Sharing emotions

Никогда ещё в своей жизни Широ так не спешил. Хотя академия приучила его к дисциплине, в детстве он не отличался пунктуальностью. Закрывшиеся перед носом двери автобуса, уносящийся во тьму тоннеля поезд, исписанный замечаниями дежурного учителя дневник, шутливые подкалывания друзей и многие другие конфузы — все это было привычно школьнику Такаши. Что ни день — все отчаянный бег и разрывающиеся лёгкие, вымокшая рубашка и страх опоздать, смешанный с адреналином от очередной сумасшедшей гонки. Но тогда опоздание не было равносильно потере. Невосполнимой, ужасающей потере близкого человека. Звуки борьбы уже затихли: от взрывов больше не звенело в ушах, не свистел воздух, рассекаемый клинками и лазерами, но сейчас Широ было в десятки раз страшнее, чем на поле боя. На руках он нёс Пидж. Её ранили в самом конце битвы, и теперь её и без того хрупкая жизнь зависела от того, насколько быстрым окажется он, Широ. Да, он давно не хлипкий мальчишка, его выносливости хватило бы на десятерых, а злосчастному автобусу из детства пришлось бы неплохо газануть, чтобы угнаться за ним. Но Широ все равно кажется, что бежит он недостаточно быстро: жизнь утекает из Пидж быстрее, Широ почти чувствует, как она неумолимо сыпется сквозь его пальцы, как будто песок. Пидж съежилась в его руках — то ли от боли, то ли от страха, то ли от смущения, а может от всего вместе — и казалась теперь совсем крошечной. Взмокшие рыжие волосы прилипли ко лбу мелкими завитушками, от очков остались одни воспоминания, лицо в синяках и царапинах, костюм измазан в копоти, земле и крови и своей, и чужой… Пидж мелко вздрагивает, морщится, кусает губы, чтобы не закричать, и её боль подкатывает к горлу Широ тошнотворным комом, заставляет колени на мгновение подкоситься. Но кровь на руках слишком горячая, слишком липкая и совсем не совместимая с этой солнечной крошкой, с этим лучиком беззаботности среди тьмы и утрат войны. И поэтому с каждым пропущенным ударом её сердца, каждым хрипом, каждым рваным вздохом, что срывается с сухих окровавленных губ, Широ ускоряет бег и проклинает чертов реактивный двигатель костюма, отказавший в самый неподходящий момент. Дыхания девочки не слышно уже несколько мучительных тиков, и паника, совсем не свойственная Широ, холодной волной окатывает с головы до ног. Он как можно аккуратнее щипает Пидж за бок. Её ресницы вздрагивают, и Широ облегченно выдыхает. — Оставайся в сознании, Кэти, — дрожащим от бега (или от волнения?) голосом говорит он. — Будь со мной. Ты говорила, что напала на новый след Мэтта. Мы все ещё должны найти его, верно? Пидж несколько раз неопределенно тыкается лбом ему в грудь, вероятно, подразумевая согласие, знакомым движением прячет лицо где-то у него под рукой, и сердце Широ сжимается: следующим будет всхлип. И правда, Пидж приглушенно шмыгает носом, изо всех сил стараясь не дрожать. Хрупкая Кэти под бронёй несгибаемой Пидж. Широ крепче прижимает крошечного паладина к себе, нагибается к рыжей макушке и шепчет в самое ухо: — Не сдавайся. Ты нужна своей семье. И Вольтрону нужна. На горизонте наконец показался Замок Львов. Никогда раньше его голубоватое свечение не вселяло столько надежды. Паника понемногу отпустила, а напряжение ушло вместе с невольным вздохом: — И мне. Мне ты тоже очень нужна.

***

Команда Вольтрона знала Широ вежливым и тактичным, он никогда не входил без стука и вообще держал себя в руках. Но сейчас было не до церемоний, поэтому, едва ввалившись в отсек управления, Чёрный паладин принялся раздавать приказы: — Коран! Аллура! Пидж ранена! Криопод! Живо! Но, как ни странно, никто даже не дернулся на его голос. Коран продолжил отчаянно строчить что-то на сенсорной панели управления, а Аллура… Аллура одарила его таким тяжелым, таким горьким взглядом, что Широ непроизвольно прижал к себе Пидж, как будто желая защитить ее от того, что может произнести сейчас принцесса. — В чем дело? — немного раздраженно спросил Широ. — Каждый тик на счету, Пидж и так потеряла много крови. Аллура лишь покачала головой: — После боя с галра Замок держится на честном Квизнаке, Широ, — голос юной принцессы звучал пугающе хрипло. — Многие системы отказали. Криопод не работает. Мне жаль. Широ как будто прикладом автомата ударили. Голова закружилась, ослабли ноги, и, если бы не многолетняя солдатская выдержка, он бы тут же обессиленно рухнул на колени. «Криопод не работает. Криопод не работает. Криопод не работает», — эти слова снова и снова раздавались в ушах Широ оглушительным эхом, перекрывая все, что происходило вокруг. Аллура — она выглядела такой виноватой! — отчаянно пыталась что-то ему сказать, возле нее вдруг появились встревоженные лица паладинов, но все это было слишком незначительно, слишком далеко и неважно по сравнению с тошнотворной мыслью, не позволяющей дышать: «Она умрёт». — Нет! — взревел Широ. Команда, испуганная и удивленная, невольно сделала шаг назад. Кит осторожно положил руку на плечо Широ, пытаясь унять гнев друга, но тот зло отшатнулся, как будто заранее знал, что ему предложат. Сдаться. Отпустить. Смириться. Поставить крест на самом дорогом, самом добром и светлом, что у него осталось. Никогда! — Если криопод не работает, значит нужна обычная операция, — отчеканил Широ тоном, не терпящим возражений. — У вас есть оборудование на такой случай? Я проходил спецкурс в академии, я что-нибудь придумаю, пока вы почините корабль. Снова виноватый взгляд. Ну когда уже это чертово невезение закончится?! — Альтеане