Будь проклят Кэп с его психподдержкой!

отбечено На всем этаже на полную громкость играл Black Sabbath. Басы давали так, что бронированные панорамные окна дрожали, и Тони боялся, что кое-где все же могли появиться трещины. На самом деле не могли, но кто его знает? Сюда Тони старался заходить как можно реже, потому что научен был горьким опытом. Но сейчас ему просто позарез нужно было достать этого долбоеба, которому, кстати, в няньки он никогда в своей жизни не нанимался, и выпнуть его, к сожалению, не на все четыре стороны, а только лишь на экзамен в университет. Нет, Тони сам неорганизованное говно. Он часто пропускает деловые встречи, всякие приемы и прочую лабуду. Но экзамены он не пропускал, даже если перед этим знаменательным событием просыпался пьяный в стельку между двух очаровательных цыпочек. Питер Паркер, в свое время так гостеприимно поселенный в Башне (Ну Мэй, что пацану сидеть у тебя на шее вечно? Он и так работает под моим началом, да и под присмотром будет, с жилыми помещениями у меня проблем нет, все схвачено!), этим самым гостеприимством не злоупотреблял. Он просто не мог им злоупотреблять, потому что башковитый парень получал охрененные бабки за свои изобретения, почти такие же охрененные, как сам Старк. Только Старк не продавал патенты, а Питер — да. Старку. Впрочем, это не помешало, скрепя сердце, разрешить парню выкупить (и даже не по кадастровой стоимости, а по нормальной рыночной цене) тот этаж, на котором Тони его поселил изначально. Это стало, как говорится, началом конца. Потому что это членистоногое пошло в отрыв. Нет, Питер никого не водил к себе. Ни девочек, ни мальчиков. Он не делал по сути ничего предосудительного. Поначалу. Он прилежно учился, слушался Тони и придерживался строго оговоренных с ним рамок в своих паучьих делах. В свои двадцать он мог бы считаться одним из самых примерных подростков. Если не заходить на его этаж. Свободного места на триста квадратных метров было критически мало. Все было захламлено настолько, что Тони с порога и шага не смог нормально сделать, споткнулся. Повсюду валялись платы, микросхемы, куски — бесформенные и не очень — каких-то железок, кажется, в углу Тони увидел явно почивший не своей смертью кухонный комбайн, из которого сиротливо торчали провода. Старк тоже был натурой увлекающейся и в мастерской пропадал каждую свободную минуту. Но там царил армейский порядок в сравнении вот с этим вот. Тони вздохнул и пошёл искать злостного прогульщика. Впрочем, тот оказался не слишком далеко, но обнаружить парня было не так-то просто. Он буквально свил себе гнездо из этой пережеванной блевотины гигантского робота-мутанта, пардон, все тех же микросхем, проводков, железок, паяльников, отверток. И спал, обнимая недавно одолженный у Тони (пожалуйста, мне очень срочно надо, я закажу тебе новый, а мне вот прямсейчас, позарез, нет времени ждать доставки ) баллон со смесью газов для микросварки. Пацана явно не тревожила ни музыка, ощущающаяся на полную катушку, ни мужчина, который нашёл его, банально споткнувшись. И не то чтобы Старк сразу определил, что споткнулся о что-то живое. Парень выглядел изможденным и вымотанным. А ещё там вообще не понятно, в чем душа держалась — одни кости. — Так, это конечно все замечательно, но так дела не делаются, — пробормотал Тони и хлопнул в ладоши, — Пятница, вырубай шарманку! Музыка тут же стихла, тишина неприятно врезалась фантомным звоном в барабанные перепонки. — Подъем! — Старк наклонился и потряс парня за плечо. Тот на это только что-то невнятно промычал и свернулся в совсем уж компактный клубок, баллон, кстати, так и не отпуская. — Питер, ты уверен, что тебя укусил паук, а не сорока? Потому что на паутину твой дом вряд ли смахивает. А вот на гнездо вороватой птицы — вполне. Особенно дополняют картину остатки того тостера, который я искал у себя на кухне ещё неделю назад! Вот нахрена тебе тостер за десять долларов?! — Тони бормотал все это себе под нос, при этом аккуратно разгребая бардак вокруг парня, отнимая у него из рук баллон и понимая, что так оставлять его нельзя. В его годы некоторые бы не стали таскать тяжести и поберегли бы себя, но не он. К тому же, Тони всегда держал свое тело в отличной форме, а костлявый тинейджер для него и тяжестью-то не был. Поэтому он просто поднял на руки парня, поморщившегося, но так и не проснувшегося, и понес к выходу из этого рая барахольщика. С этим явно надо было что-то делать. *** Он до конца не отдавал себе отчёт, почему притащил это несчастье к себе на этаж. Но это было сделано и это было фактом. Старк отнес парня в гостевую спальню и уложил в кровать, не раздевая укрыл одеялом и старался не думать про то, что шелковое