслей, Дэмиен распахнул глаза. Камин. Ему нужно туда. Пробравшись через всю комнату, Дэмиен расшвырял коробки, не заботясь об устроенном грохоте. Эта работа потребовала усилий. Отдышавшись Дэмиен кинул взгляд на камин. Сложенный в форме полукруга он казалось был единственным неизменным напоминанием минувшего. Глаза скользнули наверх и расширились, блеснув радостью. На каменной поверхности лежала гитара. Её гитара. - Не может быть! - воскликнул Дэмиен. Искренняя улыбка, полная детского восторга и радостный возглас слетевший с губ - все это было так близко тому Демиену, что мальчиком бегал по этой гостиной и танцевал под звуки мелодии, что наигрывала мать. И как далек этот образ от того, каким он стал сейчас, каким он рос все эти годы. "Такие уже не делают, - подумал он, - раритет". Дэмиен ухватился и дернул сильнее. В этот раз гитара оказалась у него в руках. Но при этом, он что-то задел и это что-то упало на пол с такой силой, что сомнений о том, что его услышало все поместье не осталось. Дэмиен посмотрел вниз и едва сдержался от того, чтобы не запрыгать. Альбом. Захотелось кричать во все горло, кричать от переполняющих его эмоций, словно не было тех лет отцовского воспитания, словно сдерживать потеряло всякий смысл. И он, набрав воздуха в легкие, готов был закричать, как вдруг его прервал другой голос. - Что ты здесь делаешь? Демиен медленно обернулся, все еще прижимая к себе гитару. На пороге стоял отец. Взгляд Диего пробирал до костей. Да что такого он сделал? - Я запретил кому-либо заходить в эту комнату, - сказал он, тыча пальцем в пол. - Даже приближаться к ней. - Отец, я... Жестом мужчина остановил его. - Скучаешь по матери? Голос слегка смягчился, или показалось? - Да, - уверенно произнес парень. Подавив предательский блеск в глазах, он наклонился и поднял альбом. - Я искал это. Диего обвел глазами комнату и усмехнулся: - Вижу ты хорошо старался, - он покачал головой. - Как долго ты искал? - Не долго. Думаю, мои способности мне помогли. Диего слегка прищурился и подошел ближе. - Ровно как в ту ночь, когда ты понял в какой стороне Пятый луч? Ты ведь увидел его сквозь лес, верно? - Не то чтобы увидел, - Дэмиен чувствовал смущение, - Это было скорее внутреннее зрение. Я почувствовал... - - Дэмиен осекся. - Постой, я не говорил тебе об этом... - Артур сказал, - спокойно ответил Диего. Опустив взгляд Дэмиен усмехнулся. - Ну конечно, - сказал он, - Твой Артур. - Ты не должен ревновать к дяде, Демиен, - сказал Диего, остановившись в шаге от него. - Артур - мой брат, но ты - мой сын. "Конечно, - Дэмиен кивнул, - только вот я этого не чувствую" - Ты мне не веришь, - констатировал он с сожалением. - Я смею винить тебя, Дэмиен. Признаться, я никогда не был хорошим отцом. Нам обоим это известно. На тебя столько свалилось... Смерть сестры, исчезновение матери, ритуал и эти новые обязанности... Любой нормальный отец, вместо того чтобы указывать всем что делать, проводил бы больше времени со своим сыном. - Отец, я не... Рука легла на плечо, но Дэмиен ощутил, как крепкие пальцы бережно сжимают его душу. Дэмиен посмотрел в черные глаза отца. Казалось, они излучают... любовь? Пораженный, он разжал пальцы и альбом упал на пол. Опомнившись, Дэмиен опустился на колено и начал собирать разлетевшиеся фотографии. Взгляд его бегло пробегал от одной к другой, как вдруг остановился и поднявшись парень протянул фото отцу. Диего взял его и Дэмиену показалось, что отец вздрогнул. На уцелевшей карточке были запечатлены двое - взрослый мужчина и мальчик, лет десяти, наверное. Мальчик обнимал мужчину обеими руками, развернув лишь плечи, одно из которых обнимала рука со знакомым перстнем. Фото было оборвано на половину, поэтому лиц видно не было, но сомнений в личности мужчины не было. Отец никогда не расстался бы с фамильным перстнем. Мальчик был без футболки. Из-под спадающих брюк выглядывала судьбоносная "татуировка". - Отец, я не помню этой фотографии. Когда она была сделана? - Что? - очнулся Диего. - Это ведь мы с тобой, да? - Да, - ответил он, помедлив, - конечно, да. Тебя что-то смущает? - Только то, что я не помню этого. - Ну, тебе было десять, - заметил Диего. - Наш мозг не в состоянии помнить все, что происходит с нами за нашу жизнь. Ты и сейчас хорошей памятью не похвастаешь, а уж тогда и подавно. Сделано - забыто, - он улыбнулся и обхватил сына рукой за плечи совсем как