давно забыли традиционные способы лечения, — Аллура говорила непривычно тихо, как испуганная школьница на ковре у директора. — С нашими гениальными технологиями это казалось ненужным. — Неужели даже бинтов нет? Широ с надеждой взглянул на паладинов, но все растерянно пожимали плечами. Конечно, откуда на корабле взяться аптечке: Синий лев увез их с Земли без каких-либо личных вещей. Вот вам и гениальные технологии. Широ тяжело вздохнул и направился к выходу из отсека управления. Значит, первая медицинская помощь будет оказана в полевых условиях. — Думайте, ребята, думайте! — крикнул Широ на ходу. — Нам подойдёт любой план. Главное, чтобы быстро. *** — Кэти, хватит рассматривать рану, — в который раз повторил Широ, аккуратно смывая с ранения кровь и грязь смоченным в воде лоскутком его бывшей майки. — Прошу тебя, закрой глаза. — И пропусти самое интересное? — слабо, хоть и сварливо, отозвалась Пидж. Она сжала плечи и втянула шею: для обработки раны одежду с девочки пришлось снять, а кухонный стол, который Широ выбрал в качестве «операционного», был холодным, как и воздух во всем замке (система обогрева уже отключилась). — Ты ведь знаешь мой подход, — не унималась Пидж. — Не упусти возможность узнать что-то новое. Широ грустно улыбнулся. Ох уж эти неисправимые Холты… Даже балансируя между жизнью и смертью не теряют тяги к знаниям. Широ взглянул в глаза Зелёного паладина: они припухли от недавних слёз, но в них не было и намека на панику, только искрящийся любопытством янтарный свет. Совсем как у Мэтта. — Я согласен провести для тебя отдельную лекцию по первой медицинской помощи, но никак не сейчас. Только когда ты поправишься. — Если поправлюсь. Широ оторвался от раны и бросил на Пидж пронзительный взгляд. Она встретила его совершенно спокойно, в её глазах все ещё не было заметно и капли страха. Но озорство пропало. Когда Пидж была серьезной, выражение ее лица становилось каким-то слишком взрослым и никак не вязалось с её хрупкой фигурой — узкими плечами, худенькими руками, стройным изгибом талии, а на нежной коже, рядом с созвездиями веснушек и родинок, уродливая кровоточащая рана была совсем — ну совсем! — не к месту. Широ сглотнул противный ком, снова и снова подкатывающий к горлу. Ну не её это война! Не её! — Давай смотреть правде в глаза, Широ, — продолжила Пидж. — Вероятность выживания при ножевом ранении, нанесенном в брюшную полость — пусть и без задевания брюшной аорты — составляет 50% при хорошем раскладе, то есть при качественной обработке раны и быстром оказании квалифицированной медицинской помощи, из чего имеем мы только первое, и то не до конца. Пидж замолчала на какое-то время и тихо добавила: — Я продержусь чуть меньше суток. Вряд ли за такой короткий срок Коран успеет привести Замок в чувство: слишком уж много придётся чинить. — Успеет, — упрямо возразил Широ, убеждая, наверное, больше себя, чем саму Пидж. Он очистил рану и приступил к тампонаде*, радуясь, что из-за длинной челки не видны его дрожащие губы. Что-то рановато он теряет хватку. Пидж хрипло рассмеялась, тут же поморщившись от боли: — Сомневаюсь. С моей-то удачей… Удача и правда в последнее время никак не сопутствовала Пидж. Вон тот шрам на плече, к примеру, она получила по абсолютному невезению. На недавней разведке им попался один-единственный охранник, которого мигом уложил Лэнс метким выстрелом из баярда, но до того как упасть замертво, галра успел нажать на курок и задеть лазерной очередью плечо Пидж, которая не вовремя выглянула из-за угла. После того как на одной из вылазок в космос её едва не сбил астероид, Лэнс глупо пошутил, что с таким везением Пидж погибнет на последних минутах войны и никогда не увидит Землю. Широ тогда еле удержался от того, чтобы открутить балбесу голову — надо же, такое ляпнуть! Долгое время Широ старался не подвергать Пидж лишнему риску и не брать ее на миссии без острой на то необходимости (Гандерсон, разумеется, невообразимо дулась). Но сегодня он отступил от негласного правила и разрешил Пидж присоединиться к нему на безобидном, казалось бы, исследовании пустынных просторов незнакомой планеты. Как оказалось, зря. Стоило им немного отойти от корабля, как Аллура отдала приказ возвращаться назад: на Замок напал корабль галра. Но на подмогу ребята не успели из-за собственных проблем. Планета может и не была заселена, но ненасытный Заркон решил нажиться и здесь и организовал на пустынной планете небольшую исследовательскую лабораторию. Пусть учёных галра было немного, хлопот они доставили достаточно, даже Широ устал уворачиваться от ударов врага. Поначалу все шло довольно гладко: галрийский корабль понемногу сдавал позиции под напором Замка и трёх оставшихся паладинов, а Широ и Пидж оказались все же проворнее непривычных к бою инопланетных учёных… Широ обезвредил последнего противника и повернулся к Пидж, чтобы похвалить её за отличный бой, но Зелёного паладина закрывал от Широ чёрный плащ — неубитый галра сумел подняться на ноги. Рефлекс сработал молниеносно: меньше чем через тик бездыханный враг упал на землю, но было поздно. Пидж растерянно смотрела на товарища, а по её пальцам, прижатым к животу, ровной бордовой струйкой текла кровь. И вот теперь Пидж вынуждена терпеть боль и ждать, пока чёрная полоса соизволит смениться белой и пресловутые альтеанские технологии вернут ей здоровье и работоспособность. Широ заботливо укутал притихшую девочку в широкую ночную рубашку Аллуры. Ткань была тонкой, но теплой и белой-белой. «Как