постельное белье после этого можно будет только выкидывать, учитывая, что машинное масло с него не отстирается точно. — Пятница, свяжись с его преподавателем от моего лица, извинись и скажи, что я срочно привлек Паркера к секретной разработке, поэтому в университете он появится не раньше, чем через, — он бросил беглый взгляд на истощенного подростка, — три недели. Я оплачу внеурочный сбор комиссии, чтобы он смог сдать экзамены. — Хорошо, сэр, — откликнулся ИскИн, — будут ли ещё какие-то указания? — Да. Скажи, чем занимался Паркер последний месяц? — мужчина вздохнул и вышел из гостевой спальни, прикрывая за собой дверь. — Мистер Паркер успешно закончил основную серию экспериментов по созданию микрореактора, способного запитать улучшенный костюм Железного Человека. — Что?! Пятница, подробности! — Тони ошарашенно распахнул глаза и остановился на полушаге. — Возможно, свет на ситуацию прольет то, что мистер Паркер хотел закончить этот улучшенный костюм к вашему дню рождения, мистер Старк. Для создания реактора такого крошечного размера он использовал принципиально новую концепцию расширения сжатого пространства. Мистер Паркер назвал это пространственным карманом и уже запатентовал свое изобретение, а также оформил дарственную на патент на ваше имя. — Он там что, ебанулся совсем? Это же могло сделать его миллиардером, могло принести мировую известность, черт возьми! Какая нахрен дарственная?! — Тони совершенно не понимал происходящего в голове этого мелкого гения бардака. — Насколько мне известно, мистер Старк, мистер Паркер хотел сделать вам подарок на день рождения, — если бы Пятница могла проявлять людские эмоции, то эти слова она бы произнесла с некоторой долей иронии. — Дурдом какой-то, — пробормотал мужчина и устало провел по лицу ладонью, — ладно, Пятница. Сообщи мне, когда этот гений проснется, пожалуйста. — Как скажете, сэр. *** Тони, естественно, пошёл в мастерскую. Но он был настолько ошарашен поступком Питера, что у него все валилось из рук и что-то делать он не рискнул. Вместо этого, он попросил соединить его с Роджерсом, который, несмотря на похеренную дружбу из-за некоторых личностных предпочтений последнего, мог все же если не дать дельный совет, то хоть попытаться. — Тони? Что-то случилось? — это было не похоже на Кэпа, потому что на часах было двенадцать дня уже десять минут как, но голос у того был явно заспанный. — Доброе утро. Я бы не звонил по пустякам… Тебе. Да, случилось. Мне нужен твой мозг. Минут на двадцать. — Эм? — Стив явно проснулся и столь же явно не въезжал в то, что от него хочет Старк. — Скажи. Если человек сделал что-то настолько гениальное, что это может его прославить на весь мир, что он может запросто Нобелевскую получить… Да он с этим изобретением звезды в ладошки сможет без перчаток собирать! Не важно. Так вот. Изобрёл человек супер крутую штуку и взял, да подарил её другому человеку. Со всеми правами, с отказом от интеллектуальной собственности в пользу другого. Этот другой, конечно, тоже не пальцем деланный, но все же. Вот как в таком случае расценивать этот подарок и стоит ли его вообще принимать? — Оу. Тебе кто-то подарил свое изобретение? — Стив усмехнулся в трубку. Он всегда мог предельно быстро вычленить суть из Старкова словоблудия. — Ну пока ещё нет, но я точно знаю, что это произойдёт, — Тони тяжело вздохнул и стал крутить в руках кусок золотого припоя для микросхем, сгибая его по-всякому. — Ну. Возможно этот человек хочет обратить на себя твоё внимание. Ты не пробовал присмотреться к ней? Вдруг там что-то вроде влюбленности, например? Все знают, что после разрыва с Пеппер ты свободен. Так что она может на что-то надеяться и таким образом пытается тебе доказать, что достойна тебя? Ну, или я это все загнул, все же, не все сериалы, которые кое-кто смотрит запоями, одинаково полезны для моего мозга, — Кэп фыркнул и потом почти сразу ойкнул, по ходу получив тычок под ребра от кое-кого, о ком Тони знать ничего не желал. Правда, учитывая, что Кэп только что проснулся, а этот кое-кто в этот момент был рядом, то очевидно, что эти двое спят вместе. И это логическое заключение тоже относится к разряду того, что Тони явно не желал знать никогда. — Это парень, кстати. И я точно уверен, что он не влюблён в меня, — а точно ли? — Так что я не знаю, что и думать. Кстати, не передавай от меня привет Барнсу. — Баки тебе тоже не передаёт привет… — ещё один ойк от Капитана и какое-то шуршание в трубке, — Ну, знаешь, может он просто хочет сделать красивый жест и утереть тебе нос, который ты обычно воротишь от простых смертных? — Нет, тут это тоже вряд ли. Ладно. Хорошо. Помнишь Паучка? — Тони сдался, потому что ему абсолютно