на фото. - Сейчас ты уже не мальчик, Дэмиен. Ты - мужчина. И я подумал, почему бы нам, двум взрослым мужчинам, не поохотиться сегодня в лесу? - Ты хочешь, чтобы я поехал на охоту с тобой и Артуром? - Нет, - ответил Диего качнув головой, - только ты и я. - Вдвоем? - переспросил Дэмиен. - Сын, - полу сурово произнес Диего, - ты меня пугаешь. Дэмиен непонимающе посмотрел на него и Диего рассмеялся. - Иди уже, собирай вещи! Выдвигаемся через час. -Я быстро! - воодушевленно крикнул парень. - Только гитару оставлю. Сказав это, он исчез за дверью комнаты. А вместе с ним исчезла и улыбка на лице Диего Альгадо. Взгляд мужчины опустился к фотографии в его руке. "Теперь мне не придется использовать тот ключ, что я не в силах" Строки из дневника проплыли и исчезли. Взгляд стал тяжелым. Засунув фото во внутренний карман пиджака, он вышел из комнаты и закрыл дверь. Охота прошла успешно. Добыча послужит им не одним ужином. Когда же они вернулись, Артур сообщил, что ему нужно уехать и улетел на одном из вертолетов, чему Дэмиен был несказанно рад. Но настоящим подарком стало предложение отца остаться дома еще на несколько дней. Конечно же он остался! Утром они бегали вместе, потом завтракали и уезжали на охоту. Проводя в лесу весь день, возвращались к ужину и обсуждали новости, просто разговаривали. Говорят, что счастье не бывает постоянным, и приходит лишь короткими моментами. На то оно и счастье. Миг, пульсирующий на временном отрезке жизненного пути. И, когда за день до отъезда зазвонил его телефон, Дэмиен вдруг четко ощутил его ускользание. На часах двадцать три тридцать пять. Он только что заснул. Дэмиен накрылся подушкой, но телефон продолжал разрываться. Тяжело вздохнув парень нажал кнопку ответа. - Какого черта, Кира? На другом конце вместо слов он услышал горький всхлип. Резко вскочив, он превратился в слух. - Что случилось? - Амели, - она сбросилась с четвертого этажа академии прямо на скалы. - Что?? - Она покончила с собой. - Ты в порядке? - Да... Нет, я нормально, - её голос сорвался, и она зарыдала. - Кира, прошу тебя, успокойся. - Вивиен. - Что Вивиен? - насторожился он. - Она пыталась спасите её... Она в медпункте сейчас, в себя не приходит уже пару часов... Мы все перепробовали... Дэм, она не очнется, я точно знаю... Снова плачь и тихое "Иди ко мне", произнесенное Сваровским. - Дэмиен закрыл глаза и выдохнул: - Вылетаю немедленно. Отключившись он с силой швырнул трубку в стену. Миг растаял.***
Вертолет долетел за полчаса. На площадке его встретил Сэм Вайдман. Еще немного и он выскочил на знакомый асфальт перед академией и зашагал к главному входу. На ступенях, уронив голову на колени, сидела Эмма Кёрн. Плечи её содрогались. Девушка плакала. Она выглядела такой одинокой на этой широкой лестнице... Быстро поднявшись до её уровня, он остановился. Эмма казалось не замечала его. - Кёрн, - позвал Дэмиен. Девушка задержала дыхание и затем, медленно протирая щеки, подняла голову. - Как дела у Сион? - Без изменений. - Пойдем, - сказал он и начал подниматься. Эмма не шелохнулась. Он вернулся назад. Взгляд девушки был пустым. - Кёрн? - Это я во всем виновата, - прошептала она. - Возомнила себя вправе решать судьбы людей. В итоге мы потратили кучу времени изучая магию друидов, составляя рунескрипты впустую, имея результатом два десятка измученных и напуганных людей. Мы буквально заставили их участвовать в наших экспериментах. Мы обманули их, обманули дав ложную надежду, которая разбилась о камни реальности. Разбилась вместе с Амели, которая просто хотела, чтобы её жизнь оставалась прежней. И Вивиен, - голос задрожал. - Королева была права. Мы не заслуживаем помощи! Все, чего касаются друиды погибает... Когда она закончила плакать и подняла глаза, Дэмиен продолжал стоять рядом с ней. - Вивиен заслуживает помощи, - просто сказал он. В его голосе не было ни иронии ни сарказма, ни этой его язвительности. Ничего, что делало его таким невозможным. Совсем другой голос, совершенно иной Дэмиен Альгадо, тот парень, что утешил её во время ритуала. - Ну же, плакса, поднимайся! Вздрогнув, она нашла в себе силы и встала на ноги. - Пойдем и найдем выход! - сказал он и поспешил наверх. Он был прав. Они должны держаться, должны помочь Вивиен. И все же, разочарование и боль не отпускали. Вновь обретенный смысл жизни рассыпался в прах вместе с ложной надеждой на спасение новорожденных.