саван», — промелькнула мысль у Широ, но он, вздрогнув от ужаса, тут же её отогнал. Широ глубоко вдохнул, наклонился к Пидж, прижался губами к её горячему лбу. Пот и гарь остались на костюме, поэтому настоящий запах девочки был теперь отчётливо слышен: сладкий, но неприторный, он напоминал беззаботное Земное лето, такое далёкое и болезненно-желанное в их теперешнем положении. Пидж уткнулась в покат его плеча, несмело обвила шею руками, чуть приподнимаясь над поверхностью стола. Её коротенькие волосы щекотали щёки, а горячее дыхание приятно опаляло кожу на шее, а ещё без очков и в белом платье она выглядела такой нежной, такой сладкой, такой Кэти, что Широ, не сдержавшись, порывисто прижал её к себе, как будто она могла вот-вот исчезнуть. — Держись, — прошептал он, стараясь не обращать внимания на мучительное щемление в груди и солёные губы. — Я обещал Мэтту позаботиться о тебе. Он убьет меня, если с тобой что-то случится. Нет, он сдохнет раньше, чем Мэтт доберётся до него. Захлебнется болью, пустотой и осознанием собственной вины. Вины за то, что не уберег. *** — Какие идеи? Широ ни в какую не соглашался отпускать от себя Пидж, поэтому сидел сейчас в кресле Чёрного паладина, пристроив девочку у себя на коленях. Команда собралась вокруг его места: его экран был единственным работающим, остальные отключили с целью экономии энергии. — Тратить время на починку корабля было бы бессмысленно, поэтому я занялась поиском планет с целительной квинтэссенцией, — Аллура проворно защелкала по сенсорным кнопкам и экран запестрил изображениями галактик и планет. — Самые близкие из них… — Самые близкие из них, — перебил принцессу Коран, — нам не подходят, так как находятся слишком далеко, как бы странно это ни звучало. В отсеке управления повисла напряженная тишина. Все взгляды были прикованы к Корану. Альтеанец хмурился, сопел и встревоженно покручивал усы, что не сулило ничего хорошего. — Поясни, — сухо потребовал Широ. — Для нынешнего состояния Замка эти планеты слишком далеки. Нам не хватит энергии для создания гипертоннеля достаточной длины для того чтобы достичь их галактик. — Но подсчёты говорили о другом! — воскликнула Аллура. — Да, говорили. Но теперь не говорят. Коран был раздосадован не меньше остальных, тревога и безнадёжность отразились на его уставшем лице. Широ едва подавил удивленный возглас, таким постаревшим вдруг показался ему их товарищ. — Мы не учли того, что Замок никогда не отдаёт всю свою энергию целиком. Часть её он сохраняет, чтобы смочь потом снова запуститься. Без начального запаса энергии Замок Львов — самая обыкновенная груда металла. — Но это было нашей единственной надеждой, — растерянно прошептал Ханк. Взгляды товарищей обратились к угасающей Пидж. Перспектива ее утраты никак не укладывалась в голове. Ведь это Пидж, гиперактивная, любознательная, всегда такая живая Пидж, их технический гений и маленькое солнце. Единственный, кто напоминает Широ о том, что в жизни есть что-то еще, кроме долга и борьбы со злом. — Нам нельзя опускать руки, — обратился Широ к команде. — Должно быть что-то ещё, какой-то другой выход. Может Зеленый лев мог бы как-то помочь? Аллура покачала головой: — Нет, львы, конечно, разумные существа, они чувствуют боль паладинов и могут прийти к ним на помощь, но на исцеление они не способны. — А как же та планета с суперучеными? — подал голос Лэнс. — Помните, как Зеленый лев исцелился при помощи Пидж? Такое не может работать и в обратную сторону? — Вряд ли, я считаю, — задумчиво протянул Коран. — Пидж в исцелении, безусловно, помогла, но на любой другой планете или даже в космосе это невозможно: планета Олкари заряжена особой квинтэссенцией. Она не целительна сама по себе, как на тех планетах, куда мы собирались отправить Пидж изначально, но в совокупности с похожей энергией творит настоящие чудеса, как в случае с Зеленым львом. — Похожей энергией? — Сходственной, одной природы, как вам угодно. Народ Олкари обладает именно такой. Кит едва не подскочил: — И Пидж тоже! Команда недоуменно повернулась к нему в ожидании объяснений. — И Пидж, и Львы, и каждый из нас — все живое в какой-то мере обладает похожей энергией, — оживленно продолжал юноша. — Ведь мы все созданы из одной звездной пыли! — Значит, для того чтобы Пидж вылечилась, нужно соединить ее энергию с квинтэссенцией Олкари, — подвел Широ итог, поднимаясь с кресла. — Надеюсь, нам хватит энергии на гипертоннель до той галактики? — Тютелька в тютельку, — сообщил Коран, и его лицо наконец осветила привычная довольная улыбка. *** Лететь решили на Красном льве: он был самым проворным, да и пилот нужен был толковый, ведь на кону стояла жизнь их друга. Длины гипертоннеля хватило ровно до начала галактики, а Олкари находилась ближе к другому ее концу, поэтому лететь им предстояло еще чуть больше полусуток — драгоценных для Пидж и мучительных для Широ. В тесном грузовом отсеке, с устрашающим лиловым туманом гипертоннеля за иллюминатором, раненной девочкой на руках и роем тревожных мыслей в голове, Широ был почти уверен, что к концу операции седой у него будет не только челка. Пока Кит мчал друзей по просторам чужой галактики, те не умолкали ни на секунду: Пидж ни в коем случае не должна была заснуть или — что еще хуже — потерять сознание, при ее ранении это было опасно. Сперва говорил только Широ: делился воспоминаниями о детстве, об учебе с Мэттом, о начале службы и первых вылазках в космос, а Пидж порой так заслушивалась, что не замечала, как приоткрывала рот, и