точно надоело плести словесные кружева, толку от которых все равно особо не было. — О! — многозначительно выдал Стив, — Это тот самый парень, который смотрел на тебя как на икону, разве что молиться не начинал? И который предан тебе как собака? Слушай, это конечно не моё дело, по сути, но он хоть совершеннолетний? — кто о чем, а доблестный Капитан Америка опять переживает за мораль и нравственность. — Ну, ему вроде как двадцать уже, — черт, Тони забыл даже это. Неловко. — Так узнай. То, что я наблюдал пару лет, уже абсолютно точно не было банальным восхищением. И да. Не сломай парню жизнь. Потому что на уровне эмоций ты мало чем отличаешься от бревна, Старк. — Именно поэтому я тебе сейчас и позвонил, — эту фразу Тони пробормотал уже в пустоту, потому что Стив бросил трубку. Глубоко вдохнув и медленно выдохнув, Старк с силой потер лицо ладонями. С тем, что происходило вокруг явно было что-то не так. И что с этим всем делать он только мог догадываться. *** Питер проснулся спустя почти двое суток. И явно не понимал, на каком он свете, что происходит и почему он находится не у себя. Старк, наблюдавший за всеми этими метаниями стоя на пороге комнаты, саркастически кривил губы. Пятница и так огорошила его тем, что "Мистер Старк, ваш гость проснулся!". Потому что за всеми своими мысленными метаниями, самокопанием, попытками взять себя в руки, он банально забыл о том, что притащил мальчишку к себе. Чёрт. Он даже еды для него не додумался заказать, проклятый идиот. — Мистер Старк? — Питер наконец увидел мужчину и покраснел, — Что произошло? Почему я здесь? — Вероятно, потому что ты довел себя до истощения, проспал экзамен в университете, кажется, это теория биомеханики была, а я, гонимый обещаниями твоей тетушке и совестью, пошёл тебя будить? И, обнаружив полный пиздец в твоем, эм, жилище, решил, что лучше дать тебе выспаться на нормальной кровати и принес тебя к себе. До твоей спальни я бы банально не дошёл, учитывая, что у тебя там вообще пола не видно под завалами! Питер, скажи мне… У тебя проблемы? Если что, я всегда готов тебя выслушать и помочь! — Мужчина подошёл к нему и сел на край кровати. — Оу. Простите, пожалуйста, что так получилось. Я немножко засиделся и проспал, такого больше не повторится! — Это мелкое членистоногое с таким страхом посмотрело на Старка, что тому стало совсем не по себе. — Сколько времени ты не спал, Питер? — Хотя ответ на этот вопрос был довольно очевиден. Много. Очень много, настолько, что даже его паучья регенерация не спасла. — Ну… Сутки. Наверное. Или двое. Или несколько суток. Вы же знаете, как это бывает… Пришло вдохновение и я не очень следил за временем. А экзамены я совсем проспал, да? Наверное, мистер Ло будет рвать и метать… — Твой мистер Ло ждёт тебя в конце месяца на сдачу экзамена, потому что я попросил его перенести сроки. Думай лучше не об этом, а о том, как я буду оправдываться перед твоей тетушкой, когда она увидит ходячий скелет вместо своего дорогого племянничка. Парень, тебе уже двадцать лет, ты должен сам отвечать за себя. Во всяком случае, регулярно питаться, спать хотя бы по шесть часов в день и не доводить себя до такого, — а кто говорил, что разговор будет лёгким? — Я ел! И, пожалуйста, не нужно ничего говорить Мэй! Она будет волноваться, а я точно этого не хочу! Пожалуйста, не говорите ей! — Не то чтобы Старк собирался, учитывая, что сам получит от неё по шапке, за то, что недосмотрел. Но он и не думал, что так легко сможет поймать парня на крючок. — Ну, если ты не возьмешься за ум, то скажу. Потому что не хочу, чтобы ты так над собой издевался. Что мешало тебе попросить Пятницу следить за твоим распорядком дня? — Хорошо, сэр. Больше такого не повторится. Я… Я могу идти? — это, конечно, все было замечательно, но отпускать Паркера Тони не собирался. Наобещать ему тот мог с три короба, а вот будет ли выполнять — это под большим сомнением. — Нет. Сначала мы позавтракаем. Ну, ты позавтракаешь, а я скорее поужинаю и мы поговорим, хорошо? — Эм… А это обязательно? — состроил жалобные глазки Питер, который имел просто огромное желание смотаться куда подальше от Старка и в ближайший миллион лет на глаза ему не показываться. — Да, — четко отрезал Старк и, похлопав мальчишку по плечу, встал с кровати и вышел. Ему еще надо было попросить Пятницу сделать особый заказ для Питера. Ну не мясом с картошкой же кормить несчастного, который не ел чуть ли не неделю? Кажется, в таких случаях рекомендованы каши на воде и очень сладкий крепкий черный чай. На самом деле, все самые страшные опасения мужчины подтверждались. Не прямо, но очень многими косвенными моментами. То, как Питер на него смотрел, или, проще сказать, как он