Широ ловил себя на том, что слишком уж часто задерживает взгляд на ее тонких губах. Удобно устроенная в объятиях Широ, поглощенная рассказами, она казалась маленькой, наивной Кэти, какой помнил ее, наверное, только брат. Кэти тихонько хихикала, когда Широ рассказывал что-нибудь веселое, смешно морщила носик — от этого ее веснушки приходили в движение и как будто перебегали с места на место, совсем как звезды за стеклом иллюминатора. От этого у Широ теплело на душе и тревога сжимала сердце уже не так сильно. Через какое-то время Пидж разошлась и сама. Она взахлеб (на сколько хватало сил, конечно) расписывала Такаши задумки новых «прибамбасов» для ее рабочего ноутбука, для костюмов паладинов, для льва — Зеленого и не только, даже для их Замка-корабля, а потом тут же меняла тему и с гордостью и восхищением рассказывала о совместных с братом изобретениях. И Широ, никогда не питавший теплых чувств к науке, тоже заслушивался рассказами Пидж, хоть половину и не мог понять, уж очень пестрила ее речь всякой научной белибердой. Наверное, дело было не в том, что говорила Пидж, а в том, как она это делала — самозабвенно, восхищенно, не с сухой деловитостью учёного, а с настоящим упоением и…любовью. Да, именно так. Каждая клеточка её крошечного существа — от встрепанной рыжей макушки до кончиков пальцев — искрилась любовью, и для Широ она была как лечебная квинтэссенция далёких планет-целительниц. Её любовь, казалось, могла вместить в себя целую Вселенную и сияла так ярко, что тьма войны — холодная, вязкая тьма, которая приходила к Широ в кошмарных снах — отступала в сторону, не способная дотянуться до их команды. Широ содрогался от одной только мысли о том, что с ним может сделать эта тьма, если рядом не будет Пидж Гандерсон. Когда до прибытия оставалось всего пару часов, Пидж стало клонить в сон. И хотя она сама упрямо твердила, что сил у неё не убавилось, Широ было не провести: веки девочки медленно, но верно опускались ниже, исчезла её привычная гиперактивность, ответы стали более короткими и не такими эмоциональными. Пидж все чаще предпочитала уткнуться Широ в плечо, чем смотреть ему в глаза, задрав голову. Она слабела на глазах, и гложущая тревога снова осела тяжёлым сгустком где-то у Широ в животе. Вообще, Широ всегда ответственно подходил к планированию миссии и требовал от команды два, а то и три проработанных развития событий, чтобы не быть застигнутыми врасплох. Отсутствие альтернативной схемы действия подразумевало мгновенную импровизацию, которая порой только ухудшала положение. Но сегодня был особый случай. Ни временем, ни запасными идеями, ни ресурсами команда не располагала, поэтому Олкари была их единственным шансом, провал которого означал абсолютную и бесповоротную катастрофу. Оставалось лишь надеяться, что в этот раз капризная удача — теперь все зависело только от неё — все же улыбнется Пидж. — Внимание, ребята, — раздался в динамиках голос Кита. — Вход в атмосферу Олкари через 60 тиков. Держитесь крепче. Широ обнял Пидж посильнее. Хоть бы получилось! Хоть бы повезло… *** Олкариане встретили паладинов дружным ликованием. Понемногу отстраивающийся город зажег приветственные огни, торжественно загремели барабаны, Красный лев оказался в кольце радостных восклицаний и сияющих лиц. Но стоило Широ с Пидж появиться из льва, как всеобщее ликование сменилось удивлением и испугом. Толпа расступилась, пропуская вперёд какую-то женщину. Широ не сразу узнал в ней Райнер: она, как и остальные жители Олкари, как будто помолодела с последнего их визита. Хорошо, наверное, сбросить с плеч бремя боли и горя! Жаль, Широ никогда не узнает, каково это… — Славные воины! — обратилась Райнер к паладинам. — Планета Олкари рада вновь приветствовать вас на своей земле. Я вижу, у вас беда. Чем олкариане могут помочь своим освободителям? — Мы были бы рады навестить вашу планету с простым дружеским визитом, но война есть война, — ответил ей Широ. — Наш паладин тяжело ранен и нуждается в срочном исцелении. Райнер аккуратно прикоснулась ко лбу Пидж, нахмурилась. На мгновение Широ показалось, что она хочет сказать о чем-то важном, но предчувствие исчезло, когда Райнер, привычно улыбнувшись, кивнула. Она обменялась с соплеменниками парой непонятных слов, и несколько олкариан, обступив Широ, протянули руки к Пидж. Широ отстранился. Зачем они забирают у него Кэтти? Он сам может ее понести! Но Пидж ободряюще улыбалась ему. «Я буду в порядке», — говорили ее глаза, и Широ нехотя передал девочку в руки олкариан. — Следуйте за мной, друзья, — сказала Райнер и, на удивление Широ и Кита, они направились в лес. Природа Олкари тоже изменилась с уходом захватчиков. Деревья теперь были выше, их листва пестрила самыми разными оттенками — от терпко-изумрудного до насыщенно-красного, а ранее скорбная тишина леса была теперь наполнена переливистыми трелями птиц. Широ бы даже насладился диковинными пейзажами, если бы все его мысли не были рядом с раненой Пидж, которую несла впереди целая процессия олкариан. Они пытались скрасить путь рассказами о новых изобретениях и технологиях отстройки города, но Пидж, похоже, слушала вполуха, на большее не хватало сил. «Да, не о таком возвращении на планету ученых ты мечтала», — с горечью думал Широ. От невеселых размышлений его отвлек голос Кита: — Широ, я тут подумал… Кит нерешительно замолчал, нервно покусывая губу. Он явно боялся обидеть друга своими словами. Беспокойство, и до этого давившее на Широ, усилилось вдвое. — Я подумал: если у нас не получится? Ну, то есть… Вдруг мы упустили что-то из виду и план не сработает? — Коран и Аллура одобрили его, — ответил Широ, всеми силами стараясь не выдать нарастающего волнения, — значит сработает. У нас должно получиться. — Просто если вдруг нет, то… ты держись. Мы все-таки на войне. На войне смерть — обычная вещь. Потеря товарища не должна ослабить команду. « Обычная вещь, — горько усмехнулся Широ. — Ты сам-то веришь в это, Кит?» Широ взглянул на друга. Когда их глаза встретились, Кит шумно вздохнул и залился краской, но взгляда не отвел. Обычно Кит никогда не колебался вернуть кого бы то ни было с небес на землю, но сегодня все-таки чувствовал за это вину: Кит как никто знал, как важна была Пидж для Широ. С трудом подавив вздох, Широ улыбнулся другу и потрепал его по плечу. — Мне не придется держаться, Кит, — сказал он. — С ней все будет хорошо. Широ отдал бы многое, чтобы быть уверенным в своих словах. Вскоре они вышли на небольшую поляну. Здесь царил зеленоватый полумрак, свет исходил только от крошечных ярко-зеленых цветов, затерявшихся в высоких сочных травах. Птицы здесь не пели, а в кронах деревьев не шелестел ветер — все как будто преклонялось перед величием этого места. Широ пришел в замешательство: все почему-то остановились, не решаясь ступить в хоровод светящихся цветов. Но они не имеют права медлить, Пидж дорого каждое мгновение! Широ хотел было обратиться к Райнер, но та взмахнула рукой, призывая его к молчанию. На его недоуменный взгляд она ответила мягким шепотом: — Это место священно для нашего народа. Поляна находится в самом центре планеты и зовется Сердцем Олкари. А дерево, что венчает ее своей кроной, издавна прозвали Древом Жизни, ведь от него по всей планете бегут тысячи потоков чистейшей квинтэссенции. Широ поднял голову и ахнул: над их головами ажурным куполом простирались массивные ветви. Листья на них были нежно-голубоватыми и как будто живыми: они поворачивались в разные стороны, как в беззвучной беседе. — Здесь мы избавляемся от злобы и других отрицательных эмоций: Древо забирает вредоносную энергию и возвращает ее владельцу уже очищенной, — продолжала Райнер. Вот, оказывается, в чем секрет неиссякаемого добродушия олкариан! — Сюда же мы приводим больных и умирающих. Первые делятся с Древом Жизни частью своей энергии, получая взамен исцеление. Другие же отдают ему последние крупицы жизненных сил, тем самым возвращая Олкари часть квинтэссенции, которой она наделила их при рождении. Несмотря на дружелюбие местных жителей и умиротворенность священной поляны, Широ стало не по себе. Слишком уж возвышенно звучали слова Райнер, слишком тихо было под сенью волшебного дерева, слишком торжественными выглядели олкариане… Слишком смиренно покоилась Пидж в их руках. Широ потряс головой, прогоняя наваждение. Они у цели! Совсем скоро Пидж будет здорова. — Что ж, тогда приступим? — спросил Широ, и Райнер, улыбнувшись, кивнула. Широ повернулся в сторону олкариан, которые держали Пидж, ожидая увидеть их уже на поляне, но те почтенно замерли перед ним, чего-то ожидая. — Лишь вы двое имеете право провести ритуал, — пояснила Райнер. — Ведь на священные травы не должна ступать нога того, кто не готов поделиться с Древом своей энергией. — Но Широ не собирается этого делать, — раздался обеспокоенный голос Кита. — Широ! Подожди! Но Широ уже не слышал. Едва он почувствовал знакомое тепло, исходящее от Пидж, всю тревогу как рукой сняло. Наконец-то ее исцелят! Голоса Кита и Райнер зазвучали как будто через вату, стоило ему ступить в светящееся зеленое кольцо. Здесь, между изумрудных огней, в море шелковых трав, существовала только энергия — Широ чувствовал, как ее потоки вились у него в ногах. Она заряжала новыми силами без всякого ритуала. Широ вдыхал пряный аромат диких растений и чувствовал себя как будто моложе, сильнее. Однако этого нельзя было сказать о Пидж: ей едва хватало сил, чтобы не повиснуть безвольной куклой у Широ в руках, поэтому Черный паладин стремительно прокладывал себе путь в высоких зарослях. Когда перед ними наконец вырос массивный ствол Древа Жизни, Широ бережно опустил девочку в его корни. Такие же мощные и величественные, они свились в подобие гнезда, где вместо травы, которой поросла вся поляна, стелился мягкий мох. Широ окинул Пидж взглядом: ее хрупкая фигурка в белоснежном одеянии, встрепанные рыжие волосы, так сочетающиеся с яркой зеленью мха и травы — как хорошо она вписалась в атмосферу волшебного леса! Как будто всю жизнь была таинственной лесной нимфой, а не ученым и никак не паладином величайшего оружия вселенной… Он хотел сказать Пидж что-то ободряющее, но та его опередила: — Широ, если так получится, что ты найдешь Мэтта без меня, — голос Пидж звучал странно тихо и как будто испуганно, — скажи ему, что ты исполнил свое обещание. Хорошо? — Кэти, я уверен… — Хорошо? — она перебила его, приложив крохотную ладошку к его губам, и посмотрела ему прямо в глаза. — Хорошо. Пидж улыбнулась и взволнованно выдохнула. Неужели она правда думает, что.? Широ тряхнул головой, прогоняя дурные мысли. Пора. Широ сделал несколько шагов назад. Пидж закрыла глаза, чтобы сосредоточиться на передаче энергии. Тик. Два. Ничего. Широ забеспокоился. Может Райнер стоило напомнить, как это делается? Может это его присутствие мешает? Но вот мох под Пидж вспыхнул мягким белым светом, и по корням Древа побежали крошечные искорки. Они потекли вверх по стволу, потом перекинулись на ветви, зацепились за листья — и вот уже