на него НЕ смотрел. То, как боялся его гнева и то, как беспрекословно выполнял все, что Старк ему скажет. Он даже съел ту склизкую, мерзкую на вид кашу и потом мужественно терпел приступы тошноты, потому что организм настолько отвык от еды, что отказывался ее усваивать. Он не пошел к себе на этаж, потому что Старк попросил его опять пойти и лечь спать в той комнате. Практически сразу после еды. И несостоявшегося разговора. Собственно, этого разговора Питер не хотел вовсе, а Старк впервые за очень много лет не нашел слов, чтобы его начать. Таких слов, чтобы не ранить влюбленного и страдающего из-за этого подростка еще больше, чем он сам ранил себя. Питера было откровенно жалко. И его хотелось утешить — это было самое страшное. Потому что смотреть на то, как истощенный и измотанный подросток пытается себя пересилить и съесть аж четвертую ложку каши из семи — было невыносимо. Старк сам довел его до такого. Он был (и остается) самовлюбленным мудлом, которое не замечает ничего и никого вокруг, увлеченное сиянием собственного «эго». Что делать со всей этой историей? Прислушаться к совету Роджерса и присмотреться к пацану? Так там и присматриваться не к чему. Потому что каждому понятно с первого взгляда: Питер Паркер со всеми своими паучьими потрошками принадлежит Тони Старку. А Тони Старк никому принадлежать не хотел. С него такого дерьма достаточно. Он честно пробовал, но ничего хорошего из этого не вышло. У него нет привычки поступаться своими интересами в угоду кому-то. Самое страшное, что могло произойти в этом всем дерьме — уже началось. Потому что Тони не имел привычки поступаться своими интересами, да. Но что делать с тем, кто становился этим самым интересом для Тони Старка? При этом всем следовало помнить о его же нежелании кому-то принадлежать. Сложное уравнение? Еще бы! *** Питер ел, только если ему напомнить. И спал, если ему прямо сказать: «Иди спать, не читай, не черти, а иди спать!». Тони уже неделю не отпускал Паучка из гостевой спальни, смотря как тот постепенно приходит в себя, мыкается неприкаянный по комнате, ходя кругами, потому что его действительно никуда не пускали — ни в мастерскую, ни даже на кухню, кроме как поесть. Тони выделил ему планшет, слишком слабенький, чтобы на нем можно было устанавливать серьезные счетные программы для работы, но вполне подходящий для просмотра кино и серфа соцсетей. Питер и тут нашел лазейку: все, что не мог просчитать на планшете, он просчитывал в уме. Зависая иногда на четверть часа и записывая одну единственную цифру в лишь ему понятную таблицу. Это было отвратительно наблюдать, и Старк каждый раз чувствовал себя злодеем, отнявшим у ребенка не то что конфету, а теплую одежду в мороз. «Ребенка» хотелось встряхнуть, взяв за хрупкие плечи, заставить посмотреть себе в глаза и очень тихо попросить прийти в себя. Без напускного пафоса, именно тихо, но серьезно, потому что слова, идущие от сердца, не всегда могут быть громкими. Особенно если сердце заковано в железную броню. Тони мучался. Наблюдая за Питером, осознавая, что не может ничего для него сделать, кроме как изображать из себя няньку. Осознавая, что этим он привязывает к себе парня еще больше. И губит его, ведь когда выйдет, заставит поверить в лучший финал — точно так же отстранится от него, причиняя еще больше боли. Как избежать этого? Как найти между двумя дорогами третью? Компромисс, который спасет и его, и паучка, не дав загнуться от щемящей боли в груди? Тони опять звонит Роджерсу. Потому что все еще не может сам разобраться в этом дерьме, в которое сам себя втравил. — Здравствуй, Тони, — спокойный и мягкий голос Стива бесит. — И тебе того же. У меня… Все еще некоторые трудности, — впрочем, этого можно было бы и не говорить, ведь просто так, поболтать, Тони не звонил. — Ты присмотрелся к нему? — В какой-то степени. И я не знаю, что делать. Он живет у меня в гостевой комнате уже вторую неделю, я заставляю его есть пять раз в день и спать. И мы почти не говорим. Точнее, не то чтобы я не пытался, но он уходит от разговора. Иногда в прямом смысле, иногда в переносном. Черт, он ведет себя как ребенок, не видя огромной проблемы! — Старк и на этот раз заперся в мастерской, все еще не пытаясь что-то сделать и бездумно водил пальцем по кальке с черновым чертежом. — А ты ведешь себя как взрослый, умудренный опытом человек, забив на свои комплексы и гвозди в голове? — Кэп если и оставался святой наивностью, то явно не в вопросе людских отношений. — Ну да, — пожал плечами Старк и продолжил издеваться над калькой. — Не пизди, — довольно емко и прямолинейно, особенно, если учитывать, что это сказал именно Капитан Америка. — Стивви, Боже, твой отморозок из тебя