все дерево засияло и засветилось, охваченное девичьей энергией. Зрелище завораживало, но взгляд Широ был прикован к Пидж. Когда же будет очередь дерева поделиться? Древо просияло в последний раз и не спеша погасло. Пидж не шевелилась. Широ, стараясь не думать о плохом, торопливо подошел к девочке, опустился рядом с ней на колени. Ее глаза были плотно закрыты, а на лице застыло умиротворение — казалось, она спала. — Пидж? — тихо позвал Широ и осторожно прикоснулся к бледной щеке. —  Кэти? Ты слышишь меня? Пидж осталась неподвижной, и Широ охватил ужас. Этого не может быть! — Пидж! Он потряс ее за плечи, но она не отозвалась, только безвольно запрокинулась назад голова. Он проверил пульс, припал к груди, провел рукой около носа, проверяя дыхание — ничего. Что же это такое? Голова вдруг закружилась от воспоминаний, в ушах загремели не так давно произнесенные друзьями слова: «…Замок никогда не отдаёт всю свою энергию целиком. Часть её он сохраняет, чтобы смочь потом снова запуститься» «Другие же отдают ему последние крупицы жизненных сил…» И тут до него дошло. Ей не хватило сил. Энергии для исцеления осталось слишком мало. Широ потерянно оглянулся по сторонам, не в силах поверить в произошедшее. Рука девочки — ужасающе тонкая и смертельно бледная — безжизненно свесилась с его колен на мягкое ложе из мха. Ее больше нет. — Нет, — протяжно простонал Широ, прижимая бездыханную Пидж к груди. — Нет! Боль обрушилась на него, всем своим вселенским весом придавила Широ к земле, и он согнулся, закрывая собой Пидж, как будто эта невыносимая скорбь могла задушить и ее. Воздуха не хватало, глаза заволокло слезами, но Широ не обратил внимания. Он тонул. Тонул и захлебывался в океане боли и тьмы, которая из кошмарного сна наконец стала явью. Как же так? Она столько всего не успела! Они столько не осуществили. Он столько ей не сказал… У Широ вырвалось рыдание. Он бессознательно вцепился в Пидж, как будто все ещё мог её вернуть. За что ей это невезение? За что ему эта боль? Широ закричал, ударил кулаком по корням. Пидж, эта хрупкая девчонка, спасла эту планету, так почему же она не благодарит, не спасает в ответ? Почему?! Ослепший от слез и горя, Широ не сразу заметил, что мох засветился. Сначала он вспыхнул глубоким фиолетовым цветом, но потом мощная пульсация прошла по дереву и, пробив фиолетовый мох, постепенно окрасила его в тот самый молочно-белый свет, который недавно исходил от Пидж. Широ обратил на это внимание только тогда, когда Пидж выдернула из его рук невидимая сила. Широ стёр слёзы, внимательно присмотрелся и заметил, что девочку опутали корни дерева. Как будто пользуясь его замешательством, деревянные сети потянули Пидж ближе к стволу Древа, увлекая её все дальше от Широ. Он как безумный кинулся следом, но едва его пальцы коснулись девочки, как корни рванули наверх, все теснее прижимая Пидж к массивной коре. Казалось, ещё чуть-чуть — и деревянный кокон окончательно скроет её от глаз Такаши. Ну уж нет! Он должен хотя бы похоронить её по-человечески! Широ кинулся на ненавистное дерево, заколотил по нему руками. — Нет! Верни её! — кричал он дереву, как если бы оно могло его слышать. — Пидж! Пидж так опутало канатами ветвей, что казалось, будто она была частью этого векового растения. На её руках едва ли не прорастали листья, а ноги и вовсе скрылись в толще ствола. Древо снова полыхало россыпью белоснежных искр, как будто его облепили тысячи светлячков. Но если раньше они стекались внутрь ствола, то теперь их притягивала Пидж: нити света вились по ее тонким пальцам, сплетались вокруг худеньких рук, оплетали талию, путались в волосах… В светящемся белом ореоле ее лицо выглядело щемяще девичьим, и осознание того, что он больше никогда его не увидит, стало последней каплей. Злоба выплеснулась наружу звериным воплем. Широ, едва ли отдавая себе отчет, занес активированную киберруку над священным деревом… Пидж взорвалась ослепительной вспышкой. Дерево всеми ветвями содрогнулось от пульсирующего потока энергии. Широ с силой отбросило в сторону взрывной волной. Последним, что увидел паладин перед тем как потерять сознание, был лиловый туман, понемногу растворяющийся в белом свечении. *** Широ очнулся почти сразу. И почти сразу боль утраты нахлынула на него, выбивая воздух из легких. Все к чертям. Все Квизнаку под хвост. Все старания, все попытки, вся борьба — все, все оказалось ненужным, бесполез… — Широ? Широ не поверил своим ушам. Этот голос, должно быть, ненастоящий. Он просто спит. — Широ? Ты здесь? Медленно, словно боясь спугнуть хрупкую реальность, Широ поднялся с земли, повернулся в сторону голоса… Из-под ковра белоснежных цветов (откуда они только взялись?) выглядывала знакомая рыжая макушка. Знакомым искристым любопытством светились янтарные глаза. Сердце Широ пропустило удар. Живая. Все еще не осознающий происходящего, Широ на ватных ногах подошел к девочке. Нет, девушке. Хоть внешне Холт и не изменилась, назвать ее иначе как девушкой больше не поворачивался язык, слишком уж женственными делало цветочное кружево ее открытые плечи. Широ очертил взглядом ее хрупкий силуэт, невесомые взмахи ресниц, приоткрывшуюся линию губ… А вот сама Пидж, похоже, потеряла к Широ всякий интерес: она сосредоточенно рассматривала свои руки, как будто видела их впервые в жизни. — Невероятно, — задумчиво бормотала Пидж. — Человеческая энергия в совокупности с квинтэссенцией Олкари сумела вырастить растение только по его внешним данным, взятым прямиком из мыслей обладателя энергии… Значит ли это, что с достаточным запасом квинтэссенции — и при определенной сноровке, разумеется — я смогу наколдовать нам на корабль нормальную пищу? Широ облегченно рассмеялся. Даже балансируя между жизнью и смертью не теряет тяги к знаниям. Настоящая Холт. Настоящая. Широ опустился на колени, взял родное лицо в дрожащие руки. Во взгляде Пидж озорная хитринка смешалась с нежностью. — Как думаешь, стоит затроллить Лэнса по поводу его некомпетентности в предвидении будущего? — неожиданно тихо спросила она. — Определенно, — улыбнулся Широ и накрыл ее губы своими. На месте их поцелуя лиловые искры превращались в белые. *** — Если вы в самом начале поняли, что Пидж не пройти ритуал, почему сразу не сказали Широ поделиться энергией? Кит облегченно наблюдал за воссоединением друзей. Какой болью дался им этот счастливый конец! Неужели олкарианам нельзя было обойтись без терзаний Широ? Знают ведь, как он устал. Знают, что он мог попросту не выдержать. Но Райнер, похоже, все-таки уверена в своих действиях. На слова Кита она качает головой и мягким тоном начинает объяснение: — Я не сомневаюсь, что Черный воин с радостью помог бы своему товарищу, даже если бы ему пришлось потратить на это большую часть своих жизненных сил — исцеление живого организма требует огромного количества энергии. Но в таком случае он отдавал бы только положительный запас. — А лечатся каким? Разве отрицательным? — недоумевал Кит. Райнер улыбнулась собеседнику: — Нет, мальчик мой, отрицательная энергия наоборот невероятно опасна. И в этом все и дело. Посмотри, сколько энергии потратил твой друг, — женщина обвела рукой поляну. Теперь здесь было светлее, чем в городе: изумрудное сияние трав смешивалось с голубоватым, которое исходило от листвы и всего дерева в целом, кроме того по всей поляне сверкали новоиспеченные белые цветы. Казалось, всем этим сиянием можно было осветить целую Вселенную. — Та энергия, которую мы сейчас видим, положительна. Она исцелила твоих друзей, вырастила новое — и наверняка целебное — растение, а после того как она смешается с квинтэссенцией Древа, еще много времени будет питать собой нашу славную планету. Кит с трудом отвел взгляд от завораживающих картин природы, чтобы посмотреть на Широ. Да, его друг силен, сама Галрийская империя спит и видит Широ в рядах своих воинов. Но хранить в себе столько энергии… — А теперь представь, — продолжала Райнер, — что в Широ она была отрицательной. Красный паладин нахмурился. — Не может быть, — во рту у него внезапно пересохло. — Она бы уничтожила его. — Именно, — многозначительно воздела палец Райнер. — Но откуда ее столько? — голос Кита звучал почти обиженно. — Широ прекрасный человек, лучший из всех, кого я когда-либо встречал! Райнер утешительно сжала его плечо. — Человек не обязательно злой, если носит в себе много негативной энергии, юный воин, — сказала она. — Каждый из нас наполовину заряжен ею — это закон, и его не изменить. Но зло — вся боль, все обиды, все губительные чувства, как ярость и ненависть — накапливается в нас в течение жизни. И здесь уже открыты два пути: либо мы отдаем предпочтение тьме и заражаем злом других, либо удерживаем ее в себе, дабы никому не причинять боли. — И Широ выбрал второе, — прошептал Кит. Райнер кивнула. Ее лицо стало серьезным. — Ваш командир удивительно сильный воин — и я говорю не о физических способностях. Все испытания, что обрушились на него за последнее время, перенасытили его вредоносной энергией, и он все это время держал ее под контролем. Не каждому такое под силу. — Эта энергия… Выходит, она, — голос Кита дрогнул, — отравляла его? — Не просто отравляла, — ответила Райнер. — Медленно убивала. Сжигала и ломала его изнутри. Именно поэтому было так важно, чтобы он избавился от нее. Воцарилось молчание. Киту стало не по себе: как они переживут эту войну, если помимо внешней опасности существует еще и внутренняя? Сколько можно хранить в себе весь этот яд? И неужели эта планета — единственное место, где можно получить противоядие? — Как же тогда жители других планет не сходят с ума? Райнер загадочно улыбнулась. В уголках ее глаз собрались хитрые лучики. — Твои друзья тому пример. — Но я думал, их обоих спасло дерево… — Древо — лишь катализатор, мой мальчик. Без тех крупиц света, что пожертвовала ему славная воительница, ничего бы не вышло. — Получается, — медленно произнес Кит, стараясь вникнуть в смысл произошедшего. — Они спасли друг друга? Райнер торжественно кивнула: — В этом и заключается их великая сила, а значит и сила каждого из нас, ведь мы все созданы из одной звездной пыли. — Я все же не понимаю, — смущенно пробормотал Кит. — Что это за сила? Олкарианка добродушно засмеялась, а когда заговорила, в словах все еще чувствовался ее смех, шипучий и сладкий: — Сила твоего сердца, мой мальчик. Женщина сжала его руки в своих ладонях. Они были теплыми и немного шершавыми. Как у папы. — И она в твоих руках, — прошептала она, заглянув ему в глаза. И ему вдруг все стало ясно. *** Широ нашел Пидж на стройке. «Где тебе еще быть», — тепло подумал Широ, издали наблюдая за девушкой. Пидж снова была собой. О том чтобы вернуть Аллуре ее ночную рубашку больше не могло быть и речи: Пидж безбожно закатала рукава, собрала и подвязала подол наподобие брюк, а на белоснежной ткани теперь то тут то там красовались пятна машинного масла и штукатурки. Девчонка сновала по стройке туда-сюда, активно жестикулировала, бурно обсуждая что-то с олкарианами. В городе не было