там что, ночами человека сделать пытается? И плохому учит! — во всяком случае, порядком затертый чертеж был спасен, Старк от удивления прекратил мусолить его и удивленно посмотрел куда-то в потолок. И почему Кэп так не любит голосвязь? Приходится вместо собеседника смотреть куда попало. — Мой, как ты выразился, отморозок сделал из меня человека еще задолго до твоего рождения. И он спас мне жизнь еще до войны, когда я был никчемным астматиком, медленно умирающим от кучи побочных заболеваний. Он вкалывал в доках по двадцать часов в сутки, чтобы оплатить мне лечение, он доставал для меня, черт побери, дефицитные яблоки, потому что в них много железа, которое могло бы быть мне полезно! И на фронт он ушел, потому что хотел обезопасить меня. Чтобы я жил в другом мире, без войны и голода. А я… Я не выдержал и рванул за ним. Потому что понял некоторые вещи слишком поздно. Не повторяй моих ошибок, Тони. Потому что терять того, кто занимает столько места у тебя в сердце, гораздо больнее, чем ты думаешь. Я имею в виду — терять насовсем, а не просто расстаться. Знать, что этого человека больше нет в живых. По твоей вине. — Слушай, ты это вообще ща к чему клонишь, Кэп? Твоя история это твоя история, у меня все совсем по-другому! — пересказ этой сопливой истории разозлил Тони. И никому он бы не признался в том, что его задело за живое. Особенно последние слова Кэпа. Потому что в какой-то момент он и сам пришел к этому выводу. И именно поэтому Старк и звонил Стиву, ища поддержки у того, кого считал чуть ли не предателем. Хотя, кого обманывать? Старк понимал, что тот поступил правильно. Какой-то ничтожно малой частью своего гениального мозга он понимал это и этой же частью простил Роджерса. Потому что дружба не прерывается из-за такого. И он сам накосячил, предал Кэпа, вместо поддержки вылив на него ведро помоев. — Ты ошибаешься, Тони. У тебя сейчас живет человек, который сделает ради тебя все. И из окна выйдет, и не будет спать ночей, чтобы тебя обрадовать. Я не слишком хорошо его знаю, но того, что я наблюдал — достаточно, чтобы понять: ты ему нужен. Не потому, что ты — богач с первой странички Форбс, а потому что ты — это ты. Со всем твоим внутренним говном и загибами. И мне очень жаль этого мальчика, потому что ты — не лучший выбор. Но и ты подумай, перед тем как его отшить. Что ты теряешь не только светлую голову, но и Своего Человека. Возможно, единственного, кто сможет быть с тобой рядом до конца и не уйдет, не выдержав, как Пэппер. Просто подумай над этим,- Стив тяжело вздохнул, но не бросил по своему обыкновению трубку. Он явно ждал чего-то от Старка. — Хорошо… Я… Я подумаю над этим. И, да, Стив. Если захочешь встретиться и выпить… Чаю, раз пиво ты не пьешь, то я не буду против. Только пока не показывай мне своего отморозка, ладно? Я еще не готов видеть его рядом с тобой, — кто такой Тони, чтобы не оправдать ожиданий? Особенно этого человека? На самом деле, это все слишком похоже было на «извини меня, я был не прав». Чертовски похоже! — Пиво я пью, просто алкоголь на меня не действует, так что, чисто за компанию, могу пропустить пару бутылок холодного портера. И да, без проблем, — прозвучало ответное «И ты меня извини», и у обоих вроде как отлегло от сердца. Словно развязался тугой и болезненный узел, сдавливающий грудную клетку. Вызов завершился, а Тони еще долго сидел в мастерской, невидящим взглядом буравя стену, и решал для себя что-то очень важное. *** — Так, карапуз, подъем! — Несмотря на то, что Тони не спал этой ночью, принятое решение неплохо нагнало адреналина в его кровь, и спать не хотелось совершенно. Более того, он просто отвратительно фонтанировал нерастраченной энергией вокруг себя. — Мф… — Питер перевернулся на другой бок и зарылся в одеяло с головой. Тони закатил на это глаза и попытался стащить с него это чертово одеяло. Одеяло не отдали, закутываясь в него, как в кокон, и опять что-то неразборчиво промычав. — И что, опять кое-кто заснул под утро? Несмотря на то, что я просил лечь спать, когда на часах было одиннадцать вечера! Так вот она, твоя расплата за непослушание, Питер! Вставай! Хватит давить подушку, нас ждут великие дела! — Стараясь вещать как можно бодрее и громче, Старк ощупал одеяльный кокон и нашел, то, что искал. Правда, почему-то пятка была на уровне плеча, но такие мелочи не то, чтобы сильно волновали мужчину. Если, конечно, не начать думать о такой охренительной гибкости некого членистоногого в несколько пошлом ключе. Но все это было не важно сейчас. Сейчас, ловко уворачиваясь от брыкающегося парня, Тони щекотал злосчастную пятку, сам не замечая у себя на лице широкой улыбки. Не усмешки, а именно да, улыбки. — Мистер Старк! Ай! Что вы делаете?! — Питер пытался вывернуться и избежать экстремальной побудки всеми силами, что, впрочем, удавалось примерно никак. — Бужу одного засранца, который опять полуночничал! — мужчина хихикнул, когда все же отвоевал одеяло и обнаружил Паркера в весьма неожиданной позе — одна нога была задрана наверх (собственно, за нее он и щекотал) и коленка прикрывала алеющее аккуратное ухо, а вторая нога в этот момент была согнута под не очень естественным углом и, вроде как, прикрывала пах. Ну потому что парень спал без пижамы, в одних трусах, и явно не хотел в таком виде предстать перед Тони Старком. — Но я бы сам… — Ты категорически не хотел просыпаться. Так что сам виноват! — То, что видел перед собой Старк, было весьма… волнующе. И понимание того, что с тем, что он задумал, будут некоторые проблемы, можно было смело вычеркивать; это принесло бы ему облегчение. Если бы не маленькое «но»: почти обнаженный, загнутый в довольно интересную позу Питер слишком сильно его волновал, чтобы испытать облегчение прямо сейчас. Скорее минут через сорок, побывав под теплыми, расслабляющими струями воды в душе. Черт. — Вы странно на меня смотрите, мистер Старк, — да черт побери! Паучок! Ты сам на него постоянно смотришь ровно так же «странно»! Постоянно! И думаешь, что все тут такие наивные и не замечают этих твоих взглядов? Но Тони решил подыграть. Немножко. — Ну, не то, чтобы странно. Меня просто несколько заинтриговали некоторые особенности твоего тела. Никогда не видел, чтобы люди так изгибались, тем более во сне. — Эм… Может, вы выйдете и дадите мне одеться? — и жалобный-жалобный взгляд. — А тебе есть чего стесняться? Мы же вроде оба мужчины, да и я уже все что мог увидеть — увидел, — лишать себя такого прекрасного повода повеселиться за счет наивного парня Старк не стал бы никогда. — Н-нет, но… — Давай, в душ, одеваться и пошли на кухню. Я хочу провести некий эксперимент… И мне абсолютно точно нужна твоя помощь! — Не думать о том, что Питер распутался из этой странной позы одним слитным и довольно грациозным, несмотря на излишнюю худобу, движением было сложно. Не показывать юноше, что он об этом думает — еще сложнее. — На кухню? — удивился Паучок и поднял бровь, вставая с разгромленной кровати и довольно быстро проползая мимо мужчины в сторону душа, стыдливо прикрывая пах своими тонкими лапками. — Именно! Я жду тебя там через десять минут, не опаздывай! Это довольно важный эксперимент! На это заявление Питер только тяжело вздохнул. Хлопнула дверь в ванную комнату и Старк вышел прочь. *** Питер Паркер мог что угодно придумывать себе, касательно «эксперимента на кухне», начиная с самых пошлых вариантов (черт, надо притормозить, иначе в десять минут он точно не уложится) и заканчивая совсем уж невероятными. Но он никак не ожидал увидеть на кухне Тони Старка в обычном черном переднике, который стоял, скрестив руки и медитировал над нехитрым набором продуктов. — Я вот решил попробовать себя в кулинарии. Хочу попытаться приготовить блинчики с кленовым сиропом. Ты же ешь блинчики? — на это Питер не нашел что ответить, пару раз глупо моргнул, подняв брови. — Ну конечно же ешь. Все едят. Так вот. Мне нужна твоя помощь, чисто по части теории. Ну там как лучше сделать тесто, до какой консистенции доводить, добавляя муку… Вроде ее туда добавляют же, да? — мужчина не то чтобы был очень уверен в себе, особенно когда понимал, еще пара слов, которые он, если честно, вообще не мог остановить, и Питер его просто засмеет. Но… — И вот еще, я прочитал рецептов десять и не могу понять, а нафига добавлять и сахар и соль? Я попробовал смешать сахар с солью и попробовал это. Так меня чуть не вывернуло! Это же кошмар какой-то! Как люди это едят? Я вот ел блинчики, они вкусные, все в порядке. И уж тем более, я бы запомнил этот мерзкий вкус. Хуже только кошачьи консервы, серьезно! — Кошачьи консервы? — Питер явно не понимал, что происходит и все усилия прилагал, чтобы сдержать смех. Получалось лишь частично, особенно, когда он представил Старка, уплетающего за обе щеки корм для кошек. Полный сюрр! — Лучше тебе не спрашивать. Это было давно, и больше я в правду или действие не играю. Роуди мудак. Питер таки прыснул, сгибаясь пополам и хохоча в голос. Тони сфейспалмил, но в душе был рад, что смог вывести парня на положительные эмоции, пусть и принеся в жертву не слишком приятный факт из своей богатой биографии. — Простите, сэр. Я не смог это себе не представить, — виновато оправдался Питер, опять пытаясь держать лицо и не заржать опять. — Слушай, давай без этих вот «сэр» и «мистер». Меня зовут Тони и ты это прекрасно знаешь, карапуз. — Окей, но тогда я попрошу называть меня по имени