ни одного такого места, где не засветилась бы ее рыжая макушка: за какие-то пару часов Пидж успела обойти почти все отстроенные районы, заглянуть в главный технический центр, подружиться с главным инженером, научиться управлять строительной техникой (и влюбить в себя половину строительной команды в процессе), познакомиться с инновационными изобретениями олкариан и поделиться несколькими своими идеями, даже приобрести себе две пары новых очков. Одни были точь-в-точь такие же, как и ее старые, круглые и в тонкой оправе. Другие же под завязку были напичканы различными функциями — от автоматического затемнения линз при попадании сильных солнечных лучей и мини-фонарика в оправе до встроенной памяти и даже лазерного резака. В них Гандерсон была до смешного похожа на фанатичного ученого из футуристических фильмов. Широ тихо смеялся своим мыслям. Впервые за долгое время он чувствовал себя хорошо. Уставшая, но довольная, Пидж наконец плюхнулась на крышу одного из одноэтажных домов. Несколько юношей-олкариан вручили ей стакан с каким-то напитком, а пробегающие мимо девушки увенчали ее волосы венком ромашек — тех самых белых цветов, которые загадочно появились на священной поляне. Олкариане немного посмеялись шуткам Пидж и ушли, сверкая восхищенными улыбками. Энергичная землянка явно пришлась им по душе. Широ взобрался на крышу. Заметив его, Пидж улыбнулась и похлопала по месту рядом с собой, приглашая сесть. — Что ты пьешь? — спросил Такаши, усаживаясь рядом. — Ромашковый чай, — Пидж отхлебнула из чашки и прижмурила глаза от удовольствия. — Ты бы видел лица этих чудиков, когда они узнали, что травы, оказывается, можно заваривать, а не только выжимать из них сок или масло. — Вкусно? — М-м! — возмущенно промычала Пидж из кружки. — Смеешься? Он как земной! Попробуй! Широ осторожно пригубил напиток. Чай уже успел немного остыть, что делало его еще более мягким и приятным на вкус. Широ закрыл глаза и сделал глоток побольше. Сладкая травяная свежесть на мгновение вернула его в детство, когда мама заваривала ему ромашку для крепкого и спокойного сна. Как далеко теперь те счастливые времена! Такаши глубоко вздохнул, чтобы избавиться от горького щемления в груди. В спине приятно защекотало, когда Пидж прикоснулась к его виску прохладными пальцами, стирая непрошеную слезу. — Прости, — немного хрипло произнес Широ. — Что-то я расклеился. Пидж отставила в сторону протянутую ей кружку, положила человеческую руку Широ себе на колени, ласково провела пальцами по его широкой ладони. — Не извиняйся. Помни, что говорила Райнер: эмоциями нужно делиться, чтобы энергия очищалась. Мудрая олкарианка все им разъяснила: про лиловые искры и про белые (и те и другие оказались энергией, только первые — темной, а вторые — светлой), про их возникновение и эффект, который они оказывают на носителей, а еще раскрыла «секрет» появления ромашек. Оказывается, вместе с энергией Пидж отдала часть добрых воспоминаний, один из ключевых элементов которых и воплотила в жизнь квинтэссенция планеты. — И все-таки, почему именно ромашки? — спросил Широ после недолгого молчания. — Не думал, что с природой у тебя связано что-то приятное. Пидж коротко рассмеялась: — Не с природой, а с Мэттом. Когда я была маленькой, я очень скучала, пока он был в школе. Поэтому он каждый день возвращался домой с букетиком ромашек, которые, по его словам, «несли грустным детям солнышко в своих серединках». Широ украдкой взглянул на Пидж, ожидая привычного укола совести за ее тихие слезы, но девушка улыбалась. — И чай из ромашки он любил, — Пидж повернулась к нему лицом, но взгляд ее был не здесь, а в дальних-дальних далях, там, где для Широ, быть может, не было места. — Я помню, — чуть слышно произнес Широ, боясь разрушить тот мир, в который мыслями унеслась Пидж. — В гарнизоне он пил ее постоянно, по несколько раз в день. — Да, Мэтт рассказывал мне об этом. Говорил, что чай помогал ему не так сильно скучать по мне, потому что цветом напоминал мои глаза. Пидж снова засмеялась, тепло и немного грустно. — Вот вроде бы и гений, — сказала она, покачивая головой, — а такой дурак. Их взгляды встретились. Мэтт был прав: глаза Пидж и правда напоминали ромашковый отвар, но не цветом, а, скорее, светом. Тем самым светом, который его сегодня спас. Он в таком долгу перед ней, в таком неоплатном долгу… Как будто услышав его мысли, Пидж нахмурилась. Она встала на колени, чтобы быть повыше, обеими руками притянула его лицо к своему, серьёзно посмотрела ему в глаза. — Такаши Широгане, — строго сказала она. — Мне не нравится эта вина в твоих глазах. Широ попробовал улыбнуться, но улыбка вышла какой-то кривой. «Мне никогда от неё не отделаться, Пидж. Даже если Олкари накачает меня своей квинтэссенцией под завязку». И Пидж это знает. Слишком уж хорошо она знакома с его характером. Пидж вздохнула, прислонилась лбом к его лбу. — Перестань держать все в себе, —говорит она. — И станет легче. Она закрывает глаза и мягко целует его — её губы все ещё сладкие от чая, ласково пропускает сквозь пальцы его короткие волосы на затылке. Широ хочется прижать её к себе, но тело не слушается, и ему ничего не остаётся, кроме как раствориться в запахе ромашки и чайной сладости на губах. Пидж разрывает поцелуй, и Широ снова тонет в янтарном омуте. — Если эмоциями нужно делиться, — полушепчет она, пока Широ пытается восстановить дыхание, — дели их со мной. Хорошо? Вместо ответа Широ сжимает Пидж в своих объятиях. С ней он готов разделить что угодно.