тоже, ведь это будет справедливо, не так ли? — кто Питер такой, чтобы отказываться от такого подарка судьбы — перейти со Старком на чуть менее формальный стиль общения? Насколько вообще было возможно назвать общение со Старком формальным в принципе. — Заметано! Так что там с блинчиками? Поможешь? — Конечно! К концу готовки, которую Старк окрестил своим «великим кулинарным подвигом», веселый, перемазаннный в муке Питер мужественно отвоевал у мужчины сковородку (дуэль на лопатках для жарки? Серьезно, Тони?) и дожарил оставшиеся несколько штук самостоятельно, внимательно смотря за тем, чтобы они не подгорели. Старка он озадачил сервировкой стола и приготовлением кофе (Эй! Так не честно! Всего-то пару кнопок на кофемашине нажать!). К слову, в муке они были практически с ног до головы оба. Такое же описание можно было бы применить и к кухне, будь у нее голова и ноги. А все потому, что забытый на краю стола пакет был конечно же оттуда свален и, конечно же, бумага лопнула, когда эти двое с криками и смехом фехтовали на явно не предназначенных для этого поварешках, белое облако живописно накрыло их, постепенно оседая на всех поверхностях. Тогда Тони, смотря на растерянного и кажущегося таким домашним Питера понял, что действительно хочет его поцеловать. И, когда они сели за стол, кое-как протертый от муки, есть блинчики, не все из которых, прямо скажем, были съедобными, Тони до последнего боролся с собой, чтобы не накрыть тонкую руку своей, не притянуть к себе и не слизнуть с чужих губ сладость кленового сиропа. Боролся, но проиграл. И расширенные от неверия и переполнявшей их надежды карие глаза были ему наградой. А губы действительно были сладкими. И совсем не от сиропа. Будь проклят Кэп с его психподдержкой. Питер, сразу после произошедшего, конечно же попытался улизнуть, сославшись на то, что ему нужно срочно готовиться к экзаменам, которые никто не отменял, а только отсрочил. Но Тони не дал ему этого сделать. Он поймал Паучка за тонкое запястье и почти насильно усадил его верхом на свои колени. Абсолютно точно им следовало поговорить и разговор этот будет не из легких. — Я тебя сейчас никуда не отпущу, — пробормотал Старк, смотря в эти невозможные глаза, — Потому что ты наверняка все не так поймешь и наделаешь глупостей еще больше, чем есть. Я не хочу, чтобы ты изводил себя и гнался за тенью. Ты сам не понимаешь, что делаешь, Питер. — О чем вы… Ты? — мальчишка растерянно поднял брови и отвел глаза. — Я знаю о том, чем ты занимался до того, как я притащил тебя сюда и буквально запер. И о костюме, и о реакторе, и о патентах, — Паучок вздрогнул от этих его слов и попытался вывернуться из ставшими стальными объятий. — Дай мне договорить, пожалуйста. Я вызнал все это у Пятницы, потому что хотел знать что происходит и почему ты так себя загнал. И вот, что я скажу. Мне нахуй этот твой подарок не нужен. Заруби себе это на своем веснушчатом носу, парень. Ведь знаешь, если уж посмотреть на ситуацию с позиции выбора… Я много думал над этим, не пытайся сейчас сказать мне о моей импульсивности только. Я правда думал. Так вот. Если бы я пару недель назад мог выбирать — видеть тебя смеющимся, перемазанным в муке на моей кухне или же иметь многомилионный патент на изобретение, которое совершило прорыв во всех областях физики разом, то я бы выбрал второе. Но сейчас, когда я буквально совершил ради тебя невозможное и разобрал весь тот мрачный пиздец, творящийся у меня в голове по полочкам, я выбираю первое. Потому что мне плевать на какие-то железки, пусть и дохрена важные для остального человечества, если ты будешь продолжать себя гробить. Я понимаю твою увлеченность наукой, но не забывай о том, что ты не просто гениальный подросток и супергерой в одном флаконе. Ты в первую очередь — человек. И найдутся еще люди, которым ты не безразличен. Я не буду тебе заливать про любовь до гроба, потому что я не люблю тебя. Но я абсолютно точно очарован тобой и влюблен. И только в твоих руках, перерастет ли эта влюбленность во что-то большее. Мне бы этого не хотелось, потому что я до усрачки боюсь привязываться к кому-то, если честно. Но я дарю тебе возможность решить за меня и приму твое решение. Любое, — Тони тяжело вздохнул и прикрыл глаза, — А теперь ты можешь сказать все, что обо мне думаешь, об этой ситуации и что еще там вертится у тебя на языке. Можешь пойти и подумать над всем этим дерьмом, можешь… Да черт побери, ты все можешь в отличие от меня! — он разжал руки, которыми до сих пор удерживал Питера и расслабился, зная, что тот сейчас уйдет. Но тот не ушел. Он обнял мужчину и мягко провел тонким музыкальным пальцем по морщинке на лбу, желая разгладить и успокоить. Теплое дыхание кофейной горечью опалило губы и ему вернули тот поцелуй, почти невинный, но сладкий. Тони поклялся себе не открывать глаза, чтобы не смотреть на то, как Паучок уходит от него, пусть и в выделенную ему гостевую комнату, но уходит. Но он бы открыл их, потому что ему была присуща изрядная доля морального мазохизма. Теперь же… Он не мог заставить себя их открыть. Потому что они целовались. Сначала медленно, изучая друг друга, потом из искры раздулось пламя страсти и все окончательно полетело к чертям. Питер обнимал его, возможно, даже слишком сильно сжимая мускулистые плечи, до синяков от этих восхитительных длинных и тонких пальцев, которые так хотелось облизывать, перед этим перепачкав в сиропе. Да и без дополнительных «топпингов» хотелось провести языком по перепонке между указательным и средним, обхватить губами мизинец, погружая его в жар своего рта… На руках Питера Старк и раньше залипал, но тогда отчаянно хотел, чтобы они принадлежали какой-нибудь женщине. Потому что проделывать такие фокусы с парнем… Теперь все казалось наоборот правильным и целостным. И все было на своих местах. И эти восхитительные руки, и припухшие губы, и едва заметные веснушки, и каштановые, с рыжиной, непослушные кудрявые волосы, и оленьи глаза. И даже все еще излишне костлявая и не слишком хрупкая задница, не положить руки на которую было бы преступлением. Питер мог не только преступно много болтать по делу и не очень. Он мог еще более преступно и бесстыдно стонать, прижимаясь сквозь одежду вставшим членом, не прерывая поцелуй и, кажется, обожемойчертблять выпятить немного зад, подставляя его под прикосновения больших и широких ладоней мужчины. Тони не мог открыть глаза. Его просто унесло вихрем совершенно диких по своей силе ощущений и он словно в транс провалился. Рычал, кусался, жадно лапал, пробравшись под большеватую парню майку, худую спину, проводя по выступающим ребрам с нажимом, вдыхал терпкий аромат их возбуждения и абсолютно точно не мог сдержаться, чтобы хоть как-то продлить это безумие. Впрочем, вряд ли Паучок бы продержался дольше, дорвавшись до того, о чем мог раньше только мечтать, и то украдкой. Тони открыл глаза только когда все закончилось. Когда в темноте заплясали разноцветные круги, а сердце чуть не выскочило из груди, бешенно колотясь об ребра. И когда в штанах стало позорно мокро. Питер смотрел на него. И радужка в его глазах была практически незаметна, зрачок расширился так, будто Паркер только что пустил себе по вене кокаин. Он тоже не мог отдышаться, как и Тони. И настолько мило раскраснелся, абсолютно весь, кажется, даже грудь под майкой, не только уши и щеки, что Тони захотелось немедленно все это повторить. Потому что он долбоеб и не смог открыть глаза, когда это было так необходимо. — Я… Я… Я, наверное, пойду, да? — промямлил Питер, поежившись под жадным взглядом Старка. — Нет, — лаконично ответил ему мужчина. — Нет?.. — Питер переспросил и опять взгляд в глаза. Тони за всю свою жизнь никому не смотрел в глаза столько же, сколько этому мелкому несчастью. — Нет. Это МЫ сейчас пойдем. В душ. Потому что мы все еще в муке и еще кое в чем. Но и из душа я тебя не отпущу. Если ты думаешь, что я вообще после этого тебя куда-то от себя отпущу, ты, блять, ошибаешься, Питер. Потому что свой шаг ты сделал. И выбрал за меня. Теперь же расхлебывай последствия своей глупости, маленький паучок. Потому что на тебя у меня большие планы. *** Тони стоял так, чтобы Питер, пекший на кухне блинчики, которые стали у них своеобразной утренней традицией, его не видел. Он стоял, держа в руках телефон и совершенно беспардонно фотографируя обнаженного по пояс, с еще не сошедшими с шеи и части спины засосами, парня. Только ради того, чтобы отправить это фото Кэпу с подписью, единственной верной в этом случае: «Спасибо за него». Ну и Тони не был бы Тони, если бы не собирал тайный архив. Фото Паучка, пускающего слюну на подушку (Фу, Питер!), фото Паучка, когда тот пытался на спор осилить третью гавайскую пиццу Макси-сайз и настолько объелся, что умильно собрал глаза в кучку и отказывался даже пошевелиться… Или например фото Паучка, когда тот совершенно случайно спалился в труселях с принтом щита Капитана Америки (Серьезно, Питер? Мне стоит начинать ревновать?) на всю филейную часть… И еще много каких фото, на самом деле (спасибо, Пятница). У всех есть свои странности, ну правда же? Свои вот Тони холил и лелеял, откармливал (до сих пор, да) и тайно фоткал. Почему бы и нет? СМС от Стива не заставило себя ждать: «О_О ОМГ! Я не хотел этого видеть, Тони, правда. Но не за что. П.С. Жди нас в пятницу, пиво с Барнса, он недавно хвастался, что нашел отличный светлый лагер!» Проверено